26462 (Актуальные вопросы уголовно-правовой борьбы со взяточничеством), страница 10

В юридической литературе значительное внимание уделялось проблеме соотношения взяточничества и хищений чужого имущества. В этом плане исследователей и судебную практику интересовали две основные проблемы: 1) отграничение хищений от случаев дачи — получения взяток за счет чужого имущества; 2) возможные случаи квалификации взяточничества по совокупности с хищением чужого имущества.

В случае если должностное лицо участвует вместе с другими субъектами в хищении, то получение им своей доли похищенного не может рассматриваться как взяточничество.

Интерес в связи с этим представляет постановление Пленума Верховного Суда СССР по делу Е.. Р. и А. Бригады наемных рабочих под руководством Е. и Р. производили строительные работы по договорам подряда. Желая незаконно получить государственные средства, они предложили начальнику финансового довольствия части А. производить оплату с начислением территориальной надбавки, пообещав ему часть денег. В соответствии с состоявшимся сговором А. незаконно начислил и излишне выплатил Е. 24 тыс. руб., а Р. — 12 тыс. руб. Из похищенных денег Е. и Р. 8 тыс. руб. передали А. Пленум Верховного Суда СССР признал всех названных лиц виновными в хищении государственного имущества, обоснованно не усмотрев здесь составов дачи и получения взятки⁹⁵.

В юридической литературе при разграничении хищения и взяточничества указывается, что в действиях виновного содержится состав хищения, а не получения взятки при наличии следующих признаков: 1) приобретение материальных благ за счет изъятия их из чужого владения в результате должностного злоупотребления; 2) передача материальных ценностей должностному лицу соучастниками хищения или непричастными к преступлению лицами не за какие-либо действия по службе, а в виде дележа незаконно изъятых денежных средств или за реализуемое похищенное имущество; 3) умысел, направленный на безвозмездное незаконное обращение в свою собственность чужого имущества, хотя бы и передаваемого должностному лицу, либо в виде доли похищенного, либо в форме платежа за неправомерно отчужденную материальную ценность⁹⁶.

В качестве общедоступного подхода для решения вопроса о разграничении хищения чужого имущества и взяточничества служит следующий подход . Если должностное лицо получает материальные ценности за действия, совершенные им с использованием служебного положения, которые являются и элементом объективной стороны хищения данных ценностей, то это не взяточничество, а именно получение им своей доли от хищения. Иначе говоря, в этих случаях, должностное лицо, злоупотребляющее своими должностными положениями, участвует в изъятии имущества, является исполнителем (соисполнителем) хищения чужого имущества⁹⁷.

Интересный пример в связи с данной проблемой анализирует П.С. Яни. Ю. Юльский обвинялся в том, что он совместно с заместителем главы администрации Есиным и руководителем ЗАО «Салют» (далее – ЗАО) Игоревым похитил имущество в размере 98 тыс. долларов. Действия Юльского квалифицированы как хищение путем присвоения и растраты (ст. 160 УК РФ).

Юльский заключил ряд договоров с ЗАО, а последнее с администрацией в лице Есина о продаже фирмой «Метла», предоставляемой Юльским, стоматологического оборудования для нужд здравоохранения города. При этом покупатель-администрация перечислял рублевый эквивалент валютной стоимости оборудования на банковский счет ЗАО, которое, пользуясь имевшимся у него также и валютным счетом, переводило сумму стоимости оборудования в долларах фирме «Метла». Было оговорено, но не занесено в письменный текст договора, что Есин получает от фирмы «Метла» сумму равную 10% от суммы сделки, а Игорев – 4%.

Указанные 14% от суммы сделки составили 98 тыс. долларов. Указанные средства были помещены на именные счета Есина и Игорева в заграничном банке. Именно эти денежные средства следствие посчитало суммой похищенного имущества ⁹⁸.

В зависимости от уголовно-правовой оценки действий Есина, действия Юльского в первом случае могут быть квалифицированы как посредничество во взяточничестве либо как соучастие в даче взятки (передал директору фирмы «Метла» требование Есина, договорился с последним о передаче взятки, как работник фирмы «Метла» организовал открытие именного счета Есина в иностранном банке и перечисление на этот счет средств фирмы), где взяткодателем является руководитель фирмы-собственника переданных средств, либо как соучастие в преступлении, предусмотренном ст. 160 УК РФ.

Согласно правой норме хищение будет иметь место в том случае, если должностное лицо, используя служебное положение, незаконно и безвозмездно изымает какое-либо имущество из чужого владения и за вознаграждение отчуждает его другим лицам.

