74601-1 (Конституционный суд Российской Федерации), страница 4

Закон о Конституционном Суде РФ более ясно и детально урегулировал вопросы касающиеся дел о конституционности законов по жалобам на нарушения конституционных прав и свобод граждан. Данное полномочие суда имеет важнейшее значение в деле правовой защиты личности. Положения предыдущего акта, касающиеся конституционности правоприменительной практики, связанной с деятельностью суда по охране конституционных прав и свобод граждан были весьма сложны. Значительно упрощена ныне и процедура возбуждения такого рода дел. Жалобы на нарушения конституционных прав и свобод граждан могут быть индивидуальными или коллективными. Они допускаются при двух условиях: если закон затрагивает конституционные права и свободы граждан: если закон применен или подлежит применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде, или ином органе, применяющем такой Закон. Налицо преодоление ранее существовавшего положения, когда гражданин, чьи права нарушены, перед обращением в Конституционный Суд должен был пройти множество инстанций. Важное значение имеют и предусмотренные последствия принятия жалобы к рассмотрению. Прежде всего, Конституционный Суд уведомляет об этом рассматривающий дело суд или иной орган, в котором применен или подлежит применению обжалуемый закон. Это не обязывает приостановить производство по делу, но вместе с тем суд или иной орган, рассматривающие дело, вправе приостановить производство до принятия решения Конституционным Судом. Установлено, что если последний признает закон, примененный в конкретном деле, не соответствующим Конституции РФ, дело во всяком случае подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке.

Изменены полномочия Конституционного Суда , связанные с процедурой отрешения Президента от должности. Теперь Конституционный Суд дает лишь заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президенту в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, а не о наличии оснований для отрешения от должности, как это было ранее. Такие действия Конституционный Суд принимает по запросу Совета Федерации. Если Суд принимает решение о несоблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президенту РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, то предусмотренное Конституцией рассмотрение обвинения прекращается. Во всех остальных случаях окончательное решение об отрешении Президента РФ от должности принимает Совет Федерации.

Конституционный Суд РФ согласно новому законодательству утратил ряд полномочий, имевшихся у него ранее. Из компетенции этого органа исключено рассмотрение дел о конституционности партий, общественных объединений, действий и решений всех высших должностных лиц РФ и ее субъектов, о даче заключений о наличии оснований для их отречения от должности. Теперь нет у Конституционного Суда и права давать заключения о наличии у соответствующих должностных лиц стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять связанные с их деятельностью полномочия. По-новому решен ряд вопросов, связанных с субъектами, которые вправе возбуждать дела в Конституционном Суде. Ранее действовавшее законодательство предоставляло Суду право рассмотрения вопросов по собственной инициативе. Такая практика имеет место и в некоторых зарубежных государствах, новое законодательство не предоставляет Конституционному Суду права рассмотрения вопросов по собственной инициативе. Таким образом, обеспечивается принцип объективности и беспристрастности в деятельности этого органа. Ранее с запросами в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности мог обратиться любой депутат парламента, теперь - пятая часть состава каждой из палат парламента. Право возбуждения дел в Конституционном Суде общественными организациями ограничивается в настоящее время лишь возможностью подачи жалоб на нарушения конституционных прав и свобод граждан. Все это призвано предотвратить перенесение политических вопросов и дебатов в зал Конституционного Суда.²⁷[27]

Проведенный анализ свидетельствует о том, что новое законодательство расширило полномочия Конституционного Суда путем предоставления ему новых прав. Речь идет о проверке конституционности законов по запросам судов и праве толкования Конституции Российской Федерации. В арсенале Конституционного Суда РФ две формы толкования конституционных норм.

Одна из них свойственна всем конституционным судам и составляет основное содержание их деятельности: это - толкование конституционных норм и положений в связи с рассмотрением конкретных споров, будь то вопрос о соответствии нормативного акта конституции, спор о компетенции между государственными органами, между федерацией и ее субъектами или, наконец, вопрос о соответствии международного договора Конституции страны.

