118188 (Современная антикризисная стратегия НАТО и ее влияние на взаимоотношения с Россией), страница 2

Террористические акты в Нью-Йорке и Вашингтоне привели к изменению ситуации в отношениях между Россией и ведущими западными странами, в первую очередь США.

Россия давно говорила об угрозе международного терроризма, прежде всего в связи с войной в Чечне. Борьба с терроризмом была объявлена приоритетом в Концепции национальной безопасности Российской Федерации 2000 г. и Концепции внешней политики Российской Федерации 2000 года. Однако западные страны длительное время отвергали трактовку Чеченской войны как антитеррористической акции и, признавая право России на защиту своего суверенитета и территориальной целостности, осуждали методы действий российских войск на территории Чечни.

Но после того как сами Соединенные Штаты объявили борьбу с международным терроризмом главным приоритетом своей внешней политики, в отношениях России с Западом наметились качественные перемены. Определенную роль сыграло и резкое осуждение Россией терактов в США, что встретило положительный отклик в кругах американской общественности, а также подтверждение Россией своей приверженности общеевропейским ценностям. Важное значение имели и заявления России о роли, которую она может и должна играть в деле развития партнерства с Западом, а равно о ее поддержке глобальной антитеррористической коалиции. Одновременно российское руководство высказало желание более тесно сотрудничать с НАТО в деле противодействия общим угрозам и вызовам современного мира, а Совместный постоянный совет НАТО - Россия выразил солидарность с борьбой с международным терроризмом.

После нападений на США, совершенных в сентябре 2001 г., и применения впервые в своей истории ст. 5 Вашингтонского договора, НАТО начала процесс глубокого пересмотра своей деятельности с целью отражения угрозы международного терроризма. Еще до террористических нападений Североатлантический союз осуществлял чрезвычайно напряженную программу деятельности, включавшую три операции по урегулированию кризисов в бывшей Югославии, подготовку к вступлению новых членов и укрепление партнерских связей со странами и организациями в Евроатлантическом регионе и в мире в целом. В настоящее время задача обеспечения безопасности становится все более комплексной и поэтому «разнообразие деятельности НАТО так велико, что не поддается выражению одним предложением или хлесткой цитатой».

Переоценка Вашингтоном роли России объясняется комплексом причин. Во-первых, Соединенные Штаты остро нуждались в поддержке и участии России в антитеррористической коалиции, так как будучи постоянным членом СБ ООН, Российская Федерация обладает правом вето и может воспрепятствовать принятию решений, в которых заинтересованы США. Кроме того, позиция России способна оказать влияние на поведение Китая и ряда других стран. В этой связи привлечение России на сторону государств - участников антитеррористической коалиции помогло бы создать впечатление полной поддержки всем международным сообществом действий Вашингтона. Другая причина - роль России на театре военных действий в Центральной Азии, где ее поддержка имеет большое значение для бывших со­ветских среднеазиатских республик. Не следует сбрасывать со счетов и того факта, что на протяжении последних лет РФ поддерживала силы Северного альянса, ведущего борьбу с талибами на территории самого Афганистана. Наконец, третья причина - заинтересованность США в доступе к бывшим советским военным базам в Средней Азии, что без со­гласия России вряд ли можно осуществить.

В связи со сказанным отнюдь не беспочвенным выглядит заявление газеты «Крисчен сайенс монитор», о том, что «из всех наций, которые Соединенные Штаты хотели бы видеть в составе своей глобальной коалиции против терроризма, ни одна, возможно, не является более важной в стратегическом отношении для успеха в войне, чем Россия». Характерен и вывод цитируемого издания: тот факт, что «США и Россия снова союзники, лишний раз подтверждает правоту поговорки о том, что у США нет постоянных друзей, как нет и постоянных врагов, а есть лишь постоянные интересы...»

Президент РФ В.В. Путин в телеобращении 24 сентября 2001 г. заявил, что Российская Федерация уже давно, опираясь исключительно на собственные силы, ведет борьбу с международным терроризмом и неоднократно призывала международное сообщество объединить свои усилия. Вме­сте с тем, позитивно отвечая на призыв США войти в антитеррористическую коалицию, В.В. Путин четко очертил границы, в пределах которых Россия готова участвовать в планируемой операции в Афганистане, обратив внимание на усиление роли ООН и СБ ООН как тех международных институтов, которые были созданы для укрепления международной безопасности, и на совершенствование международно-правовой базы, которая бы позволила эффективно и оперативно реагировать на акты террора.

