132318 (721495), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Массу жестоких жизненных экспериментов на социаль­ную депривацию поставила с детьми вторая мировая война. Тщательное психологическое описание одного из случаев социальной депривации и ее последующего преодоления дали в своей знаменитой работе А. Фрейд, дочь 3. Фрейда, и С. Дан. Эти исследователи наблюдали за процессом реабилитации шести 3-летних детей, быв­ших узников концлагеря в Терезине, куда они попали в грудном возрасте. Судьба их матерей, время разлуки с матерью были неизвестны. После освобождения дети были помещены в один из детских домов семейного типа в Англии. А. Фрейд и С. Дан отмечают, что с самого начала бросалось в глаза то, что дети являли собой замкнутую монолитную группу, что не позволяло от­носиться к ним как к отдельным индивидам. Между этими детьми не было зависти, ревности, они постоянно помогали и подражали друг другу. Интересно, что, когда появился еще один ребенок — приехавшая позже девочка, ее мгновенно включили в эту группу. И это при том, что ко всему, что выходило за пределы их группы,— заботящимся о них взрослым, животным, игрушкам — дети проявляли явное недоверие и боязнь. Таким образом, отношения внутри маленькой детской группы заменили ее членам нарушенные в концентра­ционном лагере отношения с окружающим миром людей. Тонкие и наблюдательные исследователи показали, что восстановить отношения удалось только через по­средство этих внутригрупповых связей.

Похожую историю наблюдали И. Лангмейер и 3. Матейчек «у 25 детей, которых насильно отобрали у матерей в рабочих лагерях и воспитывали в одном тайном месте в Австрии, где они жили в тесном старом доме среди лесов, без возможности выходить на двор, играть с иг­рушками или увидеть кого-либо иного, чем своих трех невнимательных воспитательниц. Дети после своего освобождения также сначала кричали целыми днями и ночами, они не умели играть, не улыбались и лишь с трудом учились соблюдать чистоту тела, к которой их ранее принуждали только грубой силой. По истечении 2—3 месяцев они обрели более или менее нормальный вид, причем и им при реадаптации сильно помогало «групповое чувство».

Авторы приводят еще один интересный, с моей точки зрения, пример, иллюстрирующий силу чувства МЫ у детей из учреждений: «Стоит упомянуть об опыте тех времен, когда детей из учреждений обследовали в клинике, а не непосредственно в учрежденческой среде. Когда дети находились в приемной в крупной группе, то в их поведении не было каких-либо особенностей по сравнению с другими детьми дошкольного возраста, находившимися в той же приемной со своими матерями. Однако когда ребенка из учреждения выключали из коллектива и он оставался в кабинете один с психоло­гом, то после первой радости от неожиданной встречи с новыми игрушками его интерес быстро падал, ребенок становился беспокойным и плакал, «что дети у него убегут». В то время как дети из семей довольствовались в большинстве случаев присутствием матери в приемной и сотрудничали с психологом с соответствующей мерой уверенности, большинство детей дошкольного возраста из учреждений индивидуально исследовать не удава­лось из-за их неприспособленности к новым условиям. Это удавалось, однако, когда в кабинет входило сразу несколько детей вместе и обследуемый ребенок чувст­вовал поддержку в остальных детях, которые играли в помещении. Дело здесь касается, по-видимому, того же проявления «групповой зависимости», которое — как мы уже упоминали — характеризовало а особо вы­раженной форме некоторые группы детей, воспитыва­емых в концентрационных лагерях, и превратилось также в основу их будущей реэдукации» (переучива­ния.— Авт.). Чехословацкие исследователи считают данное проявление одним из наиболее важных диагно­стических показателей «депривации учрежденческого типа».

Анализ показывает: чем старше дети, тем в более мяг­ких формах проявляется социальная депривация и тем быстрее и успешнее происходит компенсация в случае специальной педагогической или психологической ра­боты. Однако практически никогда не удается устранить последствия социальной депривации на уровне некото­рых глубинных личностных структур. Люди, перенес­шие в детстве социальную изоляцию, продолжают испы­тывать недоверие ко всем людям, за исключением членов своей микрогруппы, перенесших то же самое. Они бы­вают завистливыми, чрезмерно критичными к другим, неблагодарными, все время как бы ждут подвоха со стороны других людей.

Многие похожие черты можно заметить у воспитанни­ков школы-интерната. Но пожалуй, более показателен характер их социальных контактов после окончания учебы в интернате, когда они вошли в нормальную взрослую жизнь. Бывшие воспитанники испытывают явные трудности при установлении раз­личных социальных контактов. Например, несмотря на очень сильное желание создать нормальную семью, войти в родительскую семью своего избранника или из­бранницы, они часто терпят неудачи на этом пути. В результате все приходит к тому, что создаются семей­ные или сексуальные связи с бывшими однокашниками, с членами той самой группы, с которой они терпели социальную изоляцию. Ко всем другим они испытывают недоверие, чувство незащищенности.

Забор детского дома или интерната стал для этих людей забором, отгородившим их от социума. Он не ис­чезал, даже если ребенок убегал, и он остался, когда за него вышли, вступив во взрослую жизнь. Потому что этот забор создавал чувство изгоя, делил мир на «Мы» и «Они».

