Автореферат (Уголовно-правовая юрисдикция теоретические вопросы действия уголовного закона в пространстве), страница 4

Уголовно-правовая юрисдикция в пределах собственнойтерритории государства посвящена исследованию первичного (в историческом и сущностном контексте) объема юрисдикционных коллизионных нормуголовного закона – территориального правоотношения, его сущности и особенностей законодательной регламентации. Она состоит из двух частей.В § 2.1 «Соотношение объема территориального правоотношения сиными объемами юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона» проанализировано дело «Гарабаев (Garabaev) против Российской Федерации» (жалоба № 38411/02) рассмотренное Европейским Судом по правам человека 07.06.2007 г., с позиции описанного в нем юрисдикционногоконфликта.

Доказано, что «территориальный» объем не может охватить всейсовокупности преступлений «с иностранным элементом», исключительное,приоритетное применение содержащей его нормы с неизбежностью повлечетпробельность в сфере разрешения межгосударственных юрисдикционныхконфликтов. Обосновано, что территориальною границу следует использовать в совокупности с коллизионными нормами, содержащими иные (основополагающие) объемы, что составляет шестой основополагающий принципоптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.19Отдельно рассмотрена проблема определения места совершения преступления; разновидности ее законодательной регламентации. Автор приходит к выводу, что двустороннее закрепление, которое не предполагает заранее предусмотренной «привязки» места совершения преступления к конкретной государственной территории, в своем кумулятивном варианте, допускающем возможность совершения преступления на территории нескольких государств одновременно является оптимальным, что составляет седьмойосновополагающий принцип оптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.В 2.2 «Особенности регламентации объема территориального правоотношения в действующем уголовном законодательстве государствмира» рассмотрены краткий (отсылочный) и пространный (позитивный) варианты законодательной регламентации рассматриваемого объема.

Доказано,что более приемлемым является пространный вариант регламентации, предполагающий бланкетное указание на государственную территорию и поименование квазитерритории государства. На основании чего был выведен восьмой основополагающий принцип оптимального подхода к законодательномуконструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона:«При регламентации объема территориального правоотношения, в уголовномзаконе подлежат отражению только объекты, включенные в квазитерриторию государства, состав государственной территории поименовывать не следует».Отдельно рассмотрены разновидности квазитерритории, к числу которых можно отнести: 1.

континентальный шельф; 2. исключительную экономическую зону; 3. воздушные и морские суда, космические корабли и станции. Установлено, что иные объекты (территория посольств и консульств;геостанционное пространство; антарктические и арктические станции; территории дислокации военных частей по договоренности с принимающим государством арендуемая у другого государства территория и др.) не могут рассматриваться в качестве квазитеритории государства.20Глава 3. Уголовно-правовая юрисдикция за пределами собственной территории государства посвящена рассмотрению правоотношенияэкстратерриториального подчинения, правоотношения пассивной ответственности и правоотношения универсального деликта.

Также рассмотренаактуальная для России проблема установления экстратерриториальной юрисдикции в нормах Особенной части уголовного закона. Данная глава состоитиз двух параграфов.§ 3.1 «Правоотношения, не связанные с территорией, как основополагающие объемы юрисдикционных коллизионных норм уголовногозакона» посвящен рассмотрению правоотношения экстратерриториальногоподчинения, правоотношения пассивной ответственности и правоотношенияуниверсального деликта. Он состоит из четырех частей.В 3.1.1 «Правоотношение экстратерриториального подчинения»установлено, что рассматриваемый коллизионный объем включает в себя всепреступления, совершенные за границей лицами, находящимися в устойчивой правовой связи с государством принадлежности коллизионной нормы.Выявлен субъектный состав лиц, совершение преступления которымиохватывается объемом правоотношения экстратерриториального подчинения: граждане (подданные) государства-принадлежности коллизионной нормы, в том числе лица, обладающие двойным гражданством; постоянно проживающие на территории государства принадлежности коллизионной нормылица без гражданства; члены экипажа и персонал космических экспедиций,лица, подпадающие под правило специальной миссии; лица, находящиеся натерритории государства принадлежности нормы, выдача которых для привлечения к уголовной ответственности невозможна либо если в таковой былоотказано, а равно в случае, если запрос о выдаче не поступал.

