Автореферат (Библейский дискурс и онтологическое пространство в русской поэзии первой трети ХХ века (генезис, типология)), страница 6

Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи вдвенадцати письмах. М., 2012. С. 17). В глубокой работе «Словоупотреблениев русской поэзии начала ХХ века» (1986), рассматривая лексические значения19кругового движения, Н.А. Кожевникова пишет, что генезис круга в творчествеА. Блока восходит к идее «вечного возвращения» Ницше, к образу изЭкклезиаста: «все возвращается на круги свои» и приводит цитату из Блока:«круг постылый бытия».Исследуя поэтические тексты А. Блока в библейском аспекте, мы пришлик выводу, что идея круга, кружения в поэтике Блока – это сложный поиск путилирического героя к вечности, «скитанье без конца», «таинственный возврат»:«На молодых весенних грёзах / Подстережёт меня недуг, / Для опочившего нарозах / Замкнётся жизни светлый круг» («Под вечер лет с немымвниманьем…», 1900, 1920); «Я пытался разбить заколдованный круг, / Перейтиза черту оглушающей тьмы» («Ночь грозой бушевала, и молний огни…», 1900,1908).Пристальное внимание А.

Блока к круговому течению времени напротяжении всего творчества: от ранней лирики до знаменитой поэмы«Двенадцать», пожалуй, объяснимо желанием поэта понять смысл пространствабытия / небытия (для человеческого разума вопрос почти неразрешимый).Для решения вопроса о генезисе устойчивых мотивов в творчестве Блока,образов (в частности круга, кружения, вихря, кровавого отсвета) важенследующий факт: поэт при создании концепции «круговой» структурыпространства опирался не только на текст Библии и «строение дантовского ада»(выражение З.Г. Минц), но и на поэзию заговоров и заклинаний.

Темекружения в статье «Поэзия заговоров и заклинаний» Блок посвятил целый этюд(см. Блок А. Поэзия заговоров и заклинаний // История русской литературы. М.,1908. С.91). «Мор, смерть, любовь», «тёмные дьявольские силы», «нож» и«человек, застигнутый вихрем в дороге», крест (Христос), – те образы имотивы, которые войдут позже в поэму Блока «Двенадцать».

Образ Христа(хотел того сознательно поэт или не хотел) должен был возникнуть в финалепоэмы как антиномия стихиям зла, фольклорный вариант «добро побеждаетзло», как библейское из Екклесиаста: «Все возвращается на круги своя».В поэме Блока «Двенадцать» в народной стихии (народном сознании) нетХриста, что вполне объяснимо атмосферой настоящего для поэмы времени.Христианство в Библии (Евангелии) осмыслено как Путь: «Глагола емуИисус: Аз есмь путь и истина и живот: никтоже приидит ко Отцу, токмо мною»(Ин. 14: 6), т.е. истинный путь по Библии – Христос. Без Христа – вечное«кружение», о котором Блок «догадывался» гораздо раньше, когда писал опоэзии заговоров.

В стихотворении А. Блока «Сочельник в лесу» (1912)лирический герой знает, где искать истинный, «неложный» путь. Он исходит отсвета Рождества: «Так легко, как снежный пух, / Рождества крылатый дух/<…>/ Чтоб от света малых свеч / Длинный луч, как острый меч, / Сердцесветом пронизал, / Путь неложный указал». Путь в сознании лирического герояпроизведений А. Блока теряется, потому что теряется Память, то, что способновыводить человека из состояния небытия: «Рожденные в года глухие / Пути непомнят своего» («Рожденные в года глухие…», 1914).

В статье «Безвременье»(1906) поэт пишет: «Горе тому, кто заглядится в стеклянный астральный взор.20Он обречён на игру случайностей, на вечное кружение среди хлопьев,улетающих во мрак. Он застынет в ликовании вьюги, и не будет исхода извеликой радости над великой пустотой».Обычно в состоянии вьюги движение человека прекращается. Однако«двенадцать» в поэме идут державным шагом. Но идти державным шагом безХриста невозможно. Если обратиться к семантике этого слова, то «державный»– сильный, могучий; избранный, превосходный, приятный, усладительный(Дьяченко Г.

Полный церковно-славянский словарь. М., 2001. C.141).Поэт пытался соединить несоединимое. Земная действительностьговорила о воцарении «двенадцати», поэтому и появилось в поэме выражение«державным шагом», т.е. царским. Так «внезапно» в поэме возникает образХриста – «Царя славы». Блок был удивлен появлением в поэме Христа. Поэтоказался в противоречии со своей же мыслью, что «стихия выше человека» –мысль, которую он раньше развил в статье «Душа писателя» (1909): «… тыидешь в меру своих сил, <…> ты бескорыстен и, значит, – можешь статьбольше себя».

Поэма «Двенадцать» начинает жить самостоятельной жизнью,больше не подчиняясь воле художника.Однако возникновение образа Христа в поэме Блока было закономерным.Христос в творчестве Блока – доминирующий образ, к которому поэтобращался и в раннем, и в позднем творчестве: «А я, ничтожный смертныйпрах, / У ног твоих смятенно буду / Искать в глубоких небесах / Христа,учителя Иуды» («Сомкни уста.

Твой голос полн…», 1899); «Вознесусь душойнетленной / На неведомых крылах. / Сердцем чистые блаженны – / Узрят Бога внебесах» («Новый блеск излило небо…», 1900, 1915); «И вопреки хулам истонам, / Во храме, где свершалось зло, Над пламенеющим амвоном / Христовосердце расцвело» («Напрасно я боролся с Богом…», 1900,1914).Приведенные выше примеры, переложенные на рационально-логическийязык, содержат следующие смыслы:- буду искать Христа, несмотря на смятение, противоречие с собственным«я»;- чистые сердцем еще на земле, в собственном сердце, могут узреть Бога;- Христос всегда в храме, даже если в нем совершается зло.Образ Христа в поэме «Двенадцать» создан весьма противоречивым,потому что его явление в поэме стихийно. Д.Е.

