114712 (Формирование позитивной этнокультурной идентичности), страница 2

В процессе этих исследований возникла новая наука социология, изучающая общество и человека в нем. В ее аппарате идентичность оказалась одним из ключевых понятий. Макросоциология обращается к ней, изучая структуры общества и то, как из отдельных единиц на основе их общих представлений благодаря механизму формирования идентичности складывается общество, а микросоциология рассматривает ее с противоположной стороны, пытаясь понять степени свободы в сложившейся идентичности. Внутри этой дисциплины были разработаны различные «Я – концепции», подготовив почву для появления социальной психологии.

В философской мысли человек сегодня рассматривается непременно в рамках его социальности. Акты рождения и смерти ограничивают только телесную его жизнь, остальные же его проявления происходят в коммуникации с другими людьми. Это позволяет изучать личность и набор ее социальных ролей (И.Гофман, Дж. Мид, К.Хорни). Идентичность в данном контексте выступает согласием человека принимать на себя ту или иную роль.

Прежде, чем перейти к этнической составляющей идентичности, стоит сказать два слова о вытесненных термином «идентичность» понятиях самоопределение и самопознание. В представлениях Хайдеггера, как и у Аристотеля идентичность трактовалась как все сущее тождественное самому себе и следовательно неизменное. Делез и Деррида попытались опровергнуть эту позицию и утверждали примат различия и изменения. В результате В. С. Малахов (15) предполагает: «По-видимому, основания предпочтения нового термина привычным самосознанию и самоопределению следует искать в потере кредита традиционной понятийности. Все, что хотя бы отдаленно напоминает классическую западную философию с ее приматом рефлексивной субъективности, после деструктивной работы, проделанной Фуко и постструктурализмом, отторгается социальной наукой как анахронизм». И он же предупреждает об осторожном отношении к термину именно в связи с попытками отыскать идентичность у групп, в частности, у наций.

Однако какая-то хоть и недостаточно изученная форма самосознания у группы существует, хотя бы в форме некоего представления. Присущего каждому члену группы, поэтому мы согласимся с определением Малыгиной И. В. (9), что «этнокультурная идентичность - сложный социально-психологический феномен, содержание которого составляет как осознание индивидом общности с локальной группой на основе разделяемой культуры, так и осознание группой своего единства на тех же основаниях, психологическое переживание этой общности, а также индивидуальные и коллективные формы ее манифестации.

Этнокультурная идентификация обусловлена психологической потребностью человека и сообщества в упорядочении представлений о себе и своем месте в картине мира, подсознательным стремлением к преодолению разрыва первоначального синкрезиса, к обретению единства с окружающим миром, которое достигается в замещенных формах (языковой, религиозной, политической и др. общности) посредством интеграции в культурно-символическое пространство социума.».

Стоит добавить к этому, что наряду со стремлением к единству, в сознании существует так же необходимость и отделения от мира, вычленения четких границ себя, своей территории и позиций свой/чужой, для чего человек постоянно формирует картину мира, включая и выключая из нее отдельные элементы, меняя их оценку, и свое положение относительно них. И следовательно, идентичность человека не есть нечто жестко заданное. Даже кажущееся очевидным утверждение С. Хантингтона об аскриптивности этнического, поскольку родителей мы не можем сменить, все же не вовсе релевантно, поскольку как само этническое является комплексным, динамичным и не имеет слишком четких форм и границ, так и свобода человека в самоопределении не должна ограничиваться ничем, кроме нравственного чувства. Особенно оно нерелевантно для русской нации, где существуют народы, обладающие разными языками и культурами, живущие в центре России и до недавних пор имевшие возможность свободно относить себя к русским или выделять этнический момент (татары, мордва, марийцы, удмурты и т.д.) К тому же славянский элемент России вызывает не всегда братское к себе отношение со стороны других славянских народов, и даже известны концепции панславизма, где русским отказано в звании славян. Ославянивать понятие «русский» в такой ситуации представляется опасным и недальновидным.

