Part1 (701400), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Древнейшей, самой любимой и распространённой нательной одеждой древних славян была рубаха. Языковеды пишут, что её название происходит от корня «руб» — «кусок, отрез, обрывок ткани»—и родственно слову «рубить», имевшему когда-то ещё и значение «резать». Надо думать, история славянской рубахи действительно началась в глубине веков с простого куска ткани, перегнутого пополам, снабжённого отверстием для головы и скреплённого поясом. Потом спинку и передок стали сшивать, добавили рукава. Учёные называют такой покрой «туникообразным» и утверждают, что он был примерно одинаковым для всех слоев населения, менялся только материал и характер отделки. Простой народ носил в основном рубахи из льняного полотна, для зимы иногда шили их из «цатры» — ткани из козьего пуха. Богатые, знатные люди могли позволить себе рубахи из привозного шёлка, а не позже XIII века из Азии начала поступать и хлопчатобумажная ткань. Как уже говорилось (см. раздел «Ткачество»), на Руси её называли «зендень».
Другим названием рубахи в русском языке было «сорочка», «сорочица», «срачица». Это очень старое слово, родственное древнеисландскому «серк» и англосаксонскому «сьорк» через общие индоевропейские корни. Некоторые исследователи усматривают разницу между рубахой и сорочкой. Длинная рубаха, пишут они, делалась из более грубой и толстой материи, тогда как короткая и лёгкая сорочка — из более тонкой и мягкой. Так постепенно она и превратилась в собственно бельё («сорочка», «чехол»), а верхнюю рубаху стали именовать «кошулей», «навершником». Но это тоже произошло позже, в XIII веке.
Мужская рубаха древних славян была примерно по колено длиной. Её всегда подпоясывали, при этом поддёргивая, так что получалось нечто вроде мешка для необходимых предметов. Учёные пишут, что рубахи горожан были несколько короче крестьянских. Женские рубахи кроились обычно до полу (по мнению некоторых авторов, отсюда и происходит «подол»). Их тоже обязательно подпоясывали, при этом нижний край чаще всего оказывался посередине икры. Иногда, во время работы, рубахи подтягивали и по колено.
2.5 О вороте...
Рубаха, непосредственно прилегавшая к телу, шилась с бесконечными магическими предосторожностями, ведь она должна была не только согревать, но и отгонять силы зла, а душу — удерживать в теле. Так, когда кроили ворот, вырезанный лоскут непременно протаскивали внутрь
будущего одеяния: движение «внутрь» обозначало сохранение, накопление жизненных сил, «наружу» — затрату, потерю. Этого последнего всячески старались избегать, чтобы не навлечь на человека беду.
По мнению древних, следовало так или иначе «обезопасить» все необходимые отверстия, имевшиеся в готовой одежде: ворот, подол, рукава. Оберегом здесь служила вышивка, содержавшая всевозможные священные изображения и магические символы. Языческий смысл народных вышивок очень хорошо прослеживается с древнейших образцов до вполне современных работ, недаром учёные считают вышивку важным источником в изучении древней религии. Эта тема поистине необъятна, ей посвящено огромное количество научных трудов.
Славянские рубахи не имели отложных воротников. Иногда удаётся восстановить нечто похожее на современную «стоечку». Чаще всего разрез у ворота делали прямым — посередине груди, но бывал и косой, справа или слева.
Застёгивали ворот на пуговицу. Пуговицы в археологических находках преобладают бронзовые и медные, но исследователи полагают, что'металл просто лучше сохранился в земле. В жизни наверняка чаще встречались сделанные из простых подручных материалов — кости и дерева.
Легко догадаться, что ворот был особенно «магически важной» деталью одежды — ведь именно через него в случае смерти вылетала душа. Желая по возможности этому помешать, ворот столь обильно
оснащали охранительной вышивкой (иногда содержавшей — конечно, у тех, кто был в состоянии себе это позволить, — золотое шитьё, жемчуг и драгоценные камни), что со временем он превратился в отдельную «наплечную» часть одежды — «ожерелье» («то, что носят вокруг горла») или «оплечье». Его пришивали, пристёгивали или вовсе надевали отдельно. В главах «Не просто "для красоты"» и «Женщина, Космос и украшения» подробнее рассказано об охранительном смысле украшений и о том, почему при мало-мальском достатке люди старались обзавестись золотом и благородными камнями и не прятали их в сундук, а размещали на одежде и на собственном теле.