Когда же должностное лицо непосредственно в хищении не участвовало и получило вознаграждение за действия, совершенные с использованием служебного положения, которые хотя и способствовали хищению чужого имущества, но не являлись элементами его объективной стороны, имеет место получение взятки и соучастие в хищении этих ценностей. Так, в частности, должен решаться вопрос, когда должностное лицо за взятки выдает фиктивные документы, дающие право на незаконное получение пенсий, пособий, надбавок к заработной плате и других выплат. Квалификация не изменится и в тех случаях, если вознаграждение должностному лицу, не принимавшему участия в изъятии материальных ценностей, но способствовавшему этому, было передано после того, как материальные ценности были похищены, и непосредственно из этих ценностей⁹⁹.

Проблема квалификации взяточничества по совокупности с хищением возникает и тогда, когда взятка дается должностному лицу за счет средств, не принадлежащих взяткодателю на праве собственности и права на распоряжение которыми он от собственника не получал.

Для решения этого вопроса необходимо обратиться к постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве», где сказано следующие: «Получение в виде взятки должностным лицом по предварительному сговору со взяткодателем заведомо похищенных государственных или общественных средств надлежит квалифицировать по совокупности преступлений как получение или дача взятки и хищение государственного или общественного имущества» (п. 10).

В литературе отмечалось также, что для квалификации действий должностного лица, получающего в виде взятки заведомо государственные или общественные средства, необходимо определить его роль как соучастника хищения¹⁰⁰. Однако в постановлении № 3 «О судебной практике по делам о взяточничестве», принятом Пленумом Верховного Суда СССР 30 марта 1990 г., из всего многообразия возможных вариантов был упомянут лишь один, когда должностное лицо в качестве взятки получает имущество, похищенное по его подстрекательству (п. 17). Это предлагалось квалифицировать по совокупности как получение взятки и соучастие в хищении¹⁰¹.

Рассмотрим несколько возможных ситуаций при даче взятки из средств, не являющихся собственностью взяткодателя, и он не уполномочен собственником на использование их в качестве взятки.

1. Взятка дается завуалированным способом, когда должностное лицо-взяткополучатель фиктивно зачисляется в штат организации, которой руководит взяткодатель, и взятка дается под видом оплаты работы, фактически не выполнявшейся, путем незаконного премирования, оплаты якобы технической помощи и т.п.¹⁰²

В подобных случаях взяткополучатель - должностное лицо является фактически соисполнителем хищения совместно со взяткодателем, т.к. они оба умышленно и совместно принимают непосредственное участие в исполнении объективной стороны хищения чужого имущества. Для признания содеянного хищением не имеет значения то обстоятельство, что у одного из участников (взяткодателя) изъятия имущества, передаваемого в виде взятки, не было личной корысти и он, возможно, руководствовался ложно понимаемыми интересами своей организации. Как пишут Е. Флоров и Г. Шелковкин, «при соучастии в хищении отдельные соучастники могут действовать без корыстного мотива, по иным побуждениям. В этом случае достаточно, чтобы корыстный мотив и соответствующая цель имелись хотя бы у одного из соучастников, в чьих интересах в конечном счете и совершается хищение... Если субъект осознает, что способствует незаконному обогащению другого за счет похищенного, то в его действиях имеются признаки соучастия в хищении» ¹⁰³. Эта позиция признана в литературе и поддерживается практикой¹⁰⁴.

В силу сказанного нельзя согласиться с позицией В.У. Гузуна, полагавшего, что в случае дачи в качестве взятки государственных или общественных средств за получение преимуществ для государственных предприятий даже при условии сговора об этом взяткополучателя и взяткодателя, последний виновен лишь в даче взятки и злоупотреблении служебным положением, а взяткополучатель - в получении взятки и соучастии в должностном злоупотреблении¹⁰⁵.

2. Если имелась предварительная договоренность о даче-получении взятки за счет чужого имущества, но взяткополучатель в изъятии имущества участия не принимал, то исполнителем хищения является только взяткодатель. Должностное лицо здесь лишь является соучастником хищения: пособником, заранее обещавшим приобрести похищаемое имущество, или подстрекателем, если оно склонило к совершению хищения материальных ценностей и передаче их в виде взятки¹⁰⁶.

3. Весьма распространены случаи, когда взяткополучатель не осведомлен, что взятка дается ему за счет чужого имущества, распоряжаться которым взяткодатель права не имел, во всяком случае в процессе расследования доказать такую осведомленность не удалось. Конечно, должностное лицо, получившее при таких обстоятельствах взятку, за хищение чужого имущества нести ответственность не может. А как быть в таком случае со взяткодателем, знающим, что в виде взятки он незаконно передает чужое имущество?