Вторая форма - это так называемый прямой запрос о толковании, которое не связано с решением вопросов, отнесенных к компетенции Конституционного Суда. Возможность такого прямого запроса - достаточно редкое явление. В зарубежной практике судебного конституционного контроля встречается (как это было, например, в ФРГ) в первые годы действия новой Конституции. Такова ситуация в России, где новая Конституция 1993 г. отличается во многих отношениях от предыдущих и к тому же является Конституцией жесткой: вносить в нее поправки достаточно сложно. Отсюда и предоставленная определенной категории субъектов конституционного права возможность обратиться с прямым запросом о толковании в Конституционный Суд РФ и обязанность Суда дать толкование той или иной нормы Конституции, соотношения норм, правового содержания использованных в тексте понятий и т.п. Конституционный перечень правомочных на то субъектов включает: Президента РФ, каждую из палат Федерального Собрания, Правительства РФ, орган законодательной власти каждого из субъектов РФ (ч.5 ст.125)

Таким образом, Конституционный Суд имеет две возможности толкования Конституции: прямо предусмотренную Конституцией (ч.5 ст.125), по запросам перечисленных выше субъектов (ранее такого правомочия Конституционный Суд не имел) и имплицитно присущую при решении споров о конституционности нормативных актов, споров о компетенции и иных вопросов, отнесенных Конституцией к ведению Конституционного Суда РФ. ²⁸[28]

Характерным примером реализации первой возможности может служить постановление Конституционного Суда по делу о толковании ряда статей Конституции РФ, предусматривающих принятие решений палатами Федерального Собрания РФ большинством от общего числа депутатов. Возник вопрос: что считать таким «общим числом» - число депутатов Государственной Думы, названное Конституцией РФ, - 450 (ч.3 ст.95) или же число мандатов, реально замещенных на момент голосования. Конституционный Суд постановил, что под общим числом депутатов следует понимать число депутатов, установленное для Государственной Думы ч.3 ст.95 Конституции РФ, - 450 депутатов. Одним из основных документов, которыми руководствовался Суд, состоит в том, что акт парламента как органа общенационального представительства должен отражать не только интересы парламентского большинства, но также интересы большинства общества. Определение результатов от числа лишь замещенных мандатов может привести к тому, что Государственная Дума в случае вакантности значительной части депутатских мандатов будет принимать федеральные законы, фактически утратив свой представительный характер.²⁹[29]

Этот вывод вполне оправдан еще и потому, что действующая Конституция не установила минимального предела численности избранных парламентариев, при котором палаты вправе осуществлять свои полномочия. В таких условиях представительный характер каждой из палат и легитимность принимаемых ими решений могут быть гарантированы только путем истолкования понятия «общее число депутатов» как конституционного их числа (450 и 178). Решение любой из них, принятое большинством от этого конституционного числа, всегда учитывает волю представителей, но крайней мере, половины электората, вследствие чего наличие вакантных депутатских мандатов не может серьезно повлиять на итоги голосования, а тем более - поставить под вопрос правомерность самого голосования.³⁰[30]

Примером реализации второй возможности может служить решение Конституционного Суда по обращению Профсоюза летного состава Гражданской авиации РФ, который посчитал неконституционной ст.12 действующего Закона о порядке разрешения коллективных трудовых споров, на основании которой в судебном порядке была запрещена забастовка летного состава. Названная статья запрещает, в частности, проведение забастовок в гражданской авиации. Суд посчитал, что право на забастовку может быть ограничено, но не по отраслевому принципу, а в соответствии с рамками пользования правами и свободами, которые установлены самой Конституцией. Запрет же на одном только основании принадлежности к определенной отрасли не соответствует ч.4 ст.37 и ч.2 и 3 ст.55 Конституции Российской Федерации.³¹[31]

Остро стоит проблема, когда толкование связано с восполнением пробелов в конституционном тексте. Явный недостаток в федеральном конституционном Законе о Конституционном Суде - отсутствие в нем указаний о каких-либо установках и принципах, из которых должен исходить Суд при прямом толковании текста Конституции, когда он не содержит однозначного понятия какого-либо термина или категории.

