Диссертация (Лингвокультурологические основы функционирования номинаций вопроса и ответа в английском языке), страница 10

Слово в «наивной лингвистике»Выше мы рассматривали связь слова и мышления в свете когнитивнойлингвистики. Здесь мы предлагаем более детальное рассмотрение наивномифологической проблематики слова в свете проводимого нами исследования,посвященногоизучениюлингвокультурологическогофункционированияноминаций вопроса и ответа в английском языке. Представляя собой явленияязыка и речи, вопрос и ответ имеют метаязыковые имена, которые представляютсобой слова – существительные question и answer. Прежде чем рассматриватьфрагменты дискурсивного употребления именно этих слов, нам представляетсяважным осветить отдельные взгляды «наивных лингвистов» на слово в общем, таккак мы полагаем, что некоторые представления о нем, могут быть релевантнымии при выявлении сущностных характеристик метаязыковых явлений вопроса иответа.Стремление нации в целом и отдельных ее представителей к получениюкак можно более обширных знаний о родном языке напрямую связано с поискамисобственнойидентичности[Bolinger1980:188].Неслучайнометакоммуникативная деятельность наивного лингвиста инициируется с моментаосознания себя в качестве языковой личности, носителя родного языка и частилингвокультурной общности, к которой он принадлежит.

Формируя собственныепредставления о языке и речи в целом, рядовые пользователи также склоннырассуждать и об их неотъемлемых явлениях, например, о сущности слова. Н. Д.Арутюнова выразила емкую идею о том, что именно в слове слово отражена«квинтэссенция» «наивной лингвистики» [Арутюнова 2000: 290].Выбирая концепт Word в качестве предмета своего исследования, Е. С.Марницына предпринимает свою попытку определить роль и место слова вценностной картине мира. Исследователь приходит к выводу, что в прецедентномтексте библейских притч слово никогда не бывает нейтрально и всегда имеетаксиологическую окрашенность [Марницына 2008: 16].

В самом наименованииаксиологии как раздела общефилософского знания содержится древнегреческий52корень «logos» – слово, понятие, что отсылает нас к идее общечеловеческойзначимости слова.В. Б. Кашкин предлагает рассмотрение мифологемы «вещности» словапутем анализа языкового материала на разных европейских языках: английское,немецкое, итальянское, французское языковое сознание концептуализируют словокак материальную вещь с набором физических характеристик. Если Н. Д.Арутюнова поместила концепт слова в самый центр интересов наивнойлингвистики, то В.

Б. Кашкин утверждает, что именно в мифологеме «вещности»слова заключается вера в «простоту», свойственная наивной лингвистике[Кашкин 2009: 50]. По нашему мнению, это может быть объяснено склонностьюнаивного сознания к наглядности, а представления о слове как о «вещностной»сущности вполне этому соответствуют.Для нашей работы изучение когнитивных характеристик сущностипредставляет особый интерес, так как вопрос и ответ, как и слово, представляютсобойметаязыковыеиметаречевыепонятия,являясьодновременнопринадлежностью языкового сознания. Таким образом, их понятийная структураможет быть выявлена в метаязыке наивного лингвиста, речь о котором пойдет впараграфе 1.2.7 .1.2.7.

Язык и метаязык. Понятия метаязыковой функции и метаязыковойкомпетенцииПонятие метаязыка является междисциплинарным и используется не толькотеоретической лингвистикой, но и рядом других наук, например, логикой. Кслову, о связи языка и логики упоминает Альфред Тарский, говоря о том, чтосреди логических терминов есть небольшая группа, состоящая из слов,употребляемых в ежедневном общении [Tarski 1994: 18]. Тарским былпредложена идея о том, что для описания некоторого языка нам необходим некийвторой язык, в котором могли бы быть зафиксированы основные результаты53исследования первого языка.

Описываемый язык является предметом обсужденияи получает название языка-объекта, в то время как язык, на котором ведетсяописание, получает наименование метаязыка. При этом не существует никакихособенных требований к формальной структуре описываемого языка и метаязыка,так как предполагается, что они похожи на другие известные формализованныеязыки [Tarski 2013].Описывая проблематику логического синтаксиса языка, Рудольф Карнаптакже прибегает к термину метаязыка, оперируя им при рассмотрении вопроса опонятии аналитической и синтаксической истины [Friedman 1999: 165-170].В отечественной лингвистике понятие метаязыка связывают с именемвыдающегося филолога Р.

О. Якобсона, который увлекался изучением бытовыхпредставлений о языке с раннего детства [Якобсон 1987: 5]. Ученый предложилрассматривать метаязыковую функцию языка как его способность описыватьсамого себя [Якобсон 1975: 197-203]. Отсюда логично заключение, сделанное М.А. Аркадьевым, что метаязык, как потенциально, так и актуально, содержится вестественном повседневном языке [Аркадьев 2013: 70]. Ученый приводит слованемецкого-философа Карла-Отто Апеля о том, что неотъемлемым свойствомреально функционирующего человеческого языка является саморефлексивность,то есть сам язык является своим собственным метаязыком [там же: 21].По мнению А. Н.

