118593 (Политические стереотипы и установки жителей Сахалина и Курил), страница 5

В результате всех этих преобразований под лозунгом политической стабилизации вместо «капиталистической страны с консервативным правительством» мы рискуем получить страну с псевдоплюралистической «минипартийной» системой, возложить ответственность за все происходящее на одного человека, а заодно и передать наши гражданские права. Кроме того, все нижестоящие управленческие институты «в вертикали власти» могут начать вместо работы просто имитировать ее, стремясь чутко и своевременно улавливать настроения «наверху».

Даже самые ярые консерваторы принимали в качестве бесспорного положения необходимость свободного капиталистического рынка (естественно, с активной конкуренцией) как основы здорового общества. В России в настоящее время 54% граждан не будут заниматься частным бизнесом ни при каких обстоятельствах. 29% считают это возможным для себя, если позволят обстоятельства (слабая позиция, поскольку российское государство пока реально не берет на себя ответственность за развитие и обеспечение процветания мелкого и среднего бизнеса). Только 5% заявили, что уже занимаются бизнесом, и 10% заявили о своем непременном желании бизнесом заняться. 2% опрошенных затруднились с ответом ¹.

Еще одним значимым фактом, свидетельствующим о консервативных тенденциях в политическом управлении современной России, является отношение к религии, почтение к духовной власти. При сохранении принципа «отделении церкви от светского государства» власти постоянно обращаются к руководителям различных конфессий (прежде всего к руководству Русской православной церкви) в поисках дополнительной легитимации своих действий. Символически это происходит, например, в виде взаимного награждения государственных деятелей и церковных иерархов. Серьезную обеспокоенность должны вызвать и рекомендации министерства образования о введении (пока, правда, в качестве факультативных занятий) курсов по изучению культуры православия. Но от подобного учебного курса, посвященного культуре православия, недалеко и до введения обязательного «закона божьего» в духе XIX века… Формально значительная часть населения относится к этому положительно или индифферентно. Например, по данным опроса общественного мнения в Москве, 40% москвичей «положительно» относятся к введению в школе уроков православной религии, 19% относятся «скорее, положительно», 15% заявили, что им «все равно», 9% относятся «скорее, отрицательно», 12% «отрицательно», 5% респондентов затруднились дать определенный ответ¹. Открытым остается вопрос и о том, как относиться к этому предмету людям, исповедующим ислам, иудаизм, буддизм и т. д. По опросам РОМИР, в конце 2002 г. до 59% россиян относили себя к верующим, 37% отрицали свою религиозность, 4% затруднялись с ответом. При этом только 7% опрошенных выполняли религиозные обряды (ежедневные молитвы, посещение культовых сооружений, соблюдение постов и прочее). 68% от числа назвавших себя верующими заявили о своей приверженности православному христианству ². В любом случае религиозное чувство у населения должно рассматриваться как желательная, но не обязательная черта сознания.

Теоретически в России консервативные идеи не имеют специфической национальной окраски. Но следует отметить, что сочетание консервативных идей, конфессиональных, культурных и национальных традиций может при определенных условиях создать «гремучую смесь», провоцирующую обострение межэтнических конфликтов в многонациональном государстве.

Значимым критерием консерватизма массового сознания является и отношение к носителям иных культур, поскольку они могут «размывать национальные ценности». Косвенно в пользу консервативности массового сознания свидетельствует и отношение к нелегальным наемным рабочим из бывших республик СССР и других стран (речь идет прежде всего о выходцах из Турции, Китая, Вьетнама и т. д.). Конечно, на отношение к ним влияет и экономический фактор («занимают рабочие места»). 81% россиян ратуют за ограничение въезда в Россию людей, приезжающих на заработки, 2% не могут высказать определенное суждение. Только 17% опрошенных считают введение каких-либо санкций против этих людей излишними¹. Важно отметить, что в российском обществе поддержка «закрытости» общества постепенно возрастает и за счет отказа в лояльном одобрительном отношении к эмигрантам, покидающим Родину.

