76788-1 (Современные политические и правовые учения в Западной Европе и США), страница 7

Среди политико-правовых концепций XX в. особое место занимают учения о естественном праве. Они продолжают традиции философского осмысления права и опираются на различные доктрины, сложившиеся в современной западноевропейской и американской философии, – томизм, неокантианство, неогегельянство, экзистенциализм, феноменологию, персонализм.

Подобно классическим учениям XVII–XVIII вв., современные естественно-правовые теории признают существование наряду с позитивным правом (законами и обычаями) идеального порядка отношений между людьми. Этот высший нормативный порядок и называют естественным правом. Согласно таким взглядам, законы государства являются действительными и легитимными лишь в том случае, если они соответствуют идеальному праву.

Современное понимание естественного права вместе с тем существенно отличается от предшествующих трактовок. По сравнению с эпохой антифеодальных революций коренным образом изменились прежде всего взгляды на человека как носителя естественных прав. В противоположность доктринам прошлого, основанным на представлениях об изолированном, обособленном индивиде, философия и правоведение XX в. рассматривают человека с точки зрения его социальных определений, как участника многообразных общественных связей. В перечень естественных прав соответственно включают не только неотъемлемые права личности, призванные гарантировать ее независимость от государственной власти, но и социально-экономические права человека, свободу объединения в политические партии и общественные союзы, права социальных общностей (например, право наций на самоопределение, право народа устанавливать конституцию государства и т.п.). Новейшие естественно-правовые учения смыкаются с теориями социального государства и плюралистической демократии.

С этим связана и другая особенность современных концепций. Естественное право в них не рассматривается больше как совокупность незыблемых, раз и навсегда установленных разумом предписаний. Метафизическим и априорным доктринам эпохи Просвещения противопоставляют идеи “естественного права с изменяющимся содержанием” (термин введен в оборот немецким юристом Р. Штаммлером), принципы исторически развивающегося правосознания, нравственные и духовные ценности конкретного общества или народа. Естественноправовые воззрения в современной юриспруденции, иначе говоря, сочетаются с историческим и социологическим изучением правовых идеалов.

В литературе начала XX в. такой подход именовали “возрожденным естественным правом”, понимая под ним возрождение на новой методологической основе традиций рационалистического обоснования права, которые были прерваны во второй половине прошлого столетия развитием юридического позитивизма и формально-догматической юриспруденции. К настоящему времени этот термин вышел из употребления.

Неотомисты (Ж. Маритен, В. Катрайн, И. Месснер) возводят свое понимание естественного закона к философии Фомы Аквинского, чье учение в 1879 г. получило одобрение и поддержку со стороны католической церкви. Официальное толкование доктрины было дано в энциклике папы Льва XIII “Rerum novarum” (1891 г.), в последующих энцикликах римских первосвященников. (Энциклика – окружное послание папы римского христианам. В соответствии с установившейся традицией энциклики называют по первым словам латинского текста, заголовок обычно не переводят. “Рерум новарум” начинается словами “Новых вещей...” (касаюсь я...). - Авт.)

Виднейший представитель современного томизма – французский философ и общественный деятель Жак Маритен (1882–1973 гг.). Известность пришла к нему в 30-е годы, когда он преподавал в США и Канаде и приложил немало усилий к тому, чтобы укрепить позиции католицизма на американском континенте. В 1945 – 1948 гг. Маритен был послом Франции в Ватикане, участвовал в подготовке проектов Всеобщей декларации прав человека. Главные его сочинения по проблемам социально-политической теории – “Интегральный гуманизм”, “Права человека и естественный закон”, “Человек и государство”.

Концепция Маритена, как и концепции других последователей неотомизма, построена на соединении традиционных для религиозной философии представлений о божественном происхождении государства и права с положениями современной науки, принципами историзма, идеями развития культуры и социальной обусловленности политики. Философ стремился выработать “интегральную” доктрину, открытую для гуманистических и демократических воззрений современной эпохи. В своих трудах Маритен проводил различие между первопричиной социальных институтов (усматривая таковую в боге) и реальной детерминацией происходящих в обществе событий. “Проистекая всецело от народа, власть изначально происходит от Бога”, – писал он. Учение Маритена представляло собой не что иное, как один из вариантов модернизации социальной теории католицизма применительно к условиям высокоразвитого индустриального общества.

