60288 (Военная индустрия в экономической жизни общества накануне фашистской агрессии)

Военная индустрия в экономической жизни общества накануне фашистской агрессии

Обострение предвоенного политического кризиса и начало второй мировой войны в Европе, расширение масштабов военных действий в Азии на рубеже 30-40-х гг. привели к резкому изменению военно-стратегической обстановки и соотношения политических сил на международной арене. 12 европейских государств (Австрия, Албания, Бельгия, Голландия, Греция, Дания, Люксембург, Норвегия, Польша, Чехословакия, Франция, Югославия) стали жертвами фашистской экспансии. К тройственному союзу Германии, Италии, Японии присоединились Венгрия, Румыния, Болгария, Финляндия, Словакия. Военно-экономический потенциал фашистского блока многократно вырос. Мощная промышленная база позволила превратить гитлеровский вермахт в самую сильную военную машину капиталистического мира, нацеленную против СССР.

Каковы особенности и основные направления развития военно-промышленной базы Советского Союза и ее влияния на экономическую жизнь общества накануне фашистской агрессии?

Основой укрепления оборонного потенциала страны являлись огромные природно-сырьевые и людские ресурсы и большие достижения в индустриальном развитии народного хозяйства в 30-е гг., особенно в тяжелой промышленности. Удельный вес СССР в мировом промышленном производстве поднялся всего за десять лет с 3% до 10%. По объему выпуска продукции ряда ведущих промышленных отраслей страна занимала 2-5 место в мире, хотя в расчете на душу населения ее экономические показатели были значительно ниже, чем во многих развитых странах Запада. Из общей численности населения (194 млн. чел.) в 1940 г. в народном хозяйстве трудилось около 63 млн. чел.; среднегодовая численность рабочих и служащих за 1932-1940 гг. возросла с 24,2 млн. до 33,9 млн. чел., из них в промышленности - до 13 млн. чел*

Из девяти тысяч крупных промышленных предприятий, построенных за годы предвоенных пятилеток, подавляющее большинство было создано и приступило к выпуску серийной продукции всего за 5-7 лет до начала второй мировой войны (первые домны на Магнитогорском и Кузнецком металлургических комбинатах, Днепрогэс, Криворожский, Ново-Липецкий, Ново-Тульский металлургические заводы, Азовсталь, Уралмаш, Днепровский, Челябинский, Среднеуральский, Балхашский, Чимкентский заводы цветной металлургии, автомобильные, машиностроительные и станко-инструментальные заводы в Москве, Горьком, Свердловске, Ново-Краматорске, Челябинске, Нижнем Тагиле, Новосибирске, Уфе и многие другие). Становление ведущих отраслей промышленности являлось прочной базой для создания и развития самолетостроения, танкостроения и других отраслей военного производства.

Масштабы советского военного строительства определялись постоянно возраставшей зависимостью экономики от политики. СССР рассматривался политическим руководством «осажденной крепостью» во враждебном капиталистическом окружении, поэтому в качестве первоочередной задачи считалось необходимым любой ценой и в самые сжатые сроки преодолеть военно-экономическую отсталость страны и создать боеспособную армию. При этом в отличие от ведущих тенденций зарубежного военного строительства, когда обеспечению военно-технических потребностей вооруженных сил предшествовало создание и всемерное совершенствование базовых отраслей промышленности, в СССР эти процессы шли одновременно. Объемы военного производства обуславливались различными субъективными и объективными факторами, среди них такими, как социально-политические цели правящей партии, геополитическое положение страны, огромная протяженность сухопутных и морских границ, технологическая отсталость стартовой военно-промышленной базы и низкий уровень боеспособности Красной Армии к началу 30-х гг., отсутствие надежных внешнеполитических союзников, динамичность международной обстановки, возрастание угрозы как на западном, так и на восточном стратегических направлениях и др.

За два-три года до начала второй мировой войны Советский Союз имел меньшую численность войск, чем Россия накануне первой мировой войны. Но ценой чрезвычайных ограничений фондов потребления, крайне низкого жизненного уровня населения и максимального роста производства средств производства форсированными темпами была создана военная промышленность, позволившая значительно поднять техническую оснащенность Красной Армии. По количеству танков, самолетов, подводных лодок и ряду других видов боевой техники СССР в середине 30-х гг. обогнал ведущие зарубежные страны, но при этом важно подчеркнуть, что количественные, «валовые» показатели доминировали по сравнению с качественными характеристиками оружия.

