Следуя примеру Самуэля Ф.Б. Морзе, в 1844 году Брэди открыл студию со стеклянной крышей на углу Бродвея и улицы Фултон. Он только что достиг совершеннолетия (21 год). В первый же год он получил приз Американского института в Нью-Йорке за один из своих дагеротипов. На следующий год он получил еще большее признание, завоевав золотую медаль. А годом позже он опять удостоился этой высокой награды. И с этого момента Брэди приступил к созданию фотографического архива, представляющего огромную историческую ценность, в который вошли портреты государственных деятелей и других выдающихся представителей американской нации за почти пятидесятилетний период.

Решив публиковать книги портретов знаменитых людей, позировавших перед его камерой, Брэди в 1850 году выпустил «Галерею знаменитых американцев», в которую вошли двенадцать литографированных репродукций.

Он продолжал собирать дегеротипы не только государственных и военных деятелей, но практически всех людей, которые играли хоть какую-то роль в общественной жизни, включая актеров и актрис, врачей и профессоров, инженеров и архитекторов, оперных звезд и шахматистов. Люди, о которых говорили в то время, были навечно запечатлены парами неуловимой ртутной амальгамы.

Брэди и его помощники сделали тысячи портретов для изготовления гравюр на дереве, а также литографий для иллюстрирования журналов, газет и книг, и вскоре подпись «Сделано с дагеротипа Брэди» стала самой известной в стране.

В 1847 году Брэди открыл филиал студии в Вашингтоне, где президент, его кабинет и члены конгресса время от времени помещали свои головы в неприятное приспособление, удерживавшее их в неподвижном положении.

К 1853 году Брэди почти полностью перешел с дагеротипных на амбротипные фотографии, которые делались с помощью мокрых пластин, и стал все больше и больше полагаться на своих помощников при работе с камерой — нагрузка для его глаз была слишком велика. Он начал специализироваться также в производстве «империалов»: снимков головы, увеличенных до размера 17 на 20 дюймов, почти в натуральную величину, которые затем оттенялись или раскрашивались художниками, работавшими в его студии. Этот процесс делал фотографии дороже обычных портретов, сделанных масляной краской, которые можно было легко заказать до гражданской войны. Заказы богатых и влиятельных людей на «империалы» уравновешивались массовым производством «визитных карточек», повальное увлечение которыми приводило толпы заказчиков в две студии Брэди. В качестве еще одного источника доходов он и его помощники организовали школу фотографии.

В 1858 году Брэди пригласил Александра Гарднера и оплатил его приезд из Шотландии в Нью-Йорк. С той поры до 1863 года, когда Гарднер ушел от Брэди, чтобы в качестве свободного фотографа снимать гражданскую войну, эти два человека составляли идеальную рабочую группу. Гарднер, опытный фотограф, особенно в работе с мокрыми пластинами и в деле увеличения фотографий, наладил в студиях Брэди производство выразительных, тонко отретушированных и прибыльных монументальных портретов. В 1858 году Брэди сделал Гарднера управляющим своей вашингтонской студии. Дело Брэди процветало. В начале 1860 года он поменял адрес своей нью-йоркской студии в третий и последний раз.

После избрания Линкольна президентом США и начала войны Брэди потерял интерес к созданию галереи известных людей и твердо решил зафиксировать всю гражданскую войну на фотографиях. Его исторические снимки позволяли людям следить за военными действиями, быть свидетелями сцен реальных конфликтов и почувствовать разрушительную силу войны.

Брэди посетил Линкольна, который на листочке бумаги выписал «Пропуск Брэди», благословил его, но денег не дал и предупредил, что и в будущем не предвидится никаких средств для финансирования его планов. Брэди не нуждался в деньгах, когда война началась. Ко времени окончания войны он истратил свое состояние в размере 100 тысяч долларов и задолжал 25 тысяч долларов за фотоматериалы. Но в самом начале войны каждый, от рядового до генерала, должен был сфотографироваться и заказать десяток визитных карточек. Возле студий Брэди ежедневно выстраивались очереди. Производство дешевых и популярных тоновых фотографий Брэди отдал другим фотографам, которые делали буквально миллионы этих фотографий в армейских лагерях и на бивуаках.

