27348-1 (637165), страница 2
Текст из файла (страница 2)
грустью убеждается в ......Знаменательно, что уже в первом произведении, посвященном
самой светлой поре человеческой жизни --- детству, Толстой говорит о темных силах,
угрожающих счастью людей. Тема их разобщения в классовом обществе, его причин и
следствий явится одной из центральных тем всего дальнейшего творчества Толстого.
Защита лучшего в человеке, стремление оградить это лучшее от дурных влияний,
художественное запечатление борьбы добра со злом в разные периоды формирования
личности составляют пафос трилогии Толстого.
“Война и мир.”
На первых же страницах “Войны и мира” Толстой знакомит нас с главными героями романа
---- князем Андреем Болконским и его другом Пьером Безуховым. Они оба молоды: Андрею
Болконскому в начале романа 26 лет, а Пьеру нет и 20 лет. Оба они резко выделяются своей
непохожестью на всех других гостей, собравшихся в салоне петербургской придворной
дамы фрейлины Шерер. “Ему, говорит Толстой о князе Андрее, --- видимо, все бывшие в
гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать
их ему было очень скучно”.
Князь Андрей тяготится необходимостью сохранять связи со светским обществом, зная,
как оно лицемерно, лживо, аморально. “Эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь - не по
мне”, говорит он Пьеру.
И легко понять, почему он так говорит. В самой ранней его характеристике, которую мы
находим в одном из первых конспектов романа, сказано: молодой князь вел жизнь
“безупречно нравственной чистоты в противность обычаям тогдашней молодежи”. Эта
черта осталась главной в характере Андрея Болконского, каким мы его знаем по роману.
Князь Андрей непрестанно стремился к самосовершенствованию,
борясь с отрицательными сторонами своей натуры, привитыми средой, в которой он
родился и вырос. “Он, - пишет Толстой о князе Андрее, - всеми силами души всегда искал
одного: быть всегда хорошим”. Возможно, он был бы образцом идеального героя, если бы
в пору создания “Войны и мира” Толстой не сформулировал один из законов
реалистического художественного метода: если историка, утверждал он, интересуют герои
тех или иных исторических событий, то для художника, обращающегося к тем же
событиям, “не может и не должно быть героев, и должны быть люди”, Историк может
ограничиться знакомством с одной или несколькими сторонами жизни интересующего его
исторического лица, а художник должен познакомиться со “всеми сторонами жизни”
действующих лиц своего произведения. И поэтому их изображение художником-реалистом
не может не быть многосторонним или, как говорят художники-живописцы,
многоплановым.
Есть в князе Андрее черты, “не идущие к облику идеального героя, - например, сословные
предрассудки. Их так и не удается преодолеть до конца Андрею.
Однако не они определяют главное в его характере. Князь Андрей всегда хотел “принять
деятельное участие в жизни”.
Это решающее свойство его натуры с особенной силой проявило себя в пору грозной
опасности, нависшей над отечеством. При появлении несветского Пьера Безухова в
гостиной светской дамы Анны Павловны Шерер сумрачное, недовольное лицо князя
Андрея вдруг просияло “неожиданно доброй и приятной улыбкой” Блеск его радостных и
дружелюбных глаз ободрял и воодушевлял Пьера.
Но, с другой стороны, оптимизм и жизнелюбие Пьера нужны были для того, чтобы в самые
тяжелые для князя Андрея дни зажигать свет в его красивых, но как бы потушенных глазах,
возбуждать в нем жажду счастья, деятельности, борьбы.
Главное, что сближает и роднит Андрея Болконского и Пьера Безухова, - это владеющая
ими страсть к познанию правды. Оба они бесстрашные и бескомпромиссные правдолюбцы.
Пьер и князь Андрей, идя каждый своим путем, приходят к самому важному в своих
исканиях - постижению роли народа в истории. Военная и гражданская служба Андрея
Болконского, “частная” деятельность Пьера Безухова приобрели смысл и значение, когда
они связали свою судьбу с судьбой народа в решающие дни его истории.