Итак, консерватизм нынешнего российского политического истеблишмента покоится на глубокой и непоколебимой убежденности в том, что политика современного российского государства не может основываться на идеале индивидуальной свободы, а лучшим средствами выстраивания отношений в системе «государство — личность» являются обычаи, пиетет, культурные, национальные и религиозные традиции. Свобода же индивида должна покоиться на чувстве долга. По сути дела в сознании современной российской политической элиты отождествляются два понятия: «авторитет» и «власть». Право властвовать отождествляется политической элитой (и высшими государственными чиновниками, и публичными политиками-лидерами партий) с их правом на авторитет властвования. Политические руководители в нашей стране абсолютно уверены, что без авторитета институтов власти, т. е. высоких рейтингов доверия к ним со стороны рядовых граждан, невозможна благополучная жизнь индивидов.²

Исполнительная власть в нашей стране стремится к наиболее сильному типу власти, основанному в том числе и на авторитете традиций. Очевидно, что подобные представления высших чиновников в государстве были бы невозможны без укоренения в массовом сознании консервативных установок. Консерватизм общественного сознания большинства граждан России опирается прежде всего на их представление о себе как о фрагментах большого социального организма, не самоценных в большинстве случаев. Индивид стремится не столько к личной свободе, сколько к «хорошему» правлению. При этом для большинства людей «хорошее правление» ассоциируется с «твердой рукой» (за него в конце 1999 г. ратовало больше 38% россиян), но которая будет контролировать кого-то «другого».

В конце 2002 г. уже 49% россиян были убеждены в необходимости постоянной «сильной руки» для нашей страны, а 34% считали, что она должна действовать время от времени. Только 15% заявили, что категорически нельзя прибегать к авторитарным методам управления, 2% опрошенных затруднились с ответом ¹. Конечно, появление тяги к «сильной руке» не в последнюю очередь было обусловлено и неэффективностью деятельности новых для России демократических институтов, и потребностью в большей экономической и политической стабильности в стране. Следует специально подчеркнуть, что ностальгия по «сильной власти» определяет настроение не только авторитарных личностей, поскольку количество «сочувствующих» авторитаризму не превышает в России 19%. Наиболее устойчивыми в наборе политических ценностей «авторитаристов» являются следующие: стремление к безопасности (защита от чиновников, неформальных вооруженных формирований, межнациональных конфликтов), поддержка законности (обеспечение преемственности и нерушимости юридических норм, гарантия прав собственности), ставка на державность (предотвращение опасности дробления Российской Федерации, адекватная защита интересов России на международной арене), традиционализм (представление об «особенности» исторически сложившегося в России образа жизни)². Легкоо убедиться, что связь этих политических ценностей с идеей авторитаризма носит ситуативный характер.

Управленческие, властные институты остаются чем-то внешним по отношению к индивиду. Ценность индивидуальной свободы подчиняется другой, более значимой ценности доминирования правительственной власти. Но именно это и культивировали на протяжении многих веков в сознании российского гражданина. Государство в России стремится диктовать гражданину определенный тип мышления и поведения для достижения рационально сформулированных политических целей. Но и эмоциональное начало в политических представлениях очень важно, поскольку чувство преданности по отношению к национальной / государственной общности и признательности по отношению к персонифицированным институтам власти становится ведущим средством легитимации последних. Невозможно добиться гарантированного единства государства без единения народа, эту страну населяющего. Для консервативного сознания очень важны идеи изначального неравенства, антиэгалитаризма, поддерживающие представления о незыблемости иерархической структуры общества и необходимости государственного контроля (что равносильно принципу «ответственности за все») над всеми процессами. Очевидно, что подобные рассуждения приходятся весьма по вкусу тем носителям патерналистского сознания (а их количество в России приближается к 48%), которые не хотят (или не могут) нести ответственность за происходящее в стране и свою собственную жизнь.¹ В сознание многих людей внедрено убеждение в том, что политика — это удел элиты. Подобное отношение вырабатывалось веками.

Важным признаком консерватизма массового сознания является и его некоторый «внеисторизм», неготовность и нежелание понять и принять изменения политической ситуации, стремление «вернуться назад». Например, по данным социологических опросов на конец 2002 г., каждый пятый гражданин России (21%) мечтал вернуться в социализм, 43% считали, что реформы в России можно проводить только при сохранении полной социальной защиты населения. Только 30% положительно оценили сам курс реформ, 6% затруднялись высказать свое мнение².