Брэди взял с собой на войну своих лучших сотрудников, и к концу войны он финансировал двадцать групп, которые фотографировали практически все основные военные действия на каждом участке войны. У каждой группы имелся фургон с фотографическими принадлежностями, который солдаты называли фургоном «Что это?».

Первые военные снимки Брэди сделал сам, например, снимки разгрома у Бал Ран. Из этого сражения он вернулся со своим фургоном и с несколькими негативами, которые пресса высоко оценила как «надежные свидетельства». Они все были раскуплены для гравюр на дереве и литографных иллюстраций. И снова под каждой появившейся фотографией, теперь уже во время войны, стояла подпись «Фотография Брэди». Он создал первое агентство фотографических новостей.

Военное ведомство неожиданно поняло значение фотографий и прикомандировало Джорджа М. Барнарда к инженерным войскам для фотографирования военных укреплений и местности. Лучшие военные фотографии Барнарда были сделаны, когда он сопровождал генерала Шермана в его походе к морю.

Целеустремленность и презрение к опасности руководили Брэди: забившись в фургон, который был отличной мишенью для хороших стрелков, он готовил в полутьме стеклянные пластины для таких громоздких камер, как известные в то время стереоскопическая и видовая (8 на 10 дюймов). Не успевая снимать все происходившие бои, Брэди и его люди научились находить и снимать страшные натуралистические картины войны. Поля сражений, выглядевшие так, словно высыпали мусорную корзину с какими-то бумагами на тела распластанных, скорчившихся убитых, являли собой горькую картину, по которой легко можно было вообразить суть происходивших жестоких событий.

Независимо от обстоятельств, решительность Брэди никогда не иссякала — он упорно продолжал регистрировать величайший конфликт нации. В его студиях в Нью-Йорке в его отсутствие продолжали делать портреты приезжавших знаменитостей, и доход от этой деятельности помогал Брэди создавать фотографии войны. Он и его товарищи сделали тысячи печальных и проникновенных документов. Поход Гранта на Ричмонд продолжался девять месяцев. Фотографы были там все это время, часто рискуя при бомбардировках ради одного снимка. Брэди приехал в Ричмонд сразу после его сдачи. Он посетил генерала Роберта Е. Ли, которого он фотографировал в Вашингтоне, и уговорил руководителя конфедеративной армии сфотографироваться со своим сыном и помощником полковником Тэйлором позади дома Ли на улице Франклина. Это одна из величайших исторических фотографий Брэди.

В Вашингтоне возвращавшиеся армии вновь выстраивались в очереди у студий Брэди, чтобы сфотографироваться и сравнить свои возмужавшие на войне лица с гордыми лицами молодости, которые Брэди запечатлел в дни, когда они примеряли военную форму.

Возбуждение послевоенного периода в Вашингтоне и Нью-Йорке угасло, и дела у Брэди замерли. Его жена Джулия была больна, он был разорен. Люди хотели забыть войну, и военные фотографии не находили сбыта. Чтобы оплатить счета на фотоматериалы, Брэди выпустил подборку дубликатов своих военных негативов, продал нью-йоркскую студию и земельный участок, которым он владел.

Военный департамент в июле 1874 года оплатил счет Брэди за пользование хранилищем на сумму 2840 долларов, а взамен получил большое количество фотографических негативов съемок войны, а также фотографии известных людей. Генерал Бенжамин Ф. Батлер запросил военный департамент о праве собственности на это имущество. Он и генерал Джеймс А. Гарфилд (позднее ставший президентом) оценили коллекцию в 150 тысяч долларов и добились того, что 25 тысяч долларов были выплачены Мэтью Б. Брэди 15 апреля 1875 года. Сколько было в этой коллекции? В течение двадцати двух лет никто не удосужился выяснить это, а за истекшее время неизвестное количество стеклянных пластин было разбито, непоправимо поцарапано или потеряно. В первом каталоге 1897 года сообщалось, что имеется 6000 пластин все еще в хорошем состоянии.

