58336 (672514), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Архитектура
С конца XVIII в. господствующим направлением в архитектуре Урала стал классицизм. Постройки в новом стиле появились в вотчинных центрах крупных землевладельцев (Абамелек-Лазаревых, Всеволожских, Голицыных и др.). Обычно это были новые здания церквей, реже — усадебные дома. В стиле классицизма возведен комплекс гражданских построек в строгановском Усолье, Гостиный двор в Перми (1802 г.), здание магистрата, лабораторный корпус Главной конторы горных заводов, Гостиный двор, дома купцов Казанцева, Рязанова, Расторгуева в Екатеринбурге.
Период расцвета классицизма на Урале отмечен деятельностью плеяды талантливых архитекторов: АЛ. Витберга, И. И. Свиязева, М.Н. Малахова, С.К. Дубина, А.З. Ко мapoва.
Ряд интересных архитектурных построек был создан в первой половине XIX в. И на Южном Урале (дом заводовладельца в Кыштыме, сооружения Ф.А. Тележниковаа на Златоустовском заводе и др.), но главными центрами крупного каменного строительства оставались Екатеринбург, Прикамье и нижнетагильские заводы. К середине столетия почти все заводские комплексы Урала были каменными. В архитектуре Урала сказывалось влияние столичных архитекторов (М.Ф. Казакова, А.Д. Захарова и др.), но наиболее талантливым мастерам удалось выработать свою, узнаваемую манеру (к примеру, влияние проектов М.П. Малахова прослеживается во многих постройках Среднего и Южного Урала).
1840—1850-е гг. отмечены кризисом классицизма на Урале. В этот период произошла смена художественных поколений, но он не дал новых ярких имен в архитектуре Урала.
Быт
Внешний облик уральских поселений заметно изменился: в городах, заводских поселках и даже во многих крупных селах и деревнях стала преобладать разбивка на улицы и кварталы. Новые дома строились по плану на участках, отводимых местным начальством.
Из Петербурга присылали («образцовые» проекты домов, однако каменных и деревянных оштукатуренных жилых зданий, настойчиво рекомендуемых столичными архитекторами, строилось сравнительно немного и более всего в заводских поселках, где жили иностранцы.
Жилые строения местного населения оставались разнообразными, что придавало даже поселкам со стандартизированной застройкой живописность и индивидуальность. Дома по-прежнему возводились в составе усадеб с хозяйственными постройками и участками огородов. В южных уездах усадьбы были с открытыми дворами, в северных и центральных уездах преимущественно с крытыми, хотя со временем для открытых дворов возрастала.
В лесной зоне дома, как и в более раннее время, ставили обычно на стойки-столбы (метровые в обхвате чурбаны из лиственницы), а на юге-из камня. К середине столетия заметное распространение получили и дома на фундаменте. Преобладали трехраздельные жилища типа «изба-сени-горница». Однако еще широко были распространены и трехкамерные дома раннего вида; «изба-сени-клеть». У крестьян сени, как правило, не имели потолка.
В городах, заводских поселках и крупных селах появилось больше домов-пятистенков, началось строительство шестистенков. Богатые большесемейные хозяева стали заводить двухэтажные дома.
К середине XIX в. белые избы практически вытеснили курные, черные, которые сохранялись преимущественно в глухих местах, в основном на северо-западе.
Изменения в интерьере жилища были не слишком заметными. Почти четверть жилого пространства избы традиционно занимала огромная русская печь, глинобитная или кирпичная, возвышавшаяся в углу, справа или слева от входа. Остальная часть помещения делилась на три главных сектора: подпорожье — место у дверей под полатями, настланными между печью и продольной стеной избы, путь (или середа) для стряпни, красный угол — по диагонали от печи, отделяемый от кути занавеской или дощатой перегородкой (красный угол называли еще передним, чистым, почетным, святым — здесь на обычной полочке или в шкафу-божнице стояли иконы, а ниже находился обеденный стол). Между печкой и продольной стеной устраивалась западня — деревянный короб высотой около 30 см от пола, с задвижной крышкой, Кухонный залавок через западню попадали на лестницу, ведущую в подклет или нижний этаж.
Новым было то, что печь иногда ставили не в углу, а на середине избы, устьем к входу. В горницах, как правило, перестали устанавливать полати. Стены могли штукатуриться или обиваться обоями, украшаться картинами, зеркалами. Появилась многоцветная кистевая роспись стен, потолков, припечных досок и пр., но широкое распространение она получила позднее.
Более разнообразной стала мебель. Даже в крестьянских домах появились стулья, табуреты, шкафы, кровати. Многие сельские и городские жители специализировались на изготовлении мебели.
Мебельное производство было особенно развито в Вятской губернии. Для массового потребителя изготовлялась мебель, покрытая масляной краской или лаком.
Отмеченные новые черты в интерьере и конструкции жилища наблюдались и у тех групп живших на Урале народов, материальный быт которых был схож с бытом русских. Правда, проявлялись они с меньшей интенсивностью и некоторым запозданием.
При этом русская домостроительная техника продолжала распространятся в среде манси, ханты, марийцев, удмуртов, татар и башкир.