Максимов в работе «Поэзия ипроза Александра Блока» (1981) называет его «необходимым» по замыслупоэмы, но «зыбким и двоящимся».В дневнике от 10 марта (25 февраля) 1918 года Блок пишет о появлении впоэме Христа: «Я только констатировал факт: если вглядеться в столбы метелина этом пути», то увидишь «Исуса Христа».Вьюга-крест-смерть – триада, встречающаяся в раннем творчестве Блока,задолго до написания «Двенадцати».

В сознании поэта вьюга и крест – тенеразрывные величины, которые не могут существовать друг без друга.Например, в ранней лирике, в стихотворении, написанном 8 января 1907 года,читаем: «Вьюга строит белый крест, / Рассыпает снежный крест, / Одинокий21смерч / <…> / И вздымает вьюга смерч, / Строит белый, снежный крест, /Заметает твердь… / Разрушает снежный крест / И бежит от снежных мест … / Иопять глядится смерть / С беззакатных звезд …» («И опять снега», 1907).В лирической драме «Роза и крест» (1913) в песне Бертрана вновьсосуществуют крест и вьюга: «Странная песня о море / И о кресте, горящемнад вьюгой…».Объясняя поступок своего лирического героя и возможностидальнейшего развития образа Изоры в драме «Роза и крест», поэт вкомментариях «К постановке <драмы> в Художественном театре» (25 мая1915) говорит о христианской любви Бертрана: «…может быть, наконец, еёсудьба совсем не сходна с судьбою человека, который любил её христианскойлюбовью и умер за неё как христианин, открыв для неё своей смертью новыепути» (курсив Блока).В стихотворении «Не бойся умереть в пути…» (1902, 1915) поэт говорито кратковременном пребывании человека на земле, о силе страха передсмертной болью и других его «гранях».

Преодоление любого страха и, в томчисле, страха перед смертью Блок считает возможным, если «внимать словамцерковной службы»: «Не бойся умереть в пути. / Не бойся ни вражды, нидружбы. / Внимай словам церковной службы, / Чтоб грани страха перейти».Важно, что крест в миропонимании Блока противопоставлен смерти,страху. Видимо, то противоборство, сомнение (с Христом или нет), возникшеев душе поэта, и отразилось в его ранней, зрелой и поздней лирике: созидание иразрушение креста вьюгой.Появление образа Христа в поэме «Двенадцать» – правда художника.Поэт при противоречивом, иногда откровенно негативном отношении к образуХриста (см.

письма к Е.П. Иванову от 15 июня 1904 г., от 25 июня 1905 г.)констатировал ту духовную реальность, которую знал по наитию и которойчасто сопротивлялся логически.Пристальное обращение поэта к кругу – это не условное отделениевнешнего пространства от внутреннего. Это попытка понять смысл бытия,обрести свое место в вечности. Противоречивое и сложное мироощущениепоэтом действительности (как физической, так и духовной) не могло найтиутешения в известной фразе Екклесиаста: «Все возвращается на круги своя»или «Все суета сует».

Слишком сильным было желание выйти за рамкиобыденного и прорваться к «скрытым реальностям», часто вне рамоктрадиционного христианства.В параграфе 3. Пространственно-временная символика в творчествеВяч. Иванова. Крест как пространство рассмотрение генезиса и семантики«креста» как идейно-смысловой доминанты в творчестве Вяч. Ивановапозволило прийти к выводу, что символика креста, сам образ Христа ибиблейский мотив сеяния образуют концептуальное единство художественногоонтологического пространства в творчестве поэта.Крест как пространство подчеркивает идею центра и основныхнаправлений, ведущих от центра (изнутри вовне), является высшей ценностью22системы, иерархизирует и сакрализует все пространство, определяя в немлинии и направления связей и зависимостей (см.: Топоров В.Н. Крест // Мифынародов мира. Т.

2. М., 1991. С. 12).Образ креста устойчив и, одновременно, полисемантичен в творчествеВяч. Иванова. В статье «Две стихии в современном символизме» поэт,рассуждая о символе, говорит о неоднозначном содержании символа креста,указывает, что крест означает не только «жертву искупительного страдания».Применяя методику исчисления смысловых долей Е. Верещагина прианализе семантики слова крест и учитывая функционирование лексическогофона вокруг этого слова, мы определили следующий семантический диапазонсимволики креста в поэтической концепции Вяч. Иванова:- тема Голгофы – одна из центральных в творчестве поэта:«Воспоминаний злых и поздних сожалений, / Надменной юности беспечныхпреступлений, / Мой тяжкий крест влача, – то был мой горький сон, – / Язвимраскаяньем и сердцем сокрушён, / Тропой обрывистой наверх Голгофы новой /Я шёл» («Незримый крест»); «В душе – Голгофа и могила, / И спор, и смута, ивопрос…» («Суд огня»);- земная жизнь как несение креста, восприятие земного пространства какзаточения: «Незримая! Не ты ли дышишь мной, / И купою цветёт благоуханной/ Бесплодный крест моей тюрьмы земной?» («CRUX FLORIDA»);- крест как безмерно простирающееся пространство: «Ширококрылыйкрест открыл тебе объятья! Ты улыбаешься, ты вечно впереди, – / И ты жерозою цветёшь в моей груди… » («ROSA IN CRUCE»); «Ток стрелкойнеуклонной / Вселенский крест в небесный вписан круг...