131663 (757378), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Во-вторых, определенный интерес к исследованию проблем социальной справедливости имеет место в традиции социально-психологического знания. Однако этот интерес, как это ни парадоксально, сформировался в американской социальной психологии, т. е. в обществе, где по большому счету не решены проблемы социальной справедливости. Может быть, именно поэтому исследования справедливости приобрели здесь специфический характер: развиваясь в рамках социального обмена, они игнорируют, как правило, глобальные социальные проблемы и концентрируются на каждом отдельном акте обмена, обсуждая условия его справедливости. О развитии исследований в этой области свидетельствует как факт многочисленных публикаций (см. [13]), так и неоднократно заявляемая претензия рассматривать теорию справедливости как попытку построения «общей теории социального взаимодействия» [15]. Однако заданная идеологическим контекстом направленность этих исследований и неприемлемая, с точки зрения советской психологической науки, их методологическая основа не означают отсутствие полезных результатов конкретных экспериментальных работ, касающихся главным образом выяснения психологических механизмов восприятия справедливости. Критический анализ этих результатов и, в особенности, теоретических оснований концепции справедливости в западной социальной психологии представляет собой важное направление советских социально-психологических исследований. Естественно, что главным побудительным мотивом изучения этой области является потребность осмыслить определенное явление жизни советского общества, относительно него сформулировать те практические рекомендации, которые может дать социальная психология.
На основе этих предварительных замечаний можно наметить некоторые линии конкретного исследования проблемы социальной справедливости на социально-психологическом уровне.
Прежде всего это вся совокупность вопросов, относящихся к формированию у человека «образа» социальной справедливости. Как уже отмечалось, в формировании этого образа участвуют две составляющие: общая характеристика общественных отношений, реализующих определенную меру глобальных принципов социальной справедливости, и непосредственная сфера жизнедеятельности человека (его среда, окружение), где в конкретных образцах поведения людей реализуются (или не реализуются) эти принципы. Эта вторая составляющая раскрывает допускаемые иногда нарушения принципа социальной справедливости. Примером такого нарушения может служить наличие равной оплаты за разную степень усилий, прилагаемых в труде, что является отступлением от принципа распределения, свойственного социализму. Социальной психологии необходимо проанализировать, как подобного рода факты, возникающие, например, в трудовом коллективе, воспринимаются каждым отдельным человеком. Принципиально при этом в обыденном сознании могут возникать субъективные ошибки двоякого рода. С одной стороны, потеря «чувствительности» к фактам несправедливости (например, непонимание того, что отсутствие полного равенства не имеет ничего общего с тем, что кто-то незаконно присваивает долю общественного продукта, которая ему не должна принадлежать). С другой стороны, может возникнуть субъективное восприятие как несправедливости того, что на самом деле в данном социальном контексте является справедливым: например, небольшой размер начисляемой премии может вызвать у работника неудовлетворенность, в то время как именно этот размер премии является адекватным тем усилиям, которые характеризуют труд данного работника.
На языке социальной психологии высвечивание подобных субъективных ошибок возможно при условии более тщательной проработки вопроса о критериях оценки вклада каждого в совместную деятельность. Поскольку ее важнейшим признаком является объединение индивидуальных усилий, постольку адекватное субъективное восприятие вклада каждого работника (и им самим, и руководителем) есть важнейшее условие оптимизации совместной деятельности. Проблемой остается точное определение меры этого вклада — так, чтобы она стала явной, очевидной. Проблема эта не имеет единого решения для различных видов совместной деятельности. В ряде областей промышленного и сельскохозяйственного производства практика выдвинула сегодня предложения для определения меры вклада каждого работника (например, критерий трудового участия в бригадах, работающих на единый наряд). В других сферах не найдены даже приблизительные подходы: хорошо известны сегодня затруднения, с которыми сталкивается сфера научного творчества, особенно в условиях реорганизации структуры научно-исследовательских институтов. Таким образом, проблема справедливой оценки вклада работника в совместную деятельность имеет непосредственное отношение к активизации человеческого фактора, поскольку связана с поиском источников мотивации труда.
