kursovik (654830), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Крестоносцы, отправившиеся в 1202 году в поход против мусульманского Египта для освобождения главной христианской святыни – Иерусалима, вместо этого, спустя два года, захватили столицу Византийской империи – Константинополь.
Подготовка к четвертому крестовому походу началась в конце ХII века. Инициатором был римский папа Иннокентий III (1198 – 1216). «Как в предыдущих походах лица, занимавшие папский престол, ревностнее всех старались об осуществлении этой идеи, так точно и теперь Иннокентий III, лишь только он был выбран главою церкви, стал лелеять замысел об освобождении Гроба Господня. Все, без исключения, источники согласны в том, что именно Иннокентий III был главным организатором войны за Св. Дело».19 Доказательством служит личная его переписка. Большое количество писем в период с 1198 по 1204 года посвящены именно этому делу. Иннокентий поставил главной своей целью установление политического верховенства римской курии над всем феодальным миром Запада и Востока. Важнейшим средством для осуществления этих грандиозных планов должен был стать четвертый крестовый поход. В посланиях, направленных во Францию, Германию, Англию, Италию, Венгрию и др. страны (сентябрь 1198 года), он призывал «всех верных» выступить на защиту «святой земли» и потребовал, чтобы графы, бороны и города к марту 1199 года снарядили военные отряды для похода.
«…Иннокентий III сам подал пример воодушевления крестоносной идеи: он снарядил на собственный счет корабль, снабдил его экипажем и припасами, пожертвовал десятую часть доходов Римского престола на крестовый поход…» 20
Одновременно были приняты практические меры по организации четвертого крестового похода. На монастыри и церкви была возложена обязанность доставить средства на проведение « священной войны » в размере 1/40 их имущества и доходов. Полученные таким путем суммы текли в папскую казну (обычно их собирали монахи, рассылавшиеся во все страны) якобы на расходы по содержанию крестоносных ополчений; на самом деле огромные средства, попадавшие в Рим, зачастую использовались совсем для иных целей. Крестовые походы и в этом отношении служили для католической церкви источником солидных доходов.
Чтобы рассеять недоверие к целям курии, Иннокентий III обязался пожертвовать 1/10 своих доходов на «священное дело» и даже снарядил на свои средства одну галеру в помощь восточным «братьям – христианам».
Папские энциклики и письма были направлены во все концы Европы. Он убеждал обоих заклятых врагов – французского и английского королей не губить народ вечными распрями, не истощать своих сил в братоубийственной войне, а направить их на Святое дело, загладив тем самым свои тяжкие и многочисленные грехи. Венгерского короля Иннокентий III брал под свое покровительство, обещая ему заботится о его землях во время его отсутствия, но и заодно торопил его с отъездом, грозя отлучением от церкви за неисполнения обета. Письма папы доходили и до суровых князей далекой Германии и до жителей Сицилии, и в богатые итальянские республики. Но и соединение сил всего Запада Иннокентию III казалось слишком малым для борьбы с могущественными сарацинами, поэтому к этому предприятию он привлекал и Восток. «В планы распространения владычества римской Церкви на Восток, которые лелеял Иннокентий III, разумеется, входила и Византия, которую … римские понтифики давно имели намерение включить в орбиту непосредственного влияния римской курии. Иннокентий III добивался от Византии не только согласия на участие в крестовом походе (хотя он, безусловно, стремился использовать материальные и военные ресурсы Византии в целях установления верховенства курии на Востоке): папа поднял перед византийским императором вопрос о церковной унии, конечно, на условиях полного подчинения греческой Церкви римской. Воссоединение Церквей – это была старая «формула» римских первосвященников, за которой скрывались корыстные намерения жадных наместников св. Петра: присвоение богатств и доходов греческой Церкви».21
Особого внимания заслуживает следующее обстоятельство: в своем послании к Алексею III Иннокентий III не ограничился «отеческими» увещаниями и ссылками на Евангелий. В его обращении содержалась скрытая угроза: папа намекнул на то, что в случае отклонения Константинополем требований апостольского престола против Византии, возможно, выступят определенные силы Запада. Что именно папа имел в виду – это выяснится в дальнейшем. Это еще одно основание думать, что уже при начале организации четвертого крестового похода Иннокентий III тайно вынашивал (вероятно, лишь в самой общей форме) план направить против Византии силы феодалов Запада. Тем самым четвертый крестовый поход, затевавшийся Иннокентием III, открывал большие возможности для реализации папских планов утверждения католицизма на Восток, и прежде всего в Византии.
Но дипломатическая игра Иннокентия III увещания и угрозы – не возымела действия: как в 1198 году, так и в 1199 году. Константинополь отклонил требования «апостольского престола». Такая позиция Византии еще больше разжигала аппетиты курии.
