Введение

Любой анализ, проводимый на основании какого-либо текста, выявляет соответствие между планом выражения и планом содержания. Однако вследствие асимметрии формальной и содержательной структуры данное соответствие не является однозначным и обусловливает возникновение семантической категории импликации, которая исследуется в настоящей работе на материале газетных статей, рекламных объявлений, публичных объявлений, PR-дискурсов.

Центральному объекту исследования – импликации – посвящены научные работы как в лингвистике, так и в логике и философии, что свидетельствует о значимости данного явления и несомненном интересе, который оно вызывает в силу своего сложного семантического состава и неоднородности способов реализации в языке. Теоретической основой работы послужили положения ряда ученых (И.В. Арнольд 1982, 1991; С.А. Аскольдов 1997; А.В. Бондарко 1978, 1984; Е.С. Кубрякова 1981, 1991, 1996, 2002; А.А. Масленникова 1999; Ю.М. Скребнев 1975, 1985, 1990; Ю.С. Степанов 1971, 1997, 2002 и др.).

При всей многочисленности работ, посвященных изучению явления импликации в языке, особенности ее проявления в лингво-концептуальном аспекте в достаточной мере не исследовались. До сих пор нет однозначного решения проблемы того, как именно импликация проявляет себя в формальной структуре высказывания. Актуальность темы курсовой работы определяется возрастающим интересом к этой проблеме и обусловлена существующими разногласиями и противоречиями в трактовке статуса категории импликации. Комплексное описание данного феномена позволяет рассматривать сущность импликации и ее взаимодействие со смежными категориями. Ввиду недостаточной разработанности вопроса о средствах, указывающих на импликацию в плане выражения, представляется важным выявить и классифицировать эти средства, служащие определенными маркерами импликации в субъязыке газеты. Привлечение концептуального подхода к изучению импликации способствует раскрытию механизмов ее действия в передовых статьях.

Объектом настоящего исследования является семантическая категория импликации.

Основная цель исследования заключается в попытке комплексного описания лингво-концептуальных особенностей проявления импликации.

Основная цель исследования обусловила необходимость решения следующих конкретных задач:

1. определить сущность импликации в языке и обосновать ее использование в рекламе;

2. установить лексические и синтаксические маркеры, способствующие раскрытию импликации.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка охватить значительный круг вопросов, связанных со сферой реализации импликации в субъязыке рекламы, газеты, публичных выступлений и установить лексические и синтаксические маркеры, способствующие раскрытию импликации в формальной структуре высказывания.

Теоретическая ценность работы состоит в расширении знаний об импликации в субъязыке рекламы, газеты, публичных выступлений. Полученные в ходе исследования результаты могут содействовать дальнейшей разработке проблем, связанных с явлением импликации в лингвистике, дополняя традиционное представление об импликации как скрытой семантической категории, не проявляющей себя на поверхности. Интересным и ценным представляется положение о том, что в формальной структуре высказывания могут содержаться определенные маркеры, способствующие раскрытию импликации.

Практическая значимость исследования заключается в том, что результаты работы могли бы быть использованы для дальнейших теоретических разработок вузовских курсов семантики, лексикологии, стилистики и синтаксиса.

1. Имплицитные смыслы

К имплицитным смыслам относят пресуппозицию (презумпцию), следствия (импликации), коннотации, импликатуры и т.п.

Наиболее важными среди них следует считать пресуппозицию и импликацию, как бы обрамляющие основную пропозицию и в определенном смысле само высказывание.

1. Пресуппозиция

Интерес к пресуппозициям в современных логических и лингвистических исследованиях обусловил появление различных точек зрения на это понятие, различных подходов к определению того, что считать пресуппозицией высказывания. Большой интерес это понятие вызывает у лингвистов, в работах которых оно наиболее часто встречается и является достаточно разработанным. «Короткий взгляд на последние работы в лингвистике обнаруживает, что центральную роль получило понятие пресуппозиции [Д. Купер с. 32]. Т. Тодоров замечает, что «анализ пресуппозиций является самым значительным вкладом, который был сделан в лингвистическую семантику за последние годы» [Т. Тодоров с. 10]. «Понятие пресуппозиции, – говорит Е. Хайкова, – до сих пор еще принадлежит к одному из широко обсуждаемых понятий в современной лингвистической литературе» [12, с. 85]. Однако лингвисты не выработали общего взгляда на пресуппозицию, и в различных лингвистических подходах понятие пресуппозиции определяется по-разному.

