Диссертация (Конституционные ценности в доктрине конституционного права и практике конституционной юстиции), страница 22

R. Sunstein. Radicals in robes: why extreme right-wing courts are wrong for America. 2005.248100совпадающих мнений апеллируют к историческому опыту и традициямстраны и указывают на возможность признания только тех прав, которые«глубоко укоренены в национальной истории и традициях»252.Примечательнымвконтекстеисследованияданнойпрактикиявляются два обстоятельства.Первым обращает на себя внимание тот факт, что методологиятрадиционализма активно применяется Cудом при разрешении споров понаиболее деликатным вопросам, связанным, например, с признанием праваженщин на аборт (Roe v. Wade253, Planned Parenthood SoutheasternPennsylvania v.

Casey254), уголовным преследованием содомии (Bowers v.Hardwick, Lawrence v. Texas255), эвтаназией (Washington v. Glucksberg256).Вторым, является то, что используя методологию традиционализма,при рассмотрении одного и того же дела, разные судьи по-разномуинтерпретируют национальные правовые традиции и как следствие приходятк разным выводам при рассмотрении и разрешении одних и тех же споров,что выражается в принятии достаточно большого количества особых мненийпо данным делам.Так, например, в решении Roe v.

Wade Суд установил, что право нааборт традиционно не запрещалось в Америке. С целью выявлениясоответствующей традиции судом, в частности, были исследованы истокиклятвы Гиппократа, общее право, английское статутное право, законыштатов257. Так, Суд указал, что "во времена принятия Конституции США и втечение большей половины 19 века аборты воспринимались с меньшимнеодобрением, чем с точки зрения большинства действующих законовштатов"258.252См нижеприведённые дела.Roe v. Wade.

410 U. S. 113. 1973.254Planned Parenthood Southeastern Pennsylvania v. Casey .505 U.S. 833, 845-46 (1992).255Lawrence v Texas 539 US 558, 571–3 (2003)256Washington v. Glucksberg. 521 U.S. 702, 735 (1997).257Roe v. Wade. 410 U. S. 113. 1973. At 140.258Ibid. At 141.253101Вместе с тем судья Уильям Ренквист при написании особого мненияисходил в своих аргументах из иного понимания и формулированияуказанных традиций. По мнению судьи, полвека действия запрета абортов вбольшинстве штатов "явно свидетельствуют о том, что право на аборт неявляется укорененным в традициях и сознании людей, чтобы рассматриватьего в качестве фундаментального"259. Иными словами, каждый из судей привыявлении той или иной традиции обращался к апеллировал к разномуисторическому периоду времени (более раннему и более позднемусоответственно) при установлении наличия соответствующей традиции и еёсодержания.Более того, необходимо отметить, что с опорой на методологиютрадиционализма,Суд,рассматриваясхожиепосуществуспоры,пересматривал свою практику с течением времени.Наиболее показательными при этом являются дела Bowers v.

Hardwickи Lawrence v. Texas, касающиеся уголовного преследования содомии. Вчастности, в решении по делу Bowers v. Hardwick, Суд признал, что законштата Джорджия, запрещающий содомию не противоречит Четырнадцатойпоправке к Конституции. Принимая данное решение, Суд обратился кистории и законодательным актам, касавшимся запрета содомии идействовавшим в 1791 году (год ратификации Билля о правах), 1868 году (годратификации Четырнадцатой поправки).С учётом содержания соответствующих законодательных актов Судзаключил, что «утверждение о том, что право на участие в соответствующемповедении глубоко укоренено в истории и традиции американской нации илиподразумевается концепцией упорядоченной свободы, является, по меньшеймере, смешным»260.259260Id.

at 174 (Rehnquist, J., dissenting) (quoting Snyder v. Massachusetts, 291 U.S. 97, 105 (1934)).Bower v. Hardwick, 478 U.S. at 194.102Вместе с тем практика по данному делу была пересмотрена в решенииLawrence v. Texas261, в котором суд указал, что история и традиции – этоотправная точка, но "не во всех делах окончательная для признания тех илииных прав" и признал аналогичные положения уголовного закона штатаТехас за преследование мужеложства неконституционными.Данная практика, как отмечается в литературе262, является примером«дискреционноготрадиционализма»,инымисловами,использованиясудьями свободы усмотрения и толкования при обращении к существу техили иных политико-правовых традиций.Таким образом, сама по себе методология традиционализма нелишена недостатков с точки зрения ограничения пределов свободысудейского усмотрения, хотя в литературе обсуждается вопрос обобъективности.

В частности, по мнению отдельных авторов, традицияпредставляет собой объективный критерий, предотвращающий применениесудьями своих личностных предпочтений263. Вместе с тем вышеприведеннаяпрактика Верховного Суда США свидетельствует в пользу уязвимостиданного утверждения. По данным причинам, на наш взгляд, выявлениеценностей, следуя «слепой» методологии традиционализма не являетсяэффективным. Выявляя ценности, необходимо ограничиваться именуемым вамериканскойконституционно-правовойлитературе"разумнымтрадиционализмом" 264.Квинтэссенциейсодержанияметодологии«разумноготрадиционализма» применительно к выявлению конституционных ценностейпредставляется утверждение Г.