Весть о вторжении вражеских войск в пределы России застала Андрея Болконского в
Молдавской армии, куда он приехал в состоянии крайнего раздражения, тоски и злобы,
терзаясь тем, что оскорбление, нанесенное его невесте Наташе Ростовой и ему Анатолем
Курагиным, все еще оставалось неотомщенным. Он поехал в Молдавию, надеясь
встретиться с Анатолем и свести с ним счеты.
Когда наполеоновские полчища ринулись в глубь России, князь Андрей отпросился у
Кутузова в Западную армию и прибыл в Дрисский лагерь. Здесь ему было предложено
остаться при особе государя, а он попросил назначить его в полк, чем “навеки потерял себя
в придворном мире”. Но это мало заботило князя Андрея. Все его личные невзгоды, обиды
и огорчения не то что забылись, но перестали его волновать. “Новое чувство озлобления
против врага заставило его забывать свое горе” - говорит Толстой. Чувство ненависти к
врагу слилось у него с другим - “отрадным, успокоительным чувством” близости к
настоящим героям: солдатам, ополченцам, боевым командирам, с которым он решил
разделить все опасности воинской страды.
Пьер Безухов в первые недели войны, поняв, что любит Наташу и что никогда не позволит
себе признаться ей в любви, был охвачен смятением. Все, что происходило в те дни вокруг
него, кажется ему неважным и неинтересным. Все помыслы Пьера были сосредоточены на
охватившем его чувстве . Но вот известия о близящейся катастрофе дошли до его сознания,
и Пьер воспламеняется мыслью о том, что именно ему предназначено “положить предел
власти зверя”, что он должен убить Наполеона.
Поездка в Можайск, где он встретился с солдатами и ополченцами, присутствие на
Бородинском поле во время знаменательного сражения привели к глубочайшим переменам
в его умонастроении. Еще во время встречи московских дворян с императором,
происходившей в Слободском дворце, Пьер испытал острое желание вырваться из
привычного круга жизни, отказаться от богатства и связанной с ним власти. Он понял
тогда, что “все это, ежели и стоит чего-нибудь, то только по тому наслаждению, с которым
можно все это бросить...”
“Солдатом быть, просто солдатом!.. Войти в эту общую жизнь всем существом,
проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское,
все бремя этого внешнего человека?” - вот желания, охватившие все существо Пьера после
того, как он увидел в Бородине подвиг армии и народа. В эти часы Пьер решает соединить
свою судьбу с судьбой борющегося народа. Дальнейший путь оказался поистине
тернистым: плен, ожидание казни, затем --- ужасы отступления в колонне пленных. И в
довершение всего --- разорение. Отчаяние, почти безнадежность положения в плену бросает
его в объятия каратаевской философии смирения и терпения. Но сознание обретенной им
близости к народу, сознание справедливости дела, в котором он принял участие, помогли
Пьеру перенести тягчайшие физический и моральные испытания, выпавшие ему на долю.
Постоянно стремясь “найти согласие с самим собой”, он находит его только на пути к
декабризму, пройдя через светские развлечения, масонство, перешагнув через увлечение
каратаевской философией пассивности и созерцательного отношения к жизни.
Образ Пьера Безухова задуман Толстым как контрастный образу князя Андрея
Болконского. А в ранних редакциях романа контрастность их образов подчеркнута сильнее,
чем в окончательном тексте. “Он и его друг Андрей, --- пишет о Пьере Толстой, --- в этом
взгляде на жизнь были до странности противоположны один другому”. Пьер “всегда хотел
что-то сделать”, но “он ничего не умел сделать того, что хотел”. Князь Андрей “с первой
молодости считал свою жизнь конченною”, говорил. Что ни во что не желает вмешиваться,
но “с практической цепкостью ухватывался за каждое дело, увлекаясь, сам и других увлекал
в деятельность”.