Определение пресуппозиции, сделанное П. Стросоном в 1950 году [6], в настоящее время стало классическим. Его широко используют логики, лингвисты, философы. И если П. Стросон, критикуя Б. Рассела и вводя понятие «пресуппозиция», имел в виду прежде всего предложение о существовании и единственности объектов, то в настоящее время в англоязычной лингвистической литературе появилось множество работ, распространяющих это понятие на различные выражения естественного языка. Многие лингвисты рассматривают пресуппозиции как утверждения о существовании и единственности объектов – экзистенциальные пресуппозиции (Ч. Филлмор, К. Доннелан, О. Дюкро, Д. Купер, Л. Линский). Другие говорят о пресуппозициях фактивных предикатов (например, предложение «Джон удивился, что Фред решил задачу» имеет пресуппозицию «Фред решил задачу», осуществляющую референцию к факту (П. и К. Кипарские)). Некоторые лингвисты анализируют пресуппозиции обещаний и приказов (Ч. Филлмор, Т. Тодоров). Так, в фразе «Закройте дверь!» Ч. Филлмор и Т. Тодоров выделяют две пресуппозиции:

1. Существование собеседника, которому можно отдать приказ,

2. Наличие открытой двери.

Основным смысловым компонентом фразы в таком случае является императив, выражающий желание говорящего видеть дверь закрытой.

Выделяя в императивных предложениях пресуппозиции, лингвисты тем не менее не проводят четкого различия между ними. Мы считаем, что в данном случае необходимо разделять пресуппозиции, определяющие условия, необходимые для данного речевого акта, то есть императива (прагматические условия), и пресуппозиции, связанные не с употреблением фразы, а вытекающие из ее лексического значения (то есть из ее семантического содержания). Например, из лексического значения слова «закройте» следует, что дверь открыта. При этом мы подчеркиваем, что такие пресуппозиции тесно связаны друг с другом и с основным содержанием фразы. Эта связь проявляется, например, в том, что изменение или отбрасывание хотя бы одного из содержательных компонентов меняет его содержание. Например, опустив пресуппозицию о наличии открытой двери, мы получим некорректное предложение «Закройте дверь!», то же произойдет и в случае невыполнения первой пресуппозиции, описывающей условия речевого акта. Однако говорить здесь о пресуппозиции как необходимом условии истинности высказывания, на наш взгляд, будет не совсем верно. Предложения в императивном или интеррогативном наклонении, предложения с модальными операторами трудно оценивать как истинные или ложные. Поэтому подобные предложения, содержащие ложную пресуппозицию, мы предлагаем называть некорректными.

Широко распространено в лингвистике применение понятия пресуппозиции в семантическом анализе сложных высказываний (А. Бейкер, О. Дюкро, Дж. Лаков, П. и К. Кипарские, Д. Купер). Так, А. Бейкер анализирует различия между сложносочиненными и сложноподчиненными предложениями на основе понятия пресуппозиции [25]. Дж. Лаков использует пресуппозиции, рассматривая семантические связи в сложносочиненном предложении [25]. Роль пресуппозиций в учении об актуальном членении предложения анализируют П. и К. Кипарские [8]. Пресуппозиции при этом выступают как коммуникативно-значимые части предложения, что позволяет рассматривать семантические свойства разных элементов предложения, вычленяемых в процессе актуального (формально–синтаксического) членения предложения.

Существует еще одно понимание пресуппозиций в лингвистике: пресуппозиции рассматриваются как свойства слов (Ч. Филлмор, Т. Тодоров). Существительные, употребляемые обычно в роли предикатов, имеют четко выраженное деление своего значения на утверждаемое и подразумеваемое (пресуппозиции). Например, существительное «холостяк» предицирует свойство «быть неженатым». Его значение можно разделить на «мужчина» (S) и «неженатый» (P). При этом в роли предиката выступает утверждаемая часть слова, выполняющая предицирующую функцию – «неженатый», а субъектом является пресуппозиция «мужчина», идентифицирующая объект. В случае отрицания – «не холостяк», меняется лишь предицирующий компонент, а пресуппозиция – «мужчина» – остается прежней. Отметим, что пресуппозициями в данном случае могут быть и такие смысловые компоненты данного слова, как «человек», «взрослый». Однако они являются второстепенными по отношению к «центральной» пресуппозиции («мужчина»), вытекают из нее. Пресуппозициональное содержание таких слов является общим семантическим элементом субъекта и предиката.

