64353 (История русской эмиграции в Чехословакии в 20-30-ее годы 20 века)

Содержание

Введение

Социально-экономическая состояние эмиграции в Чехословакии

1. Образ жизни и менталитет российской эмиграции в Чехословакии

2. Финансирование русской диаспоры

История культуры русской эмиграции в Чехословакии. Русский Свободный университет (Русская ученая академия)

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Проблема эмиграции из России вот уже много лет носит острый характер. На мой взгляд, вопрос об утечке мозгов за рубеж не менее актуален, чем вопрос об утечке капиталов. После войны советские органы отдавали предпочтение технологиям, оборудованию и реальным богатствам, а американцы охотились за крупнейшими учеными-атомщиками. Как известно, они выиграли. Атомная бомба, которую они создали первыми, сыграла огромную роль и по существу остановила наше наступление на Европу. И хотя бомба была сброшена на Японию, это послужило предупреждением Сталину. Сейчас чуть ли не каждый день говорят по телевидению, сколько капиталов каждый месяц у нас утекает за рубеж, а об утечке мозгов говорится гораздо реже. В Америке наука распылена по разным городам, и наши ученые новой эмиграции тем более рассредоточены по университетом и научным центрам Америки, а также Европы и Японии. А никакая электронная связь не заменяет личного общения. Недаром Оксфорд, Кембридж, Геттинген дали такой колоссальный вклад в науку. Москва является крупнейшим мировым центром сосредоточения ученых. Может быть, это определяет, в частности, широкий кругозор, характерный для российских научных школ. Не идет ли эмигрантское "распыление" во вред не только российской науке, но и квалификации самих эмигрантов? В связи с этим актуальнейшим и жизненно важным для нас вопросом естественно обратиться к "урокам" истории, в особенности к истории русской научной эмиграции первой волны. То, что произошло с русской (гуманитарной) наукой в эмиграции, ее спасение и ее в известной мере расцвет можно назвать только чудом. То сочетание случайных событий, которое к этому привело, стоит где-то на уровне научной фантастики. Русские ученые-эмигранты не были в такой степени рассредоточены, как сейчас. Тогда центром сосредоточения русской научной мысли стало, как это ни удивительно, молодое, только что созданное государство - Чехословакия.

Социально - экономическое состояние эмиграции в Чехословакии

Чехословакия занимала особое место в эмигрантской диаспоре. Интеллектуальным и научным центром эмиграции Прага стала не случайно.

Первые десятилетия XX века стали новым этапом в общественно-политической жизни Чехословакии. Президент Т. Масарик (1850-1937) формировал новое отношение Чехословакии к славянской проблеме и роли в ней России. Панславизм и русофильство как идеологическое обоснование политической жизни утрачивали свое значение. Масарик отрицал теократизм, монархизм и милитаризм как в Чехословакии, так и в России; он отвергал монархические, феодальные и клерикальные основы старой славянской общности под скипетром царской России.

Новое понимание основ славянской культуры Масарик связывал с созданием общеевропейской культуры, способной подняться над национальной ограниченностью до общечеловеческого уровня и не претендующей на расовую избранность и мировое господство. По словам Милюкова, Масарик "снял с России романтическое освещение старых панславистов и взглянул на русское настоящее и прошлое глазами европейца и демократа". Этот взгляд на Россию как на европейскую страну, отличающуюся от других европейских стран лишь уровнем развития, "разницей исторического возраста", был созвучен русским либералам-демократам. Мысль Масарика о том, что Россия – отсталая страна, но не чуждая Европе и страна будущего, разделяла демократически настроенная русская интеллигенция.⁰

Общая направленность политических взглядов деятелей чехословацкого освобождения и русских либералов-демократов значительно способствовала благосклонному отношению чехословацкого правительства эмигрантам из большевистской России, которую все они не могли ни принять, ни признать.

В Чехословакии развертывалась так называемая "Русская акция" помощи эмиграции. "Русская акция" была грандиозным мероприятием как по содержанию, так и по масштабам своей деятельности. Это был уникальный опыт создания иностранного, в данном случае – русского научно-образовательного комплекса за рубежом.⁰

Т. Масарик подчеркивал гуманитарный характер "Русской акции". Он критически относился к Советской России, но надеялся на создание в будущем сильной демократической федеративной России. Цель "Русской акции" – помощь России во имя ее будущего. Кроме того, Масарик, учитывая срединное геополитическое положение Чехословакии – нового образования на карте Европы нового времени, – осознавал, что его страна нуждается в гарантиях и с Востока, и с Запада. Будущая демократическая Россия могла стать одним из таких гарантов.

В силу этих причин проблема русской эмиграции становилась составной частью политической жизни Чехословацкой республики.