В отечественной историографии 80-90-х гг. высказывается мнение, что укрепление обороноспособности СССР с начала 30-х гг. было преждевременным и не вызывалось объективной необходимостью. Н.В. Загладин, например, пишет, что «страна готовилась к отражению нападения, когда нападать на нее никто не собирался», что существовала возможность «создать базу военной промышленности на несколько лет позднее...». Безусловно, освобождение народного хозяйства от бремени военных расходов сыграло бы чрезвычайно важную положительную роль в социально-экономическом развитии страны. Но как в реальной политике того времени, так и в ретроспективной оценке прошлых событий недопустимы как переоценка, так и недооценка военной опасности, тем более, что создание военной индустрии - это не одномоментный или краткосрочный акт, а очень сложный и длительный процесс. Отрицать возникновение двух очагов войны в Европе и Дальнем Востоке в 1931-1933 гг., представлять «миротворческой» по отношению к Советскому Союзу политику ведущих мировых держав и их лидеров (Гитлера, Муссолини, Танаки, Чемберлена, Гувера, Даладье, Лаваля, Пэтена, Галифакса, Бека и др.) - это явная сверхнаивность. Отнюдь не пропагандой, а основным военно-политическим кредо фашистского режима являлось заявление Гитлера в феврале 1933 г. перед руководством вермахта о том, что его главной целью является «захват нового жизненного пространства на востоке и его беспощадная германизация».

Если предположить, по рекомендации Н.В. Загладина, что основные военно-промышленные центры в СССР начали бы укрепляться не в 1932-1935 гг., а на «несколько лет позднее» (допустим - в 1937-39 гг.), то можно с полным основанием представить, сколь губительные последствия имело бы это для судеб не только СССР, но и всей Европы.

Факты свидетельствуют, что с 1933 по 1939 г. объем военного производства в Германии увеличился в 10 раз, численность вермахта - в 35 раз. По оценке иностранных источников, затраты на выпуск военной продукции за 1935-1939 гг. в Германии почти в полтора раза превышали военные затраты СССР. При таких обстоятельствах мнения о какой-либо преждевременной или односторонней «милитаризации» СССР требуют глубокого анализа, прежде всего с точки зрения уровня эффективности советского военного производства, степени его объективно-научной обоснованности и рациональности, адекватности решений по военным вопросам научно-техническому прогрессу того времени.

Характерно, что при первоначальном планировании заданий на третью пятилетку не предполагалось существенно увеличивать численность Красной Армии. По проекту «Плана развития РККА на 1938-1942 гг.», составленному Генеральным штабом в ноябре 1937 г., численный состав вооруженных сил предусматривалось увеличить за 5 лет всего на 175 тыс. чел., количество орудий войсковой артиллерии - лишь на 2 тыс. шт., а зенитных орудий - на 864 шт. Главное внимание предполагалось уделить совершенствованию организационной структуры войск и улучшению качественного состояния военной техники. Однако количественные параметры были кардинально пересмотрены в связи с резким обострением международной обстановки, особенно после Мюнхенского соглашения (октябрь 1938 г.). Численность Вооруженных Сил за три года до июня 1941 г. увеличилась не на 175 тыс., а почти на 3 млн. чел., началось формирование сотен новых соединений и объединений. Резко возросли потребности армии в новых типах вооружения и боевой техники. Как свидетельствуют документы, 1939 г. стал новым рубежом в развитии советской военной индустрии, который оказал серьезное влияние на все сферы народного хозяйства, на перераспределение материальных, сырьевых, финансовых, людских ресурсов в интересах крупномасштабного расширения военного производства.

Вопросы военной политики и военной экономики в общественной жизни каждой страны всегда относились к числу наиболее закрытых и секретных. В странах развитого парламентаризма далеко не все из них выносились на обсуждение законодательных и исполнительных органов. При тоталитарном режиме в СССР закрытость и сверхцентрализация в решении всех основных военно-политических, военно-экономических и стратегических вопросов была абсолютизирована до предела. За соблюдением строжайшей секретности в армии и военных отраслях народного хозяйства с особым тщанием следили органы НКВД. Это, с одной стороны, серьезно препятствовало работе иностранных разведок и разглашению государственных и военных тайн, но в то же время полностью отсекало военную сферу от общественного, гражданского контроля, от участия общественных организаций в решении кардинальных проблем военного строительства.

