Том 1. Классические теории через призму социологического воображения (С.А. Кравченко - Социология), страница 78

Тот, кто хочет на нее влиять, не нуждается в логической проверке своей аргументации, ему подобаетживописать ярчайшими красками, преувеличивать и всегда повторять то же самое.Так как масс в истинности или ложности чего–либо не сомневается и при этом сознает свою громадную силу, она столь же нетерпима, как и подвластна авторитету.

Она уважает силу, добротой же,которая представляется ей всего лишь разновидностью слабости,руководствуется лишь в незначительной мере. От своего герояона требует силы, даже насилия. Она хочет, чтобы ею владели и ееподавляли, хочет бояться своего господина. Будучи в основе своейвполне консервативной, у нее глубокое отвращение ко всем новшествам и прогрессу и безграничное благоговение перед традицией.Для правильного суждения о нравственности масс следует принять во внимание, что при совместном пребывании индивидовмассы у них отпадают все индивидуальные тормозящие моментыи просыпаются для свободного удовлетворения первичных позывов все жестокие, грубые, разрушительные инстинкты, дремлющиев отдельной особи, как пережитки первобытных времен.

Но под1 Фрейд, З. Психология масс и анализ человеческого Я // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск : ООО «Попурри», 1997.352влиянием внушения массы способны и на большое самоотречение, бескорыстие и преданность идеалу. В то время как у изолированного индивида едва ли не единственным побуждающим стимулом является личная польза, в массе этот стимул преобладаеточень редко. Можно говорить о повышении нравственного уровняотдельного человека под воздействием массы. Хотя и интеллектуальные достижения массы всегда много ниже достижений отдельного человека, ее поведение может как намного превышать уровеньиндивида, так и намного ему уступать…Далее масса попадает под поистине магическую власть слов,которые способны вызывать в массовой душе страшнейшие буриили же эти бури укрощать…И наконец, массы никогда не знали жажды истины.

Они требуют иллюзий, без которых они не могут жить. Ирреальное дляних всегда имеет приоритет перед реальным, нереальное влияетна них почти так же сильно, как реальное. Массы имеют явнуютенденцию не видеть между ними разницы.Это преобладание жизни фантазии, а также иллюзии создаваемой неисполнившимся желанием, определяет, как мы утверждаем,психологию неврозов. Мы нашли, что для невротиков существеннане обычная объективная, а психическая реальность.

Истерическийсимптом основывается на фантазии, а не на повторении действительного переживания, невротическая навязчивая идея созданиявины — на злом намерении, никогда не дошедшем до осуществления. Да, как во сне и под гипнозом, проверка на реальностьв душевной деятельности массы отступает перед интенсивностьюаффективных, порожденных желанием импульсов…Стадный инстинктМы вправе сказать себе, что обширные аффективные связи,замеченные нами в массе, вполне достаточны, чтобы объяснитьодно из ее свойств, а именно отсутствие у индивида самостоятельности и инициативы, однородность его реакций с реакцией всехдругих, снижение его, так сказать, до уровня массового индивида.Но при рассмотрении массы как целого она показывает нам больше;черты ослабления интеллектуальной деятельности, безудержностьаффектов, неспособность к умеренности и отсрочке, склонностьк переходу всех пределов в выражении чувств и к полному отводуэмоциональной энергии через действия — это и многое другое, чтотак ярко излагает Ле Бон, дает несомненную картину регресса психической деятельности к более ранней ступени, которую мы привыкли находить у дикарей или у детей.

Такой регресс характеренособенно для сущности обыкновенных масс, в то время как у массвысокоорганизованных, искусственных, такая регрессия можетбыть значительно задержана…Вспомним только толпы восторженно влюбленных женщини девушек, теснящихся после его выступления вокруг певца или353пианиста. Каждая из них не прочь бы, конечно, приревновать каждую другую, ввиду же их многочисленности и связанной с этимневозможностью овладеть предметом своей влюбленности, ониот этого отказываются, и вместо того, чтобы вцепиться друг другув волосы, они действуют как единая масса, поклоняются героюсообща и были бы рады поделиться его локоном. Исконные соперницы, они смогли отождествить себя друг с другом из одинаковой любви к одному и тому же объекту.

Если ситуация инстинктаспособна, как это обычно бывает, найти различные виды исхода,то не будет удивительным, если осуществится тот вид исхода, чтосвязан известной возможностью удовлетворения, в то время какдругой, даже и более очевидный, не состоится, так как реальныеусловия достижения этой цели не допускают.Что позднее проявляется в обществе, как корпоративный духи т.д., никак тем самым не отрицает происхождения его из первоначальной зависти.

