141636 (685245), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Все вышеперечисленные методы ведут к увеличению антропогенной нагрузки на окружающую среду, изменению естественного круговорота веществ в биосфере, изменению генетической структуры сельскохозяйственных растений и животных, росту их заболеваемости и, в конечном итоге, не решает проблемы.
В международном научном сообществе существует четкое понимание того, что в связи с ростом народонаселения Земли необходимо удвоение или даже утроение мирового производства сельскохозяйственной продукции, что невозможно без применения трансгенных растений, создание которых многократно ускоряет процесс селекции культурных растений, увеличивает урожайность, удешевляет продукты питания, а также позволяет получить растения с такими свойствами, которые не могут быть получены традиционными методами. Принцип создания трансгенных растений и животных схожи. И в том, и в другом случае в ДНК искусственно вносятся чужеродные последовательности, которые встраивают, интегрируют генетическую информацию вида.
Основные объекты генной инженерии в растительном мире: соя, кукуруза, картофель, хлопчатник, сахарная свекла. При этом вырабатывается повышенная устойчивость к колорадскому жуку, к вирусам, защита от насекомых, от всяких бурильщиков, сосальщиков, обеспечивает отсутствие повышенных остаточных количеств пестицидов. Возможно улучшение коммерческих показателей: у томатов – увеличение сроков хранения, у картофеля – повышение крахмалистости, обогащение аминокислотами, витаминами. Путем генной инженерии возможно повышение урожайности на 40-50%. За последние 5 лет в мире земельные площади используемые под трансгенные растения увеличились с 8 млн. га до 46 млн. га. Нужно отметить, что ни одна новая технология не была объектом такого пристального внимания ученых всего мира. Все это обусловлено тем, что мнения ученых о безопасности генетически модифицированных источников питания расходятся. Нет ни одного научного факта против использования транс генных продуктов. В то же время некоторые специалисты считают, что существует риск выпуска нестабильного вида растений, передача заданных свойств сорнякам, влияние на биоразнообразие планеты, и главное потенциальная опасность для биологических объектов, для здоровья человека путем переноса встроенного гена в микрофлору кишечника или образование из модифицированных белков под воздействием нормальных ферментов, так называемых минорных компонентов, способных оказывать негативное влияние.
Однако некоторые ученые считают, что через 20 лет нам придется кормить на два миллиарда человек больше, чем сейчас. А уже сегодня хронически голодают 750 миллионов.
По оценкам ФАО, чтобы обеспечить почти 8 миллиардов людей, которые, согласно прогнозам, будут жить на Земле в 2025 году, и улучшить их пищевой рацион, мир должен удвоить объемы производства продовольствия [5]. Экономисты, ученые, политики ломают голову над тем, как решить эту задачу.
Заведомо ясно, что она не может быть решена на базе традиционных низкоэффективных методов хозяйствования. Требуется повсеместное внедрение современных сельскохозяйственных технологий, основанных на широком применении машин, удобрений, новейших методов ирригации и пр. В бедных аграрных странах для этого нет достаточных ресурсов. А чтобы они появились, эти страны должны модернизироваться, развить собственную промышленность, систему образования и подготовки кадров, здравоохранение, одним словом, все то, что уже существует в странах более богатых – вместе с их потребностями. А это не может не привести к еще большей конкуренции за ограниченные ресурсы.
К тому же вовсе нет уверенности, что, став доступным экономически, внедрение эффективных сельскохозяйственных технологий приведет к решению продовольственной проблемы. Сейчас уже хорошо известно, что применение таких технологий нередко вызывает непредвиденные последствия и порождает новые трудности. Скажем, применение удобрений и пестицидов, необходимое для повышения урожайности, приводит к нарушению экологического баланса, вследствие чего возникают новые болезни и вредители растений. И в любом случае быстрое наращивание производства продовольствия в условиях общей бедности будет иметь своим следствием растущую нагрузку на все естественные ресурсы планеты, подводя их к границе полного истощения. При этом речь идет не только о тех ресурсах, которые используются непосредственно для производства и потребления, имеют явную экономическую ценность, могут присваиваться в больших или меньших размерах, менять собственника и т.д. (пахотные земли, источники пресной воды, ископаемого топлива, сырья и т.п.). Под угрозой находятся неделимые ресурсы планеты – ее климатический баланс, защитный озоновый слой, созданное миллионами лет эволюции биологическое разнообразие форм жизни. Эти ресурсы не принадлежат никому и не имеют явной экономической ценности. Но без них жизнь на Земле невозможна.
