И.И. Панаев как литератор, страница 2

Эта описательность противоречила жанруромана, создавая у читателей впечатление крайней затянутости.Подобно своим знаменитым современникам, Теккерею и Бальзаку,Панаев последовательно выстраивает в очерках образ мира: персонажипереходят из произведения в произведение, то описываются подробно, толишь упоминаются, и это создает особый эффект реальности описываемогомира, населенного определенными людьми, то мелькающими на заднемплане, то выходящими вперед.Отдельный предмет внимания в первой главе — различие журнальных2Гуковский Григорий.

Неизданные повести Некрасова в истории русской прозысороковых годов // Некрасов Н.А. Жизнь и похождения Тихона Тросникова. М.; Л., 1931.С.370-371.9и книжных редакций панаевских очерков. Хотя многое в той правке, которуюПанаев вносил в свои очерки, готовя их для отдельного издания, обычно дляпереработкижурнальногоматериалавXIX в.(устраняются,напр.,предисловия, имевшие слишком злободневный публицистический смысл),есть, однако, изменения более существенного характера: так, усиливаетсявсегда важная для Панаева идея определяющего влияния общества начеловека, в первую очередь уточняются детали, связанные с воспитаниемгероя (напр., в «Петербургском фельетонисте»).Параграф 3, «Проза Панаева и французский физиологический очерк(«Петербургский фельетонист» Панаева и «Литературный дебютант»А.Сегонда)» содержит краткое описание юношеских переводов из Гюго истатей о французской литературе в «Отечественных записках»; основное жевнимание уделено анализу конкретного случая, сопоставлению очерка«Петербургский фельетонист» с «Литературным дебютантом» А.Сегонда.

Вэтих очерках есть явные параллели, но стоит говорить не о плагиате Панаевау француза, а скорее о том, что он вслед за французским автором описываетподобное же социальное явление, но на русской почве, описывает, не толькохорошо помня о французском очерке, но, возможно, рассчитывая, что о немпомнят и некоторые читатели.Оба героя дворяне, семья пытается заставить обоих занятьсятрадиционным для дворянина делом, службой. Русский персонаж бросаетслужбу, как французский — обучение юриспруденции.

Как и герой Сегонда,герой Панаева остро переживает публикацию своего первого произведения,причем оба готовы принести некоторые финансовые жертвы ради исполнениямечты; узнав, что их статьи приняты, молодые люди ведут себя почтиодинаково: они бегут в книжные лавки, спрашивают последний номер ичитают его с наслаждением. Оба персонажа, и русский, и французский,вскоре после своего литературного дебюта решают стать театральными10критиками, но терпят неудачи. Как и у Сегонда, у Панаева его дебютантоказывается вскоре вынужден искать покровителей, заискивать у сильных.Одни и те же события в жизни героев Сегонда и Панаева происходятзачастую даже в одинаковой последовательности. Литературная среда, вкоторую попадают герои, также во многом схожа.

С душевным трепетомгерои ожидают, что их пустят в святая святых — в редакцию. Однакообщность сюжетных ходов делает заметной разницу судеб французского ирусского персонажей, разницу, свидетельствующую о различии двухнациональных культур. Мотивация героев разная: Эжен Преваль хочетпрежде всего заработать денег. Молодой человек, приезжающий изпровинции в Париж за богатством и славой, — это мотив, оченьраспространенный во французской литературе 3. Герой же Панаева, наоборот,с детства имел некоторую склонность к литературе и, поощряемый своимучителем словесности, решил снискать себе славу на литературном поприще.ЛитературныйдебютантСегондавсе-такидобиваетсяопределенногоположения и денег, русский же фельетонист резко деградирует, растрачиваетсвое небольшое состояние, спивается, «пропадает без вести».Глававторая —«Панаев«Современнике»». Работав«ОтечественныхЗаписках»в «Отечественных записках»и(это темапараграфа 1) была для Панаева первым опытом серьезного сотрудничества втолстом журнале, сотрудничества не эпизодического, но регулярного и дажев известной степени повлиявшего на общий облик издания.

Наиболее полнопубликации Панаева в «Отечественных записках» уже рассматривалисьЕ.В.Шашковой, обсуждавшей критические статьи Панаева4. Мы подводимитоги того, что известно о взаимоотношениях сотрудников и редактора34См., напр., у О.де Бальзака.Шашкова Е.В. И.И.Панаев-критик. Спб., 2008.11«Отечественных записок» и, в частности, о роли Белинского в конфликтемежду Краевским и Панаевым.Основное внимание во второй главе уделено участию Панаева в«Современнике» (параграф 2).