2.6 О рукаве
Рукава рубах были длинные и широкие и у запястья схватывались тесьмой. Заметим, что у скандинавов, носивших в те времена рубахи подобного же фасона, завязывание этих тесёмок считалось знаком нежного внимания, едва ли не объяснением в любви между женщиной и мужчиной...
В праздничных женских рубахах тесёмки на рукавах заменялись створчатыми (застёгивающимися) браслетами — «обручьями», «обручами». Рукава подобных рубах были много длиннее руки, в распущенном виде они достигали земли. А поскольку у древних славян все праздники носили религиозный характер, нарядные одежды надевались не только для красоты — это были одновременно и ритуальные облачения. Браслет XII века (сделанный, кстати, как раз для такого праздника-священнодействия) сохранил для нас изображение девушки, исполняющей магический танец. Длинные волосы её разметались, руки в спущенных рукавах взлетают, как лебединые крылья. Учёные думают, что это танец дев-птиц, приносящих земле плодородие. Южные славяне называют их «вилами», у некоторых западноевропейских народов они превратились в «вилис», в древнерусской мифологии к ним близки русалки. Все помнят волшебные сказки о девушках-птицах: герой, случается, похищает у них чудесные наряды. А также сказку о Царевне-лягушке: помавание спущенным рукавом играет в ней не последнюю роль. Вот уж действительно, сказка — ложь, да в ней намёк. В данном случае — намёк на ритуальную женскую одежду языческих времён, на одежду для священнодействия и колдовства.
2.7 Пояс
Славянские женщины носили тканые и вязаные пояса. Они почти не сохранились в земле, поэтому археологи очень долго считали, что женские одежды не подпоясывались вообще.
А вот ременные пояса с самой древней поры были одним из важнейших символов мужского престижа — женщины не носили их никогда. Не забудем, что практически каждый свободный взрослый мужчина потенциально был воином, а именно пояс считался едва ли не главным знаком воинского достоинства. В Западной Европе полноправного рыцаря называли «опоясанным», пояс входил в рыцарские атрибуты наравне со шпорами. А на Руси бытовало выражение «лишить (отрешить) пояса», что значило «лишить воинского звания». Любопытно, что позже его применяли не только к провинившимся воинам, но и к священникам, которых лишали сана.
Пояс ещё называли «опояской» или «поясницей». Мужской кожаный пояс обычно был в ширину 1,5— 2 см, имел металлическую пряжку и наконечник, а иногда его сплошь покрывали узорными бляшками — по ним-то и удалось восстановить строение ремня. Мужчина-славянин не успел ещё превратиться в забитого крестьянина позднейших времён, подпоясывавшегося мочальной верёвкой. Это был гордый, полный достоинства человек, защитник своей семьи, и весь его облик, в первую очередь пояс, должен был о том говорить.
Интересно, что поясные наборы «мирных» мужчин менялись от племени к племени: например, вятичи предпочитали лировидные пряжки. А вот ремни профессиональных воинов — членов дружин — были тогда почти одинаковы по всей Восточной Европе. Учёные видят в этом свидетельство широких связей между народами и определённой схожести воинских обычаев разных племён, есть даже термин — «дружинная культура».
Особой славой пользовались пояса из кожи дикого тура. Полоску кожи для такого пояса старались добыть прямо на охоте, когда зверь уже получил смертельную рану, но ещё не испустил дух. Надо думать, эти пояса являлись порядочной редкостью, очень уж опасны были могучие и бесстрашные лесные быки. Вряд ли мы ошибёмся, предположив, что именно из турьей кожи делались воинские пояса, ведь охоту на тура приравнивали к поединку с вооружённым врагом, и, может быть, тур, посвящённый Богу Грозы, был своеобразным воинским «тотемом». Впрочем, существовало поверье, что такие пояса хорошо помогали роженицам. Кстати, рожающая Богиня изображена на бляшках пояса, найденного вместе с древностями одного из финно-угорских народов — соседей славян. Учёные считают, что этот ремень имел ритуальное назначение. Следует, однако, учесть, что ритуальным смыслом обладали буквально все предметы воинского снаряжения; об этом говорится в главе «Кольчуга». А о том, как соотносились и перекликались символы женственности и мужества, рассказывается во многих главах, например «Шейные гривны» и «Женский головной убор».
И мужчины, и женщины привешивали к поясам множество подручных предметов: ножи в ножнах, кресала, ключи. В Скандинавии связка ключей у пояса была своего рода символом власти домовитой хозяйки, а славянским и финским женщинам непременным атрибутом казался игольник — маленький футляр для иголок. Не была редкостью и поясная сумочка (мешочек) для разной мелочи, называлась она «карман». Историки пишут, что пришивать (или пристёгивать) карманы прямо к одежде начали гораздо позже. А вот теперь поясные сумочки-карманы, удобные и незаметные под верхней одеждой, вернулись в наш обиход.