Пресная вода – второй фундаментальный ресурс, на ограниченность которого наталкивается стремительный рост населения. Сейчас в мире используется примерно 55% наличного годового запаса пресной воды, причем 70% мировых ресурсов подземных и речных вод используется на орошение, 20% - на нужды промышленности и 10% на бытовые нужды. Если нынешний душевой уровень водопотребления сохранится, использование мировых запасов пресной воды только за счет роста населения может повыситься до 70%, а если душевое потребление воды будет увеличиваться, использование годового запаса пресной воды будет постепенно приближаться к физическому пределу [5]. Многие страны уже сейчас испытывают недостаток пресной воды, социальные последствия нарастания этого дефицита трудно даже вообразить. Растущий дефицит пресной воды, возможно, самая недооцениваемая сегодня ресурсная проблема.
Расход воды на орошение сельскохозяйственных земель быстро растет, но, по мере развития промышленности и роста городов, их потребности в воде также увеличиваются, и нарастает межотраслевая конкуренция за нее. Так как 1000 тонн воды может быть использована на производство 1 т. пшеницы стоимостью 200 долларов или на прирост промышленной продукции стоимостью 14000 долларов, то промышленность обычно побеждает в конкуренции с сельским хозяйством [5].
В результате еще больше обостряется сильнейшая нехватка воды для сельскохозяйственных нужд. Чтобы ответить на растущие потребности в продовольствии, к 2025 г. долю мирового урожая, питаемого водой с помощью орошения, по сравнению с атмосферной, надо поднять с 28 до 46%. В 2050 году, чтобы удовлетворить потребности в воде для производства урожая, понадобится количество воды, равное 24 годовым стокам Нила – втрое больше, чем сейчас. Между тем, уже сейчас в мире имеется дефицит пресной воды, равный примерно двум годовым стокам Нила. В середине 90-х годов он составлял, по оценкам, более 160 млн. кубических километров воды в год, в том числе более 100 в Китае, 30 – в Индии, около 14 в США, 10 – в Северной Африке [5]. Вследствие роста населения в 2050 году на каждого жителя планеты будет приходится лишь четверть того количества пресной воды, обеспечиваемой гидрологическим циклом, которое имелось в 1950, а спрос на воду растет быстрее, чем население.
Растущее использование воды на промышленные и бытовые нужды еще больше ограничивает возможности орошения и вынуждает страны с быстро растущим населением импортировать зерно. В конце 90-х годов 34 страны с "напряженным водным балансом" в Африке, Азии и на Ближнем Востоке имели меньше 1700 кубических метров воды на жителя в год и ежегодно импортировали около четверти всего продаваемого на мировом рынке зерна – примерно 50 млн. т [5].
В целом, по оценкам Международного Института водного хозяйства, уже в 2025 году миллиард человек будут жить в странах с абсолютным дефицитом воды. Даже при более высокой эффективности ирригации они не смогут поддерживать душевое производство продовольствия на орошаемых землях на уровне 1990 года и обеспечивать водой промышленные, бытовые и экологические нужды. Им придется импортировать продовольствие, если это вообще будет возможно. А к 2050 году число людей, испытывающих нехватку воды, будет намного большим.
Перенаселение земли с каждым годом будут обострять проблемы продовольствия и чистой воды, которые могут привести к военным конфликтам, как локальным так и к глобальным. Если проблемы продовольствия в основном коснуться малоразвитых стран, то проблема воды касается всех и это обостряет конкуренцию всех стран на владение запасами пресной воды.
1.2 Смертность
Здоровье и долголетие – важнейшие и неоспоримые ценности социального развития. За последние десятилетия средняя продолжительность ожидаемой при рождении жизни значительная выросла за счет усиления внимания к проблемам здоровья и сокращения детской и младенческой смертности. Соответственно, возросла доля стран, правительства которых считают приемлемым сложившийся уровень смертности, - с 37% в середине 1970-х и 1980-х годов до 43% в 2007 году. Более выражена эта тенденция в группе развивающихся странах, среди которых доля удовлетворенных уровнем смертности увеличилась с 24% до 36%. [40]
Однако между развивающимися и развитыми странами сохраняются значительные различия в объективных и субъективных оценках тенденций смертности. Средняя продолжительность ожидаемой при рождении жизни составляла в 2000-2005 годах 76 лет в развитых странах, 64 года в развивающихся и всего лишь 53 года в наименее развитых странах мира. [40]
Одной из причин стагнации и даже роста смертности в некоторых африканских странах является эпидемия ВИЧ-инфекции и СПИДа. Поэтому неудивительно, что оценка приемлемости сложившегося уровня смертности в существенной степени зависит от уровня развития страны. В 2007 году неприемлемым считали сложившийся уровень смертности чуть более трети развитых стран (хотя это и заметно больше, чем в середине 1970-1980-х годов), а среди развивающихся стран – почти две трети. Среди 50 наименее развитых стран ни одна не рассматривала сложившийся уровень смертности как приемлемый.