Чернякова, метаязыковые процессы осуществляютсяпосредством языкового материала и языковых категорий, значит, метаязык,подобно языку, также может быть представлен в виде более или менеевыстроенной системы [Черняков 2007: 3-4].С терминами «метаязык» и «метаязыковая функция» тесно связано понятиеметаязыковойкомпетенции,подкоторойпонимаетсяспособностькиспользованию языка в метаязыковой функции, иными словами, к пояснениюсвоих высказываний с помощью языка [Овчинникова 2005], а также способностьк рассуждению о фактах языка в процессе речевой деятельности [Лепская 1997:88].Метаязыковаякомпетенцияпредполагаетосознаниеразностикоммуникативных ситуаций, в которых одинаковый смысл собственный54сужденийможетбытьпереданразличнымивербальнымиспособами[Овчинникова 2005], выполняющими метаязыковую функцию речи [Верещагин,Костомаров1980:56].Метаязыковаяфункцияречиявляетсятакжеметакоммуникативной, то есть предполагает коммуникативное толкование[Третьякова 1995: 43].Формируя собственные представления о языке, наивные лингвистыпроявляют свою метаязыковую компетенцию, а выражая суждения в речи,пользуются метаязыком наивного лингвиста, основные особенности которого мырассмотрим ниже.1.2.8.

Метаязык «наивного лингвиста». Источники для его изученияВ настоящее время в центре внимания оказывается не только сам язык какфеномен, но и непосредственно процесс его изучения и познания. Таким образом,можно говорить о потенциальной возможности разделения понятий «наивнойлингвистики» и «наивной металингвистики». Предметом изучения первойупомянутой сферы являются бытовые представления о языке, в то время каквторая занимается изучением отношения носителя языка к его изучению [Кашкин2008: 32].В конце XX века Дж. Флейвелл ввел в научный обиход термин«метакогниция» [Flavell 1976: 232], сформулировав его как процесс познания ивосприятия когнитивных явлений [Flavell 1979: 906].

На Дж. Флейвелла оказаливлияние работы швейцарского психолога и философа Ж. Пиаже, создателя теориикогнитивного развития. Вслед за ним Дж. Флейвелл проявил интерес квзаимосвязямсознанияипознавательныхпроцессов[Iwai2011:150].Впоследствии понятие «метакогниции» было разработано рядом теорий [Brown,1987; Campione, Brown, Connell 1988], из которых следует, что частьюметакогнитивной деятельности является метаязыковой дискурс, предметом55обсуждения которого становится язык, а также различия между языками икультурами.Проведение метакогнитивных (отметим, что слова с греческой приставкоймета “после” называют взгляд на себя со стороны [Кашкин, 2007: 30])исследований, представляющих собой изучение взглядовобычных людей наязык, а также языковую и мыслительную деятельность, позволило сделать выводо том, что практически каждому пользователю языка свойственно задумываться освойствах языка, его явлениях и процессах, а также формировать собственныетеории о языке.

Описывая естественный язык с помощью его собственныхсредств, носители языка занимаются метаязыковой деятельностью.Такимобразом, метаязыковая функция выполняется не самим языком, а егопользователем [Дуфва 2000: 81-82].Способность “наивных лингвистов” размышлять над собственной речью иречью окружающих позволяет говорить о метаязыке “наивного лингвиста”,характерная особенность которого заключается в том,что при описанииестественного языка используются его собственные средства, и любая единицаязыка, ориентированная на саму себя как на единицу языкового кода, становитсяметаязыковым компонентом высказывания.Н.

Недзелски и Д. Престон утверждают, что как и язык профессиональноголингвиста, наивный метаязык употребляется осознанно и соответственнопредшествующим его использованию рассуждениям [Niedzielski, Preston 2003:302].По мнению, О. А. Журавской, метаязык связан с идеями, взглядами ижизненнымипозициямиегоносителей,анациональную подоплеку [Журавская 1998: 9].такжеимеетсоциальнуюиПричем, чем более очевидноощущение единства культурно-языкового сообщества среди его представителей,тем большую значимость имеют сформированные ими множественные наивныевоззрения [Niedzielski, Preston 2003: 308].Пользуясь словами и выражениями своего метаязыка, наивный лингвистописывает свойства родного национального языка, а также обнаруживает56специфику метаязыковой картины мира. Отсюда присущее метаязыку богатствопереносных и метафорических употреблений, содержащих слова, которые могутбытьотнесеныкразрядуконцептуальных,тоесть,отражающихмировоззренческие позиции, через которые человек определяет и выражает своиотношения с языком, миром, самим собой.

Концептуальные слова предоставляютвозможность нового истолкования и, как результат, становятся одним изважнейших объектов метаязыковой рефлексии [Брагина 2012: 12]. Неслучайнодеятелизарубежнойлингвистикиуделяютпристальноевниманиефункционированию метафоры и ее роли в выявлении когнитивных структурсознания. Среди таких ученых можно назвать имена А. Вежбицкой [Вежбицкая1990], Дениса Донохью [Donoghue 2014], Дж.