И.А. Жирков - Био-география. Общая и частная - суши, моря и континентальных водоёмов, страница 73

Весьма маловероятно, что такаядиета могла быть результатом собирательства, повидимому, они были хищникамивысшего уровня, облигатными охотниками (Boyle, 2007).Surovell et al. (2005), Surovell, Waguespack (2008) показали, что интесивность использования хоботных кловис наивысшая из известных в доисторическом мире.Уничтожение мегафауны снижало эффективность использования растительныхресурсов СС.

В результате в СС происходило накопление неиспользованных растительных остатков, что существенно увеличивало интенсивность и частоту пожаров.Появились и антропогенные пожары, как случайные, так и специальные. Пожары, всвою очередь также воздействовали на растительность. Воздействие это было сходным с воздействием мегафауны в том, что преимущество получали травянистые растения. Но, в отличие от воздействия мегафауны, воздействие пожаров было гораздоменее селективным и способствовало устранению участков древесной растительности, т. е. делало ландшафт более гомогенным. К тому же мегафауна распространяла семена многих растений.

В результате на месте «клочковатого ландшафта», с разнообразной биотой, сформировались огромные пространства, покрытые травянистойрастительностью и населённые преимущественно одним видом — бизоном. Замена«клочковатых ландшафтов» отдельными зонами прерий и лесов привело к тому, чтовиды, экологически связанные с опушками, резко сократили свои ареалы. До перестройки они были распространены широко, после неё их ареалы сократились до узкой пограничной полосы между прериями и лесами. Это сопровождалось снижением их численности и в конечном итоге привело к вымиранию некоторых.

Селективное истребление мегафауны привело к её стремительному вымиранию после появления в регионе человека (Рис. 3.3, 3.7).Скорость истребления мегафауны была столь высока, что её весьма сложно зафиксировать, изучая археологические и палеонтологические данные. Время существования культуры кловис — порядка одной тысячи лет (11500–10500 лет назад) — хорошо согласуется с приведёнными выше оценками. Этого времени оказалось недостаточно для перестройки биоты Северной Америки.

Произошёл коллапс, вслед за2243. Биогеография сушикоторым исчезла и культура кловис. Ей на смену пришли разнообразные региональные культуры, общим для которых было отсутствие желобков на наконечниках (Васильев, 2001). «Дикий запад», который застали европейцы, в действительности былвовсе не в естественном состоянии, а охотничьей монокультурой, созданной индейцами приблизительно 10–8 тысяч лет назад.

Seton (1929) полагал, что до прихода европейцев в прериях паслось 60 миллионов бизонов, примерно по столько же вилорогов Antilocapra americana и белохвостых оленей Odocoileus virginianus и по 10 миллионов чернохвостых оленей Odocoileus hemionus и лосей, т. е. всего около 200 миллионовголов. При замене этих стад на современные стада коров фактически произошлатолько замена культивируемых видов, но не способа получения мяса: и индейцы исовременные американцы производят мясо, разводя крупный рогатый скот*.Охота на мегафауну и, особенно на хоботных и сопоставимых с ними по размеру животных — оптимальная стратегия**. Hyanes (2002) указывает, что один мамонтдаёт охотнику столько же энергии, сколько четыре бизона.

При этом убить четырёхбизонов сложнее и опаснее, чем одного мамонта. Для убийства афиканского слонадостаточно одного пигмея, который протыкает ему копьём кишечник, обычно в районе анального отверстия и ждёт, когда слон умрёт от перитонита. Поэтому, вместо того, чтобы каждые три дня охотится на бизона, охотник, весьма вероятно, предпочтётраз в 12 дней убить мамонта, которого к тому же выследить гораздо легче***. Весьмавероятно, что даже при очень низкой плотности хоботных они были добычей высшего приоритета, поэтому бытующее в экологии с математическим уклоном представление о том, что при очень низкой частоте встреч одного вида добычи, охотник переходит на другой, основано на представлении, что для охотник оценивает добычу вудобно подсчитываемых калориях.

Однако различие между теорией и практикой напрактике гораздо больше, чем в теории. Вполне возможно, что убийство мамонта(или мастодонта) могло входить в какиенибудь культурные традиции, например приинициации, как это имеет место у некоторых африканских племён или в некоторыхсредиземноморских странах (коррида) в отношении других опасных животных. Вэтом случае ценность добычи, а, следовательно, вероятность окончательного её истребления существенно возрастала. Даже в странах, где таких традиций нет, убийство крупной добычи повышает «самцовость» охотника: достаточно вспомнить традицию развешивания трофеев по стенам или стремление убить крупную опасную добычу даже в условиях, когда она неспособна оказывать сопротивление, пример такогоповедения дают российские высокопоставленные чиновники, охотящиеся на крупных животных, невзирая на какиелибо законы и здравый смысл.* В США в 1970 г было 112 млн.