Из 22 тысяч зарегистрированных в 1931 году в Чехословакии эмигрантов 8 тысяч были земледельцами или людьми, связанными с сельскохозяйственным трудом. Студенчество высших и средних специальных учебных заведений насчитывало около 7 тысяч человек. Интеллигентские профессии – 2 тысячи, общественные и политические деятели – 1 тысяча, писатели, журналисты, ученые и деятели искусства – 600 человек. В Чехословакии проживало около 1 тысячи русских детей школьного возраста, 300 детей дошкольного возраста, около 600 инвалидов. Наиболее крупными категориями эмигрантского населения являлись казаки-земледельцы, интеллигенция и студенчество. ⁰

Основная масса эмигрантов устремлялась в Прагу, часть ее оседала в городе и в его окрестностях. Русские колонии возникли в Брно, Братиславе, Пльзене, Ужгороде и в ближайших областях.

В Чехословакии были созданы многочисленные организации, осуществляющие "Русскую акцию".

Прежде всего это был пражский Земгор ("Объединение земских и городских деятелей в Чехословакии"). Цель создания этого учреждения состояла в оказании всех видов помощи бывшим российским гражданам (материальной, юридической, медицинской и так далее). После 1927 года в связи с сокращением финансирования "Русской акции" возникла постоянно действующая структура – "Объединение русских эмигрантских организаций" (ОРЭО). Роль ОРЭО в качестве координирующего и объединяющего центра среди русской эмиграции усилилась в 1930-е годы после ликвидации Земгора.⁰

Земгор изучал численность, условия жизни эмигрантов, помогал в поисках работы, в защите правовых интересов, оказывал медицинскую и материальную помощь. С этой целью Земгор организовывал для русских эмигрантов сельскохозяйственные школы, трудовые артели, ремесленные мастерские, земледельческие колонии, кооперации, открывал общежития, столовые и так далее. Главной финансовой основой Земгора были субсидии МИДа ЧСР. Ему помогали банки и другие финансовые организации. Благодаря этой политике в начале 1920-х годов в Чехословакии появились многочисленные специалисты из эмигрантов в различных областях сельского хозяйства и промышленности: огородники, садоводы, птицеводы, маслоделы, сыровары, плотники, столяры и квалифицированные рабочие других специальностей. Известны переплетные, сапожные, столярные, игрушечные мастерские в Праге, Брно. Популярность приобрели часовой магазин В. И. Маха, парфюмерные магазины, рестораны в Праге.

К концу 1920-х годов, когда в Чехословакии начался экономический кризис и образовался избыток рабочих рук, многие эмигранты были отправлены во Францию.

Земгор проводил огромную культурно-просветительскую работу с целью поддержания и сохранения связи русских эмигрантов с культурой, языком и традициями России. Одновременно ставилась задача повышения культурно-образовательного уровня беженцев. Организовывались лекции, доклады, экскурсии, выставки, библиотеки, читальни. Лекции охватывали широкий круг общественно-политических, исторических и литературно-художественных тем. Особый интерес вызывали доклады о современной России. Циклы лекций читались не только в Праге, но и в Брно, Ужгороде и других городах. Проводились систематические занятия и лекции по социологии, кооперации, русской общественной мысли, новейшей русской литературе, внешней политике, истории русской музыки и так далее.

Важным для чешско-русского взаимообмена была организация Земгором семинара по изучению Чехословакии: читались лекции о конституции и законодательстве ЧСР, об органах местного самоуправления.

Огромная работа проводилась Земгором и по организации высшего образования для эмигрантов в Чехословакии.

В 1930-е годы ОРЭО включало в свой состав большое число организаций: "Союз русских инженеров", "Союз врачей", студенческие и различные профессиональные организации, "Педагогическое бюро русской молодежи". Большую известность приобрела организованная для русских детей гимназия в Моравской Тшебове. Ею активно занималась А. И. Жекулина, бывшая в дореволюционной России крупным деятелем Союза земств и городов. По инициативе Жекулиной в эмиграции в 14 странах проводился "День русского ребенка". Собранные от этого мероприятия деньги расходовались на обеспечение детских организаций.

Эмигрантская колония в Чехословакии не без основания признавалась современниками одной из самых организованных и благоустроенных русских диаспор.⁰

2. Образ жизни и менталитет российской эмиграции в Чехословакии

Образ жизни российской эмиграции представлял собой своеобразную противоречивую взаимосвязь условий жизни с ее концепцией у различных социальных и психологических типов эмигрантов. Проблемы жизнедеятельности воплощались в потребностях, интересах, установках, ценностных ориентациях. Существовала многоплановая взаимосвязь между потребностями, интересами, с одной стороны, и убеждениями, привычками, нормами морали, с другой. Поэтому эмигрантам, как правило, приходилось длительное время преодолевать устаревшие стереотипы мышления и поведения.

