121724 (Управленческие принципы – источник конституционного права)

Управленческие принципы – источник конституционного права

С.Я.Куриц, профессор, системный аналитик; В.П.Воробьев, доктор юридических наук

Вопрос об источниках права занимал умы практически всех правоведов прошлого и привлекает внимание в настоящем, впрочем, как и самое понятие «право». Примем одну из энциклопедических формулировок права без возражений, поскольку иные формулировки включают те же аргументы и логические связи, которые по сути приводят к той же формулировке, и остановимся на обсуждении сущности «источников права» (source of law, Quellen des Rechts, source du droit).

Часть учёных отождествляет источники форму выражения права, другая часть — проводит между ними разницу, определяя источник как явление, порождающее нормы права, а форму выражения — как некий «контейнер норм», не совпадающий по своей сути с источником. Некоторые ученые признают в качестве источника права «естественные факторы», например, географические, климатические и т.д. (Монтескье Ш. «Дух законов»), идеологические, политические и тому подобные социальные и экономические факторы. Другие признают способы,которыми «правилу поведения придается общеобязательная сила» (Михайловский И.В. «Очерки философии права»), третьи -«принципы права» и «созидательные силы» (Бержель Ж.-Л. «Общая теория права»), а также философские, доктринальные и формально-юридические (и неформальные прецеденты и обычаи), служащие источниками и основаниями («foundations» – Wikipedia). Надо согласиться с мнением С.Ф. Кочекьяна: «Нет не только общепринятого определения этого понятия, но спорным является самый смысл, в котором определяются слова «источник права» (О понятии источника права)2.

Попытаемся с помощью современной методологии системного подхода прояснить вопрос об источниках права, ограничив область анализа конституционным правом. Рассматривая совокупность определений как подсистему «источников права», можно обнаружить некоторые методологические и содержательные (не лингвистические) основания столь большого разнообразия в понимании этой базовой категории права. Разнообразие лишает «источник права» свойства базового, т.е. инвариантного (устойчивого ко времени и обстоятельствам) понятия. Обратившись к отечественным и зарубежным толковым словарям, как это сделал Марченко М.Н.4, мы найдем, что «источник» применительно к праву - это то, из чего берется, черпается…, дает начало чему-либо, служит основой, или документ, или исходное место (позиция). Однако, чтобы только приступить к определению понятия «источник права», такой информации недостаточно по трем причинам.

Во-первых, право в операциональном понимании – это система социальных норм, в которой каждая норма, представляющая решение субъекта управления, имеет жизненный цикл, включающий этапы ее создания, утверждения, реализации и пересмотра. У каждого этапа свои правовые источники. Игнорирование любого из них делает будущую норму права ничтожной. Чтобы избежать аннигиляции, нужна унифицированная модель нормы права, включающая не только семантику, но также место и время возникновения понятия и последующей «жизни» понятия в его окружении. На этой основе могут определиться конкретная норма права и потребные для нее конкретные источники.

Во-вторых, конституционные нормы права верховенствуют над всеми иными нормами права в государстве, являясь их аргументами (Argumentum, лат. Причина). Они порождают все иные нормы права, и поэтому не могут выводиться из созданных ими же сами норм, как члены одной семьи не могут быть одновременно родителями и детьми. Конституционные нормы не могут также выводиться из норм права других государств, поскольку суверенные государства находятся на одном и том же иерархическом уровне, и нормы права других государств не имеют взаимной властной силы; эти нормы могут носить информационно-справочный характер.

В-третьих, норма права (результат правотворчества) выводится до сих пор из источников права (аргументов) исходя из существования причинно-следственной связи. Такой вид связи является выражением рассудочного мышления, и норма права, которая образована этим видом мышления, всегда находится в зависимости от субъективного выбора. В зависимости от личных предпочтений субъекта права или исследователя могут использоваться те или другие источники права. Вследствие такого подхода в конституционном праве как в системе возникают лакуны и пробелы, служащие источниками мнимого конституционализма и нестабильности права.