Из 105 стран (представляющих 50% населения мира), которые, в соответствии с Всемирной программой действия, поставили перед собой цель обеспечить к 2000-2005 годам среднюю продолжительность жизни не ниже 70 лет, 90 не смогли ее достичь. Причем в 48 из этих стран (14% населения мира), располагающихся в основном на африканском континенте к югу от Сахары, продолжительность жизни опустилась гораздо ниже целевого критерия – до уровня ниже 60 лет [40]. Столь низкий уровень продолжительности жизни объясняется множеством факторов, среди которых можно назвать военные и политические конфликты, экономические кризисы, социально-экономические сдвиги, распространенность нездорового образа жизни и вредных привычек, возвращение таких грозных инфекционных заболеваний, как малярия, туберкулез, холера, а также эпидемическое распространение ВИЧ-инфекции и СПИДа. Во многих странах с низкими доходами населения стоимость минимального пакета медицинского обслуживания заметно превышает уровень государственных расходов на здравоохранение. Так, в 2004 году среднедушевые расходы на здравоохранение в развивающихся странах составляли порядка 91 доллара США в год, а в наименее развитых – всего 15 долларов США [40]. Ситуация осложняется тем, что в ряде стран невозможно использовать дополнительные ресурсы и не хватает медицинских работников из-за низкой оплаты труда, тяжелых условий труда и эмиграции квалифицированных кадров.
Как уже говорилось выше, проблемы детской и материнской смертности заняли, по оценкам национальных правительств, соответственно, второе и третье места среди проблем населения, вызывающих особую озабоченность государств мира. Правда, за последнее десятилетие озабоченность этими проблемами несколько ослабела – доля правительств, считающих приемлемым сложившийся в их странах уровень смертности детей в возрасте до 5 лет, снизилась с 77% в 1996 году до 73% в 2007 году[40]. Но произошло это в основном за счет развитых стран, а среди развивающихся стран она, напротив, возросла. Быстрое снижение детской смертности, наблюдавшееся до 1990 года в развивающихся странах, сменилось в 90-е годы почти стагнацией. По оценкам за 2006 год, число детей, умерших в возрасте до 5 лет, впервые снизилось до 10 миллионов в год. Но половина из них до сих пор умирает от таких предотвратимых причин, как острые респираторные инфекции, диарея, корь и малярия.
Высокая материнская смертность также вызывает серьезную озабоченность. В 2007 году 70% национальных правительств (135 из 193 стран) считали неприемлемым сложившийся уровень материнской смертности, среди развитых стран – 33% (16 из 49 стран), среди развивающихся – 83% (119 из 144), в том числе среди наименее развитых – 98% (48 из 50). По оценкам, около полумиллиона женщин умирает ежегодно во время беременности или родов, в большинстве своем – в странах Африки, расположенных к югу от Сахары, и в Азии.
Эпидемия ВИЧ-инфекции и СПИДа является одним из наиболее серьезных вызовов, с которыми столкнулось международное сообщество в последние годы. С 1981 года, когда это заболевание было впервые диагностировано, от него умерло более 25 миллионов человек. В 2007 году более 33 миллионов человек были ВИЧ-инфицированы. Распространение этой инфекции в ряде стран практически перечеркнуло многие достижения социально-экономического развития, приведя к повышению уровня заболеваемости и смертности и подорвав основы существования домохозяйств, предприятий, отдельных отраслей (сельского хозяйства, образования, здравоохранения) и национальных экономик. Если в 1996 году серьезную озабоченность распространением ВИЧ-инфекции высказывали 71% национальных правительств (89 из 125 стран), то в 2007 году уже 90% (175 из 194). При этом в наибольшей степени озабочены правительства наименее развитых стран мира – 98%.[40]
Уже с середины 1980-х годов некоторые правительства стали предпринимать определенные меры, чтобы противостоять натиску эпидемии, однако они, чаще всего, были разрознены и направлены, в основном, на решение проблем здоровья. Но в последние годы были выработаны целые стратегии противостояния ВИЧ-инфекции и СПИДу, которые включают в себя следующие направления: превентивные меры, направленные на предотвращение распространения заболевания; лечение и уход за заболевшими; защита от дискриминации и отчуждения заболевших; развитие скоординированных межведомственных стратегий; создание органов, координирующих деятельность по борьбе со СПИДом и ВИЧ-инфекцией; развитие партнерских отношений между гражданским обществом, групп людей, проживающих с ВИЧ-инфицированными, местными сообществами, неправительственными организациями и частным сектором экономики.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