Источником естественного закона, согласно его концепции, является бог, который обладает абсолютным суверенитетом над своими созданиями и не несет перед ними моральных обязанностей. Маритен определял естественный закон как установленные божественным разумом “универсальные нормы права и долга”. Бог – первый принцип естественного права. Человек же имеет естественные права и способен осознать их в силу своей сопричастности божественному разуму. “Личность обладает абсолютным достоинством, поскольку она состоит в прямых отношениях с Абсолютом”. Как ревностный католик, Маритен был убежден, что верующие полнее и глубже ощущают веления естественного закона, чем атеисты. В его сочинениях подчеркивалась также роль католической церкви как хранительницы естественного права.

Признавая существование вечного и неизменного закона, Маритен считал, что естественное право раскрывается людям постепенно, по мере развития культуры и приближения человека к богу. Каждая эпоха, полагал он, имеет свой “исторически конкретный идеал”. В связи с этим Маритен оценивал как бесплодные попытки составить полный каталог естественных прав индивида на все времена. “Декларация прав человека никогда не будет исчерпывающей и окончательной. Она всегда будет зависеть от уровня морального сознания и от уровня цивилизации в данный период истории”. Современная эпоха характеризуется, по мнению философа, стремлением расширить и обновить понимание естественного права, сложившееся в XVIII столетии.

Маритен предложил собственную классификацию прав человека, разделив их на три вида.

Фундаментальные права личности (человека как такового) включают в себя: право на жизнь и личную свободу, право вступать в брак, право частной собственности, право на стремление к счастью и др. Эти права являются естественными в строгом значении слова, ибо коренятся в самой природе человека как свободного и духовного существа. Личность, писал Маритен, принадлежит миру высших ценностей.

Политические права (или права гражданина) определяются законодательством страны, однако косвенно они зависят от естественного права и образуют его продолжение, ибо установления государственной власти становятся законом лишь в силу их соответствия естественному праву.

К политическим правам относятся: право народа устанавливать конституцию государства и определять форму правления, право граждан на активное участие в .политической жизни, в том числе в выборах, право объединения в политические партии, свобода высказываний и дискуссий, равенство граждан перед законом и судом. Согласно взглядам Маритена, реализация этих прав с помощью церкви приведет к установлению христианской демократии, т.е. “по-христиански устроенного светского государства”.

Наконец, социальные права человека (права трудящегося) охватывают: право на труд, право объединения в профсоюзы, право на справедливую заработную плату, право на социальное обеспечение в случае безработицы или болезни, по старости и т.п. Трудящиеся вправе участвовать при наличии соответствующих условий в управлении предприятием, стать его совладельцем. Признание социальных прав личности наряду с правом частной собственности позволяет, считал Маритен, избежать пороков как капитализма, так и социализма. Философ отстаивал идеи “третьего пути” развития общества.

Учение Маритена явилось одной из концепций, идейно подготовивших разработку Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН в 1948 г.

Современные теории естественного права получили наибольшее распространение в середине столетия. Интерес к ним во многом был обусловлен стремлением демократических кругов покончить с практикой авторитарных режимов на европейском континенте. Естественно-правовые концепции того времени сыграли видную роль в дискредитации фашизма, в утверждении общечеловеческих ценностей и норм международного права как основы современной демократии.

С принятием Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.. Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. и других конвенций, имеющих обязательную силу для присоединившихся к ним государств, влияние естественно-правовых учений пошло на убыль.

Политики и юристы, аргументируя свои позиции по правам человека, предпочитали ссылаться на международные пакты и во многих странах утратили интерес к теории естественных прав личности. “Эта индивидуалистическая философия естественного права повсюду изжила себя и не встречает больше сочувствия у законодателей и влиятельных мыслителей”, – писал в 1972 г. французский социолог Р. Арон. Примерно в это же время В. Майхофер и А. Кауфман, крупнейшие представители естественно-правовой школы в немецкой юриспруденции, выступили с заявлениями о бесперспективности дальнейших теоретических исследований естественного права.

В 80-е гг. идеи естественного права продолжали разрабатывать католические философы (Дж. Финнис), последователи религиозного персонализма.