Кроме того, пресуппозиции используются в лингвистике при анализе синонимичных слов. Например, Ч. Филлмор показывает, что синонимичные глаголы оценочного действия (например, «осуждать» и «обвинять») могут различаться лишь распределением семантического содержания между пресуппозицией и утверждаемым компонентом слова [16].

Интересные результаты получены лингвистами при вве–дении понятия пресуппозиции в теорию речевых актов, где особое место занимают прагматические, ситуативные, синтагмативные пресуппозиции (Ф. Киефер, Э. Кинан, Дж. Лайнз). «Насколько я могу судить, – пишет Ф. Киефер, – концепция пресуппозиций высказывания является весьма многообещающим шагом в направлении к новой теории речи» [17]. Во многих лингвистических исследованиях под пресуппозициями понимают условия, необходимые для успешной коммуникации, – прагматические пресуппозиции. Например, Ч. Филлмор пишет: «Под пресуппозициональным аспектом ситуации вербальной коммуникации я подразумеваю те условия, которые должны быть удовлетворены, прежде чем употребляется предложение» [16]. Подобной точки зрения придерживается Н.Д. Арутюнова, рассматривая прагматические (или ситуативные) пресуппозиции как те «предпосылки и предварительные условия, которые, не входя в языковое значение высказывания, создают почву для его употребления и позволяют достигнуть коммуникативной цели» [18]. Такими условиями является, например, то, что участники коммуникации понимают друг друга, знают язык, не больны, не шутят и т.д. Э. Кинан в качестве прагматических пресуппозиций рассматривает статус, вид отношений, пол, возраст, отношение поколений среди участвующих в коммуникации; среди участвующих в коммуникации и индивидов, упоминаемых в предложении; местонахождение участников речевого акта и самих предметов, упоминаемых в предложении; время и т.д. Он пишет: «Пресуппозиции – это условия, которым должен отвечать мир для того, чтобы высказывание могло быть воспринято в его прямом смысле» [19]. Подобным образом подходят к пресуппозициям Д. Лангендон, Х. Сэвин, Т. Тодоров, О. Дюкро, Ф. Киефер (ситуативные пресуппозиции), Дж. Серль («входные и выходные условия»), Дж. Остин («условия удачи»).

Прагматические пресуппозиции используются лингвистами достаточно широко: в теории речевых актов, в коннотативной семантике, при изучении диалогической речи, в определении правил употребления слов.

Нельзя не сказать еще об одном понимании пресуппозиций лингвистами – это так называемые «синтагмативные» пресуппозиции. В этом случае под пресуппозициями понимается совместная встречаемость смысловых единиц в тексте, что распространяется не только на отношения между словами (управление глаголами, существительными, прилагательными – «строить дом», «резать ножом», «птица летит», «голубое небо» и т.д.), но и на отношения между предложениями [Дж. Лайнз 20]. Например, предложение «Б отвечает А» имеет пресуппозицию «А спрашивает Б». Такое понимание пресуппозиций представляется нетрадиционным, специфическим. Пресуппозиции такого рода соотнесены с временной последовательностью и являются своего рода «ожиданием наоборот». В лингвистике синтагмативные пресуппозиции применяются для изучения структуры связного текста, контекстуальных условий употребления предложения.

Понятие пресуппозиции нашло применение и в теории порождающих грамматик. В частности, в этой лингвистической концепции пресуппозиции используются как семантические правила (ограничения) сочетаемости слов. При этом пресуппозиции ограничивают область возможных референтов слова. Например, прилагательное «холостой» может применяться лишь к взрослому мужчине.

Мы показали, что различные понимания пресуппозиции, рассматриваемые лингвистами, отличаются от соответствующих логических представлений. Можно выделить три плана употребления понятия пресуппозиции в лингвистике: