Диссертация (Поэзия И. Анненского и А. Ахматовой - формы лиризма), страница 12

1979; с. 107].ОсмысляющийжизненныеистокифилософскогосимволизмаП.А.Флоренского исследователь С.С. Хоружий писал, комментируя формулу Б.Пастернака («понимание жизни как жизни поэта» из «Охранной грамоты»): «<…>57жизнь и творчество как два слагаемых биографии отнюдь не мыслятсянезависимыми сферами, но интенсивно взаимодействуют между собой. Ониобращены навстречу друг другу, друг в друге отражаясь и раскрываясь: жизнь иличность превращают себя в материал творчества, в эстетический илифилософский предмет, а творчество, в свою очередь, посвящает себя духовнойпроработке этого экзистенциального материала.

В этом своем взаимодействииони соединяются в нерасторжимое двуединство, которое естественно называтьжизнетворчеством». Философ считает, что «понять жизнь, которая протекает какжизнетворчество, означает найти ее персональную мифологему» [Хоружий С.С.1995; с. 53–54]. Можно сказать, что лиризм – это завершение в творчествеинтимного авторского переживания и эстетическое осуществление ценностныхустановоксознаниясообщающегосястворца,темикакими-тонеистребимымисвоимивструктурамичеловечествеактивноэмоционально-мировоззренческими импульсами, которые отливаются в культуре в мифологемы,образы мировых событий, архетипы. И вполне допустимо, что некоторые из нихспособны стать опорными для творчества поэта.

Это положение лирика между«я» и «не я», по нашему мнению, существенно корректирует точку зренияисследователей, высказывающихся за «непосредственное выражение поэтоммыслей и чувств, вызванных теми или иными явлениями жизни» [Абрамович Г.Л.1975; с. 214].В свою очередь Вяч. Иванов утверждает, что лиризм является естественнымтворческим проявлением душевной организации поэтов особого склада. Этот«склад» души формируется не на биографическом уровне, а где-то в глубинеличноститворца,междуегоспособностьюмыслитьичувствовать,самопроизвольностью и самоконтролем реальных душевных переживаний. Изопубликованного варианта доклада «О лиризме Бальмонта» (1912) следует, чтопонятие «лиризм» принимается поэтом и исследователем как один из «методовмировосприятия», «психологий души».

Лирики делятся на тех, «лиризм которыхне поглощает, однако, всех сил их души, не исчерпывает всего их сознания, всейтворческой воли» (речь идет о Данте, Гете и Пушкине), и на «обреченных», то58есть «лириков всегда и во всем, в слове и жизни равно». Лирическая «манера» дляпоследних–это«естественная,органическаяформа,непосредственноевыражение их своеприродного существа, непреднамеренное, самопроизвольноеначертание внутреннего принципа, определяющего возникновение и рост иххудожественной личности». Истинные лирики, по мнению Вяч. Иванова,«обречены говорить только о себе, и когда думают, что говорят о вещах, каковыони суть, сами обманываются, но нас не обманывают, потому что без труда мызамечаем, что они продолжают раскрывать перед нами, под образами вещейвнешних, свой собственный внутренний образ»; в их творчестве «преобладаетэлемент личный».

Лирик описывает различное взаимодействие собственной душии мира, но конфликтность и напряженность переживания не влияет на главныйпринцип художника – «бесконечные утверждения – да, только утверждения! –бытия во всех его мимолетных искрах и радугах. И каждое из мириад этих «да» –воде и огню, ночи и дню, тишине и громам, высоте и глубине, подвигу ипреступлению, любви и вражде, Богу и дьяволу <…>». «Лирическая личность»естественно трагична, потому что «истинное лирическое благозвучие естьпронзительный стон болящей груди, знобимой священным недугом», а«почерпнутые из своего внутреннего закона утверждения» – это «утвержденияобщих истин» [Иванов Вяч. 1912; с. 36–40].Типология лирического сознания также была определена М.И.

Цветаевой встатье «Поэты с историей и поэты без истории» (1933). Она пишет, что «поэты систорией»,«поэтысразвитием»осуществляютсвоимтворчеством«поступательный закон самооткрывания», которое «есть самопознание черезмир». «Поэтам без истории» «<…> не нужно ничего узнавать, усваивать,постигать – они уже все знают отродясь. Они ни о чем не спрашивают – онитолько являют очевидность, опыт для них ничто… Ибо они пришли в мир неузнавать, а сказать» [Цветаева М.И. 1991; с. 104].Художники, опираясь на индивидуальный опыт переживания жизненныхсобытий, эстетические формы представления мыслей и чувств (пафос), традициюжанраислова,воплощаютвпроизведениисинтезыэмоциональной,59интеллектуальнойиволевойсоставляющихмироощущениясубъекта–результатом становится приобщение читателя к событию духовного очищения ипрозрения лирического «я».

С позиции поэта этот процесс действительно можнопредставить как превращение бессознательного («знают отродясь») в сознание(«очевидность»), и путем такого претворения читатель переводится в состояниенового, сознательного опыта, психология для него оборачивается онтологией.«Первооснова» лиризма оказывается разложимой на психологическизначимые компоненты, среди которых может быть определен ведущий.