голов крупного рогатого скота. Конечно, не все они находились на вольном выпасе в прериях, хотя корм для тех, кто стоит в коровниках, выращивают, втом числе, и на месте прерий. В любом случае цифры одного порядка, при этом индейцы просто снимали урожай, а американцам приходится ещё и работать. Результатом этой работы является не только продукция мяса, но и стремительная деградация почв.** Представление о суровой жизни первобытных людей в непрерывной борьбе с голодом —укоренившийся вымысел. Хотя, бывал и голод. Но животной пищи, в целом, было «полно».«Вопреки распространенному мнению о том, что древние люди вечно страдали от голода, полевые исследования показали, что даже не в самых изобильных местах первобытные охотникии собиратели обеспечивали себя пищей в относительно короткое время. Конечно, они не жили в вечной праздности, но уже настолько приспособились к окружающей природе, что моглив среднем трудиться не более 2–5 часов в день» (The Origins of Agriculture / Ed.

Ch. A. Reed. TheHague Paris, 1977, P. 179. цит по: Гринин, 2003). При этом если добытого хватало на последующие дни, то никто и не спешил продолжать «работу». Этнограф M.D. Sahlins (1972) одним изпервых привлёк внимание к ситуации, при которой первобытные народы могут создавать излишек продукции (пищи и вещей), но не делают и не хотят этого делать, он называл такие социумы обществами изобилия (affluent society). В литературе закрепился термин «парадокс Салинза». В 50–60е гг. этнографами было собрано много подобных фактов об.*** В Африке пройти по следу слона в саванне может даже только что приехавший из Европы турист.3.

Биогеография суши225Освоение эффективных способов охоты позволяло уничтожать зачастую гораздо больше животных, чем было необходимо. Протяженность земляных валов, построенных для загона стад достигала 800 км (Данилкин, 2009). Для пропитания 15 000человек, обитавших на юге Русской равнины требовалось 10 500 т мяса, что примерно соответствует более 1 000 мамонтов, 10 000 – 30 000 бизонов, 60 000 – 80 000 лошадей или 120 000 северных оленей (Верещагин, 1971; Верещагин, Барышников,1985).Роль пожаровОтдельно следует обсудить роль пожаров«Выжигание <саванновых лесов>в поддержании безлесности (роль пожаров вприводит обычно к образованиютравянистых пространств характерапреобразовании СС рассмотрена ниже, пристепей, которые также деградируютрассмотрении растительности субтропиков).всё больше и больше.

Под конец моВальтер (1968), описывая растительность трожет получиться нечто вроде пустыпической зоны, неоднократно подчёркивает,ни» (Алёхин, 1944: 255).что тропические саванны как травяные экосистемы, лишённые деревьев, в настоящее время«Важную роль в североамериканподдерживает воздействие человека, преждеской прерии играл и такой фактор,всего выжигание накапливающейся сухой тракак широко практиковавшиесявы. Более того, исследователи, занимающиесяраньше индейцами выжигания суходинамикой развития безлесных экосистем и ихго травостоя» (Вальтер, 1975б: 69).историей подчёркивают, что само развитие саванн, как и тропических пустынь связано с че«Ежегодно треть территории Мадаловеком (CloudsleyThompson, 1969; Сахара,гаскара выгорает от того, что жители1990). То же, повидимому, справедливо и дляв сухой сезон поджигают траву, чтоумеренных безлесных районов.

Новозеландбы обеспечит скот зелёным кормом»ские злаковники сменили естественные леса в(Джолли, Джолли, 1990: 254).результате антропогенных пожаров (McWethyet al, 2010; Bowman, Haberle, 2010). Существенные изменения растительности Австралии также были вызваны антропогенными пожарами (Rule et al., 2012; McGlone, 2012). Высокотравные прерии поддерживались вбезлесном состоянии ежегодными палами, производимыми индейцами. Когда индейцев сменили американские поселенцы, прерии стали быстро зарастать лесом.

Тоже справедливо и для полупустынных районов Дикого Запада, которые в отсутствиепалов зарастают мескитовым деревом, кактусами и разными низкорослыми деревьями.Частота пожаров резко возросла после массового вымирания мегафауны, сопровождавшего становление Homo. До этого сбалансированность экосистем была гораздо выше, поэтому накопления высохшей растительности не принимало такихмасштабов или вовсе не происходило. Сведение леса началось более 50 000 лет назад,когда человек овладел огнем. Хотя пожары время от времени случаются и по естественным причинам, поджоги, намеренно устраиваемые человеком, оказывали на растительность гораздо большее воздействие.

Прежде всего, это объясняется тем, чтоискусственный поджог производили на одном и том же месте значительно чаще, чемслучались естественные пожары. Естественные пожары возникают гораздо реже и непроизводят больших разрушений в лесных областях (причина опустошительных пожаров в лесах со средиземноморскими климатом рассмотрена ниже). Лишь после того, как под влиянием деятельности человека СС были разрушены настолько, что начали накапливаться неиспользуемые растительные остатки, интенсивность естественных пожаров резко возросла.