Цвет французского и фламандского рыцарства, во главе которого стоял Теобальд Шампанский, Людовик Блуасский, Балдуин Фландрский, Симон Монфорский, многочисленные толпы англичан, немцев и сицилийцев, сам король венгерский приняли крест.
Силы собрались большие, поэтому надо было обсудить, куда и каким образом их направить. И вот, на протяжении почти всего 1200 года во Франции на больших собраниях баронов идут постоянные дискуссии о том «как лучше помочь Святой Земле». Тогда же из Компьена были направлены послы (по 2 уполномоченных от каждого князя) в Венецию для ведения переговоров относительно морской переправы крестоносного воинства. В результате переговоров с венецианским дожем Энрико Дандоло в начале апреля 1201 года был подписан договор об условиях на которых Венеция соглашалась предоставить крестоносцам корабли.
Можно сказать, что вторая причина, обусловившая поворот событий четвертого крестового похода, коренилась в глубоких экономических противоречиях между Венецией и другими северо-итальянскими городами – Пизой и Генуей, а также Византией. Эти противоречия порождались и определялись главным образом столкновением их торговых интересов в Восточном Средиземноморье. С конца XI века Венеция играла первенствующую роль в левантийской торговле. Венецианская феодально – купеческая олигархия, опиравшаяся на экономическое и военно – морское могущество республики святого Марка, давно уже пользовалась широкими привилегиями в Византийской империи.
Все более слабевшему Византийскому государству поневоле приходилось идти на уступки Венеции. Ее морской флот был серьезной силой, которая не раз выручала Константинополь из беды, но могла и обернуться против него.
ЧАСТЬ 2 Венецианский договор. Выбор направления.
Собственно говоря, такой маршрут, то есть переправа по морю, не представляла из себя ничего нового. Правда, крестоносцы в первый и во второй походы добирались до Палестины по суше, но бедствия и трудности, которые пришлось претерпеть участникам этих походов, были еще у всех на памяти, уже Ричард Львиное Сердце и Филипп II Август во время третьего крестового похода предпочли выбрать краткий и безопасный путь по морю долгим и гибельным странствиям через мало – азиатские пустыни. Венеция была выбрана потому, что, по выражению официального «Sacramentum nuntiorum» , «никто не мог принести большой пользы Святой Земле, нежели это мог сделать Генрих Дандоло дож Венецианский». Здесь выражена чисто практическая мысль: Венеция обладала большим флотом; кораблей у нее могло хватить на всех участников крестового похода, и богатая республика без затруднения могла в любой момент выставить достаточное количество судов. К тому же, путь из Венеции до Востока прямее и короче, нежели из какого-нибудь другого порта, лежавшего на западе Апенинского полуострова, так как не приходилось огибать далеко выступающую на юг Италию.
Осенью 1200 года выбранные шесть делегатов, в числе которых был и маршал графа Шампанского – Виллардуэн, отправились в Венецию и весною 1201 года прибыли туда. После довольно долгих переговоров был заключен контракт (pacte de nolis) на следующих условиях: Венецианцы обязывались снарядить достаточное количество судов для перевозки 4 500 всадников с лошадьми, 9 000 щитоносцев и 20 000 человек пехоты. Корабли предоставлялись в распоряжение крестоносцев на год со дня отплытия; и люди и лошади получали во время плавания содержание от Венецианцев. Крестоносцы со своей стороны, обязывались уплатить Венецианцам 35 000 серебренных марок, то есть выходило по 2 марки с человека и по четыре с каждой лошади. Эта сумма предоставлялась в рассрочку, но уже до дня отъезда она должна была быть уплачена сполна. Все то, что во время похода могло быть добыто силою меча или договора, должно было делиться поровну между крестоносцами и Венецианцами.
Условия были далеко не легкие. Самым обременительным пунктом был тот, по которому крестоносцы обязывались заплатить сполна за все количество кораблей, указанное в договоре, уплатить за них даже в том случае, если ополченцы соберутся не в полном составе. Что и случилось: прибывшие на место сбора крестоносцы расплачивались не только за себя, но и за отсутствовавших.
