73173 (Надежда Александровна Тэффи)

Надежда Александровна Тэффи так говорила о себе племяннику русского художника Верещагина Владимиру: «Я родилась в Петербурге весной, а как известно, наша петербургская весна весьма переменчива: то сияет солнце, то идет дождь. Поэтому и у меня, как на фронтоне древнего греческого театра, два лица: смеющееся и плачущее».

Итак, Надежда Александровна Лохвицкая (Тэффи – это псевдоним) родилась 24 апреля 1872 года. Училась Тэффи в гимназии на Литейном проспекте.

Охотно рассказывая а автобиографических произведениях о своих детских и отроческих впечатлениях и привязанностях, Тэффи никогда не писала о своей личной жизни. Известно, что первый муж ее был поляк Владислав Бучинский, который после окончания юридического факультета служил судьей в Тихвине. Вскоре после рождения их первого ребенка в 1892 году он оставил службу и поселился в своем имении под Могилевом. В 1900 году, когда у них уже родилась вторая дочь Елена и сын Янек, Надежда Александровна расходится с мужем и начинает свою литературную карьеры в Петербурге.

Удивительно счастливой была писательская судьба Тэффи. Уже к 1910 году став одной из самых популярных писательниц России, она печатается в крупных и наиболее известных газетах и журналах Петерурга, на ее сборник стихов «Семь огней» (1910) откликнулся положительной рецензией Н. Гумилев, пьесы Тэффи идут в театрах, один за другим выходят сборники ее рассказов. Остроты Тэффи (она вошла в историю русской литературы прежде всего как сатирик, высмеивавший человеческую глупость) у всех на устах. Ее известность столь широка, что появляются даже духи «Тэффи» и конфеты «Тэффи».

Как и большая часть петербургской интеллигенции, Тэффи находилась целиком во власти революционных настроений. Писательница вспоминает слова своей матери о том, что ее «маленькая девочка» становится «социалисткой». Она работала в большевистской газете «Новая жизнь», принимала участие в революционных митингах.

Однако Октябрьская революция 1917 года перечеркнула устремления Тэффи и ее кругов, они разочаровались в революции, ее методах, в том, что она несет России. В 1918 году начинается одиссея Тэффи, которая в итоге приводит ее в Париж.

Спустя почти десять лет после отъезда из России Тэффи публикует свои «Воспоминания». Несмотря на традиционное название, «Воспоминания» являются прежде всего художественным произведением. Сейчас эта книга воспринимается уже как исторический роман – и источник – со многими хорошо известными персонажами. Мы встретим здесь Аркадия Аверченко, Алексея Толстого, Власа Дорошевича, Максимилиана Волошина.

Сюжет книги задан самой действительностью, а сцепление эпизодов определяется последовательностью реально происходивших событий.

Тэффи покидает Россию в 1919 году, а начинает публиковать «Воспоминания» в 1928-м. Однако все события в книге даны только через восприятие Тэффи именно описываемого периода. Автор не дает точного ответа на вопрос, почему она оставила Росси. Нет в книге и однозначно выраженного отношения к революции. Перефразируя известное выражение, Тэффи понимает, что в России все «переворотилось» и неизвестно, как уложится. Хотя трагическое предчувствие будущего явственно звучит в ее автобиографической прозе.

Несмотря на нейтральное отношение в «Воспоминаниях» к революции, Тэффи не может пройти мимо глупого отношения к интеллигенции со стороны почувствовавшей свою власть наименее образованной части общества, так называемой «хамской» части россии, по выражению одного из современников. В качестве примера приведем отрывок из «Воспоминаний», где Тэффи со спутниками едет в вагоне третьего класса, и к ним ни с того ни с сего начинают придираться соседки – простые, необразованные бабы. Особую ненависть их вызвала маленькая собачка на коленях одной из спутниц Тэффи :

«… Против нас оказались злющие белоглазые бабы. Мы им не понравились.

• Едут, - сказала про нас рябая, с бородавкой. – Едут, а чего едут и зачем едут – и сами не знают.

• Что с цепи сорвавши, - согласилась с ней другая, в замызганном платке, кончиками которого она элегантно вытирала свой утиный нос.

Больше всего раздражала их китайская собачка пекинуа, крошечный шелковый комочек, которую везла на руках старшая из наших актрис.

• Ишь, собаку везет! Сама в шляпке и собаку везет.

• Оставила бы дома. Людям сесть некуды, а она собачищу везет.

• Она же вам не мешает, - дрожащим голосом вступилась актриса за свою «собачищу». – Все равно я бы вас к себе на колени не посадила.

• Небось мы собак с собой не возим, - не унимались бабы.

• Ее дома оставлять нельзя. Она нежная. За ней ухода больше, чем за ребенком.

• Чаво-о?

• Ой, да что же это? – вдруг окончательно взбеленилась рябая и даже с места вскочила. – Эй! Послучайте-ка, что тут говорят-то. Вон энта, в шляпке, говорит, что наши дети хуже собак! Да неужто мы это сносить должны?

• Кто-о? мы-ы? Мы собаки, а она нет? – зароптали злобные голоса…»

При всей внешней простоте, непритязательности стиля, стремлении не пропустить все смешное и абсурдно-комичное, что происходило с нею и ее спутниками во время вынужденного скитания по России, книга Тэффи имеет ощутимый подтекст, выраженный в ряде явно символических образов. Вот один из них, подчеркнуто трагический, как бы предсказывающий судьбу целого поколения: «Говорят, океан несет утопленников к берегам Южной Америки. Там самое глубокое в мире место и там на двух-трехверстной глубине стоят трупы целыми толпами. Соленая, крепкая вода хорошо их сохраняет, и долгие-долгие годы колышатся матросы, рыбаки, солдаты, враги, друзья, деды и внуки – целая армия. Не принимает, не претворяет чуждая стихия детей земли».

Однако мотив Рока, обрекшего целое поколение на трагическое совместное одиночество в чуждой стихии, которая «не принимает и не претворяет» его,в конце «Воспоминаний» приобретает и другое значение. Сюжет книги неожиданно обрывется, судьба героини, ее друзей и врагов не закончена, не поставлена точка над «i».

«Как часто упрекают писателя, - подчеркивает Тэффи, - что конец романа вышел у него скомкан и как бы оборван. Теперь я уже знаю, что писатель невольно творит по образу и подобию судьбы, Рока. Все концы всегда спешны, и сжаты, и оборваны».

Разомкнутый финал, неожиданно обрывающий «все нити» , как бы отрицает литературность приема: закончилась определенная полоса жизни – закончилась книга. В «Воспоминаниях» мы прощаемся с Тэффи в тот момент, когда корабль уходит из Новороссийска. Куда?.. Вероятно, в Константинополь, так как известно, что там она была некоторое время.

Писательская судьба Тэффи в эмиграции сложилась удачно: она много и плодотворно работала. Но мотивы тоски по родине, мотивы ностальгии определяли ее творчество на протяжении многих лет.

Эмигранты очень любили Тэффи. Вот как об этом пишет Лоло (Леонид Григорьевич Мунштейн):

А вот и Тэффи! Залхохочет,

На миг тоску забыть он хочет…

Рассказы в сборнике «Рысь» и в других, изданных в течение первых десяти лет эмиграции, создают картину психологического состояния эмигрантов и их жизни в целом. В последующие годы писательница не усугубляет в своих произведениях негативных сторон эмигрантского быта. Постепенно эмигранты приспосабливаются к жизни в чужой стране, их страх мало-помалу исчезает, но Великая Печаль остается.

В 1936 году открылся в Париде Русский театр, скетчи Тэффи вошли неотъемлемой частью в его репертуар. Но несмотря на постоянный успех, сопутствующий ее произведениям, Тэффи сознавала, что как драматург она лишена настоящей публики: эмигранты – это лишь маленькая часть огромного русского народа. Говоря об этом, она кратко и проницательно замечает: «Из всего, чего лишила меня судьба, когда лишила Родины, моя самая большая потеря – Театр».

В годы второй мировой войны писательница жила во Франции. Трудности военных лет, лишения, которые ей пришлось вынести в оккупированном Париже, подорвали ее здоровье. Но даже в последние годы жизни, испытывая материальные затруднения, вызванные тем, что она уже не могла работать так продуктивно, как раньше, из-за постоянных болей, не отпускавших ее, Тэффи старалась помочь хоть чем-нибудь окружающим ее людям.

К концу сентября 1952 года Тэффи, как бы чувствуя приближение смерти, начала прощаться с друзьями. Она умерла 6 октября 1952 года и похоронена на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа.

Литература

1. Бицилли П Жизнь и литература // Творчество Н. А. Тэффи и русский литературный процесс первой половины XX века. М., 1999. С. 192-193.

2. Зощенко М. М. Н. Тэффи // Ежегодник Рукописного отдела ИРЛИ (Пушкинского Дома). Л, 1972. С. 140.

3. Аверин Б. В. Предисловие // Тэффи. Тонкие письма: Рассказы, Воспоминания. - СПб.: Азбука-классика, 2003. С. 5 – 12.