ФИНАНСОВАЯ АКАДЕМИЯ ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

РЕФЕРАТ

НА ТЕМУ:

ОТМЕНА КРЕПОСТНОГО ПРАВА В РОССИИ

Москва

2002 г.

План реферата

1. Введение.

2. Крестьянское движение накануне отмены крепостного права.

3. Положения реформы отмены крепостного права.

4. Отношение крестьян к реформе.

5. Заключение.

6. Список использованной литературы.

С окончанием Крымской войны в истории России началась новая полоса. Современники называли ее эпохой Освобождения или эпохой Великих реформ. Получилось так, что предыдущий период истории прочно соединился с именем Николая I, а новый — с именем его преемника - Александра II.

Крепостное право диктовало всей стране крайне замедленные темпы развития. Крымская война наглядно показала растущее отставание России. В ближайшее время она могла перейти в разряд второстепенных держав. Сознавая необходимость преобразований, Александр II не знал, как приступить к ним. У него не было ни плана реформ, ни руководящих принципов. Некоторые из этих произведений, написанные с блеском и талантом, оказали сильное воздействие и на общественное мнение, и на царя. Потребовалось создать систему центральных и местных учреждений специально для разработки крестьянской реформы. К августу 1859 г. проект был подготовлен. Помещики не возражали против наделения крестьян землей, но требовали за нее выкуп, несоразмерный с ее стоимостью. Заветной же мечтой крепостников было так или иначе похоронить реформу. Но Александр II проявил необыкновенную настойчивость:

«Вам известно происхождение крепостного права. Оно у нас прежде не существовало: право это установлено самодержавною властью и только самодержавная власть может уничтожить его, а на это есть моя прямая воля». [3]

19 февраля 1861 г., в шестую годовщину своего восшествия на престол, Александр II подписал все законоположения о реформе и манифест об отмене крепостного права.

Александр II вступил на престол уже немолодым человеком — в 36 лет. Трудно сказать, что больше повлияло на его решение отменить крепостное право — “Записки охотника” или Крымская война, но после нее прозрели многие.

«Известно, что в народном представлении, как оно держится в крестьянстве и поныне, земля есть Божья; составляющая же нашу русскую территорию — государева, т. е. принадлежит государству, венценосным вождем его олицетворяемому. Земля, населенная у нас крестьянами и обрабатываемая их руками на себя, издавна состоит в постоянном владении крестьянства. Обработкой земли крестьяне всегда служили государству, будучи крепки земле, так что земля в селах и деревнях без крестьян немыслима, как немыслим и крестьянин без земли. (...)В переходах исторической жизни России выделилось другое, образовавшее впоследствии наше дворянство, высшее сословие служилых людей. Правительство, за неустройством еще у нас правильного денежного обращения, раздавало им в кормление земли, а затем стало награждать их за заслуги правом собст­венности на эти земли, впоследствии же поступилось и заветным правом государства на рабочую силу крестьян, что выразилось в нашем законодательстве привилегией дворянства приобретать в собственность населенные имения. Так в существе дела образовалось у нас крепостное состояние». [2]

Все слои населения понимали, что крепостное право неестественно и изжило себя.

Накануне реформы происходили крестьянские волнения в ряде губерний.

Из Жандармских отчетов Александру II за 1855—1860.

1855 г. Между крестьянами, по объявлении высочайшего манифеста о государственном ополчении происхо­дили в некоторых местах беспорядки.

В Киевской губернии, особенно в трех уездах, где еще памятно казачество, помещичьи крестьяне православного исповедания, по недоразумению и по нерасположенности к владельцам, просили дозволения всем ополчиться, с зачислением их в казаки и с освобождением от работ в пользу помещиков.

Было много случаев, что кре­стьяне и дворовые люди, увлекаемые слухами о свободе, не вносили оброка, отказывались от исполнения разных обязанностей и не хотели повиноваться. Ослушники скоро обращались к повиновению убеждениями владельцев или исправительными наказаниями.

В Воронежской губернии обнаруживалось массовое движение помещичьих крестьян, которые толпами приходили в Воронеж, объявляя желание поступить на военную службу. Крестьяне эти обращены к порядку короткими внушениями и им сделаны надлежащие вразумления.

