106940 (Ранняя американская фортепианная музыка), страница 2

Среди шестидесяти с лишним опусов, образующих его творческое наследие, встречается немало произведений крупной формы – 3 симфонические поэмы, 2 оркестровые сюиты, 2 фортепианных концерта, 4 большие фортепианные сонаты. Сам композитор был склонен оценивать эту область, как наиболее значительную в его творчестве, и огорчался тем, что американские издатели предпочитали печатать его романсы и мелкие фортепианные пьесы, находившие широкий спрос. Но именно в лирических миниатюрах проявилась ярче всего индивидуальность Мак-Доуэлла.

Не без основания Мак-Доуэлла называют «американским Григом». Известно, что он, испытывая большую симпатию к своему норвежскому коллеге, посвятил ему две свои последние фортепианные сонаты: «Норвежскую» (Третью) и «Кельтскую» (Четвёртую). У Мак-Доуэлла, как и у Грига, ярко выражены связи с музыкальным наследием Шумана. Психологические зарисовки, образы природы и быта, фантастические картины образуют основное содержание музыки американского композитора, всегда проникнутой тонким поэтическим настроением.

Излюбленная музыкальная форма Мак-Доуэлла – сборник или цикл фортепианных программных миниатюр («Две фантастические пьесы», «Лесные идиллии», «Шесть идиллий по Гёте», «Шесть поэм по Гейне», «Ориентали по Гюго», «Лесные эскизы», «Рассказы у камина», «Идиллии Новой Англии», «Морские пьесы»). Американский композитор, живший на родине кекуока и регтайма, не обратил внимания на эти новые ритмоинтонации, и в большей мере тяготел в своей музыке к вальсовости.

Программные названия фортепианных миниатюр Мак-Доуэлла, созданных в американский период, вызывают связи с романтическими новеллами и лирическими стихами Ирвинга, Готорна, Лонгфелло, Лоуэлла («Заброшенная ферма», «Сказки дядюшки Ремуса», «Рассказы при заходе солнца» и др.).

В музыке Мак-Доуэлла господствует романтическая мечтательность, склонность к отображению идиллических сторон жизни. Но в своих наиболее выдающихся произведениях, таких, как Второй фортепианный концерт или «Индейская сюита» для оркестра Мак-Доуэлл достигает и пафоса, и темперамента, и глубины. В частности, замечательная «Похоронная песня» из «Индейской сюиты» (тема которой основана на подлинном мотиве индейского похоронного причета) принадлежит к выдающимся образцам инструментальной лирики. Большой внутренней напряженностью отмечена и соната «Tragica», в особенности её глубокое трагическое Largo.

Композитор не сочувствовал «предымпрессионистским» и импрессионистским течениям, олицетворяющим в глазах многих его современников наиболее передовые искания в музыке на рубеже XIX и XX столетий. Мак-Доуэлл по природе своей – мелодист, со склонностью к структурно законченным формам выражения. Его фортепианный стиль примыкает в основном к той же ветви романтического пианизма, что музыка Шумана и Грига. Тем не менее и он тяготел к новому для своего времени гармоническому языку – к хрупким и красочным гармониям, которые напоминают не только Грига, но и раннего Дебюсси. Полифонические приёмы ему мало свойственны, и, быть может в этом одна из причин «разрыва» между его наследием и музыкой современных американских композиторов.

Ни трагическое завершение творческого пути, ни неудачная судьба его наследия не могут заслонить большую историческую заслугу Эдварда Мак-Доуэлла. Ему не удалось в полной мере воплотить в своем творчестве национальный характер американского народа – «юную оптимистическую жизненную силу и бесстрашное упорство духа», то есть те черты, которые он сам считал типичными для американцев и надеялся услышать в новой музыке США. И всё же именно Мак-Доуэлл первый внушил своему народу веру в то, что профессиональное музыкальное творчество США может приблизиться по своему общественному и художественному значению к национальной поэзии в литературе. С Мак-Доуэлла ведёт своё начало «совершеннолетие» американской музыки.

Новая американская фортепианная музыка

Особое место в новой американской фортепианной музыке занимает Джордж Гершвин (1898 – 1937). Он прошёл длинный и трудный путь от пианиста в музыкальном магазине до прославленного композитора, завоевавшего большую популярность в США и за рубежом. В его творческом наследии опера «Порги и Бесс», «Рапсодия в блюзовых тонах» для фортепиано с оркестром, концерт для фортепиано с оркестром, многочисленные песни, музыка к спектаклям и другие произведения.

Гершвин начал с сочинения джазовых песен и быстро преуспел в этом. Затем он поставил перед собою более сложную задачу: ввести джазовые ритмы и интонации в сферу симфонической музыки.

Так возникла его известная «Рапсодия в блюзовых тонах» для фортепиано с оркестром, исполненная впервые в Нью-Йорке в 1924 году. Композитор разрабатывает характерные элементы джазовой музыки, пользуясь свойственными для неё приемами импровизационного развития. Фортепианная партия здесь – блестяща, оркестровка – колоритна, музыка – темпераментна, нова по интонационно-ритмической основе.

