28004 (Защищенность объектов собственности)

Защищенность объектов собственности

Задача данного реферата - проанализировать защищенность собственности со стороны правовых, моральных, идеологических, религиозных и иных социальных норм, а также социальных институтов, обеспечивающих выполнение этих норм.

Цивилизационное развитие общества всегда предполагало разработку адекватных правовых, религиозных, моральных и иных социальных норм, которые закрепляют необходимые отношения между людьми и задают определенную институциональную оформленность реализации данных норм, т.е. за каждым типом социальных норм стоят институты, теоретически или практически обеспечивающие их, норм, выполнение. В качестве таких институтов выступают институты государства, общественные и профессиональные союзы, советы, фонды, церковные институциональные оформления, товарищеские суды, средства массовой информации и т.д.

Объекты собственности могут быть самыми разнообразными по своей природе: земля, водные ресурсы, животные, информация, компьютерные программы, ценные бумаги и т.д. Каждый из этих объектов собственности требует своей, специфической для него защищенности: защита информации, защита прав и свобод человека, защита природы и т.д. И каждую из этих защит обеспечивает некоторое множество соответствующих социальных институтов, каждый из которых проводит в жизнь собственные социальные нормы. Все разновидности собственности защищаются различными общественными нормами:

нормами права;

нормами морали;

идеологическими нормами;

религиозными нормами;

нормами традиций и обычаев и т.д.

Положение одних норм по отношению к другим социальным нормам может быть различным:

а) одни социальные нормы могут возвышаться над другими социальными нормами и, следовательно, другие нормы при этом признаются несущественными;

б) различные социальные нормы могут гармонировать друг с другом.

Наиболее разработанным является вопрос защиты собственности со стороны норм права. Этому вопросу посвящены работы Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж. -Ж. Руссо, в которых раскрывается "теория естественного права". Проблему защищенности собственности со стороны норм права также исследовали И. Фихте, П.Л. Лавров, Н.П. Огарев, У. Маттеи.

Вопросы защищенности собственности со стороны религиозных норм обсуждались в трудах апологетов протестантства М. Лютер, Ж. Кальвина, М. Вебера. Среди отечественных философов защищенность собственности исследовали С.Л. Франк, С.Н. Булгаков, В.Ф. Эрн.

Защищённость собственности со стороны моральных норм рассматривают Л.Н. Толстой, B. C. Соловьев, А.Л. Богданов, Н.М. Чуринов.

В рамках исследования собственности зависимость социальных норм защиты собственности от характера общественного бытия показана в работах Г. Гегеля, Э. Дюркгейма, М. Вебера А. Бергсона, С. Хантингтона, К. Поппера. Из числа отечественных авторов эту проблему исследовали B. C. Степин, А.А. Ивин, A. M. Ковалев, Л.Г. Олех, Н.М. Чуринов.

Современное западное общество пришло к сегодняшней рационалистской системе существования естественным путем. Макс Вебер называет это общество - "феодальным"; другие исследователи называют данный тип общества по-разному: открытым, индивидуалистическим, атомизированным и т.д. В основании концепции западного общества была заложена идея католичества и протестантства о равенстве всех перед Богом. Особое значение данной идее было придано в Новое время под влиянием идей философского рационализма. Затем это положение было подкреплено политической философией Локка, Канта, Руссо и учениями сторонников утилитаризма о свободе, о равенстве, о естественном праве, о рациональном моральном законе и равном праве на счастье и т.д. Провозглашенные принципы справедливости, основанной на концепции о равных правах на счастье, последовательное и беспристрастное соблюдение их привели к нравственно санкционированной соразмерности в распределении благ, к правовым и теоретическим основаниям частнособственнических отношений.

В индивидуалистическом обществе, на базе которого выстраивается правовое государство, стандарт свободы воли обычно интерпретируется как стандарт свободы. В этом обществе стандарту свободы воли и нормам права, защищающим этот стандарт, придается фундаментальное значение, происходит принижение значения норм морали, норм идеологии, религиозных норм. Западные философы являются, как правило, "певцами принципа свободы воли" - принципа общественного устройства, согласно которому каждый человек свободен в выборе морали, религии, правил поведения и т.д., если они не противоречат нормам права.