Между тем превратные толки о свободе и слухи о волнении жителей Киевской губернии возбудили непови­новение помещичьих крестьян и в других уездах Воронеж­ской губернии. В Бобровском и Павловском уездах это волнение доходило до того, что в имении Звегинцевых, по прибытии туда губернатора и воинской команды, толпа возмутителей бросилась на солдат, а понятые казенные крестьяне не оказали последним никакого содействия. В Острогожском же уезде крестьяне помещика Вульферта, требуя смены управителя и уменьшения работ, вооружились кольями, оскорбили окружного начальника и прогнали понятых. Беспорядки эти прекращены строгими мерами, немедленно принятыми губернатором. Зачинщики буйства преданы военному суду, и из них наиболее винов­ные заключены под стражу.

Для усмирения этих волнений в Воронежскую губер­нию командирован был флигель-адъютант полк. князь Багратион.

Наконец, являлись люди, которые по неблагоразумию или дерзости входили в неуместные суждения и давали ложный толк настоящим событиям. Так, в Санкт-Петербурге служащий в одном доме дворецким Петр Курилов трактире вел разговор насчет освобождения крестьян.

Мещанин Румянцев в одной из гостиниц, на вопрос рабочих, помещичьих кре­стьян Тверской губернии, что нового в газетах, отвечал, как бы читая, что высочайше повелено всем помещичьим крестьянам Тверской губернии выдавать, по явке в Санкт-Пе­тербург, вольные, а те, которые пожелают сами остаться в крепостном состоянии, будут платить помещикам вме­сто оброка по 50 копеек за десятину; слушавшие кре­стьяне обрадовались было, но на другой день буфетчик гостиницы объяснил им, что ничего подобного не было в газетах; это их огорчило.

Крестьяне, с своей стороны, при ожидании переворота в их судьбе, находятся в напряженном состоянии и могут легко раздражиться от какого-либо внешнего по­вода. У них, как выражаются помещики, руки опустились, и они не хотят ни за что приниматься с усердием. [1]

Из этих отчетов можно сделать вывод, что крестьяне находились в состоянии предвкушении свободы и медлить было уже невозможно.

5 марта 1861 г. манифест об отмене крепостного права был прочитан в церквях после обедни. На разводе в Михайловском манеже Александр сам прочитал его войскам.

Из общего положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости.

1. Крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда, в порядке, указанном в настоящем Положении.

3. Помещики, сохраняя право собственности на все принадлежащие им земли, предоставляют, за установленные повинности, в постоянное пользование крестьян усадебную их оседлость.

«Положение», стр. 13.

11. Крестьянам предоставляется право выкупать в собственность усадебную их оседлость посредством взноса определенной выкупной суммы и с соблюдением правил изложенных в Местных Положениях.

12. С согласия помещиков крестьяне могут, сверх усадебной оседлости, приобретать в собственность, на основании общих законов, полевые земли и другие угодия.

15. Крестьяне, вышедшие из крепостной зависимости, но состоящие в обязательных поземельных отношениях к помещикам, именуются временно-обязанными крестьянами.

16. Крестьяне, вышедшие из крепостной зависимости, приобревшие в собственность поземельные угодия на основаниях, в Положениях изложенных, именуются крестьянами-собственниками.

17. Вышедшие из крестьянской зависимости крестьяне составляют, по делам хозяйственным, сельские общества, а для ближайшего управления и суда соединяются в волости.

18. Помещику, впредь до прекращения обязательных к нему отношений крестьян, на его земле водворенных, предоставляется вотчинная полиция и попечительство над обществом сих крестьян.