...Когда хоронили умершего, пояс обычно расстёгивали, чтобы не мешать душе окончательно покинуть тело и отправиться в загробное путешествие. Если не сделать этого, мёртвый, считалось, не обретал покоя и мог, чего доброго, повадиться вставать по ночам!
2.8 Штаны
Штаны на первый взгляд кажутся неотъемлемой, просто необходимой частью мужского костюма. Однако так было (да и есть) не у всех народов и не всегда. Например, в Древнем Риме штаны считались «варварской» одеждой, которую «благородному» римлянину носить было неприлично. Галлию (современную Францию) римляне называли не только «Галлия комата» — «косматая Галлия», из-за обычая тамошних воинов-кельтов идти в бой со вздыбленными волосами, но и «Галлия брактеата» — «Галлия-в-штанах», поскольку, в отличие от римлян, кельты носили штаны. Исследователи считают, что этот вид одежды был занесен в Европу, в том числе к славянам, кочевниками древнейших времён и первоначально появился в связи с необходимостью ездить верхом.
Славянские штаны делались не слишком широкими: на сохранившихся изображениях они обрисовывают ногу. Кроили их из прямых полотнищ, а между штанинами («в шагу») вставляли ластовицу — для удобства ходьбы: если пренебречь этой деталью, пришлось бы семенить, а не шагать. Учёные пишут, что штаны делались примерно по щиколотку длиной и на голени заправлялись в онучи.
Украшались ли штаны? Если верить изображению IV века (часть историков полагает, что там изображены славяне или предки славян) — они могли быть покрыты вышивкой спереди и внизу. Но других данных об этом нет.
Разреза штаны не имели, а на бёдрах держались с помощью шнурка — «гашника», вставлявшегося под отвёрнутую и пришитую верхнюю кромку. «Гачами» или «гащами» древние славяне называли сперва собственно ноги, потом кожу с задних ног зверя, а затем и штаны. «Гача» в смысле «штанина» кое-где дожило и до сего дня. Теперь делается понятен смысл современного выражения «держать в загашнике», то есть в самом укромном тайнике. Действительно, спрятанное за шнурком для штанов прикрывалось не только верхней одеждой, но и рубахой, которую в штаны не заправляли. Позднейший украинский костюм в этом смысле является исключением.
Другое название одежды для ног—«портки», а также «ноговицы».
Знатоки русского языка пишут, что слово «штаны» пришло к нам из тюркских языков примерно в XVII веке и первоначально произносилось «штоны», что ближе к оригиналу.
А «брюки» вошли в употребление только при Петре I. Это слово заимствовано из германских языков, а те, в свою очередь, некогда усвоили кельто-древне-римское «брака», обозначавшее всё ту же «варварскую» одежду для ног...
2.9 Понёва
По мнению историков славянских языков, слово «понёва» (или «понява») первоначально означало «кусок ткани», «полотенце», «пелена», «завеса». Некоторые авторы полагают, что древние славяне называли так не само одеяние, а материю, из которой его делали, — разновидность полушерстяной ткани, как правило, клетчатого рисунка. Однако большинство историков и этнографов именно этим словом обозначают набедренную одежду, которую получали девушки, достигшие возраста невест и прошедшие инициацию (см. главу «Взросление»). Недаром ещё недавно в русском языке существовало особое выражение о наступлении физического взросления девочки—«рубаху сняла». Видимо, первоначально имелась в виду замена детской рубашонки взрослой одеждой,, понёвой. Когда же древний обряд стал забываться, понёва кое-где превратилась в принадлежность просватанной, а то и замужней. Языковеды возводят это слово к древнерусским глаголам со значением «натягивать», «надевать».
По всей вероятности, древнейшие понёвы первоначально представляли собой три несшитых полотнища, скреплявшиеся на талии пояском. Затем их стали сшивать, оставляя один разрез — спереди или на боку. В таком виде удобные, нарядные, тёплые понёвы дожили в иных деревнях до нашего века. Были они такой же длины, как и рубаха, — до щиколоток или до икр, смотря как было принято в той или иной местности. Во время работы углы понёвы можно было подвернуть и засунуть за пояс. Это называлось — носить понёву «кульком». Подворачивали понёвы и на праздниках — с целью показать богато вышитый подол рубахи.