А. Гаджиева о необходимости распознаванияи различения «ядерных» правовых традиций, разрушение которых означаетутрату идентичности, и тех правовых традиций или предрассудков,261Lawrence v Texas 539 US 558, 571–3 (2003)Turner R. On substantive Due Process and discretionary traditionalism // SMU Law Review.

2013. Vol. 64.P.881263Bartlett Katharine T. Tradition as Past and Present in Substantive Due Process Analysis // Duke L. J. 535. 2012.P. 540-541.264Strauss David A. Common Law Constitutional Interpretation // University of Chicago Law Review. 1996.Volume 63. №3. P. 891.262103стереотипов общественного сознания, которые являются примером правовойинерции или даже явным анахронизмом265.Иными словами, адекватными критериями выявления и наполнениясодержанием конституционных ценностей с учётом национальных политикоправовых традиций представляются проверка последних на актуальностьстепени развития общественных отношений, а также соответствие моральнонравственным принципам, разделяемым всем или большей частью обществана конкретный исторический период времени.

Корректным выявлениемналичия или отсутствия той или иной правовой традиции при наличииразных исторических примеров представляется обращение к более позднейпрактике.Последнее утверждение представляется справедливым с учётом того,что общественные отношения по своей природе нестабильны. Огромноевлияние на их изменение оказывает научно-технический прогресс, изменениеполитических, экономических институтов, а также множество другихобъективных внешних факторов, порой не зависящих от сознания идеятельности людей. По данным причинам представляется возможнымотметить, что историческое развитие также предопределяет содержательноеизменение ценностей, а потому принцип учёта исторического контекстанеобходимо рассматривать в качестве составного критерия ценностнойинтерпретационной методологии.В отечественной юридической литературе позиция о необходимостиучётанациональныхполитико-правовыхтрадицийиактуальногоисторического контекста при выявлении и наполнении содержаниемконституционных ценностей наиболее последовательно и доказательнопроведена в работе Н.

С. Бондаря и А. А. Джагаряна, в которой в частности,справедливо указывается на то обстоятельство, что «учет особенностейисторического развития как раз и предполагает, что конституционные265Гаджиев Г. А. Указ. соч.104принципы, нормы должны толковаться не абстрактно, а с учетомсложившихся политико-правовых национальных традиций»266.Как отмечают авторы, в целом Конституционный Суд РоссийскойФедерации исходит из того, что конституционно значимые нравственныеценностипредопределяютсяисторическими,культурнымииинымитрадициями многонационального народа России267.

В качестве примераавторами даётся ссылка на Постановление КонституционногоСудаРоссийской Федерации от 23 сентября 2014 года №24-П268, в котором былаозвучена соответствующая позиция, а также Постановление от 15 декабря2004 года №18-П в котором Суд, в частности, указал, что конституционныепринципы не могут пониматься без учета особенностей историческогоразвития России, вне контекста национального и конфессионального составароссийского общества, а также особенностей взаимодействия государства,политической власти, этнических групп и религиозных конфессий269.С учётом вышеизложенного, представляется возможным заключить,что связь ценностей и культуры, существующей в рамках отдельно взятогогосударства, очень тесная. Эти категории взаимозависимы и напрямуюсвязаны с существованием национальной самобытности.Во многом руководящим началом при выявлении и использованииконституционных ценностей является авторитет сложившейся национальнойтрадиции.

Вместе с тем апеллирование к политико-правовым традициям при266Бондарь Н. С., Джагарян А. А. Указ. соч. С. 54. Данный тезис отстаивается также рядом авторовприменительно к исследованиям процессов конституционализации российской правовой системы. Так,например, В. И. Крусс отмечает, что конституционализация российской правовой системы «подчеркиваетнедопустимость игнорирования народной традиции, правового чувства как интуиции социальнойсправедливости, <…> генетически унаследованной от предков и жизненно необходимой в реалияхконституционного правопорядка”. См.: Крусс В. И. Конституционализация права: основы теории. М.

2016.С. 46.267Там же.268Постановление Конституционного Суда РФ от 23.09.2014 N 24-П "По делу о проверкеконституционности части 1 статьи 6.21 Кодекса Российской Федерации об административныхправонарушениях в связи с жалобой граждан Н.А. Алексеева, Я.Н. Евтушенко и Д.А. Исакова" // СПСКонсультантПлюс269Постановление Конституционного Суда РФ от 15.12.2004 N 18-П "По делу о проверкеконституционности пункта 3 статьи 9 Федерального закона "О политических партиях" в связи с запросомКоптевского районного суда города Москвы, жалобами общероссийской общественной политическойорганизации "Православная партия России" и граждан И.В. Артемова и Д.А.