Однако этническая составляющая в идентичности позволит нам не только укрепить национальное государство, которое на сегодня может быть единственным субъектом межцивилизационного диалога в процессе глобализации, но и обогатить нашу культурную жизнь, ежедневный быт, и в конечном счете, увеличить количество счастья.

В работе Стефаненко Т. «Этнопсихология» (10) хорошо определяется этот средний путь: «В полиэтническом обществе наиболее благоприятна для человека биэтническая идентичность, так как она позволяет органично сочетать разные ракурсы восприятия мира, овладевать богатствами еще одной культуры без ущерба для ценностей собственной. С этой точки зрения интересна попытка выделения этапов личностного роста индивидов, взаимодействующих с представителями других культур и получающих социальную поддержку. Согласно этой модели, в процессе успешной адаптации индивид проходит три этноцентристских этапа (отрицание различий; защита от различий с их оценкой в пользу своей группы; минимизация различий) и три этнорелятивистских этапа (принятие различий; адаптация к культурным или групповым различиям, т.е. способность не только их признавать, но и действовать соответствующим образом; интеграция, т.е. применение этнорелятивизма к собственной идентичности) (см. Bennett, 1986). Позицию индивида на высшем этапе личностного роста Беннетт называет конструктивной маргинальностью, что соответствует таким понятиям, как человек-посредник между культурами, человек мультикультуры.»

1.2 Психология этносов в постиндустриальном глобализированном обществе

Глобализация — процесс всемирной экономической, политической и культурной интеграции и унификации. В результате ее мир становится целостной экономической, социокультурной и политической системой. Это неизбежный и естественный процесс., который, тем не менее, нельзя назвать безболезненным и беспроблемным.

В политике глобализация заключается в сокращении суверенитета национальных государств. С одной стороны, это происходит из-за того, что современные государства делегируют всё больше полномочий влиятельным международным организациям, таким как Организация Объединённых Наций, Всемирная торговая организация, Европейский союз, НАТО, МВФ и Мировой Банк. С другой стороны, за счёт сокращения государственного вмешательства в экономику и снижения налогов увеличивается политическое влияние предприятий (особенно крупных транснациональных корпораций). Из-за более лёгкой миграции людей и свободного перемещения капиталов за границу также уменьшается власть государств по отношению к своим гражданам.

Глобализация экономики - сложный и противоречивый процесс. С одной стороны, она облегчает хозяйственное взаимодействие между государствами, создает условия для доступа стран к передовым достижениям человечества, обеспечивает экономию ресурсов, стимулирует мировой прогресс. С другой, глобализация несет негативные последствия: закрепление периферийной модели экономики, потеря своих ресурсов странами, не входящими в «золотой миллиард», разорение малого бизнеса, распространение на слабые страны глобализации конкуренции, снижение уровня жизни и др. Сделать плоды глобализации доступными максимальному числу стран - одна из задач, стоящих перед мировым сообществом. (16)

Наиболее острые проблемы существуют в области культурной глобализации. Если материальная культура человечества отчасти выигрывает от глобализации, то области эмоций и смыслов только обедняются, разрушаются территории частного, индивидуального, унификация подрывает основы существования такой важной части деятельности человека как искусство. В этой области чаще говорят не о глобализации, а об американизации, ощущая ее как однозначное зло. Сеть быстрого питания Мак-Дональдс стала даже символом глобализации.

Повсюду начались процессы индигенизации - возвращению к корням, попытки осознать то ценное в разных культурах, что необходимо сохранить, уберечь от прокрустова ложа стандарта. И особенно важно понять, каким способом можно сохранять культуру, которая требует не просто музейной мумификации, а практик и действенных ритуалов. Совершенно точно, что единственной опорой в этом может выступать национальное и этническое, при этом, по-видимому, некоторые границы должны быть заново установлены, поскольку старые формы не способны ни удерживать в этих границах людей, ни защищать внутреннее пространство от загнивания.