Депривационные ситуации.

Помимо самой депривации, выделяется еще ряд терминов, связанных с этим явлением. Депривационной ситуацией именуются такие обстоятельства жизни ребенка, когда отсутствует возможность удовлетворения важных психических потребностей. Различные дети, подвергаемые одной и той же депривационной ситуации, будут вести себя различно и вынесут из этого разные последствия, ибо у них разная конституция и различное предшествующее развитие.

Например, изоляция – один из вариантов депривационной ситуации. Й. Лангмейер и З. Матейчек выделяют так же термин последствия депривации («депривационное поражение»), которым они называют внешние проявления результатов депривации, т. е. поведение ребенка, находившегося в депривационной ситуации. Если ребенок уже однажды побывал в депривационной ситуации, но это, к счастью, было недолго и не привело к грубым психическим отклонениям, то говорят о депривационном опыте ребенка, после которого он будет более закаленным или, к сожалению, более чувствительным.

Фрустрация, т. е. переживание досады и т. п. из-за блокады потребности,- это не депривация, а более частное понятие, могущее войти в общее понятие депривации. Если у ребенка отнимают, например, игрушку, ребенок может находится в состоянии фрустрации (к тому же обычно временной). Если ребенку вообще не дают играть длительное время, то это будет депривацией, хотя фрустрации уже нет. Если ребенок в двухлетнем возрасте был разлучен с родителями и помещен в больницу, то на это он может дать реакцию фрустрации. Если же он остался в больнице год, да еще в одном и том же помещении, без посещения его родителями, без прогулок, без получения нужной сенсорной, эмоциональной и социальной информации, то у него могут появиться состояния, относимые к кругу депривационных.

Случаи краиней социальной изоляции могут привести к искажению и задержке психического развития лишь детей более или менее старшего возраста, способных уже обеспечить себе какое-то существование и выжить в тяжелых условиях. Другое дело, когда речь идет о маленьких детях или о грудных,- они обычно не выживают, лишившись человеческого общества, его заботы.

От социальной изоляции отграничивают сепарацию. Под последней чехословацкие исследователи понимают не только болезненное отделение ребенка от матери, но и всякое прекращение специфической связи между ребенком и его социальной средой. Сепарация может быть внезапной и постепенной, полной или частичной, короткой и длительной. Сепарация – результат нарушения взаимного контакта, она отражается не только на ребенке, но и на родителях. У последних возникает тревожность и т. п. Если сепарация длится долго, то она переходит в социальную изоляцию, о которой говорилось ранее. Сепарация имеет большое значение для развития в ребенке определенных социальных установок. Еще в 1946 году английский ученый Боулби опубликовал сравнительные данные о развитии 44 несовершеннолетних воров и такой же группы несовершеннолетних, но без антисоциальных тенденций. Оказалось, что у правонарушителей сепарация в детстве встречалась во много раз чаще, чем у сверстников без правонарушений. Боулби считает, что сепарация затрагивает прежде всего эстетическое развитие личности и формирование у ребенка нормального чувства тревоги.

Одинаковые депривационные условия различно действуют на детей различного возраста. С возрастом меняются потребности ребенка, а также восприимчивость к их недостаточному удовлетворению.

Заключение

В своей работе я попытался рассказать о разных видах психической депривации. Конечно, в чистом виде каж­дый из этих видов депривации можно выделить только в специальных экспериментах. В жизни они сущест­вуют в достаточно сложном переплетении. Особенно трудно понять, как действуют отдельные депривационные факторы в детском возрасте, когда они наклады­ваются на процесс развития, включающий в себя и физи­ческий рост, и созревание нервной системы, формиро­вание психики. Тем более трудно это в условиях воспитания в детском учреждении, когда различные виды депривации сопряжены или даже являются следствием материнской депривации, возни­кающей вследствие лишения ребенка с раннего воз­раста заботы матери, ее тепла.

О такой депривации можно говорить не только в отношении брошенных детей, детей-сирот, на длитель­ный срок помещаемых в клиники больных детей, но и тогда, когда мать эмоционально холодна или слишком занята на работе. Материнская депривация является сегодня важной социальной проблемой во всем мире, и наша страна не исключение.

Сейчас у нас много делается для детей, которые испытывают материнскую депривацию в ее крайних формах,— для детей, находящихся в домах ребенка, детских домах, интернатах. Но проблема начинает осо­знаваться и шире. Многие призывают сегодня дать матери максимальную возможность быть дома с ребен­ком за счет увеличения послеродового отпуска, пере­хода на пятидневку в школе, на сокращенный рабочий день для матери, доплату отцу, чтобы мать имела воз­можность не работать.

Литература

1. Ландгмейер Й., Матейчик З. Психологическая депривация в детском возрасте., 1984

2. Пашина «Психологический журнал» № 2 1995

3. Буянов М. И. Беседы о детской психиатрии. М., 1994

4. Выготский Л. С. Основы дефектологии. Спб., 2003

5. Ковалев В. В. Психиатрия детского возраста: Руководство для врачей. М., 1995

Александр Сазанов, 2006 г.

17 стр.

Характеристики

Список файлов реферата