Среди политически активных эмигрантов сохранилось относительно устойчивое политическое сознание и самосознание, равнозначные их ценностным ориентациям в области политики. Вместе с тем их политическое сознание и самосознание способствовали эмоциональному восприятию своего социального статуса за рубежом. Лишенные всего на родине, они в отчаянии искали точку опоры на чужбине. В политико-психологическом аспекте это выражалось в переплетении и борьбе политического самоуважения, связанного с реальностью, и результатами прошлой общественной деятельности, и политического самоуничижения, порожденного социальным положением эмигранта, которое лишало его возможности активного влияния на политическую жизнь России. Такое эмоциональное отношение эмигрантов к своему гражданскому статусу порождало стремление повысить политическую самооценку, хотя бы мысленно расширить свою значительность, воскресить уверенность в своих силах, чтобы предрешать судьбу будущей России с монархических, демократических, либеральных и т. п. позиций. ⁰

В целом политический менталитет создавал характерный образ русского эмигранта, социальной группы с их специфическим мышлением в области политики, обусловленным национальным сознанием, совокупностью социальных и психологических факторов и определял их предполагаемую общественную роль (в случае возвращения на родину) в преобразовании и развитии постсоветской России. Однако жизнь на чужбине создавала свои объективные ситуации. Значительная часть эмигрантов под влиянием бытовых условий проявляли политическую пассивность, а порой и апатию, не соприкасались с помыслами и деятельностью политически активной части эмиграции, направленными на изменение существующего строя Советской России. Внешне ярко политическая мысль эмигрантов проявлялась в их прессе, которая в 20 — 30-х гг. имела преимущественно политическую направленность и отражала политические ценности и культуру Зарубежья.

Менталитет русской эмиграции способствовал сохранению ее социально-психологической общности. Критические, экстремальные обстоятельства не смогли разрушить ее целостности, хотя немалая часть эмигрантов и находилась в подавленном психологическом состоянии под воздействием социальных факторов (особенно в первой половине 20-х гг.). Внешняя среда проявляла различное отношение к русским эмигрантам, воздействуя на морально-психологический климат группы, общины. Это отношение выражало нередко безразличие к их судьбе, а порой отчужденность и даже враждебность.

Определенная общая тенденция в создании своей микросреды, в восстановлении в какой-то степени былого социально-психологического климата особенно четко наблюдалась у представителей бывших привилегированных сословий. Они старались в бытовой атмосфере сохранить свои аристократические традиции, свой сословный статус, используя при обращении или упоминании титулы "князь", "княгиня", "граф", "барон" В чиновничьих кругах в обращении непременно упоминался чин ранее установленного класса: "действительный статский", "тайный советник" и т. п.

Понижение социального статуса было болезненным и для русского офицерства. Но, овладевая ради физического выживания разными профессиями и занимая разные ступени социальной лестницы, они продолжали считать себя офицерами прежней России, хотя и старались скрывать от иностранцев свои звания и социальное происхождение. Русские эмигранты, в том числе офицеры, пребывая днем в рабочей среде, жили как бы первую часть своей двойной жизни. В то же время, будучи на положении рабочих, они не становились пролетариями, не сливались с тем классом, в ряды которого попали, не осознавали себя в новом качестве - рабочими, конторскими служащими и т. п., потому что были людьми другого воспитания, другой психологии, других традиций. Офицеры воспринимали мир, мыслили, чувствовали себя не как трудящиеся, а как представители привилегированного класса, волею судеб временно брошенные в "низкую" социальную среду.⁰

Вторая часть жизни эмигрантов проходила во внерабочее время. Здесь менталитет россиян раскрывался полностью. Ни катаклизмы братоубийственной войны, ни оторванность от родной земли не могли его изменить. Даже те, кто уже почти потерял надежду на падение Советской власти и возвращение на Родину, продолжали жить в старом мире, старыми образами. Офицеры на вопрос, кто они, отвечали: кавалергард, офицер-артиллерист, гардемарин, капитан, генерал и т. д. Эта вторая жизнь, мысли и надежды на освобождение России от большевизма давали им моральные силы сохранить присутствие духа в тяжких и унизительных условиях чужбины и оставаться россиянами.⁰

Казаки и солдаты, выходцы преимущественно из крестьянских семей, легче адаптировались в новой внешней среде, где их социализация становилась основой поведения и деятельности в рабочей атмосфере. Однако проживание преимущественно в общинах, в которых царили русская речь, русские обычаи и образ жизни, позволяло им сохранять русский крестьянский образ мыслей.

Национальное сознание русской эмиграции не было подавлено условиями беженской жизни, выдержало испытание местом и временем. Эмигранты стремились сохранить за рубежом "малую" Россию, память о ней, национальное самосознание. Они были патриотами своего Отечества, их воспоминания и тоска по Родине мучительны, ибо до конца своих дней подавляющее большинство из них оставались верными национальным убеждениям, что не может не вызвать уважения.