В обыденной жизни мы редко задумываемся о своих основах, о том, кто мы и откуда. Основные наши социальные роли почти полностью поглощают наше время и силы, однако в обыденной жизни всегда есть паузы. Обычно это моменты праздников или обрядов. Именно здесь оживает настоящее знание о себе, и именно в этих действиях по-настоящему сплачиваются люди на основе ценностей, а не на основе интересов. Именно нравственные представления дают нам свободу быть человеком, а не жестко детерминированным биологическим механизмом.

Пока еще не существует ни одного общечеловеческого праздника, хотя Новый год пытается на эту роль претендовать. Но даже если они возникнут, необходимо, чтобы все они были по-разному окрашены для разных людей. Ничего удивительного в новом для мира единстве нет, ведь и прежде мы согревались одним и тем же солнцем (и не удивительно, что с солнечным циклом определяется общий праздник). Исследования К.Юнга показали, что и в сознании нашем гораздо больше сходства, чем мы могли раньше предполагать. Но различие нам необходимо не меньше, чем сходство, поскольку каждый из нас должен ощущать себя единицей. Во всяком случае, пока он живет в отдельном теле. Для общества это тоже важно, поскольку если свести индивидуума до нуля, то будет бесполезно ожидать чего бы то ни было от умножения таких нулей на миллионы.

Основными конкурентами этническим различиям выступают статусные, профессиональные и религиозные различия. Если этническое окончательно уступит свои позиции, то на первый план выйдут простые материальные интересы, в том числе и в религиозных группах, как бы это ни казалось странным. Не стоит, наверное, расшифровывать почему в ценности статусных и профессиональных групп практически никогда не входит альтруизм, забота об обществе, и общечеловеческие содержания. А в случае религиозных групп стоит отметить, что настолько, насколько эти группы основаны на этнической составляющей, настолько они транслируют эти ценности, но стоит усилиться в них чисто обрядовому, различительному аспекту, как сразу же начинаются процессы размежевания с обществом, ужесточения вербовочных норм и борьбы за чистоту рядов. Естественно, ощущая себя не равными народу, эти группы начинают борьбу за власть, влияние и обогащение, как и любые другие самоорганизующиеся иерархические системы.

В связи с вышесказанным можно сделать вывод, что стоит не только возрождать и укреплять этнические формы, но и творчески их переосмысливать и пересоздавать, опираясь на язык, фольклор, народное искусство и историю. А гармоничное полнокровное существование этнических форм предохранит наши уникальности от потери, наши души от разочарований и депрессий, а наше самосознание обогатит чувством причастности ко всему созданному всеми теми этносами, которые мы смогли бы или захотели назвать своими.

1.3 Сравнительный анализ принципов толерантности и терпимости в процессе формирования этнокультурной идентичности

Выше, говоря о различениях и американизации, мы не касались понятия «толерантности», которое активно внедряется эмиссарами американской культуры.

Официальное объяснение появлению и внедрению этого понятия – работа американских социологов и психологов по преодолению проблем, связанных с рабством. Несомненно, что именно внедрение толерантности помогло если не преодолеть, то значительно облегчить негативные последствия сегрегации, снизило уровень напряжения в американском обществе. Так же воспитание толерантности на западе отчасти справляется с последствиями концепций расизма и колониализма. Самая агрессивная и экспансивная цивилизация в предчувствии предъявления ей счетов за колониальную политику методами воспитания и убеждения пытается преодолеть перекосы собственного менталитета. Нельзя не восхищаться такими решениями и намерениями.

Однако этот же принцип некритично переносится в общества, которые уже долгие столетия исповедовали терпимость к чужим мнениям и образу жизни, и выработали в процессе существования некоторые нормы, определяющие границы допустимого и не допустимого. Для чего требуют присяги на толерантность от китайцев, например, где вежливость - одно из ключевых цивилизационных понятий? И не следует ли предположить, что успех от снятия напряженности в обществе привел некоторых западных мыслителей к идеям продолжить свою экспансию, на сей раз культурную, методами навязывания чуждых, а иногда и недопустимых ценностей другим народам?