Настоящее гражданам с консервативным сознанием представляется в лучшем случае ухудшенной проекцией прошлого. Значительная часть россиян продолжает считать Россию великой мировой державой или озабочена возрождением величия страны. Например, при проведении опроса в Москве в начале марта 2002 г. выяснилось, что для 69% Россия остается великой державой, только 27% высказали по этому поводу отрицательное суждение¹ О некоем «внеисторизме» сознания свидетельствует и тот факт, что значительная (хотя и постепенно уменьшающаяся) часть населения России в качестве идеального образа будущего нашей страны называет следующие исторические периоды: Россию времен правления Петра I, период «собирания земель» Екатериной I, период самодержавия образца начала ХХ века, СССР 1930-х годов и т. д.²¹

Результаты опросов, проведенных Центром эмпирических политических исследований философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета в конце 1990-х — начале 2000-х годов, продемонстрировали постепенный рост числа людей, считающих себя консерваторами.³² Например, если в 2000 г. считали свои взгляды консервативными 2,5% петербуржцев, в 2001 г. — 2,9%, то в 2002 г. произошел определенный скачок, уже около 5% называли себя консерваторами. В начале 2000-х годов как сторонников консервативных взглядов в Санкт-Петербурге идентифицировали себя люди преимущественно в возрасте около 45 лет, с высшим образованием, которые в начале 1990-х годов приветствовали либеральные реформы и поддерживали либеральные ценности. Примечательно, что в последние годы эти петербуржцы, называя себя консерваторами, делили свои привязанности, как и сторонники либеральных взглядов, между СПС и «Яблоком». Приведенные данные позволяют сделать вывод, что «самообозначение» политических взглядов респондентов далеко не всегда соответствует реальной системе их политических ценностей. Однако для этих людей, идентифицирующих свои взгляды как консервативные, очень важны такие ценности, как порядок, законность, патриотизма, нравственность, стабильность, постепенное развитие.

Итак, если суммировать высказанные замечания, то мы должны прийти к заключению о росте существенных проявлений именно традиционализма в политическом сознании граждан России (это касается и правящей элиты, и масс) с конца 1990-х годов. Представление об «особом пути России» («Россия — особая цивилизация, двуликий Янус»), установка на патернализм со стороны государства, перекладывание ответственности за происходящее в стране на властные институты при демонстрации недоверия к ним и одновременно преданности государству, поглощенность индивида «социумом», — все это характеризует специфику консервативного политического сознания населения России. Даже в случае декларирования респондентами во время опросов приверженности демократическим ценностям (права человека, свобода, мораль, подчинение закону, значимость личности) нельзя быть уверенным, что эти «заявленные» ценности являются нормами поведения людей в их повседневной практике.

Востребованный ныне российским обществом образ «эффективного управленца», пришедший на смену «крепкому хозяйственнику», служит важным показателем роста популярности консервативных настроений. Основополагающие идеи консерватизма (сильное государство, самостоятельность или уникальность исторического пути России, отношение к обществу как к сложной иерархически организованной корпоративной системе, принцип служения Отечеству и власти как основная норма поведения гражданина, приоритет национально-государственного интереса над личным, оценка семьи как опоры общества и государства, постоянная апелляция к историческим традициям, усиление роли церкви в жизни страны) активно используются политической элитой для обеспечения контроля над гражданами России и поддерживаются частью самого населения.

Итак, в данной главе дипломной работы были рассмотрены основные социологические методы исследования политических стереотипов и установок. К ним относятся:

1. метод социологического опроса с использованием номинальных и порядковых шкал;

2. метод анализа документов;

3. метод «неоконченных предложений»;

4. метод семантического дифферинциала.

А также было изучено и проанализировано содержание политических стереотипов и установок современного российского общества, в процессе чего выло установлено, что в политическом сознании россиян преобладают консервативные тенденции.

ГЛАВА 3. СОДЕРЖАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ И УСТАНОВОК ЖИТЕЛЕЙ САХАЛИНСКОЙ ОБЛАСТИ