170168 (742741), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Для этого требуется полный переворот в нашем способе производства и вместе с ним во всем нашем общественном строе.
Ф.Энгельс поясняет, почему только изменение способа производства позволит решить эту, казалось бы, на первый взгляд чисто научную и практическую задачу. Причина заключается в том, что с появлением в обществе классов именно интерес господствующего класса стал движущим фактором производства. Получилось так, что непосредственной целью производства стало не удовлетворение потребностей самих трудящихся, а получение прибыли собственником средств производства. Потребление же, ради которого производство исторически возникло, стало выступать как побочная, неглавная его цель. Совершенно естественно, что в этом случае ''отдельные, господствующие над производством и обменом капиталисты могут заботиться лишь о наиболее непосредственных полезных эффектах своих действий"15, выражающихся в получении прибыли. Собственника средств производства ничто другое не интересовало. Но именно совокупный собственник определяет политику нынешнего государства. Вот почему в современном обществе, где все подчинено наживе, реализуются лишь те проекты, которые сулят ближайший и наиболее ощутимый результат, в то время как достаточно полное управление природными процессами требует зачастую отказа от этих принципов и предполагает вложение средств без непосредственной отдачи в ближайшее время.
Проведение подобных принципов может обеспечить только та социальная система, где обеспечивается приоритет общественных интересов над частными. Диктат частных интересов сам вынес себе приговор как система, неспособная обеспечить не только социальные, но и природные условия общественного производства. Полный контроль и регулирование как ближайших, так и отдаленных последствий своей деятельности означает для общества переход к планомерному, сознательно управляемому развитию. Люди в этом случае начинают выступать как разумные существа не только в своих индивидуальных действиях, но и в масштабах всего общества. Силы общественного развития перестают действовать по отношению к людям как стихийные, разрушительные. В то же время это означает, что человек прекращает борьбу за свое собственное, отдельное существование.
...Человек теперь — в известном смысле окончательно — выделяется из царства животных и из звериных условий существования переходит в условия действительно человеческие.
Эти слова Ф.Энгельса подводят итог длительному развитию трудовой истории человечества.
Труд вырвал человека из естественной необходимости животного мира, поскольку в своих действиях человек стал осознавать себя и свое отношение к окружающему миру, целенаправленно организуя свою деятельность. Однако тот же труд вызвал к жизни неконтролируемые человеком силы общественного развития. Получилось так, что в социальном плане человек оказался такой же игрушкой стихийных сил, как раньше в природном плане. Здесь аналогично животному миру продолжают действовать законы стихийной регуляции с еще более разрушительными последствиями, чем в природе. Достаточно вспомнить экономические кризисы, безработицу, войны, валютные потрясения, скачки цен на товары — все это стихийные способы саморегуляции общества, обрекающие человека на жестокую борьбу за отдельное существование.
Свобода человека в отношении к явлениям природы обусловливается, таким образом, как степенью развития производительных сил, так и уровнем развития социальной структуры, тем, насколько она способствует использованию производительных сил общества в интересах людей труда.
Уровень технической оснащенности общества создает возможность рационального природопользования, увеличивая совокупную мощь людей в их воздействии на природную среду. Но эта возможность становится действительностью, только накладываясь на благоприятные социальные условия, которые также должны быть достаточно рациональными. В этом случае нарастание опосредованности взаимодействия общества и природы по мере роста технической оснащенности не ведет фатально к ухудшению среды, поскольку общество может использовать совершенные технические средства для контроля и регулирования происходящих в природе изменений. Главное, чтобы было обеспечено единство интересов людей на базе общности основных целей социального развития.
Нарастающее опосредование взаимодействия общества и природы в благоприятных социальных условиях создает возможность нового характера регуляции и контролирования этого процесса со стороны людей. Можно говорить о существовании прямо пропорциональной зависимости между степенью опосредования процесса взаимодействия общества и природы и степенью необходимости развития регуляции и контроля над всей совокупностью этого взаимодействия. Не случайно основные этапы развития взаимодействия общества и природы связаны с нарастанием степени опосредования в отношениях этих факторов.
В последнее время возникла необходимость в создании нового звена опосредования во взаимодействии людей с природой, так как на первый план со всей объективной принудительностью выступил тот фактор, который раньше почти не принимался во внимание — ограниченные возможности природной среды, проявляющиеся в ограниченности: 1) природных ресурсов и территории; 2) компенсаторных механизмов биосферы. Для снятия указанных ограничений потребуется, по-видимому, со временем переход к техническому управлению природной средой.
Главная ошибка традиционных способов решения проблемы "общество — природа" состоит в том, что основное внимание сосредоточивается как раз на первом ограничении. Оно действительно более очевидно и более настоятельно дает о себе знать. Однако гораздо более категорично, особенно в перспективе, второе ограничение. Рассмотрим его подробнее.
3. Ограниченность естественных возможностей биосферы
труд человек природа биосфера
В использовании природных ресурсов намечаются перспективы повышения уровня технологии и разработки новых месторождений, бедных содержанием полезных ископаемых, вплоть до получения в будущем всех необходимых веществ из гранита и морской воды. Проблема энергетики решается переходом к широкому использованию возобновимых источников энергии и, прежде всего солнечной во всем ее многообразии.
В использовании территории по мере развития производства также нетрудно проследить прогресс. Так, для поддержания индивидуального существования охотнику и собирателю требовалось 10 кв. км, землепашцу в 100 раз меньше — 1 га, а промышленному рабочему (включая не только рабочие помещения, но и жилье, улицы, склады, магазины, театры и т.д.) — всего 800 кв.м, т.е. в 12,5 раза меньше, чем земледельцу. Под сельскохозяйственные культуры сейчас занято около 1,2 млрд. га, что составляет примерно 10% всей поверхности суши и значительно большую часть той доли суши, на которой могут расти культуры при современной агротехнике.
В то же время повышается КПД сельскохозяйственного производства. Первые земледельцы с трудом могли прокормить свою семью, в которой все, за исключением младенцев, работали. В феодальном обществе огромное количество крестьян ценой полуголодного существования могли прокормить относительно небольшое число феодалов, их челяди и немногочисленное городское население. Крестьянин первой половины XX в. мог уже прокормить (кроме своей семьи) девять человек городских жителей. В конце 50-х годов один земледелец экономически развитой страны мог прокормить 42 человека. Сегодня эта цифра поднялась до 55—60 человек, т.е. непосредственно занятыми в сельскохозяйственном производстве могут быть только 5% населения. Современное сельское хозяйство кормит в 80 раз больше людей, чем их было в каменном веке, а через 30 лет должно будет прокормить в 160 раз больше по сравнению с каменным веком.
Можно не сомневаться, что сельское хозяйство в принципе может прокормить и гораздо большую массу людей, судя по темпам развития агротехники, росту производства удобрений, мастерства селекции, особенно с открытием генетических методов. Например, новые сорта кукурузы с более коротким сроком созревания продвинули эту культуру на 800 км к северу, а высокоурожайный сорт риса JR-8 созревает за 120 дней вместо 150-180 дней.
Подобными данными пестрят все работы демографов, экономистов, социологов, которые показывают богатейшие возможности биосферы, еще не освоенные по-настоящему. Добавим также, что потенциальные возможности Океана используются пока на 2-3%.
Однако все эти расчеты оказываются никак не связанными или связанными очень слабо с главным фактором их реализации — с состоянием биосферы, которая требует для нормального функционирования вполне определенных условий, допускающих изменение в сравнительно узких параметрах. Эти параметры, взятые в их единстве, образуют значение меры такой системы, как биосфера в ее качественно нормальном состоянии.