«Положение», стр. 15

23. Крестьянам, вышедшим из крепостной зависимости, предоставляется право, наравне, с другими свободными сельскими обывателями и с соблюдением установленных в общих законах и в сем Положении правил:

1. производить свободную торговлю, предоставленную крестьянам, без взятия торговых свидетельств и без платежа пошлин (Св. Зак. 1857 г., т. XI, ч. 2, Уст. Торг., ст. 295-298, 349-356. и 358);

2. открывать и содержать на законном основании фабрики и разные промышленные, торговые и ремесленные заведения (Св. Зак. 1857 г., т. XI, ч. 2, Уст. Торг., ст. 335 и 349-356 и Уст. Фабр., ст. 48);

3) записываться в цехи; производить ремесла в своих селениях и продавать свои изделия, как в селениях, так и в городах (Св. Зак. 1857 г., т. XI, ч. 2, Уст. Торг. стр.356);

4) вступать в гильдии, торговые разряды и соответствующие подряды (Св. Зак. 1857 г., т. XI, ч. 2,стр. 234, 238-244 и 251-255).

«Положение» стр.16.

30. Крестьяне не могут быть лишены прав состояния или ограничены в сих правах иначе как по суду или по приговору общества, утвержденному порядком, установленным в сем Положении.

4. О правах по имуществу.

31. По обнародовании сего Положения крестьянам оставляется их усадебная оседлость впредь до приобретения ими оной в собственность, на правилах, определенных в Положении о выкупе крестьянами усадебной оседлости и о содействии Правительства к приобретению ими в собственность полевых угодий. Все движимое имущество крестьян, как-то: домашний и рабочий скот, земледельческие орудия и проч., на основании существующих постановлений, принадлежит вполне крестьянам; мирские денежные капиталы и мирские же хлебные запасы составляют собственность крестьянского общества.

32. Недвижимые имущества, приобретенные крестьянами в прежнее время, на имя их помещиков, укрепляются за крестьянами или их наследниками окончательно.

33. Каждый крестьянин может приобретать в собственность недвижимые и движимые имущества.

«Положение», стр. 18.

149. Помещик имеет право надзора за охранением общественного порядка и общественной безопасности на пространстве принадлежащего ему имения.

«Положение», стр. 37

5. Из положения о выкупе.

65. В основание для определения размера выкупной ссуды принимается денежный оброк, назначенный, с крестьян в пользу помещика по уставной грамоте (на основании Местных Положений о поземельном устройстве крестьян, водворенных на помещичьих землях), за предоставленный крестьянам в постоянное пользование усадебный и полевой надел. Если приобретается не полный по уставной грамоте надел, а часть, то, для определения выкупной ссуды, означенный оброк понижается соответственно уменьшению надела.

66. Указанный в предыдущей статье годовой оброк за приобретаемую землю капитализируется из шести процентов, т. е. умножается на шестнадцать и две трети. Из исчисленной суммы назначается в ссуду крестьянам для выдачи помещику.[1]

Крестьяне, конечно, ожидали не такую реформу. Наслышавшись о близкой “воле”, они с удивлением и негодованием воспринимали весть, что надо продолжать отбывать барщину и платить оброк. У них закрадывались подозрения, подлинный ли манифест им прочитали, не спрятали ли помещики “настоящую волю”.

«(...) Нельзя было сделать положительное заключение о степени народного сочувствия к совершающейся реформе как потому, что настоящего преобразования они еще не поняли совершенно ясно, так и потому, что не имели еще времени семейно и на своих совещаниях обсудить все проекты Положения. Но при внимательном наблюдении мне казалось, что большая часть крестьян понимала освобождение из-под крепостной зависимости в более обширном смысле, т. е. что повинности их относительно помещиков будут гораздо легче. Дворовые же люди в большей части имений говорили: «Наше положение не такое, как положение крестьян, им хорошо, а мы должны, прослуживши еще два года, в том же положении отправиться куда знаешь, да если кому можно взять у общества землю, то кто же нас обстроит и обзаведет всем тем, что нужно для хлебопашца». (Из донесения заседателя Тарусского уездного суда Кондырева).

«(...) В некоторых местах крестьяне понимали в превратном виде дарованные им права свободы: иные полагали, на основании народных толков, что земли за помещиками не останется ничего, исключив их усадьбы и сады, а другие убеждены были, что за предоставляемые им определенной пропорции земли они уже никому, никогда и ничего платить или отбывать работами не будут.» (Из донесения депутата от дворянства Медынского уезда Могилевича).[3]