Деятельность высших государственных и военных органов по руководству обороной страны характеризовалась глубокими противоречиями между юридическими, правовыми нормами и их практическим воплощением. Верховный Совет СССР единодушно принимал общие законодательные акты (в т.ч. по Вооруженным Силам), формально, без постатейного обсуждения утверждал годовые бюджеты Совет Народных Комиссаров, Экономсовет, Комитет обороны при СНК, Госплан, наркоматы обороны и Военно-морского флота, отраслевые военно-промышленные наркоматы выполняли функции главных исполнительных органов по подготовке и проведению в жизнь решений в области военного строительства. Само же принципиальное решение таких основных проблем, как удельный вес военного производства в общей экономической жизни страны, определение главных направлений военного строительства (сколько, когда и где строить оборонных заводов, какого профиля и мощностей, каковы критерии достаточности в обеспечении потребностей вооруженных сил, насколько обеспечивают удовлетворение заявок военного ведомства реальные возможности экономики, как избежать диспропорций между ними и мн. др.) принадлежало узкому кругу членов политбюро ЦК ВКП(б) во главе с его генеральным секретарем.

И.В. Сталин писал нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов «держал военное дело в своих руках», с железной волей и любой ценой добиваясь решения поставленных задач. Только после его одобрения и согласования с отделами ЦК партии принимались постановления и распоряжения СНК, Экономсовета и Комитета обороны по военным вопросам. Многие из них, как свидетельствуют факты, сыграли важную роль в развитии военного строительства и укреплении обороноспособности СССР в чрезвычайно сложной и противоречивой обстановке накануне войны. Сталин обладал обширной информацией, участвовал в заседаниях Главного военного совета Красной Армии, в совещаниях военных конструкторов, в приемке на вооружение новых образцов боевой техники. Однако он далеко не всегда учитывал мнения специалистов-профессионалов, считал себя непререкаемым авторитетом во всех отраслях военного дела, мог отменять или изменять любые правительственные постановления, не посвящая в свои планы высшее военное руководство. «Доктрина, - отмечал Н.Г.Кузнецов, - скрывалась в голове Сталина, а он неохотно делился своими мыслями и соображениями».

Г.К. Жуков, стоявший во главе Генерального Штаба накануне войны, отмечал, что «И.В.Сталин очень мало интересовался деятельностью Генштаба. Ни мои предшественники, ни я не имели случая с исчерпывающей полнотой доложить И.В.Сталину о состоянии обороны страны, о наших военных возможностях и возможностях нашего потенциального врага». Так, для наиболее рационального использования ресурсов страны на случай войны важное значение имела разработка мобилизационного плана для всех отраслей промышленности. В марте 1941 г. такой план был разработан Генштабом и представлен председателю Комитета обороны. Однако дальше многочисленных обсуждений дело с решением этого сверхсрочного вопроса не пошло. «Много говорили, спорили, доказывали, - писал Г.К. Жуков, - но настало лето, мобилизационный план по военной продукции так и остался неутвержденным. И только тогда, когда грянула война, все стало делаться наспех, распорядительным порядком, зачастую неорганизованно и в ущерб одно другому».

Видный советский военный деятель Б.М. Шапошников неоднократно убеждал партийно-государственное руководство о необходимости заблаговременного принятия мер по оперативному прикрытию важнейших промышленных центров и районов от возможных ударов врага. Он писал: «Должны быть приняты меры: 1) к отнесению вглубь территории страны фабрик и заводов, которые будут работать на оборону, не говоря уже о чисто военных заводах; 2) по прикрытию индустрии и предприятий добывающей промышленности, если таковые находятся вблизи границы; 3) к защите таких центров от воздушных налетов противника». Однако таких мер перед нападением Германии предпринято не было, что привело к огромному ущербу и потерям в военно-экономическом потенциале СССР с первых же дней войны. Около 90% предприятий военной промышленности и десятки тысяч других заводов оказались на территориях, подвергшихся вражеской оккупации или в непосредственной близости от прифронтовой полосы. Лишь часть их них с огромными усилиями удалось эвакуировать на восток уже после начала войны.