Как известно, Панаев не только был одним изинициаторов преобразования «Современника» и внес деньги на его покупку уПлетнева, но и — после ухода А.В.Никитенко в апреле 1848 г. и до своейсмерти — официально числился редактором журнала. При этом, однако,организаторскиеспособностиПанаевавсегдаценилисьневысоко.Современники, включая Некрасова, считали, что у него нет редакторскоговкуса, он способен отвергнуть ценные материалы и печатать бездарностей.Хотя формально общаться с цензурой должен был Панаев, в реальности этодело вскоре перешло в руки Некрасова (практический разум которого оченьценил, например, цензор В.Н.Бекетов); при этом поведение Панаева, ипрежде всего его собственные фельетоны, где осмеивались реальные лица,частововлекали«Современник»вконфликтысцензурой,очемсвидетельствуют многочисленные материалы, хранящиеся в РГИА.Однако Панаев, не имевший авторитета в качестве редактора,существенно влиял на общий облик «Современника» как фельетонист, до техпор, пока публицистика Чернышевского и Добролюбова не вытеснила изжурналафельетонное,игровоеначаловспециальноотведеннуюрезервацию — «Свисток».

В конце 40-х — первой половине 50-х годовименно фельетоны Нового поэта воспринимались как лицо журнала, егосуть — по крайней мере, так об этих фельетонах судили соперники,например,«Москвитянин».Неслучайновгодысотрудничествав«Современнике» Панаев существенно меньше пишет в беллетристическомроде, занятый ежемесячными рубриками. С 1851 года Новый поэт появляетсяв каждом номере «Современника», где ведет рубрику «Заметки иразмышления Нового поэта по поводу русской журналистики». А с 1855 года12Панаев избирает для своих заметок тему петербургской жизни и также изномера в номер продолжает вести свои заметки вплоть до самой смерти.Последние «Заметки» вышли в № 1 в 1862 году, а в № 2 был помещеннекролог Панаеву.Параграф 3, «Новый поэт и журнальные войны», посвященпоследовательной журнальной полемике, в которую Новый поэт вступает с1851 года — это прежде всего война с молодой редакцией «Москвитянина».Журнал «Москвитянин» всегда изучался очень выборочно, с точкизрения деятельности некоторых литераторов (М.Погодина, Ап.Григорьева).Редко даже и упоминается, в частности, реакция «Москвитянина» напанаевские пародии.Отношения«Современника»с«молодойредакцией»оказалисьопределены выпадом Нового поэта против журналов, которые печатаютстихи «ниже всякой посредственности» [Современник, 1850, №11, отд.6].Новый поэт задевал здесь и сам «Москвитянин», и Фета, личного друга илюбимого поэта Ап.Григорьева; хотя члены «молодой редакции» относилиськ Фету весьма различно, обзор журналов в «Москвитянине» вел именноГригорьев, заступившийся за Фета.

В дальнейшем внешнему врагумосквитянинцыпротивостоялиединодушно,Новогопоэтарегулярнообвиняли в неумении «отличить очень хороших стихотворений от пародий»[Москвитянин, 1851, № 5, отд.5, с.83-84]. Москвитянинцы обвиняли Новогопоэта в ненависти к поэзии как таковой, а Новый поэт объяснял, что онпротив «плохих стишков» и, конечно, «обличил бы отсутствие эстетическоготакта и грубость вкуса, если бы вздумал писать пародии на произведениятаких талантов, как Пушкин и Лермонтов» [Современник, 1851, № 4, отд. 6,с.224]. Впрочем, в пылу спора, дразня противников, Новый поэт печатаетпародии как раз на Лермонтова и Пушкина (это делал, как известно, соавторПанаева – Некрасов), и Алмазов-Благонравов, сочиняя пародии на пародии13(«Стихотворения Эраста Благонравова»), возмущается как раз такимоскорблением святыни.Возможно,именнонеобходимостьюоперативноотвечать«Москвитянину» объясняется то, что начиная с №5 1851 г.

Панаев начинаетвести ежемесячную рубрику «Заметки и размышления Нового поэта поповоду русской журналистики». Первая статья рубрики была посвященаответу на «Сон по случаю одной комедии» Эраста Благонравова, т.е. лучшуюиизвестнейшуюстатьюБ.Алмазова,ипреимущественнонат.н.«предуведомление» к ней.Идеология «Современника», как она представлялась ее противникам,персонифицирована у Алмазова в образе господина Икс – петербургскоголитератораивоздвигающегощеголя,«порядочного»«гонение»неитолько«практического»начеловека,«чувствительностьимечтательность», но и на «дурную кухню». Наиболее узнаваемы в господинеИкс черты Панаева (озабоченность «умением одеваться к лицу» – настойчивоповторяющийся мотив) и Гончарова, отождествленного с Адуевым-старшим.В конце «предуведомления» Благонравов прямо обращается к Новому поэту:«Есть между вами один господин, который большой мастер трунить надписателями и бойко пишет пародии на их произведения! Чем ему губить всехплохих писателей, пусть лучше погубит одного меня.