Третья большая часть негативов, коллекция Брэди — Хэнди, была приобретена библиотекой Конгресса за 25 000 долларов, и эта сумма выплачена двум дочерям Левина К. Брэди, двоюродного племянника Брэди. Хэнди приехал в Нью-Йорк в 1866 году двенадцатилетним мальчишкой в поисках работы, и через два года Брэди сделал из него прекрасного портретного фотографа. Хэнди имел студию в Вашингтоне и продолжал дело Брэди, создавая портреты известных в то время людей.

После смерти своей жены Брэди поселился у племянника. Однажды в 1895 году Брэди, почти слепой, попал под автомобиль. Он поправился и поехал в Нью-Йорк, где собирался открыть выставку своих военных фотографий, но 15 января 1896 года, за две недели до открытия выставки, умер.

Мэтью Б. Брэди похоронен на Арлингтонском кладбище вместе с героями гражданской войны, которых он фотографировал и которых народ видит такими, какими они были, в основном благодаря одному человеку, чьей самой почетной медалью была одна строчка — «Фотография Брэди».

Лучшие фото для иллюстрации этой страницы:

1. Франсуа д'Авиньон. Портрет Мэтью Брэди. 1850 год. Литография Впервые опубликована в "Фотогрэфик арт джорнэл" в январе 1851 года.

2. Редкий дагеротипный футляр, сделанный в Нью-Йорке и подписанный М. Б. Брэди. Брэди занимался их производством с 1841 по 1844 год, когда открыл свою первую студию.

3. Мэтью Б. Брэди. Портрет Джефферсона Дэвиса. 1860 год. Снимок сделан в Вашингтоне за год до того, как Дэвис стал президентом конфедеративных штатов.

4. Мэтью Б. Брэди. Генерал Роберт Е. Ли со штабом. 1856 год. Это одна из пяти фотографий, на которых снят генерал Ли на заднем дворе своего дома по улице Франклин в Ричмонде. На этой фотографии Ли вместе со своим сыном генерал-майором Джорджем Вашингтоном Кастисом Ли (слева) и полковником Уолтером Тэйлором (справа).

5. Неизвестный фотограф. Сержант Д. Л. Болдуин из роты "Г" 56-го полка, организованного в августе 1863 года. Ферротип (из олова) единственного известного по имени негритянского солдата из 200 тысяч, воевавших в юнионской армии.

6. Александр Гарднер. Президент Линкольн и генерал Макклеллан на поле сражения в Антитэме. Октябрь 1862 года. Фотография сделана с мокрой пластины.

Пионеры Запада

Один действительно одаренный фотограф, снимавший Пионеров Запада, был Тимоти X. О'Салливэн, который вместе с Брэди был в Геттисберге и Ричмонде и который целых три года смотрел на несчастья сквозь матовое стекло. Он выжил, но даже сам Брэди не смог заманить его обратно в мудрую атмосферу студии. Хотя он и родился в Нью-Йорке, знаменитости и города больше его не привлекали.

Он стремился к продолжению приключений со своей камерой на неисследованных землях, в неизвестных местах. В 1867 году правительство организовало геологическое исследование сороковой параллели под руководством Кларенса Кинга О'Салливэн был официальным фотографом в течение трех лет экспедиции. Он фотографировал величественные виды природы у водопадов, озер, рек, горные хребты высоких Скалистых гор, спускался в глубокие шахты, чтобы сделать там снимки с помощью вспышек магния. Эти снимки производили огромное впечатление на тех, кто видел их в иллюстрированной прессе.

