diplom (Убийство в состоянии аффекта), страница 10

Таким образом, аффект, воздействуя на психику человека, делает невозможным полное осознание действий, совершаемых в этом состоянии и контроль за такими действиями ограничен. Все эти признаки сводятся к критериям ограниченной вменяемости, поэтому лицо, совершившее аффектированное убийство можно отнести к категории лиц с ограниченной вменяемостью. Оно подлежит уголовной ответственности в силу того, что аффектированные действия сохраняют свою сознательно-волевую основу и их можно отнести к разряду волевых поведенческих актов.

Между тем, не нужно забывать о том, что природа психических аномалий носящих характер неглубокого психического расстройства и психологическая природа аффекта различаются между собой. Именно поэтому к лицам с психическими аномалиями в качестве наказания могут быть применены меры медицинского характера. А к лицам, совершившим преступление в состоянии аффекта такие меры применяться не могут в силу того, что аффект не носит характер болезненного психического расстройства, а представляет собой нормальное психическое состояние здорового человека.

Исходя из этого, схожесть этих состояний (психических аномалий и аффекта) заключается лишь в том, что они, в целом, одинаково воздействуют на сознательно- волевую сферу деятельности виновного. Это обстоятельство имеет свои уголовно-правовые последствия для лица, в том числе в сфере назначения наказания.

Поэтому ограниченная вменяемость применительно к состоянию аффекта имеет свои правовые последствия, отличные от тех, в основе которых лежат психические аномалии, не исключающие вменяемости лица.

3.3. Проблема квалификации и совершенствования законодательства

Квалификация преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ представляет нередко определенные трудности, о чем может свидетельствовать статистика, приведенная Б.В. Сидоровым при изучении рассматриваемой категории уголовных дел. В соответствии с такими данными, только в 26,2% случаев совершения убийств в состоянии аффекта преступнику было предъявлено обвинение по ст.104 УК РСФСР (ст. 107 УК РФ), причем в 62,2% случаев ошибочная квалификация содеянного была исправлена народным судом при вынесении приговора, а в 11,6% случаев подобная ошибка, допущенная в приговоре, была исправлена вышестоящей судебной инстанцией.¹

Проблема квалификации аффектированного убийства состоит во многом в правильном разграничении данного преступления с другими составами преступлений, в частности со ст.105, ст.108 УК РФ. В свою очередь решающее значение в разграничении указанных составов имеет содержание субъективной стороны преступления, вернее те качественные изменения, которые вносит в него состояние аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления побуждений и целей преступного поведения в этом состоянии.

Для того, чтобы правильно отграничить аффектированное убийство от простого убийства, т.е. без отягчающих и смягчающих обстоятельств (п.1 ст.105 УК РФ), надо хорошо изучить объективную сторону убийства в состоянии аффекта.

Во-первых, для того чтобы квалифицировать действия виновного по ст.107 ук, необходимо, чтобы состояние аффекта было вызвано конкретным неправомерным (либо аморальным) действием или бездействием потерпевшего; т.е. для применения ст.107 УК необходимо, чтобы потерпевшим было действительно совершено насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или другое противоправное (или аморальное) действие (бездействие) в отношении виновного или его близких. Если же действия (бездействие) со стороны потерпевшего носили вполне правомерный характер, не носили характер действий, глубоко и болезненно ранящих психику виновного, не задевали в нем нравственное начало или другие высшие чувства, то аффект, возникший у виновного не будет в таких случаях являться конструктивным элементом ст.107 УК. Действия виновного в отношении потерпевшего, даже если они были совершены первым в состоянии аффекта следует квалифицировать как убийство без смягчающих обстоятельств, т.е. по п.1 ст.105 УК РФ (если в действиях виновного не содержатся признаки необходимой обороны или отягчающих его вину обстоятельств). То же самое произойдет, если инициатором (зачинщиком) ссоры будет сам виновный, а ответные действия потерпевшего, совершенные в такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные, чтобы вызвать аффект. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут вызвать состояние «оправданного» аффекта и не должны рассматриваться в качества повода, указанного в ст.107 УК РФ. Нельзя, например, считать таковым, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при задержании преступника, крайней необходимости или при выполнении приказа.

Также исключается применение ст. 107 УК РФ, если между обстоятельствами, вызвавшими аффект виновного и самим убийством в этом состоянии был длительный промежуток времени.¹

На практике часто встречаются случаи, когда действия виновного в состоянии аффекта носят характер особой жестокости, которая проявляется в нанесении потерпевшему множества ударов и ранений. Этот факт является, по сути, отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления виновного. В связи с этим обстоятельством на практике возникают проблемы при квалификации таких действий виновного. Дело в том, что Уголовный Кодекс предусматривает ответственность за убийство, совершенное с особой жестокостью (ч.2 п.д. ст.105 УК РФ). Однако для применения этой статьи по смыслу закона необходимо установить, что виновный сознавал характер своих действий, их особую жестокость и желал совершить убийство таким способом. Между тем, в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта, способ посягательства является, прежде всего, обстоятельством, характеризующим эмоциональное состояние виновного.

