185778 (745771), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Заметной вехой в законодательстве, посвященном усыновлению, стал Закон от 12 марта 1891 г. «О детях усыновленных и узаконенных» . Этот Закон разрешал не только узаконивать, но и усыновлять незаконнорожденных детей. Причем распространялось такое разрешение на всех детей безотносительно к их сословной принадлежности и вероисповеданию. Усыновителями тоже могли быть все лица, за исключением обреченных по сану на безбрачие. Но вводились и некоторые ограничения. Так, усыновлять было разрешено лишь тем, кто не имел собственных законных или узаконенных детей. Исключение составляли мещане и сельские обыватели.
В ст.150 Свода законов гражданских, говорилось о необходимости согласия на усыновление второго супруга. Ряд требований, предъявляемых к усыновителю, содержит ст.146 Свода законов гражданских. Как и в современном законодательстве, вводился определенный возрастной ценз. Так не могли быть усыновителями лица моложе тридцати лет как не имеющие необходимого жизненного опыта. Усыновитель должен быть старше усыновляемого не менее чем на восемнадцать лет, иметь общую гражданскую правоспособность. В результате усыновления, усыновленный считался вступившим с усыновителем в ближайшую родственную связь. Он приобретал все права, принимал на себя все обязанности, относящиеся к законным детям. Кроме перечисленных условий при усыновлении были обязательны и иные (согласие родителей усыновляемого, его опекунов или попечителей, а также несовершеннолетнего, достигшего возраста четырнадцати лет). Причем согласие на усыновление могло быть выражено как в особой подписке, в прошении на имя суда, так и в другом документе, исходящем от заявителя. Суд, в случае сомнения, мог обязать стороны к предъявлению и иных доказательств согласия. При невозможности выявить согласие родителей, когда они не известны или место жительства их неизвестно, оно могло быть заменено согласием опекуна или попечителя.
Стоит отметить, что усыновление женщинами практически не имело места в силу финансовой и экономической зависимости в семье. В ст.152 Свода законов гражданских говорилось о том, что для передачи усыновляемому своей фамилии, она была обязана при жизни родителей спросить их согласия.
Помимо прочих, в Своде законов гражданских было установлено, пожалуй, самое главное для православной России условие, связанное с необходимостью соблюдения церковных предписаний: «Усыновление лиц христианского вероисповедания нехристианами и сих последних лицами христианского вероисповедания воспрещается». В связи с этим следует сказать, что в Российской империи, особенно в конце ХIХ века, вопрос о праве иностранцев усыновлять российских детей относился к числу принципиальных. В связи с этим Гражданский кассационный департамент, во избежание недоразумений, в одном из своих решений предложил отталкиваться от положения, что иностранцы подлежат действию российских законов и пользуются их общей защитой и покровительством. Об этом же говориться и в комментариях к Закону от 12 марта 1891 г. «О детях усыновленных и узаконенных» . В связи с этим для иностранцев, прибывающих в Россию или живущих в ней, но не принявших российского подданства, не существовало каких-либо особых правил, затрудняющих усыновление.
Необходимо сказать, что усыновление тесно связывалось с мотивацией поведения усыновителя. В связи с этим усыновление делилось на несколько категорий. В первую входило усыновление по обещанию, которое считалось самым ценным. Обещавший усыновить, обычно стремился создать оптимальные условия для воспитания и развития усыновленного ребенка. Во вторую категорию входило усыновление ребенка привязавшейся к нему кормилицей. И в третью, менее желательную — усыновление за награду.
Свод Законов Гражданских, впитавший многовековой опыт правовой культуры прошлого, основное внимание уделял принципу сословности. Здесь имеется в виду необходимость неукоснительного соблюдения принципа сословности при усыновлении дворянами, купцами, нижними воинскими чинами и т.д. В связи с этим усыновление подчинялось Закону «О состояниях» . Согласно ст.1 этого Закона в Российском государстве были установлены различия права состояния для: природных обывателей, составляющих городское и сельское население; иностранцев; иностранцев проживающих в империи. К числу первых ст.2 относит: дворянство, духовенство, городских обывателей, сельских обывателей. Усыновление лицами, принадлежащими к дворянскому сословию, в то же время получило значение генеологического.
Интересным является то, что в зависимости от сословного положения усыновителя, законодательство устанавливало два различных порядка усыновления: путем приписки к семейству для дворян и путем внесения в купеческие свидетельства наравне с родными детьми усыновителя для мещан и сельских обывателей. Для этих категорий граждан имелась особая льгота: разрешалось усыновлять даже при наличии собственных детей. Порядок усыновления находился в прямой зависимости от сословной принадлежности, будь то подданный России или иностранец.