Следовательно, для конституционной отрасли права нужно более фундаментальное методическое основание, чем причинно-следственная связь, доступная рассудочному мышлению и подверженная субъективному выбору.

Более глубокую связь, чем причинно-следственная (Verstand,по Канту5), может дать основание, покоящееся на высшей категории мышления – разуме (Vernunft). Развитие науки в ХIХ веке, полное величайших открытий в области теоретической физики, химии, биологии, опиравшиеся на Кантовскую концепцию разумного основания6, привели к изменениям всех жизненных реалий в ХХ веке и продолжаются в ХХIвеке. Показательно, что предощущение роли разума, позволяющего подвести научную базу под исследования в области права, мы находим в творчестве таких ученых-правоведов как Р.Иеринг7, Л.Оппенгейм8и Ф.Ф.Мартенс9.

Общепризнано, что институт права строится на охраняемых силой государства отношениях «властвования – подчинения». Сутью этих отношений является процесс управления. Под управлением понимается имманентное свойство организованных систем различной природы (биологических, социальных, технических), обеспечивающее сохранение их структуры, поддержание режима деятельности, реализация их программ для достижения цели10. Управление присутствует в любой системе, которая представляет множество компонентов, взаимодействующих между собой и со средой. К понятию системы может быть отнесено и право – «система общеобязательных социальных норм, управляющих определенным кругом общественных отношений и охраняемых силой государства». В этой системе, созданной человеком (артефакт), процессы управления могут быть обнаружены не только в его целевом продукте – упорядочением общественных отношений, но и на любом этапе жизненного цикла нормы права, включающие возникновение, существование, развитие, пересмотр и умирание. Попытаемся понять, можно ли принять управление в качестве покоящейся на разуме основы отношений, закрепляемых правом.

Исходя из Кантовской концепции мышления, познание состоит из суждений11, в которых одно служит предикатом другого (Аесть В). Настоящими могут быть только такие суждения, в которых связь субъекта А и предиката (есть) представляется «всеобщей и необходимой» и полагает наличие в понятии субъекта некоторого нового признака, из него не вытекающего. Перечисленные выше традиционные источники права порождены самой системой права, и в понятии права (субъекта) отсутствует какой-либо новый признак, из него не вытекающий. Поэтому суждение об источниках права не содержит ничего нового, либо не составляет истинных знаний. Напротив, управление, точнее, его принципы, не вытекают из субъекта суждения (права), поэтому представляет новое свойство. Вместе с тем, связь субъекта и предиката (управление) является «всеобщей и необходимой», поскольку управление, его принципы, присутствует во всех организованных системах в качестве инструмента развития системы и обеспечения ее целенаправленности.

На этом основании управление может быть отнесено к всеобщей категории бытия индивида и социума, которое проявляется в формах иерархии, диктата, процедур, функций, структур и многих других понятий, сопутствующих жизни общества. Они являются инвариантными ко времени и пространству; принципы управления не выводятся из причинно-следственных и иных отношений, являясь синтетическим априорным суждением – разумом (метафизическое основание Канта). Приведенные суждения дают основание для утверждения о том, что источники конституционного права и источники всех иных отраслей публичного и частного права, их материальных и процессуальных норм имеют различную природу и различное назначение.

Остается указать на некоторые огорчительные факты. Постоянно находясь в непосредственном контакте с процессами управления, ежедневно закрепляя принципы управления и контролируя их применение в нормах права, правоведение как отрасль знаний до сих пор не опирается на эту всеобщую категорию - управления, предпочитая выводить правовые понятия конституционного права из собственной материи, из существующих источников права. Игнорируются достижения смежных отраслей знаний по управлению родственными организационными системами, например, международными корпорациями и компаниями, которые по численности занятых людей, объему и разносторонности деятельности нередко превосходят многие государства (различия заключаются лишь в праве государства применять легитимное насилие над человеком и иметь пенитенциарные органы). Управление такими организационными системами, которые достигли экономических и социальных успехов и изменили лицо мира, строится на научных принципах маркетинга и менеджмента, закрепленных нормами публичного права. Кстати, на роль маркетинга и менеджмента в государственных делах обратил внимание Николо Макиавелли еще 500 лет назад12, однако его имя в трудах по правоведению не популярно.

