185831 (745884), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

В ст.125 Конституции и в ст.3 Федерального конституционного закона закреплены следующие полномочия Конституционного Суда РФ:

1. проверка конституционности законов, нормативных актов и договоров, осуществляемая по 3-м видам запросов и жалоб:

• от органов государственной власти;

• от судов;

• от граждан.

1. разрешение споров о компетенции – ''наитруднейшая функция суда'', как считает Страшун;¹

2. толкование Конституции РФ;

3. дача заключения о соблюдении или несоблюдении порядка выдвижения обвинения Президента РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления.

Выше уже говорилось, что Конституционный Суд РФ осуществляет последующий, а не предварительный контроль за конституционностью законов, но по смыслу частей 2 и 4 ст. 125 Конституции видно, что это так называемый «смешанный контроль», т.е. Суд проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. В п.3 Постановления Пленума Верховного суда содержится следующее указание: ''в случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ примененный или подлежащий применению по конкретному делу закон, суд … обращается в Конституционный Суд с запросом о конституционности этого закона''. Из этого следует, что при отсутствии такой неопределенности, т.е. сомнений в неконституционности закона, судья применяет Конституцию, не сообщая об этом в Конституционный Суд. Таким образом, норма права, которую судья посчитал неконституционной, продолжает действовать. Но суды общей юрисдикции не признают, что закон не соответствует Конституции, - это прерогатива Конституционного Суда РФ. В таком случае возникает вопрос: как узнать судьям Конституционного Суда о том, что противоречащий Конституции закон не применяется? Такой закон продолжает действовать, его применяют другие судьи, не обнаружившие противоречия между законом и Конституцией. Некоторые авторы видят опасность в том, что обращение в Конституционный Суд по поводу закона, противоречащего Конституции, подрывает принцип прямого действия Конституции. Но это не так. Судья напрямую применяет Конституцию, отвергая противоречащий ей закон. В его обязанность входит лишь сообщить об этом в Конституционный Суд с тем, чтобы этот закон официально был признан неконституционным, и чтобы его не применяли другие судьи.

Как отмечает Стрекозов, в целях деполитизации Конституционный Суд решает исключительно вопросы права.¹ С ним соглашается Овсепян, но говорит, что ''было бы неискренним отрицать свойственность политического начала функционирования конституционного контроля''.² Автор говорит о том, что политика находится в сфере внимания Конституционного Суда лишь в той мере, объеме, части, которые совпадают с формальным правом, закрепляющим полномочия Суда с юрисдикционной формой его деятельности.

В процессе деполитизации она выделяет 2 стороны:

1. общая политизация судебного конституционного контроля в сравнении с обеими политическими ветвями власти, вместе взятыми. Это, как считает Овсепян, ''положительная и неизбежная политизация, если не нарушается специализация контроля в механизме разделения властей в качестве правовой ветви'';³

2. односторонняя – ориентация Конституционного Суда на ''сдерживание'' или ''поддержку'' какой-либо одной из политических ветвей власти. Эта политизация более опасна, так как создает угрозу дестабилизации власти. Иную точку зрения высказывает Страшун: ''…суд – один из высших органов государственной власти независимо от того, как он определен в Конституции и законе, и поэтому одной из имманентных (неотъемлемых) функций конституционного правосудия является политическая''.⁴

Следовательно, нужно найти ту золотую середину, которая определяет юридическую деятельность Конституционного Суда от его интеграции в текущую политику.

Законом установлены пределы вмешательства Конституционного Суда в сферу исполнительной власти, когда речь идет о проверке конституционности соответствующих нормативно-правовых актов. Определен исчерпывающий перечень оснований для такой проверки, а именно: по содержанию норм; по форме нормативного акта; по порядку подписания, заключения, принятия, опубликования или введения акта в действие; с позиций разделения властей; с точки зрения разграничения компетенции между федеральными органами государственной власти; под углом зрения разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и её субъектов, в том числе между соответствующими органами исполнительной власти. Таким образом, можно сделать вывод, что Конституционный Суд не имеет возможности оценить целесообразность принятия того или иного акта, а решает лишь один главный вопрос – о законности такого акта по отношению к нормам Конституции. Он вправе признать такие акты неконституционными, в результате чего акт в целом или отдельные его положения утрачивают силу.

На Конституционный Суд возложено также рассмотрение дел по спорам о компетенции между федеральными органами государственной власти, между ними и органами государственной власти субъектов РФ и между высшими органами государственной власти субъектов РФ. В данном случае речь идет, во-первых, о возможных спорах между Федеральным Собранием и Правительством РФ (но не о спорах внутри каждой ветви власти). Во-вторых, предполагается, что в споре о компетенции между федеральными органами исполнительной власти и соответствующими органами субъектов Федерации в качестве сторон могут выступать правительства как высшие государственные органы в системе исполнительной власти.

Страшун отмечает, что это является ''наитруднейшей функцией Конституционного Суда, хотя практика здесь по сути еще отсутствует''.¹ Такие споры возникают тогда, когда один орган берет на себя полномочия другого органа, т.е. присваивает чужие полномочия. По итогам рассмотрения спора о компетенции Суд принимает решение, подтверждающее или отрицающее полномочие соответствующего органа государственной власти издать акт или совершить действие правового характера, послужившее причиной спора о компетенции: налицо решение вопроса о законности действия органа государственной власти.