В 1870 году О'Салливэн спустился с гор, чтобы вместе со своими камерами побывать в душных джунглях Панамы. Целый год он был в экспедиции командора Селфриджа, которую правительство отправило изучить и нанести на карту возможный пароходный канал через Дарьенский перешеек, как тогда назывался Панамский перешеек. Насекомые, болотная лихорадка, непроходимые джунгли и дикие звери были лишь некоторыми из препятствий, с которыми он столкнулся, и эти препятствия делали съемки такими же трудными, как во время войны. О'Салливэн преодолел все эти трудности и не отказался от своих целей.

Пользуясь камерой 11 на 14 дюймов, а также стереоскопической камерой, он сделал сотни негативов, передавая их командору Селфриджу, который четыре года спустя включил их в свой официальный доклад.

В 1873 году во время экспедиции Уилера по исследованию Аризоны О'Салливэн фотографировал руины Белого дома в каньоне де Челли, и это были его самые удачные фотографии. Название каньона происходит от искаженного навахского названия «Це-И», что означает «внутри гор». Засуха, которая продолжалась долгие годы в конце тринадцатого столетия, высушила колодцы и заставила индейцев покинуть их священные скальные поселения.

На фотографии О'Салливэна основное внимание уделено нависающей скале, а ее сложное строение передается ярким боковым светом, идущим поперек полосатой стены. Эта отлично обработанная стена кажется висящей в воздухе над древними жилищами, устроенными в полукруглой пещере на гребне горы, на высоте семидесяти футов от основания каньона. Внизу два едва различимых человека держат веревку, протянутую двум другим, стоящим на крыше развалин.

Не очень много известно об О'Салливэне после этой экспедиции. 14 января 1882 года, О'Салливэн умер в возрасте сорока двух — сорока трех лет. Точная дата его рождения никогда не была известна. Известно, что в его больном теле, пораженном туберкулезом, был заключен мужественный дух, неравнодушный к искусству камеры, и неукротимая воля, которые оставили живые свидетельства ужасов войны и великолепия природы.

Современником О'Салливэна, прожившим почти сто лет, с 1843 по 1942 год, был Уильям Генри Джексон. В 1862 году он участвовал в гражданской войне. После демобилизации продолжил работу в студии одного фотографа в Вермонте. В 1866 году он переехал в Сент-Луис, где стал перегонщиком скота на поездах, пересекавших прерии. Он рисовал, работал поденщиком, а в следующем году, когда был в Калифорнии, работал в изыскательской группе, а затем нанялся перегонять диких лошадей в далекую восточную Омаху. И там в 1867 году по-настоящему началась его карьера фотографа. Вместе со своим братом Эдвардом, который приехал из их родного города Перу в штате Нью-Йорк, они открыли студию. Эдварду вскоре надоела фотография, и он вновь вернулся к фермерству.

В 1869 году Джексон сделал серию фотографий, путешествуя вдоль тихоокеанской железной дороги. Фотографиями он расплачивался за ночлег и пропитание, которые ему предоставляли железнодорожные служащие. С камерой он исколесил всю страну, заезжая в совершенно неизвестные места, откуда добирался до какой-нибудь маленькой станции, садился на поезд и ехал в Омаху, в свою студию. В 1870 году Фердинанд В. Хэйден из Управления геологических изысканий Соединенных Штатов включил Джексона в трехмесячную экспедицию. Управление оплачивало все его фотографические расходы (зарплату Джексон не получал), оставив за ним право владеть негативами с условием, что при необходимости он предоставит Хэйдену нужные отпечатки.

Джексон делал снимки на дороге от Орегона до Мормона, вдоль реки Норт Платт, где в его честь высохшее ущелье было названо каньоном Джексона, снимал бесплодные земли Вайоминга, горы Уинта, низовья Зеленой реки близ ущелья Бриджера, на пике Пайка и в районе Денвера в холодные и снежные дни ранней зимы. Джексону нравилась такая жизнь. Он специально поехал в Вашингтон, чтобы и на следующий год быть в экспедиции Хэйдена в качестве официального фотографа. Он закрыл свою студию в Омахе.