Например, постановление от 22 апреля 1996 года «По делу о толковании отдельных положений статьи 107 Конституции Российской Федерации» интересно тем, что оно касается заключительной фазы законодательного процесса, связанной с подписанием или отклонением Президентом России принятого Федеральным Собранием федерального закона и с повторным его рассмотрением палатами парламента после президентского вето.

Постановление это может считаться идеальным как с точки зрения материала для толкования, так и качества самого толкования.

В Конституции нет однозначного определения понятия «принятый закон». В разных частях статьи 105, статьи 106 и части 3 статьи 107 оно означает не одно и то же. Конституционный Суд внес в этот вопрос ясность, установив, что под понятие «принятый федеральный закон» подпадают:

1. законы, принятые Государственной Думой и одобренные Советом Федерации;

2. законы, повторно принятые Думой после их неодобрения Советом федерации;

3. законы, повторно одобренные Думой и Советом Федерации после их отклонения Президентом.

Не охватывается этим понятием термин «принятый Государственной Думой федеральный закон» (используемый законодателем в частях 1, 2 и 3 статьи 105 и статье 106 Конституции), ибо он относится к промежуточной, а не к завершающей стадии законодательного процесса.

Потребность в толковании этого понятия возникла в связи с практическими неувязками в законодательном процессе, когда палаты парламента оспаривали друг у друга право направлять принятый закон на подписание Президенту. Президент получал законы на подпись то от Думы, то от Совета Федерации; были случаи, когда ему поступали два текста одного и того же закона от разных палат, не вполне между собой совпадавшие. Поэтому решение вопроса о том, что такое принятый федеральный закон и кем он окончательно принимается, имело кардинальное значение для определения палаты, которая направляет принятый закон Президенту.

Толкование Конституционного Суда было безукоризненным: «Логика законодательного процесса, представляющего собой конституционно установленный ряд последовательно сменяющих друг друга этапов, и характер возникающих, развивающихся и прекращающихся правоотношений его участников, их взаимных прав и обязанностей, также установленных Конституцией Российской Федерации, предполагают, что принятый федеральный закон должен направляться главе государства... той палатой Федерального Собрания, в которой завершается процедура принятия федерального закона». Из этого следует, что Государственная Дума направляет федеральный закон на подписание Президенту лишь в одном случае - когда она повторно рассматривает не одобренный Советом Федерации закон и принимает его квалифицированным большинством (2/3 общего числа депутатов). Во всех остальных случаях федеральный закон на подписание Президенту направляет Совет Федерации».³²[32]

В заключение по данному вопросу можно сказать , что право толкования Конституции несомненно способствует усилению роли и престижа Конституционного Суда, более полному раскрытию его юридической природы и сущности. Вместе с тем ряд норм в определенной степени ограничил полномочия специализированного органа Конституционного контроля, что служит целям деполитизации Суда.³³[33]

Несомненно, что известная политизация Конституционного Суда в любой стране неизбежна, так как предмет его деятельности – контроль за соблюдением Основного закона, который всегда является не только юридическим. но в не меньшей степени и политическим документом. При этом, однако, Конституционный Суд не должен допускать своей чрезмерной вовлеченности в политику. Такая политизация должна быть ограничена рамками специализации различных ветвей власти, а именно: «специализации законодательной и исполнительной властей и качестве политических ветвей власти и судебного конституционного контроля как правовой ветви» ³⁴[34] . Конституционный Суд влияет на политику, но опосредованно, ибо главная его задача - обеспечение баланса между существующей в стране социальной практикой и нормами Конституции.

3.5. Решения Конституционного Суда .

В соответствии с Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. «О Конституционном Суде Российской федерации» этот суд принимает три вида решений: постановления, заключения и определения.³⁵[35]

Постановления принимаются по делам о соответствии Конституции Российской федерации федеральных законов, нормативных актов Президента Российской федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации ч т.д.

Решение Конституционного Суда по запросу о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления именуется заключением.