Проблемы понимания обязательства в российском гражданском праве
Проблемы понимания обязательства в российском гражданском праве.
Ст. 307 ГК РФ: в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенные действия: передать имущество, выполнить работу, оказать услугу, внести вклад в совместную деятельность, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.
В литературе предлагается дополнить определение обязательства указанием на то, что его предметом может быть оказание услуг, внесение вклада в общее дело и еще некоторые действия. Витрянский предлагает дополнить предмет обязательства указанием на услуги, вклады в общее дело, иные действия должника, которые составляют обязательства.
Если подходить к проблеме с догматической позиции, воинствующего прагматизма, то следует дополнить, но нужно ли вообще перечислять. Если мы обратимся к германскому законодательству, то там эти действия не перечисляются. Вдруг упустим какие-либо действия, которые должник должен выполнять, а их очень много. Можем просто указать, что обязан совершить действие в соответствии с договором, предписанием норм права и те действия, которые вправе ожидать кредитор от должника, как в германском праве.
Например, должник, зная о том, что у кредитора наводнение, пожар, сгорели склады, все же отгрузил продукцию. Как расценить его действия?
Если встать на догматические позиции, то он обязан поставить товар, ни от него зависят наводнения и пожары. Если взять современные подходы в праве, неоклассический подход, последний пленум ВАС РФ, надо смотреть в каждом конкретном случае, анализировать суть.
С т.з. германского гражданского уложения следует указать определенные действия, которые кредитор вправе ожидать от должника. Говорят, что судья может злоупотребить, а он должен обосновать в решении, почему он так считает. Например, в США решения высшей инстанции назывались «письмами Брайтана» – эти решения как книжки. Если сторона не согласна, то, пожалуйста, обосновывай обратное.
Дополнить можно, но это сути не поменяет, а вот добросовестность, разумность, целесообразность дальше нам больше понадобятся: «разумный человек в подобных обстоятельствах должен был бы это сделать». Наша беда – догматизм, хотя судебная инстанция старается отходить от него (пример про бабушку и услуги связи).
Рекомендуем посмотреть лекцию "Нравственное развитие личности".
Иные предлагают определение обязательства, которое было бы отграничено от других сходных отношений – реституционных (двусторонняя, односторонняя, с конфискаций или без) и корпоративных отношений. Предлагают в понятие включить норму о том, что к этим отношениям следует применять нормы обязательственного права, если иное не вытекает из закона, иного правового акта, договора или существа взаимоотношения.
Можно дополнить это, но нужно ли. Если сделка признана недействительной, то возникает охранительное правоотношение и обязательственное право продолжается.
Если с этой т.з., отношение обособленное, то оно обязательственное и должны применяться нормы обязательственного права. Тогда возникает вопрос: зачем записывать? Видимо авторы исходят из того, что наши судьи, если не записано, то не применяют. Но это и так ясно, зачем загромождать законодательство догматизмом.
Корпоративные отношения то же самое. Возникают обязательственные отношения. Если они не соответствуют сути корпоративных отношений, то нельзя их применять.
Другие требуют, чтобы в понятии было дано разграничение обязательств.
В ст. 307 ГК РФ модель одностороннего обязательства (у одной стороны – право, у другой – обязанность), но есть двусторонние обязательства и хотят, чтобы в понятии это было отражено. Это лишнее, это дело науки, удастся ли это сформулировать и дело ли это законодателя? Не путать законодательство с наукой, конечно, оно должно опираться на науку.