Биосфера и ее компоненты — биогеоценозы — представляют собой целостные системы со сложившимся соотношением частей и стохастически сформировавшимися механизмами саморегуляции. Поскольку каждый компонент исторически возник и складывался в рамках целого, то его структурное положение в системе и функциональная роль отнюдь не случайны. Они имеют вполне определенное значение меры в пределах системы как по отношению к самим себе, так и по отношению к другим частям, а также по отношению к системе в целом. Эти три значения меры компонентов биосферы очень важно учитывать, так как в процессе хозяйственной деятельности неизбежно происходит изменение компонентов биосферы вплоть до нарушения предельных значений присущей им меры.
До сих пор задачи охраны природы, восстановления природных ресурсов и т.п. понимаются, как это ни парадоксально, зачастую потребительски. Как в теории, так и на практике все еще сказывается инерция мышления, а также особенности социокультурной обстановки, в силу которых забота о природе несет на себе отпечаток ее потребительского использования. Поднимая экологические проблемы, мы, как правило, сводим их суть к тому, что подсчитываем, какое количество ресурсов (невосполнимых и восполнимых) потреблено, на сколько времени их еще хватит и как рационализировать их потребление. Если рассматриваются проблемы загрязнения, то опять-таки лишь в плане того, как это отразится на людях и прочих организмах планеты. Если, наконец, поднимаются проблемы народонаселения, то анализ сводится к подсчету того, сколько еще можно разместить и прокормить людей на планете, если занять всю пригодную для жизни и обработки площадь. Даже при постановке природоохранных задач саму природу продолжают рассматривать преимущественно как кладовую ресурсов.
Это вполне понятно и важно, но не менее важно и другое: каково состояние кладовой, где вместе с ресурсами находимся и мы сами, А для того чтобы это "помещение" (биосфера) сохранялось в пригодном для жизни состоянии, необходимо знать и соблюдать меру потребления и изменения ее компонентов, за счет которых обеспечивается саморегуляция целостного состояния биосферы.
Для биосферы как целостной саморазвивающейся системы существует мера лесистости, мера прозрачности атмосферы, мера ледовитости, мера болотистости, мера почвенности (естественной), мера насыщенности живым веществом, мера влажности, мера температурного градиента и т.д. Все эти значения меры должны быть хорошо известны не только в глобальном, но и в локальном масштабах. Они должны находиться под постоянным контролем людей, чтобы в нужный момент использовать естественные, а если окажется возможным, и технические средства регуляции. В этом должен состоять смысл мониторинга природной среды.
Поэтому споры о том, существуют ли пределы роста индустрии, населения и потребностей вообще, беспредметны, потому что абстрактны. Они станут гораздо конкретнее, если их вести с учетом концепции меры.
Всякое явление имеет предел своего развития в рамках качественно определенной меры. Промышленный рост и рост населения планеты являются не более чем частным случаем закона меры. Они обязательно имеют свои пределы в качественно определенной социальной и природной системе. Очень важно заранее рассчитать эти предельно допустимые величины с учетом качественных показателей технологии, социального устройства, состояния природной среды.
Определенный интерес в этой связи представляют расчеты предельных значений природных ресурсов, сделанные участниками "Римского клуба" и опубликованные в книге "Пределы роста".
Ни одна система не может развиваться безмерно, даже если располагает такими внутренними возможностями. Темпы, масштабы и качественные особенности развития любой системы должны быть согласованы с целым, хотя бы по таким параметрам, как вещество, энергия, информация. Для каждого качественно определенного состояния системы "природа — общество" существует своя мера насыщенности техникой, жилыми массивами, сетью коммуникаций, обработанными полями и плотностью населения.
Необходимо обеспечить использование биосферы не как суммы компонентов, каждый из которых можно эксплуатировать сколько угодно в отрыве от других, а как суммы органически взаимосвязанных компонентов. Очень важно наладить хорошую службу контроля за параметрами биосферы и регуляции их в случае отклонения от оптимальной нормы. В противном случае в любой момент при выходе даже какого-либо одного (не говоря уже о многих) параметра биосферы за допустимые пределы может пойти цепная реакция необратимых изменений, которые переведут биосферу в качественно иное состояние.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