Известный фольклорист Н.Е. Ончуков, побывавший у манси, живших на Вишере, так отзывался об их жилище: «Изба обыкновенная, с иконами, столом в переднем углу, с лавками по стенам и всей прочей совершенно русской крестьянской обстановкой». Многие манси Верхотурского уезда, оставившие традиционные юрты и переселившиеся в русские избы, имели в середине XIX в. Открытые и глухие дворы с хлевами для скота и поветами. Состоятельные хозяева заводили трехкамерные дома, бедные, по замечанию наблюдателя, довольствовались «одной избой с сенями или без сеней».
У марийцев Среднего Урала в домах сохранились от старого, как правило, только две детали: окно на «кухне» в стене под потолком и котел, «вмазанный» возле устья печи. Те из марийцев и удмуртов, кто жил на землях башкир, в быту испытывали сильное башкирское влияние. Они заимствовали многое из внутренней обстановки башкирского жилища. Значительную часть жилого помещения занимали нары, которые делались на высоте 40-50 см от пола во всю длину комнаты. Нары являлись обязательной и универсальной принадлежностью жилища тюрских народов. На них отдыхали, работали, держали сундуки с постельными принадлежностями. Вместе с тем в домах зажиточных башкир и татар, живших на Среднем Урале, преобладающим становился русский вариант внутренней планировки: появились полати над входом, западни для входа в подклет, лавки и полки вдоль стен. Имелись у них также кровати, стулья, столы, шкафы.
Одежда представителей народов Урала сохраняла этническое своеобразие в большщей степени, чем жилище. Получили распространение разные дополнения и изменения в крое рукавов, подола, украшения рубахи вышивкой, позументом, цветными полосками ткани. Вместо белго холста, из которого шились и женские и мужские рубахи, в первой половине XIX в. Под влиянием русских начали использовать домотканую пестрядь, а в середине столетия-фабричные ткани. От русских в обиход мужчин-марийцев вошли штаны с широким шагом, рубахи-косоворотки, шубы с отрезной талией, темные кафтаны без отделки. Продолжался процесс сближения с русским костюма мужчин коми, ханты, манси, удмуртов. Одежда башкир и татар менее других была подвержена изменениям, взаимообмена в костюме у этих народов с русскими по-прежнему не наблюдалось.
Русское население тоже оставалось верным традициям. У женщин-крестьянок преобладал комплект с сарафаном. Сарафаны с рубахами носили также горожанки, казачки, жительницы заводских поселков.
У женского заводского населения появились и новые формы одежды: парочка (юбка с кофтой) и платье, из верхней одежды — пальто, из головных уборов — наколка, шаль, косынка, из обуви — башмаки. Жены и дочери заводских служителей, как и городской верхушки, выглядели, по словам очевидца, «настоящими барынями». Мужья их носили сюртуки, жилеты, манишки, шинели и другую «общую европейскую одежду». Мужчины-рабочие ходили в суконных кафтанах, красных рубахах, сапогах со складками и сафьяновой строчкой. Вместо крестьянских валяных Крестьянская девушка колпаков на головах у них были круглые шляпы и фуражки.
Новые веяния проникали и в крестьянскую среду: в районах ремесленно-торговой деятельности крестьянки стали носить парочку, мужчины — ситцевые и нанковые рубахи на кокетке, штаны без соединительной вставки из плиса, кафтан-халат из голубой нанки. Зимний гардероб пополнился шубой с борами на спине. Парни-щеголи красовались в плисовых и поярковых шляпах, фуражках-картузах. К середине XIX в. традиционные женские головные уборы в селе стали вытесняться моршнями и наколками.
В питании жителей Урала особых изменений не наблюдалось. Правда, у охотников, рыболовов и оленеводов семерных районов гораздо большее место стал занимать хлеб. Получили распространение картофельные блюда. Рацион заводчан мало отличался от крестьянского. Из популярных у нижнетагильцев блюд упоминаются пельмени, а из напитков— чай, вошедший в обиход в конце XVIII в.
Особым разнообразием отличался праздничный стол. На Урале, как и по всей России, умели весело отмечать календарные , храмовые, семейные праздники, любили ездить в гости и принимать гостей. К празднику наваривалось несколько бочонков разного пива, делался запас вина, приготовлялись пироги с разнообразной начинкой, блины, оладьи, похлебки из мяса, жаркое, холодцы нескольких видов, сырники и пр. Десертом служили пряники, орехи, изюм, ягоды, варенные в сладком сусле.
Праздники играли важную роль в сближении народов, поскольку в них могли участвовать люди разных национальностей. Запретов на участие в них по этническому признаку (как и по сословному, территориальному и др.) на Урале не существовало. Праздничный эмоциональный настрой способствовал установлению взаимопонимания, дружеских взаимоотношений и, в конечном счете, культурному взаимообогащению.
Список используемой литературы
1. История Урала с древнейших времен до наших дней: Учебник для 10-11-х классов общеобразовательных учреждений/Кол. Авторов. Под общ. Ред. И.С. Огоновской, Н.Н. Попова.-Екатеринбург: ИД «Сократ», 2003.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