Визит Президента России в США 12-15 ноября 2001 г. обозначил новую ситуацию как в двусторонних отношениях, так и в мире в целом. В результате российско-американских переговоров был подписан ряд документов, из которых наиболее важным стало Совместное заявление Президентов обеих стран - В.В. Путина и Дж. Буша о новых отношениях между Россией и США. Признавая принадлежность России к сообществу западных государств и заявляя об обоюдной поддержке строительства «единого, свободного и мирного евроатлантического сообщества, без исключения кого-либо, при уважении независимости, суверенитета и территориальной целостности всех наций», главы обоих государств особо подчеркнули, что «Россия и США вместе с НАТО и другими странами-членами Североатлантического альянса будут работать над улучшением, укреплением и совершенствованием отношений между Россией и НАТО с тем, чтобы создать новые эффективные механизмы консультаций, сотрудничества, совместного принятия решений и осуществления скоординированных совместных действий». В.В. Путин и Дж. Буш отметили, что указанные механизмы должны отражать тот факт, что «Россия и члены НАТО во все возрастающей степени выступают как союзники в борьбе с терроризмом, региональной нестабильностью и другими современными угрозами, и что их взаимоотношения должны эволюционировать соответствующим образом».

Еще более определенно на этот счет высказался Президент РФ В.В. Путин в своем выступлении перед представителями американской общественности в Вашингтоне, заявив, что Россия намерена идти по пути развития равноправного сотрудничества с НАТО «настолько далеко, насколько к этому будет готов сам Североатлантический альянс и насколько он будет, конечно, способен учитывать законные интересы России».

Одним из факторов, способствующих сближению некоторых позиций России и НАТО, является новая интерпретация ст. 5 Вашингтонского договора, которая в прежние годы расценивалась в России как главный ориентир антироссийской политики блока. Впервые в своей истории обратившись к данной статье, где говорится, что нападение на одного из членов блока является нападением на всех, Североатлантический альянс продемонстрировал возможность использовать данный пункт в совершенно иной трактовке, которая приемлема и для России. Речь идет о том, что на основе ст. 5 союзники готовы оказать материальную поддержку в борьбе с терроризмом Вашингтону, в результате чего любое представление о том, что НАТО в какой-либо форме выступает против России, утрачивает смысл.

На сегодняшний день Запад не предлагает России вступить в блок. Ни США, ни ведущие европейские государства в этом не заинтересованы. Для США присоединение России к НАТО привело бы к ослаблению их стратегической связи с Европой. С другой стороны, это понизило бы и роль европейских стран, так как на первый план вновь вышли бы отношения двух военных сверхдержав. Помимо этого, находясь в НАТО, Россия могла бы парализовать нынешнюю систему принятия решений, превратив альянс в силу объективно различных интересов США и России в Евразии в неэффективную организацию. Важно и то, что у Запада отсутствует ощущение, что благодаря членству России в НАТО он может получить некие преимущества, недостижимые без этого. Конечно, Запад заинтересован в ответственном поведении России в мировых делах, в ее участии в различных международных коалициях, типа нынешней антитеррористической. Однако для того, чтобы страны Запада сочли целесообразным принятие России в блок, должна существовать значительно более серьезная угроза их интересам -такая, которая заставила бы альянс нуждаться в полноправном членстве РФ.

Что касается России, то вступление в НАТО принесло бы ей дополнительные дивиденды, в корне изменив имидж страны в западном мире, а также позволило бы играть роль третейского судьи при «выяснении отношений» между США и Европой. Кроме того, для России стал бы возможным выход на европейские рынки вооружений. Однако прорваться в НАТО, чтобы изменить ее изнутри, в обозримой перспективе вряд ли удастся. Лидеры альянса отдают себе отчет в такой опасности и вряд ли допустят подобной «подрывной» деятельности внутри блока.

Во время встречи в Москве в ноябре 2001 г. с тогдашним генеральным секретарем НАТОДж. Робертсоном Президент РФ В. Путин заявил, что Россия не намерена вставать в очередь для вступления в НАТО. У России, самодостаточной в плане экономического, технического, человеческого, военного и территориального потенциала, нет необходимости входить в НАТО. Но она готова к более тесным отношениям с альянсом.

