Диссертация (Черты личности в рефлексии и жизненных проявлениях человека), страница 9

4). Автор предлагает обозначения факторов, заметно отличающиеся от традиционных:привязанность-отделенность – для доброжелательности, контролирование-естественность длядобросовестности, эмоциональность-эмоциональная сдержанность – для нейротизма, игривость12-практичность – для открытости опыту. Экстраверсия сохраняет свое название. 5FPQсостоит из 75 биполярных утверждений, оценивающих 25 аспектов, формирующихся в 5 факторов. Методика показывает высокую валидность. В частности, автор сообщает о «чистой»пятифакторной структуре, объясняющей 65% дисперсии. Корреляции между пятью факторамисогласуются с теорией и результатами других авторов. В частности, сильная корреляция экстраверсии и игривости, r = .51, согласуется с мнением (DeYoung, 2015; Digman, 1997), что этидве черты образуют мета-фактор пластичности. Критериальная валидность оценивалась по соотношению 25 аспектов личности с показателями теста Кэттелла и MMPI.

С другой стороны,надежность 5FPQ остается под вопросом. Так, ее ключевой параметр, внутренняя согласованность, в основной публикации отсутствует, что позднее подвергается заслуженной критике12В поздней версии (Хромов, 2010) – «экспрессивность».44(Осин, Рассказова, Неяскина, Дорфман, Александрова, 2015). Автор приводит данные ретестовой надежности, полученной на выборке из 61 девушки в возрасте от 19 лет до 21 года. Приэтом отмечается уровень статистической значимости корреляций p < .05, хотя сами коэффициенты отсутствуют. В то же время наш опыт использования 5FPQ (Щебетенко, Вайнштейн, неопубл.) говорит о его высокой внутренней согласованности.

5FPQ используется в целом рядеисследований (напр., Головей, Стрижицкая, Криулина, 2014; Досужая, 2012; Литвинова, 2015).Г. Г. Князев, Л. Г. Митрофанова и В. А. Бочаров (2010) предложили адаптацию «Маркеров факторов большой пятерки» Л.

Голдберга (International Personality Item Pool, IPIP; Goldberg,2001). Существует две версии IPIP – в 50 и 100 пунктов. Князев с коллегами представили 100пунктную версию, которую они изучали на выборке в 284 человека. Пятифакторное решение свращением варимакс объяснило 36% дисперсии пунктов, при этом подавляющее большинствопунктов входили в теоретически соответствующие факторы. Внутренняя согласованность пятишкал находилась в диапазоне .85 < α < .89. Далее авторы сгруппировали пункты на четыре парсела на шкалу и осуществили конфирматорный факторный анализ, который при добавленииковариаций между двумя случайными парселами поддержал пятифакторную модель.

Было получено снижение экстраверсии и увеличение сознательности (добросовестности) с возрастом.Мужчины показали меньшую доброжелательность и большую эмоциональную стабильность,чем женщины. Эти два факта свидетельствует о валидности теста. IPIP коррелировал с различными шкалами личностного профиля по Айзенку (H. Eysenck, Wilson, 2000; Kniazev, Belopolsky, Bodunov, Wilson, 2004; цит. по: Князев с соавт., 2010), в целом соответствуя теоретическим допущениям.

В независимом исследовании подшкалы русскоязычного IPIP показали хорошую внутреннюю согласованность (N = 1079; Щебетенко, 2013).Видимо самой ранней русскоязычной версией NEO-PI-R (Costa, McCrae, 1992) являетсята, которую опубликовала группа сотрудников РГГУ на материале 389 студентов этого вуза(Воронов, Зайчикова, Синицын, 2000; цит. по: Кашпарова, Синицын, 2013). Впоследствии былапродемонстрирована внутренняя согласованность подшкал этой версии теста, в том числе – ро-45бастными методами генерации повторных выборок (Кашпарова, Синицын, 2014). Однако кудабольшее распространение получила работа Томаса Мартина с коллегами (Martin, Costa,V. Oryol, Rukavishnikov, Senin, 2002). К основному пулу из 240 пунктов NEO-PI-R они добавили 38 новых, которые должны были ослабить проблемы кросс-культурной совместимости срусской популяцией. Отдельные аспекты ПФМ, типа C1 Компетентность, O6 Ценности, или A6Сопереживание встретили особые трудности при адаптации, выразившиеся в низкой внутренней согласованности.

Решение этой проблемы потребовало существенной переработки пунктовэтих аспектов. В целом в серии исследований авторы показали, что русский NEO-PI-R являетсянадежным инструментом с факторной структурой, очень похожей на американскую. Впоследствии русский NEO-PI-R использовался в ряде исследований (напр., Корниенко, 2011а; Малых,Воронин, Исматуллина, Захаров, Тихомирова, 2014).