Другая важная функция конституционного правосудия – правотворческая. Как пишет Страшун, ''она не сводится к праву законодательной инициативы по вопросам ведения Конституционного Суда …, нормотворческая функция выражается посредством толкования Конституции''.¹ Толкование необходимо в связи с тем, что не все конституционные нормы полно и доступно раскрывают смысл, не все органы и граждане одинаково понимают и применяют эти нормы Конституционное закрепление данного права Суда означает, что никакой иной орган государственной власти РФ не может давать официальное и обязательное для данных органов государственной власти и органов местного самоуправления предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений толкования Конституции РФ,² как считает Эбзеев. Лузин В.В.³ различает 3 метода толкования, исходя из деятельности Верховного суда США:

1. прямой – буквальное, очевидное толкование закона. В ряде случаев, говорит он, орган конституционной юстиции обязан прибегать именно к подобному методу, т.е. когда использование юридического, семантического, лингвистического анализа позволяет выяснить действительное значение закона. Лузин считает, Конституционный Суд РФ в большинстве случаев принятия своих решений применял именно этот метод,⁴ так как судьи применяют нормы, прямо закрепленные в статье 74 ФКЗ: Суд принимает решение по делу, оценивая буквальный смысл акта;

2. метод, раскрывающий действительные намерения законодателей. Автор выступает сторонником этого метода, так как считает, что он является более совершенным и позволяет ответить не только на вопрос, какой смысл был вложен в данную норму, но и к чему действительно стремился законодатель. Здесь он отождествляет работу судьи и работу профессионала-реставратора. Но, необходимо отметить, что при использовании этого метода возможна ситуация, когда судья выходит за рамки содержания текста источника и дает свое видение намерений законодателя;

3. метод свободного толкования, который Лузин считает неинтерпретивистским и абсолютно неприемлемым в системе континентального права, т.к. предназначение судей и судебных в Европе отличается от их положения в странах общего права.¹

Эбзеев пишет, что решения вследствие толкования выражается в письменной форме по конкретным делам, следовательно, можно говорить о казуальном толковании.² Хабриева же говорит, что толкование Конституции всегда нормативные.³ Автор данной работы считает, что это все-таки казуальное толкование, так как Суд по прямом конкретном случае, тем более что решение Суда может быть пересмотрено.

Эбзеев выделяет несколько проблем: не выработано нормативного определения понятие ''толкование Конституции''; не решен вопрос об объеме (адекватное, расширительное, ограничительное), способах толкования (систематический, логический, исторический) и значении цели – телеологическое толкование.

Конституционный Суд при толковании конституционных положений не должен ограничиваться только дословным текстом нормы, но и оценивать ее контекст, а также место в общей системе норм. При этом любая норма должна интерпретироваться таким образом, чтобы избежать противоречий с другими нормами Конституции, так как все её элементы находятся во взаимозависимости.⁴ Следовательно, речь идет о системном толковании.

Хабриева указывает на следующую проблему: отсутствие инициативы Суда для толкования Конституции. Она пишет, что ''при отсутствии инициативы со стороны уполномоченных органов Суд с высоты своего положения должен беспристрастно взирать на нарушение либо искажение Конституции''.¹ Она также предлагает расширить круг субъектов, уполномоченных входить в Конституционный Суд с запросом о толковании Конституции.

В литературе существует мнение, что решения Конституционного Суда, будучи источником права, формируют конституционный прецедент, но Страшун отмечает, что говорить о прецедентном значении решений Суда не вполне точно, ''поскольку прецедентное судебное решение обязательно только для решений по аналогичным делам''.² Следующий вопрос – создает ли решение Конституционного Суда новую норму права? Туманов в своем интервью ответил, что ''всякий раз толкование не оставляет норму в первоначальном виде и может достаточно существенно модифицировать ее''.³ Кудрявцев говорит о проблеме ответственности судей за даваемое толкование и предлагает законодательно закрепить ответственность,⁴ что, по мнению автора, будет противоречить принципу независимости судей.

Следующая функция Суда – дача заключения о соблюдении порядка выдвижения обвинения против Президента. Запрос допустим, если обвинение выдвинуто Государственной Думой и имеется заключение Верховного Суда РФ о наличии в действиях Президента признаков соответствующего преступления. То есть Конституционный Суд следит только за законностью порядка выдвижения обвинения.

Таким образом, рассмотрев полномочия Конституционного Суда РФ, можно сделать вывод, что существует много проблем в деятельности Суда. В частности, вообще не решен вопрос об установках и принципах, из которых должен исходить Суд при толковании Конституции. Далее, не урегулирован вопрос об исполнении постановлений Конституционного Суда и т.д. Остается надеяться, что в рамках судебной реформы, которая продолжается и по сей день, эти проблемы будут решены.

3. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Институт судебного конституционного контроля за законностью действий органов законодательной и исполнительной властей является позитивным институтом государственно-правовой жизни России, определенным шагом вперед в процессе становления правового государства. Вместе с тем этот институт нуждается в дальнейшем совершенствовании, поскольку не выработан еще механизм немедленного и безоговорочного исполнения постановлений Конституционного Суда РФ органом власти, в отношении которого вынесено такое ''негативное'' постановление, особенно в тех случаях, когда подлежат пересмотру все дела, разрешенные в административном порядке на основе правовой нормы, признанной неконституционной. По-видимому, здесь требуется определенное законодательное решение, устанавливающее персональную ответственность должностных лиц за невыполнение постановлений Конституционного Суда и отсутствие контроля за пересмотром решений либо создание специального органа, который следил бы за своевременным исполнением постановлений Конституционного Суда РФ.

Что касается разноречивого толкования различными судами конституционных норм при оставлении в силе закона, который противоречит Конституции, то эта проблема может быть решена методом судебного надзора, осуществляемого Верховным Судом и Высшим Арбитражным судом Российской Федерации.

Далее, федеральные нормативные акты нужно рассматривать и соотносить с Конституцией РФ, но нормативные акты субъектов РФ – как с федеральной Конституцией, так и с конституциями или уставами соответствующих субъектов.

Характеристики

Список файлов реферата