Другое направление исследований по проблеме справедливости в социальной психологии — это анализ регуляторов социальной справедливости. Наряду с внешней системой регуляции, задаваемой обществом через совокупность норм, необходимы и внутренние регуляторы справедливых действий и поступков. Вскрытые в партийных документах отрицательные явления в жизни нашего общества свидетельствуют о том, что одних внешних регуляторов недостаточно. Что же касается внутренних регуляторов, то человечество вряд ли выработало какие-либо иные, кроме совести. И хотя категория совести является категорией этики, представляется крайне необходимым разработать эту категорию и в рамках социальной психологии. Дело не только в поиске ее места в категориальном строе психологической науки, но и в развертывании серии экспериментальных исследований, выявляющих факторы формирования нетерпимости к пренебрежению совестью, развития мотивации к его искоренению, обеспечения поддержки, позитивной оценки совестливых членов коллектива и пр. Трудно переоценить значимость практических рекомендаций, которые могут быть получены в таких исследованиях, как для общей системы воспитания, так и в конкретных программах активной социально-психологической подготовки.
Еще одно возможное направление социально-психологического анализа явления социальной справедливости — это своеобразное восстановление в правах проблематики успеха. Активизация человека как работника и как гражданина предполагает и справедливую систему его продвижения, основанную также на адекватной оценке его вклада в совместную деятельность. Хотя первой альтернативой продвижению обычно называется бескорыстие (отсутствие притязаний на повышение за полную отдачу сил), вряд ли следует всякое продвижение отождествлять с карьеризмом, т. е. оценивать негативно. Речь идет не о том стремлении к продвижению, которое превращается в самостоятельный стимул деятельности каждого отдельного работника, а о том, когда руководитель (или в отдельных случаях коллектив) берет на себя заботу о справедливом продвижении того работника, вклад которого в совместную деятельность значителен. При такой постановке вопроса проблема успеха (даже карьеры) не предстает как одиозная, а органично вписывается в традиционную для социальной психологии проблему выдвижения кадров. Психологический анализ характеристик кадрового резерва — довольно часто встречающаяся в последние годы практическая задача, диктуемая социальной психологии обществом. Сегодня отбор кадров, составляющих резерв, или работа с кадровым резервом должна включать в себя и осуществление принципа справедливости. На уровне экспериментального исследования социальная психология может использовать в данном случае методический арсенал, применяемый в традиционных работах по мотивации достижения, атрибуции успеха и неудач и т. д.
Третья сфера относительно новой для социальной психологии проблематики, связанной с активизацией человеческого фактора,— это исследование противоречий в развитии человеческого фактора. Природа этих противоречий коренится в том, что в условиях социализма человек, коллектив выступают не просто как активный агент производства, но и как субъект исторического процесса; если речь идет об индивиде — то не только как активный работник, но и как активный гражданин.
Отсюда одно из противоречий можно условно обозначить как противоречие между инструментализмом и духовностью, если этими терминами назвать полярные характеристики работника и гражданина, в широком смысле — личности. Эта проблема уже обсуждалась при осуществлении реформы общеобразовательной и профессиональной школы и выступала как проблема поиска оптимального соотношения профессиональной и общекультурной подготовки учащихся. С одной стороны, научно-технический прогресс требует все более серьезного запаса профессиональных знаний, нового их качества (включающего овладение компьютерной грамотностью), ранней профессиональной ориентации; с другой стороны, нельзя снижать стандарты общего гуманитарного образования, предполагающего не только широкий спектр знаний в области духовной культуры, но и воспитание высоких нравственных принципов, привитие духовности в условиях опасности фетишизации материальных благ, узкопрагматической ориентации части молодежи. В своеобразном виде это противоречие присутствует и в системе высшего образования, и в сфере трудовой деятельности. В обозначении путей разрешения этого противоречия определенную роль может сыграть социальная психология. Методологической основой подхода к этой проблеме может послужить традиционная для психологии постановка вопроса о соотношении «объяснения» и «понимания» [14]. Несмотря на универсальный характер этого противопоставления, его более конкретные производные вторгаются в реальные практические процессы. В сфере науки — это противостояние сциентизма и гуманизма, в сфере подготовки кадров — обозначенное выше соотношение инструментализма и духовности. Хотя вряд ли может быть найден технический рецепт преодоления этого противоречия, задача общественных наук, социальной психологии в частности — включить это противоречие, как минимум, в орбиту своих исследований.