В 1925 году Гершвин написал фортепианный концерт, в котором продолжил линию исканий, намеченную в «Рапсодии». Ему удалось выразить свой замысел в ещё более законченной форме, и музыка концерта, сочетающая лирическую мягкость с остротой джазового ритма, получила признание публики. В самобытной манере композитор объединяет здесь две современные тенденции пианистического искусства: французский импрессионизм и концертный стиль Рахманинова. Джазовые элементы ощутимы здесь в прихотливой и виртуозной игре ритмов, отчасти в смелых диссонансах, новых для того времени.

Чарлз Айвз (1874 – 1954) в поисках новых средств выразительности опередил композиторов-современников. Уже в последнем десятилетии XIX века он пришел к политональности, затем писал в атональной технике, свободно пользовался диссонансами, полиритмическими сочетаниями и другими приёмами. В фортепианной музыке взамен организованных звуков возникают такие приёмы, как кластеры, исполняемые ладонями, кулаками и предплечьями рук, обыгрываются эффекты, достигаемые прижатием клавиш доской и т. п.

Однако главное в творчестве Айвза заключалось в том, что композитор чутко и внимательно прислушивался к звучаниям бытового фольклора и очень своеобразно претворял его различные элементы в своей музыке. Например – Вторая соната для фортепиано, едва ли не самое крупное по размерам произведение в этом жанре, очень сложное по гармоническому языку и фортепианной фактуре. Музыка сонаты, над которой композитор работал шесть лет (1909 – 1915), связана с образами творческого наследия американских поэтов и писателей – Готорна, Эмерсона, Алкотта и Торо.

Композиторы-авангардисты США

В музыкальном искусстве США авангардистские устремления выступили уже в 20-х годах, когда развернулась деятельность Эдгара Вареза (1885 – 1965), который стяжал репутацию самого бескомпромиссного американского модерниста. Задолго до появления конкретной музыки он начал сочинять произведения, предвосхищающие авангардистскую школу наших дней. Он не только отверг логику гармонических тяготений, трактуя каждое созвучие, как абсолютно независимое, но даже самую звуковысотность объявил несущественной. Тембр и качество тона заняли первое место в созданной им системе. Тем самым, был открыт путь к вторжению в музыкальную сферу неупорядоченных звуков – от шумов заводов, автомобилей, пароходных сирен, гудков поездов и т. д. до криков птиц, рычания зверей и т. д.

Также к числу наиболее радикальных новаторов принадлежит Генри Коуэлл (1897 – 1965), отличавшийся огромным пропагандистским пылом и энергией. И в своих произведениях, и в публицистических выступлениях, и в фортепианных концертах Коуэлл не переставал утверждать свое право на новое видение (или точнее «слышание»).

В 20-е годы он усиленно экспериментировал в области, близкой исканиям Вареза. Коуэлл ввёл в фортепианное исполнительство такие приёмы, как удары предплечьем по клавиатуре, глиссандо металлическим предметом по струнам и т. п. Коуэлл снискал в свое время репутацию крайнего новатора, но формалистическое экспериментаторство не поглотило целиком его силы. Он много занимался изучением родного фольклора, а также музыкальных систем восточных народов. В музыке многих его произведений звучат своеобразно претворенные народные мелодии – отголоски песен и гимнов, наигрышей сельских скрипачей и т. д. Здесь Коуэлл предстает серьёзным и вдумчивым музыкантом.

На крайнем левом фланге американского авангардизма находится Джон Кейдж (1912 – 1992) – американский композитор и теоретик, чье вызывавшее немало споров творчество повлияло не только на фортепианную музыку, но и на целое направление в искусстве середины 20 в. Он родился в Лос-Анджелесе, занимался с А. Вейссом, А.Шёнбергом и Г. Коуэллом. В 1938 он получил известность своими экспериментами с «подготовленным роялем». Под этими словами подразумевается инструмент, в который заложены болты, обрезки жести, кусочки бумаги и стекла, словом, множество различных предметов, нарушающих нормальное функционирование инструмента. В 1946-1948 годах Кейдж написал для «подготовленного рояля» шестнадцать сонат и четыре интерлюдии, построенные по надуманным абстрактным схемам. В 1951 году Кейдж выступил в «Воображаемыми ландшафтами» для двенадцати радиоприёмников. Исполнители включают свои аппараты по знаку дирижёра, регулируют звучность, создавая при каждом повторении новые хаотические звучания наслаивающихся друг на друга передач. В дальнейшем Кейдж занялся ещё более варварскими экспериментами, пока не дошёл до идеи о молчании, как о главном элементе музыки. Он выпустил в свет граммофонную запись «немых» произведений – пластинка вращается беззвучно в течении установленного времени. При всей явной бессмыслице эксперименты Кейджа находят поддержку и поощрение в некоторых кругах Америки и Европы.

Конечно, ни Кейдж, ни его последователи никогда не определяли главную линию развития музыки в США.

Заключение

Несколько десятков лет назад было рискованно давать общую оценку композиторского творчества США или предсказывать, как оно будет развиваться в дальнейшем. Картина была не достаточно определена и слишком пестра. Не было и ясно сложившихся отношений между американской публикой, тяготеющей преимущественно к европейской классике, и отечественными композиторами. Но бесспорно одно. В отличии от ситуации, господствовавшей ещё век тому назад, США в наши дни может похвастаться большим числом композиторов, владеющих техникой самого высокого современного класса. Уже сейчас, многие проявления этой молодой культуры говорят о родстве с оригинальными художественными видами, которые развивались на почве Нового Света на протяжении трёх столетий и типизируют своеобразные, внеевропейские пути американской музыки.

5