Диссертация (Наука международного права об ограничении и запрещении применения вооружённой силы в международных отношениях), страница 2

В связи с этим также заслуживает внимания мнение проф.К.А. Багиняна, который отмечал, что, хотя чёткого определения угрозы силой не существует, но существующие принципы и нормы современного международного права способны раскрыть данное понятие20. В западной науке международного права достаточноевнимание уделено вопросу об «угрозе силой»21, однако в работах многих западных учёных этот вопрос рассматривается не в контексте основного вопроса об ограничении международно-правовыми рамками применения вооружённой силы в международных отношениях, на чём справедливо акцентирует внимание профессор В.С. Котляр, а в контекстеосуществления права на самооборону22, что ещё больше усложняет задачу адекватногопонимания соответствующих установок Устава ООН. К сожалению, этот подход в последнее время получает признание и в работах некоторых отечественных учёных – юристов-международников. При такой подмене контекста рассмотрения вопроса об «угрозесилой» на первый план в научной дискуссии выдвигаются во многом искусственно надуманные проблемы, доктрины, концепции и т.п.

Подтверждением этого служит, например,Давыдов Ю.П. Норма против силы. Проблема мирорегулирования / Отв. ред. В.А. Кременюк. М.: Наука, 2002.С. 47.18См.: Franck T.M. Who Killed Article 2 (4)? // American Journal of International Law. 1970. Vol. 64. P. 809–835.19Котляр В.С. Международное право и современные стратегические концепции США и НАТО: автореф. дис. …доктора юрид. наук: 12.00.10 / Котляр Владимир Семёнович. М.: 2007.

С. 11, 17.20См.: Багинян К.А. Нарушение империалистическими государствами принципа невмешательства. М.: Изд-во АНСССР, 1954. С. 53.21См.: Roscini M. Threats of Armed Force and Contemporary International Law // Netherlands International Law Review.2007. Vol. 54 (2). P. 229–277; Sturchler N. The Threat of Force in International Law. New York: Cambridge UniversityPress, 2007.22Bowett D.W.

Self-Defense in International Law. Manchester: Manchester University Press, 1958.177приравнивание вооружённых репрессалий к праву на самооборону23, хотя ещё в 1928 г.арбитражный суд в своём решении по «делу Наулилаа» квалифицировал вооружённыерепрессалии в мирное время как противоправные24, что почти через 70 лет (в 1996 г.) былотакже подтверждено Международным Судом ООН25. В этой ситуации правильнее с методологической точки зрения и в соответствии с позитивным международным правомквалифицировать военные репрессалии в свете установки неприменения силы в международных отношениях, а не в контексте осуществления права на самооборону.

Дело в том,что центральным вопросом здесь остаётся проблема неприменения силы, а не, например,соблюдения принципа пропорциональности, который следует применять во всех случаях,в том числе при осуществлении права на самооборону и соблюдении соответствующихнорм и принципов международного гуманитарного права (МГП).При подмене контекста рассмотрения вопроса об «угрозе силой» в центре внимания учёных оказываются различные доктрины и концепции, такие как «гуманитарная интервенция»26, «ответственность по защите»27, «упреждающие» меры28, «превентивная защита»29, «превентивная самооборона»30 и т.п. В результате этого стирается грань междуполномочием Совета Безопасности ООН определять конкретный случай применениясилы в качестве «вооружённого нападения» (что является ключевым моментом при квалификации деяния в качестве акта агрессии) в условиях осуществления государством –жертвой вооружённого нападения права на самооборону в соответствии с Уставом ООН,См.: Tucker R.W.

Reprisals and Self-Defense: The Customary Law // American Journal of International Law. 1972. No.66. Р. 586–596.24См.: Pfeil J. Naulilaa Arbitration (Portugal v. Germany) // Max Planck Encyclopedia of Public International Law. Vol.VII. New York: Oxford University Press, 2012. P. 550–553.25См.: ICJ Reports. 1996. P. 226, 246.26См.: Карташкин В.А. Защита прав человека: от гуманитарной интервенции к использованию механизмов ООН //Научно-аналитический журнал Обозреватель – Observer.

2012. № 9. С. 12–25.27См.: Клюня А.Ю. Концепция «ответственность по защите» в современном международном праве // Актуальныепроблемы современного международного права: материалы XI ежегодной международной научно-практическойконференции, посвящённой памяти профессора И.П. Блищенко: в 2 ч. / отв. ред. А.Х. Абашидзе.