Возвышение одних социальных норм над другими или же гармония социальных норм могут иметь место только в соответствующих типах общества. В индивидуалистическом обществе завышается значение норм права, и это считается основой гражданского общества. В коллективистском обществе в соответствии с принципом совершенства социальные нормы находят завершение друг в друге. Например, нормы морали находят свое завершение в нормах права, а нормы права находят свое завершение в нормах морали. Принцип совершенства предполагает единство и взаимоувязанность не только социальных норм, но и единство обеспечивающих реализацию этих социальных норм социальных институтов.

Каждому из двух типов общества - индивидуалистическому и коллективистскому - соответствуют свойственные ему стандарты субъектности, стандарты социального прогресса, стандарты естественности, стандарты рациональности, стандарты научности, методологические стандарты и т.д. Томас Гоббс формулирует такие стандарты естественности, как естественное состояние общества - состояние вражды и естественное право - право на все, вплоть до убийства. Аналогичным образом английские и французские философы XVIII века, а также немецкие классические философы, восприняв древнюю западноевропейскую традицию теоретизирования, придали фундаментальное значение гносеологическому стандарту - стандарту свободы воли.

Н.М. Чуринов так отзывается о теории "естественного права", разработанной Гоббсом, Локком и другими западными исследователями: "Гоббс простодушно показывает отличную от коллективистской индивидуалистическую сущность гражданского общества, в котором человек руководствуется, прежде всего, не религиозными, идеологическими, моральными и другими нормами, а нормами права, страхом возмездия - со стороны государства".

В индивидуалистическом обществе нормам права отводится роль цементирующего элемента, поскольку в их рамки можно "уместить" разнообразные притязания всех индивидов указанного общества. Нормы права выступают как своеобразная оболочка, удерживающая индивидуалистическое общество от развала и гибели.

В работе современного итальянского профессора права У. Маттеи "Основные принципы права собственности" раскрывается западноевропейская правовая традиция гражданского права. Автор, по собственному признанию, руководствуется идеей, что право собственности может быть сведено к сравнительно небольшому числу основных принципов, преимущественно экономического и политического характера: "Нормы права собственности являются весьма древними, более древними, чем сама идея государства. При этом содержание этих норм меняется от места к месту, от организации к организации, являя собой пример слабых сторон идеи непреложности права личной собственности во времени и пространстве, провозглашаемой концепцией естественного права". Здесь, на наш взгляд, автор придерживается сомнительной точки зрения, согласно которой собственность защищается нормами права с древности. Мы полагаем, что нормы права стали вырабатываться с укреплением института частной собственности, чтобы её защищать.

Например, у восточных славян народ сообща участвовал в управлении родовой, а также племенной собственностью. Как пишет В.Д. Калашников: "Общество... представляло собой устойчивое соседство родов. При этом каждый род в силу необходимости должен был находить свою законченность в других родах. Так возникают соседствующие друг с другом большие патриархальные семьи. Для родовых объединений характерны жесткая обусловленная традициями регламентированность жизни, коллективная собственность на основное средство производства - землю, круговая порука, кровная месть. Соседство являлось самодостаточным социальным и производственным коллективом". Очевидно, что в условиях такого коллективного существования не было предпосылок для формирования огороженных, "частных" участков земли. Собственность защищалась нормами традиций и обычаев.

Социолог и публицист XIX века П.Л. Лавров, анализируя появление права собственности, обращается к истокам существования человеческого общества. Исследуя возникновение изначальных прав завладения, Лавров пишет, что завладение вещами справедливо, пока люди не стесняют друг друга, как охотники в диком лесу, наполненном зверями. Но наступает момент, когда все завладели всеми вещами, находящимися на данном пространстве, и никому не принадлежащих вещей не осталось. И вот является новая личность, которой приходится выбирать: либо уйти из пространства, занятого остальными, и умереть с голоду, либо вступить в борьбу. "Вот тут-то, - пишет философ - и подымается страшный вопрос о собственности или, точнее говоря, о монополии, об исключительном присвоении. Теория справедливости, существующая между людьми, встречается лицом к лицу с теорией необходимого эгоистического усвоения. Обе имеют начало в природе человека, обе необходимы ему; но они говорят на разных языках и не понимают друг друга. Но по необходимому стремлению к единству в мысли человек стремится к распространению на монополию начала права... ". Неслучайно П.Л. Лавров упоминает о "теории справедливости", которая характеризует нравственное состояние общества. Скорее всего, в те времена люди руководствовались отнюдь не правовыми нормами в вопросах собственности. Лавров ставит вопрос о гармонизации норм права с другими социальными нормами, например, с нормами морали.