Тест и его модификации использовались впроекте по изучению русского национального характера (Аллик, Мыттус и др., 2009; Allik, Realo, et al., 2009, 2011). На большой выборке из разных регионов России было показано, что черты личности россиян очень похожи на черты личности жителей других стран мира. В частности, была получена репликация факторных нагрузок NEO-PI-R (экспертная оценка) в сравнениис международным пулом данных, полученных в 50 культурах (Allik, Realo, et al., 2009).

Болеетого, результаты были «по сути идентичными» в сравнении с самоотчетной нормативной американской факторной структурой (там же).Е. Н. Осин с коллегами (2015) адаптировали итальянский вопросник Big Five Questionnaire-2 (BFQ-2; Caprara, Barbaranelli, Borgogni, Vecchione, 2007; цит.

по: Осин с соавт., 2015).Наряду с пятью основными факторами BFQ-2 включает в себя шкалу лжи. 134 изначальныхутверждения были дополнены оригинальными русскими; тем самым, тест включил в себя 170пунктов. Психометрические испытания проводили на выборке из 589 респондентов из Кемерово, Москвы, Перми, Петропавловска-Камчатского, Твери и Томска. По итогам анализа BFQ-2включил в себя 136 пунктов с хорошей внутренней согласованностью в диапазоне .81 < α < .91.Каждый фактор включал в себя по два аспекта. Например, экстраверсия, именуемая здесь46«энергией», включала в себя аспекты динамизма и доминантности. Для оценки структуры теста, как и в случае с IPIP (Князев с соавт., 2010), использовались парселы, поскольку, вероятно,решение конфирматорного анализа при включении всех пунктов не показалось приемлемым.Однако при использовании парселов индексы пригодности свидетельствовали в пользу того,что BFQ-2 успешно различает шесть изучавшихся факторов.

Подшкалы BFQ-2 показали определенную вариативность в зависимости от пола, возраста и места проживания респондентов.Эта вариативность, по утверждению авторов, согласуется с данными для BFQ и BFQ-2, полученными за рубежом. В частности, женщины показали существенно более высокие значениядоброжелательности и нейротизма, что соответствовало ранее приведенным в литературе данным, в том числе – Князева с коллегами (2010). Подшкалы BFQ-2 коррелировали со многимиподшкалами MMPI-2 (Рассказова и др., 2014).М. С. Егорова и О. В. Паршикова (2016) разработали Короткий портретный опросникБольшой Пятерки (Б5-10), состоящий из 10 пунктов, каждый из которых представляет собойописание человека, включающее 2–3 личностных характеристики, относящихся к одной изчерт.

Б5-10 показал хорошую критериальную валидность в отношении целой батареи разнообразных тестов личности, а также внутреннюю согласованность в пределах, возможных для мини-тестов. Его вариативность в контексте пола и возраста соответствовала известному поведению пяти черт личности. Проблемной зоной осталась шестифакторная структура вместо ожидаемой пятифакторной. При этом содержательно «лишним» оказался первый фактор, состоявший из положительных пунктов экстраверсии, открытости, доброжелательности и – отчасти –эмоциональной стабильности. Авторы сделали вывод о том, что этот фактор связан с «содержательным пересечением этих диспозициональных черт», а полученное 6-факторное решение«парадоксально… соответствует реальному соотношению диспозициональных черт» (там же).На наш взгляд этот фактор соответствует положительной самооценке или социальной желательности, что было установлено при анализе факторных структур вопросников личности довращения (Paulhus, 1981; но см.: Ellingson, Smith, Sackett, 2001 для опровержения роли социаль-47ной желательности в структуре личности).

Например, шестифакторное решение неоднократновоспроизводилось на выборках кандидатов на вакантную позицию в организации, то есть социально мотивированных людей (Schmit, Ryan, 1993; Livneh, Livneh, 1989; Montag, Comrey, 1990).При этом остальные пять факторов в целом соответствуют Большой Пятерке.Сразу две группы российских исследователей независимо друг от друга осуществилиадаптацию еще одного короткого теста Большой Пятерки – Десятипунктного вопросника личности (Ten Item Personality Inventory, TIPI; Gosling, Rentfrow, Swann, 2003).

А. С. Сергеева,Б. А. Кириллов и А. Ф. Джумагулова (2016) разработали версию TIPI-RU и оценили ее психометрическую состоятельность на выборке в 218 студентов, уравновешенных по полу, обучающихся в Санкт-Петербурге. Они обнаружили приемлемые значения внутренней согласованности (с учетом размерности подшкал), ретестовой надежности и критериальной валидности (всравнении с подшкалами 5FPQ). Т. В. Корнилоа и М. А. Чумакова (2016) разработали версиюTIPI, названную «Кратким опросником Большой Пятерки» (КОБП). Она была апробированаавторами на выборке в 415 московских студентов. Наряду с КОБП с целью оценки критериальной валидности была включена целая батарея тестов, измеряющих различные конструкты личности. КОБП показал внутреннюю согласованность, схожую с TIPI-RU, но несколько меньшуюсопряженность с соответствующими подшкалами 5FPQ.