В связи с этим наличие только объективных признаков «особой жестокости», «мучений или истязания» при совершении аффектированного убийства, не исключает применение ст.107 УК РФ. По этому вопросу дал разъяснение Пленум Верховного Суда СССР в 1975 году, где в п.9 этого постановления сказано, что если убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, хотя бы и содержащее такие признаки особой жестокости, как причинение большого количества телесных повреждений или совершение убийства в присутствии близких потерпевшего, следует квалифицировать по ст.104 (ст.104 соответствует ст.107 УК РФ).¹

Если виновный при совершении преступления использовал способ, опасный для жизни многих людей (ч.2.п.е. ст.105 УК РФ), если он совершил убийство женщины, которая заведомого для виновного находилась в состоянии беременности (ч. 2.п.г. ст.105), или убийство совершено лицом, уже ранее совершавшим умышленное убийство (ч.2.п. н. ст.105), но во всех перечисленных случаях виновный находился в состоянии аффекта, такие действия должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ как убийство в состоянии аффекта.¹

Вопросы разграничения аффектированного убийства и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, вызывают еще более серьезные затруднения в судебной практике, чем рассматривавшиеся до этого вопросы разграничения преступлений. К сожалению, суды не всегда обращают должное внимание на эти вопросы. Так, по данным, приведенным Б.В. Сидоровым в своей работе, из 57% дел о преступлениях, предусмотренных ст.107 УК, в которых содержались отдельные признаки превышения пределов необходимой обороны, лишь в 3% из них дана определенная оценка действиям виновного и потерпевшего в плане разграничения указанных преступлений.²

Если в подобных случаях у суда есть сомнения в квалификации действия виновного по ст.107 или ст.108 УК РФ, особое внимание следует обращать на то, нет ли оснований для привлечения его к ответственности за преступление, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне» рекомендует проводить разграничение данных преступлений главным образом по цели совершения действий и признаку сильного душевного волнения (аффекта).³

Нередко случается так, что преступление, начавшееся в состоянии необходимой обороны (или с ее превышением) перерастает в преступление в состоянии аффекта и требует квалификации по ст.107 УК РФ. А также на практике встречаются случаи, когда насилие со стороны нападающего, носящее характер опасный для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица, способно вызвать и вызывает состояние аффекта и приводит к превышению пределов необходимой обороны.

Все это свидетельствует о сложности разграничения данных составов, поэтому этот вопрос в юридической литературе вызывает к себе большое внимание и в настоящее время достаточно хорошо изучен учеными.

Прежде всего, следует начать разграничение преступлений, предусмотренных ст.107-й ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих преступлений.

Насилие со стороны потерпевшего — наиболее распространенный повод аффектированных убийств, в то время как в преступлениях, связанных с превышением пределов необходимой обороны, оно выступает в качестве обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных действий виновного. Само насилие как повод преступления, совершаемого в состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее состояние обороны, существенно отличается по своему характеру, направленности и степени интенсивности. Если в первом случае, применяя насилие, потерпевший стремится, как правило, уязвить самолюбие виновного, унизить его достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он применяет насилие, которое по своему характеру и степени интенсивности может рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных действий виновного в состоянии аффекта составляет причинение вреда (физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством, способным обеспечить такую защиту.

Насилие потерпевшего — это непосредственный повод аффектированного убийства, оно выглядит как «провокация» преступления. Само же убийство в состоянии аффекта является результатом фактически учиненного и уже оконченного насилия.

Насилие в смысле в ст.108 УК РФ порождает состояние необходимой обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым насилием потерпевшего.

При совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны в содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга, жалость и сочувствие жертве нападения, чувство самосохранения. В содержание мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды, оскорбленной чести и достоинства и т.п.

Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом конкретных обстоятельств дела должен проводить разграничение между ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость.

В связи с этим интересен следующий случай. Томский городской суд оправдал Л. по ст. 105 УК РСФСР (ст.108 ч.1 УК РФ) за отсутствием в его действиях состава преступления. Прокурор Томского района внес по данному делу протест в Судебную коллегию по уголовным делам Томского областного суда, в своем протесте он просит квалифицировать действия Паршинцева с.в. по ст.107 УК РФ. Органами предварительного следствия по этому делу установлено, «что 28 октября 1996 года Л. и М. в доме Л. распивали спиртное. В процессе распития спиртного Л. обозвал отца М. ревнивцем. В связи с этим между Л. и М. возникла ссора. В ходе ссоры М. повалил Л. на пол, причинив при этом ссадины. При этом М. схватил Л. за шею и стал душить Л.. в другой руке М. держал топор. В этот момент Л., находясь в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, выхватил из рук М. топор и нанес последнему не менее трех ударов по голове. Затем, сбросив М. с себя, нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее, не менее 5 ударов по левой руке. От полученных повреждений М. скончался на месте происшествия». В судебном заседании Л. вину не признал и показал, что М. убил, защищая свою жизнь.