М.: РУДН, 2014. Ч.II. С. 142–154.28См.: Горбунов Ю.С. Упреждающие меры в свете современного международного права // Журнал российскогоправа. 2008. № 3. С. 94–105; Тузмухамедов Б.Р. К вопросу об упреждении силой // Московский журнал международного права. М.: Международные отношения. 2006. № 1. С. 374–384.29См.: Малеев Ю.Н., Гольцов С.Д. Применение вооружённой силы государствами как мера превентивной самозащиты ad hoc от внешней угрозы // Московский журнал международного права.

2004. № 4. С. 45–58.30См.: Котляр В.С. Право на превентивную самооборону и современное международное право // Государство иправо. 2005. № 10. С. 75–83.238и попыткой отдельных государств или групп государств действовать в обход Совета Безопасности ООН31, что представляет собой грубое нарушение установок Устава ООН. Более того, такие нарушения способствуют укреплению деструктивной тенденции: гуманитарные и миротворческие акции вне рамок ООН, которые осуществлялись в последнеевремя, проводились преимущественно в национальных государственных интересах, а нев общих интересах, как об этом говорится в Уставе ООН32. Не без оснований данная проблема стала объектом особого внимания Группы «мудрецов»33, Генерального секретаряООН34 и российской дипломатии, внёсшей на рассмотрение Специального комитета поУставу ООН и усилению роли Организации проект запроса на вынесение Консультативного заключения Международным Судом ООН по вопросу о правовых последствиях применения вооружённой силы государством или группой государств без решения СоветаБезопасности ООН35.Является очевидным, что позитивное международное право в целом, включая императивные установки Устава ООН, не в состоянии дать исчерпывающие ответы на обозначенные выше проблемные вопросы.

И практика Международного Суда ООН не в состоянии прояснить ключевые аспекты рассматриваемой проблематики, хотя следует отметить правильную его позицию, состоящую в привязке проблемы об угрозе силой к проблемам ограничения применения силы в международных отношениях36. Совет Безопасности ООН также не в состоянии адекватно и оперативно реагировать на все новые вызовы, связанные с применением (зачастую в завуалированном виде37) вооружённой силыв международных отношениях.

Ключевые аспекты проблемы международно-правовогоограничения и запрещения применения вооружённой силы в международных отношениях остаются уделом науки международного права, на достижения которой опираютсямеждународные правоприменительные органы, включая Совет Безопасности ООН иМеждународный Суд ООН.См.: Gray C. The Bush Doctrine Revisited: The 2006 National Security Strategy of the USA // Chinese Journal of International Law. 2006. No.

5 (3). P. 555–578.32См.: Макфарлейн Н. Многосторонние интервенции после распада биполярности // Международные процессы.2003. № 1. С. 39–47.33См.: Доклад Группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам «Более безопасный мир: наша общаяответственность» от 2 декабря 2004 г. // Док. ООН A/59/565.34См.: Доклад Генерального секретаря ООН «При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человекадля всех» от 21 марта 2005 г.

// Док. ООН A/59/2005.35См.: Мезяев А.Б. Российская инициатива по запросу Консультативного заключения Международного Суда ООН// Казанский журнал международного права и международных отношений. 2016. № 8. С. 82–85.36См.: ICJ Reports, 1996.37См.: Андреев М.В. Право международной безопасности // Международное право: Учебник для бакалавров / Отв.ред. Р.М. Валеев, Г.И. Курдюков. М.: Статут, 2017. С. 320.319Следует признать, что императивные установки Устава ООН, позитивное международное право в целом, практика Международного Суда ООН, резолюции ГенеральнойАссамблеи ООН, решения Совета Безопасности ООН, современная наука международного права и действующая универсальная система коллективной безопасности отдельноили совместно с региональными системами коллективной безопасности не в состоянииполностью исключить из международной жизни факты неправомерного применения вооружённой силы в международных отношениях38.Нам приходится иметь дело не с однозначным и безусловным запретом применения вооружённой силы в международных отношениях, а с обязательством государств –членов ООН, закреплённым в п.

4 ст. 2 Устава ООН: «Все Члены Организации Объединённых Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой илиеё применения …» (подчёркнуто автором). Учитывая данное положение и другие установки Устава ООН и общего международного права в целом, правильнее говорить об«ограничении» (в западной науке международного права предпочитают термин“regulation”)39, а в некоторых аспектах и о «запрещении» применения вооружённой силыв международных отношениях, что учтено при формулировании темы настоящего диссертационного исследования.Касаясь понятийных категорий, следует отметить ещё одно обстоятельство, связанное с темой настоящего диссертационного исследования: если в отечественной наукемеждународного права чётко употребляется понятие «сила» в строгом соответствии сустановкой п.