В Уставе гражданского судопроизводства существенное значение придается порядку рассмотрения дел об установлении усыновления. Наибольшей простотой отличалось усыновление природными обывателями, составлявшими городское и сельское население. Доказательством пребывания в состоянии городских обывателей признавалась соответствующая запись в приходской книге той приходской церкви, в которой состоялось крещение. Усыновление городским населением осуществлялось путем приписки усыновляемого в городское состояние (в мещане), которое производилось Казенной палатой. При возникновении каких-либо затруднений, дела об усыновлении передавались на предварительное рассмотрение губернатора. Окончательное же рассмотрение и разъяснение этих дел принадлежало министерствам финансов и внутренних дел.
В свою очередь, как следует из ст. 157 Свода законов гражданских, приписка усыновленного к семейству крестьянскому (усыновление) состояла во включении его в посемейные списки, ведущиеся волостным правлением. К обязанностям Казенной палаты относилась только регистрация усыновленных сельских обывателей, но не утверждение самого усыновления.
Таким образом, можно сказать, что усыновление мещанами и сельскими обывателями совершалось не судебным порядком, а припиской усыновленного к семейству усыновителя, на что специально обращалось внимание в одном из решений Гражданского кассационного департамента за 1898 год. Никаких изъятий, в том числе и для иностранцев, закон не предусматривал, поскольку при усыновлении мещанами и сельскими обывателями лиц высших сословий право состояния и фамилия усыновленных оставались без изменения.
Наибольшей сложностью отличалось усыновление лицами привилегированных сословий. Определялась она Уставом гражданского судопроизводства в зависимости от сословия усыновителя. Оно было вверено судебным учреждениям, так как при этом могли изменяться права состояния и фамилии усыновленных. В результате состоявшегося усыновления возникали отношения, которые были только приближены к отношениям кровнородственным, но полностью с ними не совпадали. Существовали довольно многочисленные ограничения на этот счет, которые касались разных сфер отношений. Так, усыновитель мог передать свою фамилию усыновленному только при условии, что он не пользуется большими правами состояния, а передача усыновленному фамилии потомственного дворянина допускалась только по Высочайшему соизволению.
Процедура усыновления дворянином и состояла из нескольких этапов.
Сначала акт об усыновлении совершался у нотариуса, после чего вопрос рассматривался окружным судом по месту постоянного жительства усыновителей или усыновляемого. При рассмотрении ходатайства об усыновлении окружным судом опекунское учреждение должно было представить «удостоверение», подтверждающее, что усыновление не обратится во вред усыновляемому. При рассмотрении дела в суде было необходимо участие прокурора, он выносил определение об удовлетворении ходатайства или отказе в нем. На определение окружного суда допускались жалобы со стороны участвующих в деле лиц и прокурора. Лица, права которых нарушаются неправильным усыновлением, могли заявить свои возражения во время производства дела об усыновлении или позже, но не позднее двух лет со дня вступления определения суда в законную силу. Заявление исковых требований по этому спору было возможно только при жизни усыновителя. Вынесенное окружным судом определение подлежало утверждению Судебной палатой.
Такой порядок рассмотрения дел об усыновлении был общим, как для подданных Российского государства, так и для усыновителей-иностранцев, и предъявление последними специального разрешения на усыновление не предусматривалось.
Правовые последствия усыновления также равным образом распространялись и на усыновителей — российских подданных и на иностранцев. Причем, как замечает
А. Нечаева, в отличие от современных положений, усыновление того времени имело ряд особенностей. Одним из существенных являлось то, что ранее усыновление вводило детей только в семью усыновителя, а не в род усыновителя. Тем самым усыновление отличалось от узаконения. Не менее существенным было и то обстоятельство, что усыновление иностранцем российского подданного не меняло подданства усыновленного. Усыновляемый не утрачивал имущественной связи с со своими родителями, сохранял право наследования по закону после своих родителей и их родственников. Усыновляемый не имел права на пенсию и на единовременное пособие за службу усыновителя. Становясь наследником в «благоприобретенном » имуществе усыновителя, усыновленный, вместе с тем, не приобретал равного права наследования на имение усыновителя, не имеющего родных сыновей, а имеющего лишь дочерей.
Кроме общих правовых предписаний, предназначенных для усыновления, существовали специальные правила, предусматривающие усыновление отдельных категорий детей. Так, по Правилам об усыновлении питомцев Санкт-Петербургского и Московского воспитательных домов в возрасте до семи лет на их усыновление кроме согласия матери требовалось разрешение начальства воспитательного дома. Усыновление воспитанника старше семи лет допускалось без согласия его матери.