Крестоносцы должны были прибыть в Венецию, в апреле 1202 года. Осталось решить вопрос – в каком направлении следует двигаться крестоносному ополчению, где лучше всего было бы нанести решительный удар «владычеству неверных» и тем самым освободить Святую Землю. Еще Ричард Львиное Сердце высказывал мысль направиться в Египет - самое сердце мусульманских владений, считая это гораздо целесообразнее, нежели походы в Палестину (в это время, между наследниками Саладина царствовали постоянные смуты и междоусобицы). Относительно решения направить крестоносцев в Египет имеются очень скудные сведения, но подробно излагают причины такого направления лишь папские источники. По предположению Тессье (Tessier), «между крестоносцами произошло разногласие по поводу того, ехать ли прямо в Палестину или сперва в Египет: это разногласие и было одною из важнейших причин постоянных ссор и непрочности ополчения. Начальники именно, понимавшие политические и военные выгоды предприятия, стояли за поход на Александрию; мелкий же люд, боявшийся неизвестности и считавший святотатством какое бы то ни было отклонение от прямого пути в Св. Землю, стремился прямо в Иерусалим. Доказательством этого служит молчание pacte de nolis, который ничего не говорит об Египте, а только упоминает, что пойдут „outre-mer“. Такое умолчание является преднамеренным, чтобы не раздражать не желавших похода на Египет."22
Все лето, осень и зиму 1201 года прошли в приготовлениях к походу. Наконец, после долгих промедлений весной 1202 года крестоносцы начали выступать в поход. Сборным пунктом была назначена Венеция, но собирались чрезвычайно долго и медлительно. Правда, большинство вождей к началу июня были уже на месте, но из огромного числа крестоносцев многие предпочли избрать другой путь: Фламандцы уехали через свои порты, многие направлялись через Марсель или итальянские прибрежные города. Результатом такого отсутствия единодушия у крестоносцев было то, что прибывшие в Венецию не могли выполнить возложенные на них по контракту обязательства. Венецианцы со своей стороны добросовестно выполнили все условия: даже враждебные им источники признают, что республика выставила хорошо снаряженный, большой флот.
Положение крестоносцев становилось удручающим: их при прибытии в Венецию переправили на маленький остров Святого Николая, где они находились в изоляции. Венецианцы не давали кораблей до уплаты всего долга. В сущности, при всей своей жестокости, требования Венецианцев были совершенно законны и упреки дожа Дандоло крестоносцам за нарушение контракта были вполне заслужены. «… в следствии отсутствия многих из крестоносцев, не прибывших в Венецию, число плотильщиков уменьшилось и на каждого из прибывших на место сбора падала гораздо большая сумма, нежели предполагалось раньше. … Несмотря на то, что наиболее богатые из них пожертвовали всем своим имуществом, они остались должны венецианцам довольно крупную сумму денег – до 36 000 марок.» 23
Так прошли целых два месяца. За это время часть крестоносцев дезертировало вопреки данному обету. С другой стороны и венецианцы хорошо понимали, что крестоносцам больше нечем было платить, а между тем ополчение грозило разойтись и тогда пропали бы остальные деньги. К тому же, как справедливо говорил Дандоло, в случае, если бы поход расстроился, то и папа, и вся католическая Европа свалили бы всю вину на венецианцев.
Надо было устраивать дело так, чтобы избежать скандала и вместе с тем сохранить свои собственные интересы. И вот, Генрих Дандоло придумал чрезвычайно остроумный и хитрый ход: он с согласия всего народа, решил отсрочить уплату крестоносцам остальной суммы, но под тем условием, чтобы они помогли венецианцам завоевать лежавший на Адриатике город Зару, купцы которого конкурировали с венецианцами. Такой поворот дела представлял, во всяком случае, огромные выгоды для Венеции: во-первых, со взятием Зару венецианцы могли рассчитывать на то, что они получат деньги положенные им по договору; во-вторых, по условию договора венецианцы получают половину добычи; и в-третьих, наносили решительный удар непокорному городу, отдавшемуся под власть венгерскому королю.
С другой стороны и крестоносцам ничего не оставалось делать, как только согласится на предложение венецианцев; только под этим условием последние соглашались дать корабли для переезда в Святую Землю. Отказ был равносилен расстройству всего похода.
Чтобы держать народ в заблуждении, дож к октябрю 1202 г. посадил крестоносцев на корабли, но они пошли не прямо на Зару, а целый месяц, по приказу дожа Дандоло, крейсировали в водах Адриатики и в конце октября объявили по флоту, что из-за позднего времени года и из-за наступавших бурь опасно пускаться в дальнее морское путешествие. Ввиду этого флот направился к далматинским берегам и 10 ноября подступил к Заре. На адмиральском корабле не было ни Дандоло, ни Бонифация, ни даже папского легата, так что в крайнем случае за последствия можно было ответственность сложить на подчиненных лиц. 24 ноября 1202 года Зара была взята приступом и подверглась страшному опустошению, а с жителями христианского города обращались как с неверными.
Можно смело сказать, что виновниками изменения направления похода были венецианцы, которые воспользовались положением. Такое решение не могли бы принять даже вожди ополчения, так круто уклонится от своего первоначального пути.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