Приведенныйперечень составляет девятый основополагающий принцип оптимальногоподхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.21Также определен круг преступных посягательств, охватываемых объемом правоотношения экстратерриториального подчинения (любые, предусмотренные уголовным законом соответствующего государства деяния, совершенные подчиненными лицами за пределами государственной территории), что составляет первый аспект десятого основополагающего принципаоптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.В 3.1.2 «Правоотношение пассивной ответственности» доказано, чтоправоотношение пассивной ответственности включает в себя круг преступлений, посягающих на некоторые охраняемые уголовным законом ценности,в том числе интересы государства принадлежности коллизионной нормы, егограждан и организаций, вне зависимости от территории их совершения и характера совершающего их субъекта, что составляет второй аспект десятогоосновополагающего принципа оптимального подхода к законодательномуконструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.Также установлено, что при определении круга преступных посягательств, охватываемых нормой, содержащей рассматриваемый коллизионный объем, государствам следует указывать конкретный перечень объектов,посягательство на которые повлечет применение коллизионной нормы, чтосоставляет одиннадцатый основополагающий принцип оптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионныхнорм уголовного закона.В 3.1.3 «Правоотношение универсального деликта» установлено,что правоотношение универсального деликта, в соответствии с положениямимеждународного права, охватывает любое лицо, совершившее специальноопределенное преступление, на любой территории, безотносительно к гражданству жертвы преступления, в случае, если государство может и обязаноосуществлять над ним свою юрисдикцию, что составляет третий аспект десятого основополагающего принципа оптимального подхода к законодатель22ному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовногозакона.Выявлено, что признанным международным сообществом являетсяраспространение объема «универсального» правоотношения на следующиегруппыпреступныхпосягательств:1.преступлениймеждународно-правового характера; 2.

международных преступлений (в том числе: военныхпреступлений; преступлений против человечности; геноцида; пыток). Однако, вплоть до окончательного формирования устойчивой практики по данному вопросу, законодатель во всяком случае правомочен самостоятельноопределять круг преступлений, охватываемых объемом правоотношенияуниверсального деликта, что составляет двенадцатый основополагающийпринцип оптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.В § 3.2 «Экстратерриториальная юрисдикция в нормах Особеннойчасти уголовного закона» рассмотрена проблема установления и регламентации таких признаков составов конкретных преступлений, которые прямоили косвенно предполагают изменение юрисдикционного регулированияуголовно-правовых отношений.

Предметно рассмотрены: общая юрисдикционная бланкетность (бланкетная диспозиция); специальная юрисдикционнаябланкетность (административная преюдиция) и «юрисдикционные» признакисостава преступления. В числе последних проанализированы: таможеннаяграница Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС, как место совершения преступлений, предусмотренных ст. 2001, 2261, 2291 УК РФ; иностранные должностные лица и должностные лица публичных международных организацийсубъектов уголовной ответственности за пассивный подкуп; ответственностьза международный терроризм (ст. 361 УК РФ).На основании и проведенного анализа был сделан следующий вывод: втом случае, если в законе уже имеют место «общие» правила действия уголовного закона в пространстве, установление специальных юрисдикционныхправил в статьях, предусматривающих ответственность за конкретные пре23ступления, является негативной практикой, использование которой следуетминимизировать, что составляет тринадцатый основополагающий принципоптимального подхода к законодательному конструированию юрисдикционных коллизионных норм уголовного закона.В заключении были подведены итоги работы, в том числе обобщены,получившие описание и обоснование в тексте работы основополагающиепринципы оптимального подхода к законодательному конструированиююрисдикционных коллизионных норм уголовного закона, вынесенные на защиту в положении № 5; сделан вывод, о невозможности построения какойлибо объективной иерархической модели соотнесения разных типов коллизионных норм и высказаны конкретные соображения по этому вопросу, вынесенные на защиту в положении № 6; выявлены перспективы дальнейшегоразвития неклассического подхода к изучению уголовно-правовой юрисдикции.24Основные положения диссертационного исследования опубликованыследующих в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационнойкомиссией при Министерстве образования и науки РФ:1.Цай К.А.

Классическая модель уголовно-правовой юрисдикции: критическая оценка на примере хищения безналичных денежных средств //Актуальные проблемы российского права. 2015. № 4. С. 180 – 184. (0,4п.л.).2.Цай К.А. Охрана уголовно-правового суверенитета как основаниеустановления уголовной ответственности за трансграничные преступления // Международное уголовное право и международная юстиция.2015.