Н.П. Огарев так же, как и П.Л. Лавров, начинает с анализа древности: "Куда ни взгляни в прошедшее, хотя бы в самую глубокую древность, везде найдешь, что ячейка, из которой развивались государства, - это заселение известной земли каким-нибудь племенем, и племя считало эту землю своею собственностью. Далее оно сливалось с другими племенами или на основании союза (федерации), или потому, что покорялось другому завоевательному племени. Племенное заселение, естественно, тянуло к поземельной собственности общинной, потому, что все дело делалось вместе, заселение происходило совокупно. От этого мы встречаем и в европейских государствах до завоеваний - сельскую землевладельческую общину". Согласно теории Н.П.

Огарева, в результате завоевания земля становится добычей победителей. Главный вождь берет больше, и от него до последнего воина пай в добыче будет уменьшаться, но все же дележ произойдет на одном основании: завоеванная земля и побежденные люди делаются частной собственностью победителей. Как полагает Н.П. Огарёв, именно таким путем в Европе возникла феодальная поземельная собственность. Завоевателям не нужно было самим пахать землю: они брали с людей работой, деньгами или продуктами. Кто предлагал больше денег или продуктов, тот получал и больше земли во владение. На этом основании рушилась в Европе сельская община. Постепенно между победителями и побежденными складывались отношения, при которых рабство и поборы перестали иметь в глазах победителей больше выгоды, чем условленные платы и работы. Тогда феодальная поземельная собственность стала отдаваться в наем или переходить в руки простолюдинов по праву купли. Главные вожди - короли - также имели поземельную собственность, как и подчиненные им феодалы. По мере усиления королевской власти короли стали брать себе феодальные поместья по суду, в силу наказания. Таким образом, королевская поземельная собственность расширялась, но никогда не достигала до совершенного уничтожения права - сначала частной феодальной собственности, а потом, когда феодальные поместья распродались, то вообще частной поземельной собственности.

Н.П. Огарев подробно исследует процесс возникновения прав собственности в странах Западной Европы и анализирует причины, по которым западные страны не выработали понятия "государственной собственности" на землю: "На европейском материке феодальная поземельная собственность, дробимая по наследству, только случайно долею осталась в роде, большею частью перешла в руки богатых простолюдинов или размельчалась на совершенно дробные лоскуты личной крестьянской собственности и все же сложилась в частную поземельную собственность, а не в государственную". Исследователь пишет, что Англия поставила во главу управления государством собственников или представителей частной собственности, поэтому, естественно, оно в первую очередь охраняло права собственников.

Огарев подчеркивает, что даже французская революция и французский социализм (дошедший в теории до собственности общей или общинной, товарищеской) - не выработали понятия государственной собственности. По мнению исследователя, французские социалисты придали отвлеченному понятию государства отвлеченные свойства: государство могло быть высшим разумом, высшим правосудием, высшей идеей, во имя которой каждый должен был жертвовать жизнью. Однако если дело касалось, например, собственности, то государства-собственника они не придумали; отвлеченное понятие, владеющее собственностью на правах частного человека, осталось для них немыслимо: "Великая французская революция оставила после себя риторику, посвященную отношениям между собственностью и свободой вообще. Приравнивание права собственности к свободе стало повсеместным явлением в теории права, экономики и обществоведения". Видимо, из-за этого приравнивания "свободы вообще" к праву владеть и распоряжаться собственностью сформировалось понятие "священного права собственности". Приравнивание права собственности к свободе заняло прочное положение в теории права, экономики и обществоведения. Например, Б.Н. Чичерин, рассуждая о собственности и государстве, категорично утверждает, что "гражданский порядок весь зиждется на праве собственности и без него обойтись не может". Это понимание порядка, на наш взгляд, полностью укладывается в традицию западной философии, восходящей к римскому праву.

Согласно исследованию Н.П. Огарева, механизм формирования частной собственности в странах Западной Европы сложился естественным образом, благодаря укладу жизни индивидуалистического общества. Государство, по его мнению, выполняло лишь функцию правового оформления имеющегося положения дел. "Государство имело право не на собственность, а на налог". Доля частного дохода отдавалась на общественные нужды, и чем выше был частный доход, тем больше государственная казна получала налогов. Во многом исходя из этого, очевидно, и сложилась система жесткой правовой защищенности собственности в индивидуалистическом обществе.