Следующей вехой в истории развития института усыновления является первый семейный кодекс России послеоктябрьского периода – Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве, принятый 16 сентября 1918 года. Кодекс не предусматривал усыновления как такового. Его нормы регулировали правовое положение лиц уже усыновивших или усыновленных. Они теперь полностью приравнивались к родственникам по происхождению. Однако на будущее время не допускалось усыновления ни своих незаконнорожденных детей, ни чужих.
Главной причиной невозможности правового регулирования отношений по усыновлению, по мнению историков, было стремление устранить всякую попытку эксплуатации труда малолетних детей. К тому же отпала проблема передачи имущества от усыновителя-наследодателя к усыновленному, поскольку перестал существовать институт наследования. В связи с этим интересно мнение В.Г.Глухаревой. В своей статье «История развития института установления усыновления (удочерения) в России» она пишет, что первые декреты Советской власти в области семейного права (декрет «О гражданском браке » и «О расторжении брака ») и сам Кодекс уравнивал в правах детей, рожденных вне брака и в зарегистрированном браке. Таким образом, не было смысла в усыновлении своих детей. Основой семьи признается действительное происхождение. Никакого различия между родством внебрачным и брачным не устанавливается.
Однако с течением времени потребность в усыновлении не исчезла. Она объяснялась как соображениями экономическими, потребностью в дополнительной рабочей силе, так и ростом числа бездомных детей, потерявших свою семью, родителей из-за социально-экономических потрясений, затронувших все сферы жизни и все слои населения.
Выходом из положения в первом случае стало предусмотренное Земельным кодексом примачество. Но в отличие от усыновления основу примачества составлял договор между совершеннолетним примаком и крестьянским двором с целью «сугубо трудовой». Что же касается устройства массы осиротевших детей, кочующих по всей России в поисках крова и пищи, то эту ситуацию пытались разрешить с помощью различных детских учреждений. Как на этот счет замечает В.В. Кустова в статье под названием «Актуальные проблемы установления усыновления в Российском праве », широкое распространение получили «случаи фактического принятия детей в семью без надлежащего юридического оформления, предпринимались попытки использовать хотя бы отдаленно схожие правовые институты для закрепления возникших отношений усыновления. И, несмотря на законодательный запрет, в суды поступали заявления с просьбой об усыновлении».1 В связи с этим осиротевших детей под разными предлогами продолжали брать в семью, используя главным образом правила, касающиеся опеки (попечительства).
Таким образом, необходимость возрождения института усыновления становилась все более очевидной. По этой причине незадолго до принятия нового, второго по счету семейного кодекса появился Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 марта 1926 г. «Об изменении Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве» . Декретом была изъята глава «Об усыновленных» и внесена новая «Усыновление». Таким образом, вновь вводилось легальное усыновление.
В 1926 году был принят новый Кодекс законов о браке, семье и опеке. В него уже изначально была включена глава III именуемая «Усыновление».
Кодекс законов о браке, семье и опеке 1927 г. уделял усыновлению сравнительно мало внимания. Его предписания в этой части либо имели общий, традиционный характер, либо содержали особенности, продиктованные новыми требованиями времени. По сути дела существовавший веками в России принцип сословности был сохранен и продолжал жить, но только в ином облике. Так, не допускалось усыновление ребенка лицами, не имеющими права быть опекунами. А это были лица, лишенные избирательных прав, причисляемые к «враждебным классам». Теперь разрешалось усыновлять только малолетних или несовершеннолетних детей, если это было в их интересах. Закреплялся административный, а не судебный порядок для усыновления: органы опеки и попечительства своим постановлением производили усыновление, которое подлежало обязательной регистрации в органах записей актов гражданского состояния.
По Кодексу 1927 г. правовым основанием усыновления было постановление (решение) органа опеки и попечительства, после вынесения которого, усыновление регистрировалось в органах записи актов гражданского состояния. Отменить усыновление можно было двумя способами: с помощью органов опеки и попечительства, по просьбе родители усыновленного, когда усыновление было совершено без их согласия, а возвращение ребенка соответствовало его интересам (ст.65); в судебном порядке – иск могло подать любое лицо или учреждение (ст.66) Кодекса 1927 года.
Говоря о дальнейшем развитии института усыновления, следует отметить, что правовые предписания того времени относительно усыновления были достаточно лаконичными, что порождало множество проблем в правоприменительной практике. И по мере накопления опыта становилось ясно, что существующих правовых норм для последовательной защиты усыновленного ребенка явно недостаточно. К числу наиболее острых относился вопрос о возможности усыновления без согласия родителей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