Второе противоречие — это противоречие между творческой активностью личности и исполнительской дисциплиной. Оба эти качества личности обязательно присутствуют во всех перечнях требований, предъявляемых к работнику в условиях современного производства. Социально-психологический анализ проблемы требует более тщательного исследования совместимости этих характеристик. В обыденном языке «творческая активность» понимается часто либо слишком абстрактно, либо, напротив, узко: например, как активность работника в области создания нововведений, рационализаторства, изобретательства и т. п. Поэтому прежде всего необходимо более полное психологическое описание такой характеристики, как «творческая активность личности», соотнесение ее с другими категориями: «активная жизненная позиция личности», а также «независимость», «самостоятельность мнений» и пр. Лишь после такой предварительной работы можно попытаться сформулировать критерии проявления творческой активности личности, что позволит более определенно соотнести их с проявлениями исполнительской дисциплины.
В прессе и других средствах массовой информации нередко фиксируется отмеченное противоречие. Особенно в тех случаях, когда отдельные руководители склонны отождествлять исполнительскую дисциплину с абсолютной недопустимостью со стороны подчиненных заявлять критическую позицию, а порой и вообще выражать собственное мнение. Естественно, что возможно и обратное — стремление оправдать любое нарушение дисциплины «самостоятельностью» позиции, выражающейся в отказе выполнять какие бы то ни было распоряжения. Все это — достаточно острые житейские ситуации, и для социальной психологии крайне важно осмыслить, какие из них могут стать объектом научного исследования и привести к выработке практических рекомендаций. Поставленная в партийных документах задача воспитания в каждом члене общества чувства хозяина требует от социальной психологии более пристального внимания к созданию таких практических программ для подготовки руководителей, которые позволили бы четко установить критерии дисциплинированности и соотнесения ее с активной гражданской позицией.
Реальные проблемы, стоящие перед обществом сегодня, вызывают необходимость в уточнении ряда методик, используемых в социальной психологии при анализе проблем управления. Как известно, большое распространение получили различные перечни «качеств личности», причем сам набор этих качеств более или менее произволен. Вряд ли правомерно отсутствие в этих перечнях, например, таких качеств личности, как «независимость суждений», «умение отстаивать свое мнение», «нетерпимость к приспособленчеству», «принципиальность» и т.д. Без необходимых корректив традиционный инструментарий оказывается не соответствующим решению практических задач.
Третий пример противоречия — это противоречие, характерное для позиции коллектива по отношению к какому-либо из своих членов. Оно выражается в дихотомии: вмешательство — деликатность. Как известно, принцип коллективизма не имеет ничего общего с «посягательством» коллектива на все абсолютно стороны жизни каждого члена коллектива. Своеобразной реакцией на отдельные проявления такого посягательства явилась распространенная в обыденной жизни идея о необходимой сдержанности, которую должен проявлять коллектив при обсуждении проблем личной жизни человека. Ясно, что независимость личности, ее право на внутренний мир, в который не вторгается коллектив, есть обязательное условие развития активной жизненной позиции, становления личности подлинным субъектом общественной жизни. Однако, как показал анализ некоторых негативных явлений, появившихся в жизни нашего общества в последнее время, позиция невмешательства коллектива имеет порой и свою оборотную сторону. Она приводит к формированию принципа «моя хата с краю», к тому, что коллектив начинает смотреть сквозь пальцы на нарушение его отдельными членами норм поведения, коль скоро они не касаются собственно сферы трудовой деятельности. Это порождало примиренчество к таким явлениям, как пьянство и алкоголизм, жизнь не по средствам, за счет нетрудовых доходов, взяточничество и т. п. Такого рода «невмешательство» непосредственного окружения человека в его частную жизнь дорого обходится обществу. Вряд ли можно ожидать от социальной психологии получения быстрого решения этой проблемы. Тем не менее один из традиционных разделов социально-психологического знания, а именно раздел, посвященный формированию социальных и групповых норм, должен иметь в поле своего зрения и это обозначенное противоречие, особенно при изучении нормативной регуляции деятельности коллектива. Выявление природы таких социальных норм, которые гарантируют личности ее свободу в коллективе и в то же время дают коллективу право в определенных пределах контролировать поведение своих членов,— предмет, достойный социально-психологического исследования. Если говорить о возможных практических рекомендациях, то и здесь они, по-видимому, могут касаться разработки программ для подготовки руководителей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