Восторженный и пылкий Пьер бесконечно любит и уважает своего друга и особенно
высоко ценит его аналитический, строгий и глубокий ум. Князь Андрей, редко
открывающий свои чувства, сдержанный и замкнутый, находит, однако, поводы, чтобы
выразить Пьеру и нежную приязнь и верную дружбу.
Взаимоотношения князя Андрея и Пьера - образец дружбы требовательной, неизменной,
пронесенной через все испытания. Это их имел в виду Толстой, говоря о своем романе: “Я
хотел, чтобы вы полюбили моих этих детей. Там есть славные люди. Я их очень люблю.
Любя этих “славных людей”, Толстой их, однако, не идеализировал. И князь Андрей и Пьер
показаны людьми своего времени, своей среды, со многими присущими им недостатками.
Достаточно напомнить о славолюбии, об аристократических предрассудках, которые были
свойственны князю Андрею, или о буйной молодости Пьера, отдавшего дань привычкам
петербургской “золотой молодежи”...
Самое привлекательное в толстовских героях состоит не в том, что их характеры лишены
недостатков, а в том, что и Болконский и Безухов способны преодолевать свои недостатки,
в том, что они - мыслящие люди, не боящиеся ставить и решать самые острые вопросы и
своей и общей жизни...
Появление Толстого в литературе горячо приветствовал Некрасов, который дал одним из
первых глубокую оценку таланта Толстого.
В повести “Детство” он отмечал в качестве неотъемлемых достоинств “простоту и
действительность содержания”. “Отрочество” окончательно убедило его в самобытности
дарования молодого писателя.
Некрасов верно угадал многие особенности таланта Толстого. Однако целостная
характеристика оригинального дарования художника содержится в высказываниях
Чернышевского. Уже в первой статье, посвященной “Детству”, “Отрочеству” и “Военным
рассказам”, великий критик дал тонкое истолкование глубокого своеобразия таланта
Толстого, поставив его в связь с развитием русской литературы и определив степень его
новаторства. Он мастерски охарактеризовал напряженный психологизм Толстого,
справедливо полагая, что психологический анализ дает подлинную силу таланту писателя.
Многие художники до него ограничивались лишь изображением начала и конца
психического процесса, не показывая самого процесса рождения мысли или чувства. Их
психологический анализ носил “результативный” характер. Толстой превосходит этих
художников самой природой своего дарования, позволяющего ему проникать в те сферы
человеческой жизни, к которым не прикасались его предшественники.
Чернышевский правильно отметил, что писатель, способный подвергать такому
беспощадному анализу поступки, мысли, переживания других людей, должен был пройти
огромную школу самонаблюдения и самоанализа. “Кто не изучил человека в самом себе,
никогда не достигнет глубокого знания людей”. Для душевной жизни Толстого еще до того,
как он стал писателем, действительно был характерен глубочайший самоанализ, который не
покидал его и в последующие годы.
В отличие от других писателей, Толстого более всего интересует “самый психический
процесс, его формы, его законы, диалектика души, чтобы выразиться определительным
термином”. Другая сила таланта писателя, придающая ему необычайную свежесть, - это
“чистота нравственного чувства”. Высокие нравственные идеи, морально-этический пафос
присущи всем замечательным произведениям русской литературы и в наибольшей мере
произведениям Толстого. Чернышевский предвидит, что его талант в дальнейшем своем
развитии обнаружит новые грани, но “эти две черты- глубокое знание тайных движений
психической жизни и непосредственная чистота” - останутся в нем навсегда.
Литература:
Н.А. Некрасов. Полн.собр.соч.и писем. Т.Х. М. 1952 г.
С.Н.Бычков. Толстой в оценке русской критики. М. “Детская литература” 1984 г.
К.Н. Ломунов . Лев Толстой. Очерк жизни и творчества. М. “Детская литература” 1984
г.
Н.Г.Чернышевский. Письмо Некрасову от 5 ноября 1856 г. М. Гослитиздат, 1949 г.