Думаетсяпри этом, что не случайно лиризм называют «эмоциональным тоном»произведения – эмоции в нем являются сущностной основой художественногопереживания. Отметим также, что в эпоху реализма по-новому востребованнымиоказываются интеллектуальные и волевые порывы автора и созданного им героя.Содержание лиризма обогащается, когда в XIX веке поэты ставят перед собойзадачу соединить изучение социальных условий жизни с их критикой.

Б.О.Корман в исследовании «Многоголосье в лирике Н.А. Некрасова» (1958)справедливо отмечает: «Для того, чтобы социальная тема могла свободно войти влирику, должно было расшириться и обогатиться «лирическое сознание»,измениться само понятие «лиризма»; должна была перестроиться система жанрови стилистика лирической поэзии» [Корман Б.О. 2006; с. 7]. По мнению ученого, вотечественной поэзии существенную роль в расширении лирического мира авторасыграли Пушкин, Лермонтов, Некрасов.Постепенно постигая свое «я» в психологических нюансах и едва уловимыхоттенкахощущений,поэтыищутспособыкорреляцииличностногоиколлективного за пределами собственно литературных возможностей (жанр,стиль, риторика). Лирическое переживание, каким бы индивидуализированнымоно ни казалось, может быть «свернуто» до утверждения общезначимой ценностии развернуто в ряд повторяющихся из века в век образов и мотивов,традиционных форм и приемов, образующих самое здание лирики, находящейся вглубинном сопряжении с человеческим опытом веры и познания жизни.

Каксправедливо заметила Л.Я. Гинзбург, «лирика по самой своей сути – это прежде60всего разговор об основных человеческих ценностях» [Гинзбург Л.Я. 1982; с. 17];«лирика – род литературы в особенности устремленный к общему»; «лирическаяпоэзия – далеко не всегда непосредственный разговор поэта о себе и своихчувствах, но это раскрытая точка зрения, отношение лирического субъекта квещам, оценка» [Гинзбург Л.Я. 1964; с. 5]. Б.О. Корман пишет о лиризме как об«основномэмоциональномтоне»,неограниченноминдивидуальнымпереживанием автора: «Благодаря единству мировоззрения у людей есть нечтообщее в содержании чувств и в самом способе чувствовать: радоваться,негодовать,иронизировать,восхищаться.<…>Разумеется,реакцииэтиварьируются, и все же они необыкновенно близки, гораздо более близки междусобой, чем это можно было бы предположить, судя по разнообразиюиндивидуальностей.

Если эпос передает это общее через особенное, что иприводит к созданию множества индивидуальных образов-характеров, то лирикавоспроизводитприроднымиэтообщеесклонностями,вотвлеченииспецифическимотособенного,опытомит.определяемогоп.Основнойэмоциональный тон представляет собой определяемый мировоззрением законэмоциональных реакций, лирическое самосознание самых различных людей»[Корман Б.О.

2006; с. 96].Итак, лиризм является феноменом искусства вообще, особенно тех еговидов, в которых субъективность становится инструментом познания мира.Поэтами и исследователями лиризм рассматривается либо как отражение втворчестве «психологии души» (Вяч. Иванов), «человеческого лица» (Ю.Тынянов) конкретного автора, либо как «бессодержательный» смысл лирическогопроизведения как такового. Во втором случае семантическими «параметрами»лиризма можно считать, во-первых, единство воспринимающего мир сознания имножества сознаний в мире, влияющее на исповедальность произведения иутверждение в нем высоких духовных ценностей (общечеловеческих инациональных); во-вторых, в психологическом аспекте сложные формы лиризма вХХ веке не просто ориентируются на поэзию чувства или мысли, они отражаютпредставления поэтов о структуре и функционировании человеческого сознания.611.

2. Обнаружение переживания: расширение контекста произведения иосуществление лиризма в отдельном стихотворенииДиалектика «частного» и «общего», лежащая в основе переживания иформирующая облик субъекта, влияет и на тенденцию расширения контекстапроизведения в лирической поэзии (с помощью создания книги стихов илиобъединения их в циклы). А.

Белый называл то, что мы подразумеваем подлиризмом, «зерном», «ядром» произведения поэта, «необщим выражением» ЛикаМузы его», он писал в предисловии к одному из своих сборников («Вместопредисловия», 1922): «Кроме формальных достоинств каждого из стихотворений,есть нечто, не поддающееся оценке; каждое произведение имеет свое «зерно», непрорастаемое сразу в душу читателя» [Белый А. 1994 (а); с. 480–481]. Поэтсчитает, что «ядро» уловимо только на основании цикла стихов одного и того жеавтора и оно не имеет прямой зависимости от качества «технического»исполнения стиха: «Поэт может и сознавать, и не сознавать целое своей поэмы; новсе же должны мы сказать, что у него более данных знать действительную,нехронологическую последовательность тем его целого; и отношение поэта ксвоим лирическим отрывкам совершенно иное, нежели у формального аналитикаего стихов.