Заключение

Политические и правовые учения прошли многовековой путь развития. Поначалу они были органической частью религии, философии, общего взгляда на мир, как нечто, противостоящее человеку. Но уже в Древнем мире возникало стремление осмыслить государство и право как создание человеческого искусства, подчиненное общественным потребностям. Могучий импульс разработке учений о государстве и праве дала эпоха Возрождения. Освобождение разума от пут средневекового догматизма, первостепенный интерес к подлинно человеческим проблемам выразились во множестве политических и правовых учений, впервые в истории поставивших и в духе времени решавших вопрос о правовом равенстве всех людей, их свободе и естественных правах. После буржуазных революций бурное развитие гражданского общества, освобожденного от феодальных оков, показало, что недостаточно только юридического равенства людей, необходимы материальные гарантии прав и свобод, социальная обеспеченность личности. Одновременно выявились ограниченность теоретического решения политикоправовых проблем с позиций рационализма и индивидуализма, потребность исследования государства и права в связи с социально-экономической структурой и уровнем развития культуры общества.

В процессе развития и смены политико-правовых доктрин различны были исторические судьбы присущих им трех структурных элементов – философско-методологической основы, теоретического содержания и программных требований.

На всех этапах истории политических и правовых учений каждая из политико-правовых доктрин несла на себе четкий отпечаток конкретно-исторических условий страны и эпохи, политических симпатий и антипатий автора доктрины и его единомышленников. Поэтому содержавшиеся в доктринах конкретные политические программы были преходящими и в новых исторических условиях сменялись другими политико-правовыми требованиями, ориентированными на новые идеалы.

С развитием общечеловеческой культуры и систем мировоззрения менялась и методологическая основа политических и правовых учений. Абстрактность философско-методологических предпосылок политико-правовой идеологии создавала возможность использовать их для обоснования порой противоположных программных требований. Религиозное отношение к государству многие века было основой консервативных и реакционных политико-правовых программ; но ссылками на божий промысел обосновывались и программы демократии: “Всякая власть – от бога, я это признаю, ~ писал Руссо, – но и всякая болезнь от него же; значит ли это, что запрещено звать врача?” Исследование природы индивидов и их отношений давало логическую аргументацию как авторитарной доктрине Гоббса, так и демократической теории Спинозы. Ссылками на закономерности развития промышленного общества обосновывались и выводы Сен-Симона о грядущем поглощении политики экономикой, и проект казарменной социократии Конта, и индивидуалистические идеалы Спенсера. Притом и сама методология имела исторически преходящий характер, будучи частью мировоззрения эпохи.

Теоретическое исследование государства и права, как отмечено, в научном отношении не выходило за пределы эмпирической, описательной, классификационной науки. И все же именно теоретическая проблематика оставалась наиболее стабильным элементом политических и правовых учений. Важнейшей частью этой проблематики всегда были вопросы о соотношении народа и государства, государства и общества, права и государства, политики и морали, государства, права и истории человечества. При любом подходе к решению этих проблем главным было и остается определение места человека в системе политических и правовых учреждений.

В странах Древнего Востока и еще более в Античном мире уже зарождались теоретические основы преодоления взглядов на государство и право как на нечто сверхъестественное. Таковы рассуждения античных мыслителей о политике как искусстве, о праве как выражении интересов народа, афористические суждения “человек – существо политическое”, “государство – дело народное”. Тогда же возникли идеи демократии, мысль о подчинении государства закону, проекты “смешанной республики”, дающей возможность разным частям народа (исключая рабов) принять участие в политической деятельности.

Но в Античном мире складывались основы и противоположных взглядов на государство, политику, право. Логически простая и привлекательная идея правления умелых, знающих, мудрых в конкретно-исторических условиях своего времени была средством обоснования притязаний землевладельческой аристократии на монопольную власть, а в общеисторическом плане выступала как одно из главных орудий идеологической борьбы против демократии, за технократию и олигархическое правление. Признание политики искусством порой сопровождалось рассуждениями о недоступности этого искусства подавляющему большинству людей, о политической деятельности как призвании и уделе только узкого круга правителей. Заманчивая идея господства закона, соединенная с консервативными планами укрепления землевладения, основанного на труде рабов, превращалась в проекты тоталитарного общества и государства.