Прокурор в кассационном протесте с доводами городского суда не согласился и просит действия Л. квалифицировать по ст.107 УК РФ по тем основаниям, что «после того как Л. перехватил у М. топор, нанес ему удары топором и скинул с себя. М. никакого сопротивления против Л. не оказывал, однако Л., встав на ноги, стал наносить М. еще удары топором, отчего наступила смерть последнего. К тому же в деле Л. имеется заключение судебно-психологической экспертизы о том, что в момент совершения убийства Л. действовал в состоянии физиологического аффекта».¹ Данный случай показывает, что виновный Л. поначалу находился в состоянии необходимой обороны (как посчитал суд), затем его действия перерастают в преступление в состоянии аффекта и требуют квалификации по ст.107 УК РФ. Это доказывает тот факт, что Л. наносил множество ударов топором потерпевшему М., в то время как последний уже не оказывал Л. сопротивлений, т.е. насилие со стороны М. уже окончилось, но Л. все же продолжал совершать удары по голове, шее, рукам М. в состоянии аффекта, при этом его действия носили характер автоматизмов, были беспорядочны и носили особо жестокий характер (более 30 ударов топором). Все эти обстоятельства свидетельствуют о наличии состояния аффекта у виновного, поэтому с доводами прокурора, изложенными в кассационном протесте можно согласиться. Судебная коллегия по уголовным делам Томского областного суда приговор Томского городского суда от 16.01.97 г. в отношении Л. отменила, и дело направила на новое судебное рассмотрение.

Как уже отмечалось, понятие аффекта в рассматриваемой уголовно-правовой норме является центральным понятием, которое определяет содержание всех элементов состава преступления, поэтому установление аффективного состояния в момент совершения преступления имеет решающее значение по делам данной категории.

Нельзя квалифицировать убийство по ст.107 УК РФ, пока не установлено, что оно было совершено виновным в состоянии аффекта, вызванного неправомерными (аморальными) поступками потерпевшего, т.е. в состоянии «оправданного» аффекта. Установлением аффектированного состояния должна заниматься судебно-психологическая экспертиза. Однако научно обоснованное и объективно правильное заключение возможно только на базе тех материалов и тех сведений, которые установлены в процессе расследования и судебного разбирательства. Непосредственная диагностика аффекта невозможна, т.к. после себя он не оставляет видимых следов, поэтому отсутствие необходимых данных в материалах дела невосполнимо в процессе проведения судебно-психологической экспертизы. Заключение такой экспертизы — важная и действенная помощь суду в установлении психического состояния виновного в момент совершения преступления. Однако выраженное в нем мнение специалистов подлежит всесторонней судейской оценке на основе всех собранных по делу доказательств. Если таких доказательств собрано недостаточно или их достоверность вызывает сомнение, правильность вывода суда относительно аффекта и правильность квалификации содеянного виновным также не может не вызвать сомнения.

К сожалению, практические работники следствия и суда не обращают должного внимания на выяснение указанных обстоятельств по делам данной категории. Нередко вместо того, чтобы подробнее остановиться на выяснении «физиономических» признаков и особенностей поведения виновного, отразить в протоколах допроса участников происшествия какие-то детали, способствующие выяснению его действительного психического состояния в момент совершения преступления, судьи, следователи и работники дознания отделываются общими, мало что говорящими фразами. Вот, например, какими словами описал следователь психическое состояние виновного в протоколе допроса одного из свидетелей по делу Ю.:» По его (Ю.) виду я понял, что случилось что-то нехорошее».¹ Столь же ограничены бывают в деле сведения, характеризующие поведение виновного в момент совершения преступления и непосредственно после него. Если в протоколах допросов свидетелей, обвиняемых, в протоколах судебных заседаний еще можно встретить сведения о том, что виновный после причиненной ему обиды «чуть не задохнулся от возмущения», «побледнел и задрожал» «его всего трясло», и т.п., то в итоговых документах (обвинительном заключении, приговоре) слабо, как правило, исследуются, не анализируются и не оцениваются в качестве доказательств аффективного состояния виновного не только внешние физиологические проявления, но и другие признаки этого состояния. Не дается в этом плане и достаточно глубокой оценки действиям виновного непосредственно после неправомерных действий (бездействия) потерпевшего на протяжении всей конфликтной ситуации. Например, Судебная коллегия по уголовным делам в своем определении на приговор суда по делу Е., который обвиняется за убийство своей жены, пояснила, что «состояние Е. до совершения преступления и после него судом надлежащим образом также не исследовано. Не исследовался судом вопрос о характере взаимоотношений супругов до случившегося».¹