Объяснение приведенным фактам можно найти у Норберта Винера – отца кибернетики, науки об общих принципах управления и связи в животном и машине: «Важные исследования задерживаются из-за того, что в той или иной области неизвестны результаты, уже давно ставшие классическими в смежной области». Преодоление этой инерционности могло бы помочь в разрешении проблем правосознания, правотворчества и правоприменения.

Попытаемся показать, что методические принципы управления организационными системами, до сих пор не получившие формального признания в качестве источников конституционного права, все-таки в нем существуют, хотя не всегда и в неполном виде. Для научного обоснования этого утверждения следует обратиться к нескольким простейшим моделям из методологического арсенала системного анализа, представляющего ветвь системного подхода, который изучает организационные и человеко-машинные системы.

Организационные системы, в том числе и государства, создаваемые людьми для удовлетворения своих потребностей и желаний, являются целостными открытыми (взаимодействующими со средой: природой, мировым сообществом) целеустремленными системами с большим числом взаимодействующих компонентов (людей), обладающих свободной волей. Общие свойства целостной системы могут быть поняты из модели системы (рис.1). Система представляет оператор, который превращает вход в выход. Входом

Рис.1 Модель организационной системы и среды

служат ресурсы: труд людей, их средства и природные богатства, находящиеся на суверенной территории государства, превращаются в конечный продукт (выход). Продукт используется для удовлетворения потребностей и желаний людей в настоящем, а также в будущем, для чего часть конечного продукта возвращается на вход для нового цикла производства.

О степени удовлетворения потребностей и желаний людей, судят по информации о движении системы к избранной цели. Информация поступает от выхода на вход по обратной связии используется для корректировки движения системы к принятой цели13. Система существует в Среде, которая включает искусственно созданную человеком Надсистему (артефакт), например, мировое сообщество государств, и природу. Система взаимодействует со Средой по принципу: «подчинения – властвования».

Раскрыв оператор («черный ящик»14), рис.2, мы найдем в нем субъектуправления (СУ), представляющий государственную власть, и объектуправления (ОУ) – население

Рис.2. Модель оператора организационной системы (раскрытие «черного ящика»)

СУ – субъект управления; ОУ – объект управления.

(Показаны только информационные ресурсы).

(о противоречиях терминологии в сферах управления и права см. ниже). СУ направляет ОУ информацию – императивные, рекомендательные и ограничительные решения (законы, правительственные акты, судебные приговоры) – «прямая связь». Объект управления возвращает субъекту по обратной связи реакцию на реализацию решений власти и оценку результатов решений. СУ также направляет свои решения в среду (другим государствам и Надсистеме), от которой получает реакцию; информация от человека (людей) может поступать в среду, например, как средство защиты от произвола СУ.

Обратим внимание, на то, что конституционное право, формирующееся в СУ, охватывает три разнородных элемента системы управления: 1) устройство государственной власти (функции, структуры и прочие компоненты и связи), 2) продукт деятельности системы – управленческие (государственные) решения и 3) лиц, принимающих решения (ЛПР) – иерархов власти. Первый элемент представляет «жесткую» слабо меняющуюся часть - каркас управления (наподобие Hardware компьютера). По аналогии с компьютером управленческие решения, включающие все этапы жизненного цикла решения: подготовку, принятие (утверждение), контроль реализации и корректировка по результатам практики, создаются с помощью программного обеспечения – «мягкой» части (Software) системы управления. Она поддается более частым и менее регламентированным изменениям. Hardwareи Softwareсоставляют функционально-структурный каркас управления15. От того, насколько создатель управленческого каркаса (например, Учредительное собрание, принявшее конституцию) понимал сущность управления государством и смог создать совершенную систему управления, многие годы будет зависеть качество жизни и судьба государства и народа.