Никто не должен посягать на выдвижение,каждый должен быть равен другому и равно обладать имуществом.Социальная справедливость означает, что самому себе во многомотказываешь, чтобы и другим надо было себе в этом отказыватьили, что то же самое, они бы не могли предъявлять на это прав.Это требование равенства есть корень социальной совести и чувства долга.

Неожиданным образом требование это обнаруживаетсяу сифилитиков в их боязни инфекции, которую нам удалось понятьс помощью психоанализа. Боязнь этих несчастных соответствуетих бурному сопротивлению бессознательному желанию распространить свое заражение на других, так как почему же им однимнадлежало заразиться и лишиться столь многого, а другим — нет?То же лежит и в основе прекрасной притчи о суде Соломоновом.Если у одной женщины умер ребенок, то пусть и у другой не будетживого ребенка. По этому желанию познают потерпевшую.Социальное чувство, таким образом, основано на изменениипервоначально враждебных чувств в связь положительного направления, носящую характер идентификации.

Поскольку нам быловозможно проследить этот процесс, изменение это осуществляется,по–видимому, под влиянием общей для всех нежной связи с лицом,стоящим вне массы. Наш анализ идентификации и нам самимне представляется исчерпывающим, но для нашего настоящегонамерения нам достаточно вернуться к одной черте, а именно —к настойчивому требованию уравнения. При обсуждении обеихискусственных масс — церкви и войска — мы уже слышали об ихпредпосылке, чтобы все были одинаково любимы одним лицом —вождем. Но не забудем одного: требование равенства массы относится только к участникам массы, но не к вождю. Всем участникам массы нужно быть равными между собой, он не все они хотятвласти над собою одного. Множество равных, которые могут другс другом идентифицироваться, и один–единственный, их всех пре354восходящий, — вот ситуация, осуществленная в жизнеспособноймассе…10.3.

Ðîëü êóëüòóðû â ÷åëîâå÷åñêèõ îòíîøåíèÿõКультура и человеческие страстиЗ. Фрейд понимает под культурой «все то, чем человеческая жизнь возвышается над своими животными условиями и чем она отличается от жизни животных». При этомон выделяет две её стороны: одна «охватывает все приобретенные людьми знания и умения, дающие им возможностьовладеть силами природы»; другая включает «все те установления, которые необходимы для упорядочения отношений людей между собой»1.Как считает ученый, человечество сделало немало в деле«господства над природой и в этой области можно ожидатьещё больших успехов». Однако «нельзя с уверенностью констатировать подобный прогресс в деле упорядочения человеческих отношений».

Здесь не все так просто, как ранее представлялось даже в научном сообщество, которое оценивалокультуру главным образом с позиций позитивного, рационального смысла.Ученый же раскрыл амбивалентную роль культурыв человеческих отношениях.С одной стороны, любая культура подавляет первичныеинстинкты человека и требует от него социальных действий,которые ограничивают влечения, что, в свою очередь, можетстать причиной антиобщественных тенденций.

«Надо, какмне думается, — пишет он, — считаться с тем фактом, чтоу всех людей имеются разрушительные, следовательно,противообщественные и антикультурные тенденции и чтоу большого количества людей они достаточно сильны, чтобыопределить их поведение в человеческом обществе»2.Люди не способны существовать изолированно. Темне менее, они остро воспринимают жертвы по обузданиюстрастей, которые требуются от них в процессе социализации.

Институты, ценности и нормы принуждают людейк труду, устанавливают определенное распределение мате1 Фрейд, З. Будущее одной иллюзии // Фрейд З. Психоаналитическиеэтюды. Минск : ООО «Попурри», 1997. С. 481—482.2 Там же. С. 483.355риальных благ: «каждая культура основывается на принуждении к работе и на отречении от первичных позывови поэтому неизбежно вызывает оппозицию тех, кто от этогострадает»1.Отдельно взятые индивиды могут становиться врагамикультуры.Конечно, культура способна интегрировать значительноечисло членов общества.

Однако З. Фрейд не верит в то, чтоликвидация ущербных социальных институтов, замена ихдругими способна вообще нейтрализовать силу инстинктов:«известный процент человечества всегда останется асоциальным».Современная культура накладывает запреты на первичные позывы кровосмешения, каннибализма, страсти к убийству, которые происходят из древнейших инстинктов. Темне менее полностью преодолен лишь каннибализм.