Действительно, заявка на вступление в НАТО чревата рядом опасностей. При подобном развитии событий Россия была бы вынуждена автоматически поддерживать основные внешнеполитические шаги США и союзников, даже если они противоречат ее интересам. Согласно принятым в альянсе правилам игры вступающая в него страна должна доказать лояльность блоку и его целям - даже в случае, если у нее имеются иные, особые интересы. И если сейчас Россия вольна принимать самостоятельные решения о степени и формах участия в западной коалиции, то у России как страны, устремленной в НАТО, свобода действий во внешнеполитической сфере будет существенно ограничена. Более того, длительность переговоров, выработка формул сотрудничества может дезориентировать внешнюю политику России, исказить ее реальные национальные интересы. Важным фактором может стать усиление угрозы Западу с Юга и его стремление использовать Россию в качестве своего щита.

Здесь надо учитывать тот факт, что Североатлантический альянс является единственной организацией, через которую США воздействуют на Европейский континент. Поскольку при формировании антитеррористической коалиции во главе с США участие НАТО как организации не предусматривалось, в блоке, который долгие годы был мозговым центром западного стратегического сообщества и главной опорой Вашингтона, возникли опасения по поводу возможной утраты им ведущих позиций в Европе и мире. В Североатлантическом союзе прекрасно понимают, что он должен адаптироваться к изменениям, произошедшим на Европейском континенте. В связи с этим в блоке озабочены приведением военных концепций в соответствие с угрозами, исходящими от терроризма, а также созданием оборонного потенциала союза, адекватного предъявляемым к нему требованиям, прежде всего в плане военных ответов на терроризм.

Подобные действия, по мнению министров обороны государств-членов блока, должны использовать широкий спектр национальных и международных средств, среди которых военные средства составляют лишь некоторую часть, что отражает тенденцию ктрансформации в многовекторную универсальную международную организацию.

Сейчас трудно прогнозировать, насколько глубоким и широким будет сотрудничество РФ с Североатлантическим союзом в сфере борьбы с международным терроризмом, тем более что он обладает пока очень небольшим опытом в данной области. Однако в силу реальной угрозы международного терроризма России, конечно, необходимо поддерживать контакты с альянсом в этой сфере. В настоящее время идет взаимополезный процесс согласования сотрудничества, при этом «диалог Россия-НАТО становится все более содержательным и уже наметились совместные мероприятия... «Серая зона» недоверия становится все уже».

Россия активнее начинает участвовать в мероприятиях, проводимых НАТО, в том числе в связи с событиями на Балканах, в Афганистане, Ираке. Однако является ли эта политика правильной? На этот счет даже в самих США хотя и преобладает определенное мнение, но все же нет единства точек зрения. Так, диссонансом прозвучало заявление бывшего помощника президента США по национальной безопасности 36. Бжезинского. Он считает, что после трагедии 11 сентября 2001 г. администрация США повела себя в высшей степени неверно - в итоге впервые за послевоенное время общественность более чем 50 стран мира относится к США отрицательно. Во многом из-за войны в Ираке, которую развязала Америка. Стократное увеличение расходов, по мнению Бжезинского, заставляет задуматься. Ктомуже гигантские деньги расходуются часто неэффективно. От 30 до 70 % иракских военных, которых готовили американцы, бегут из частей.

В ходе иракского кризиса зримо проявились различия между союзниками в отношении критериев целесообразности применения военной силы. Руководство ряда государств склонялось к необходимости соблюдения норм международного права, признания приоритетной роли Совета Безопасности ООН. Не все было гладко и при получении США согласия Турции на использование ее территории в интересах проведения антииракской операции. Можно также отметить, что избранная Вашингтоном и его союзниками по коалиции политика применения военной силы в обход Совета Безопасности ООН не нашла сколь-нибудь значительной поддержки населения во многих европейских странах, включая те, руководство которых высказалось в поддержку военных действий против Ирака.

При создании новых механизмов сотрудничества России и НАТО необходимо учитывать реальные возможности РФ блюсти свои собственные национальные интересы и выгоды. Сейчас она находится в такой ситуации, когда может налаживать нужные ей отношения как с США и Европой (ЕС), так и с Китаем. При этом сближение с США продемонстрировало способность России в качестве военной и геополитической сверхдержавы Евразии устанавливать отношения с Америкой без оглядки на Европу. Однако отдельные действия США не могут не вызывать опасений. Так, значимыми для дальнейшего взаимодействия России с Америкой и НАТО стали выход Соединенных Штатов из Договора 1972 г. по ПРО, а также заявление Дж. Буша о новой «оси зла», содержавшееся в его ежегодном обращении к конгрессу 29 января 2002 г.