Ряд авторов полагает, что лицо, давшее взятку из государственных, кооперативных или общественных средств, во всех случаях, независимо от мотивов и целей дачи взятки; виновно и в хищении¹⁰⁷, в том числе и в случаях, когда взяткополучатель к ответственности за хищение привлечен быть не может. На мой взгляд, такое решение игнорирует суть хищения как корыстного преступления, совершенного с целью получения материальной выгоды. Поэтому в подобной ситуации взяткодатель виновен как в даче взятки, так и в хищении чужого имущества, но лишь в случае, если он дал взятку в своих личных интересах, ибо только при этом условии может быть установлена корыстная цель изъятия имущества, являющаяся обязательным признаком хищения¹⁰⁸.

Если же такая взятка дается исходя из ложно понимаемых, но все же интересов организации, то корыстная цель как признак хищения здесь отсутствует и субъект подлежит ответственности только за дачу взятки.

4. Наконец, в качестве взятки может передаваться имущество, которое уже было похищено определенным способом взяткодателем без какой-либо предварительной договоренности и без участия в этом должностного лица-взяткополучателя. В этом случае в действиях взяткодателя имеется реальная совокупность двух самостоятельных преступлений: хищение и дача взятки. Что касается квалификации действий получателя, то если доказана его осведомленность, что в качестве взятки передаются именно те ценности, как правило, индивидуально определенные, которые были похищены, он ответственен за получение взятки и приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем¹⁰⁹. В противном случае он виновен только в получении взятки.

Таким образом, решая вопрос о возможности квалификации взяточничества по совокупности с хищением, необходимо устанавливать следующие обстоятельства: 1) знал ли взяткополучатель, что взятка дается ему за счет чужого имущества; 2) в чьих интересах (личных или ложно понимаемых интересах организации) давалась взятка; 3) принимало ли должностное лицо, получая взятку, непосредственное участие в незаконном безвозмездном изъятии чужого имущества. В зависимости от этих обстоятельств, как показано выше, квалификация действий преступников существенно изменяется.

3.5. Освобождение взяткодателя от уголовной ответственности

Согласно закону, лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если имело место вымогательство взятки со стороны должностного лица или если это лицо добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о даче взятки (примеч. к ст. 291 УК РФ). Нужно подчеркнуть, что это два самостоятельных основания и для освобождения от уголовной ответственности достаточно хотя бы одного, любого из них. Так, установив наличие признаков вымогательства взятки, следователь обязан освободить взяткодателя от уголовной ответственности, независимо от того, сообщил последний о случившемся в соответствующие органы или нет. Точно так же добровольное сообщение освобождает взяткодателя от ответственности, даже если вымогательства взятки не было. Нельзя забывать, что при наличии этих обстоятельств прекращение дела в отношении взяткодателя с освобождением его от уголовной ответственности является не правом, а обязанностью следователя и прокурора.

В практике встречается расширительное толкование вымогательства взятки и добровольного сообщения о даче взятки.

Так, Новосибирский областной суд осудил начальника поезда Ш. за получение взяток от проводников вагонов за сокрытие факта провоза безбилетных пассажиров и подстрекательство их к даче взяток другим должностным лицам. Следственные органы считали, что Ш. получал взятки путем их вымогательства. Поскольку получение взяток не было связано с угрозой причинения вреда правам и законным интересам проводников, а имело место в связи с сокрытием незаконных действий взяткодателей, суд обоснованно исключил из обвинения Ш. признак вымогательства взяток, однако уголовное дело в отношении лиц, ошибочно освобожденных от уголовной ответственности, не возбудил и не довел о совершенных ими преступлениях до сведения органов следствия частным определением¹¹⁰.

Признаки вымогательства как обстоятельства, освобождающего взяткодателя от уголовной ответственности, ничем не отличаются от признаков вымогательства как квалифицирующего обстоятельства получения взятки. Обязывая в этом случае освобождать взяткодателя, закон скорее всего учитывает вынужденность дачи им взятки для защиты или обеспечения своих правоохраняемых, законных интересов, т.е. сравнительно невысокую степень общественной опасности такого субъекта. Однако если взятка дается не для защиты своих прав от незаконных действий взяткополучателя, а с намерением уйти от заслуженной ответственности, обойти закон, неправомерно добиться каких-либо благ и т.п., то признаки вымогательства отсутствуют и взяткодатель от уголовной ответственности освобожден быть не может, если, конечно, он не заявил добровольно о содеянном.

Вторым самостоятельным обстоятельством, освобождающим взяткодателя от уголовной ответственности, является добровольное сообщение о содеянном. Взяточничество является не только опасным, но и весьма трудно раскрываемым преступлением. Все лица, умышленно участвовавшие в даче-получении взятки, совершали преступления; их интересы взаимосвязаны и взаимозависимы. Для решения задачи борьбы со взяточничеством, изобличения и привлечения к ответственности прежде всего наиболее опасных преступников-взяткополучателей необходимо как-то разорвать эту связь, что в определенной степени достигается законодательным установлением об освобождении от ответственности лиц, давших взятки, если они после этого добровольно сообщат о содеянном.