Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 7)

а) инициативе или почину со стороны уполномоченных лиц,

б) обсуждению в парламенте,

в) санкций главой государства,

г) публикации в установленном порядке.

Между тем если даже ограничиться европейскими государствами, то можно указать на Англию, в которой начало законности очень развито, между тем большинство важнейших установлений создано вовсе не в опи­санном порядке, при помощи парламентских актов, а путем пре­цедентов, обычаев и отдельных случаев, освященных уважением к традиции или известным консервативным формализмом, свойст­венным англосаксонской жизни. В Англии повышенную силу действия имеет любой приговор суда, который связывает государ­ство не менее, чем парламентский акт. Можно противопостав­лять, таким образом, французскую систему форм законности и английскую. Первая основана на том, что государство создает для актов повышенной силы особую, искусственную форму издания. Закон и отличается от указа тем, что он требует особой формы, от­сутствующей при издании указов. Вторая не считает нужным прибегать к искусственным формам и считает, что акты, изданные некоторыми определенными носителями власти, именно в силу того, что они от них проистекают, пользуются повышенной силой и связывают государственную волю. Французские и английские юристы спорят, какая из этих «законностей» лучше, что является уже вопросом политическим. С точки зрения теории государства нужно утвердить мысль, что формы осуществления законности могут быть весьма различны, существо же этого начала, заключа­ющееся в идее связанности и в отрицании произвола, должно быть присуще каждому государству.

4.5. Функции, обусловленные главенством закона в государстве

Закон, как было уже сказано, есть изданный в особо торжествен­ной форме государственный акт. Необходимость издания особо торжественных актов объясняется желанием особо закрепить не­которые государственные волеизъявления, придать им особо не­нарушимый характер и тем самым создать прочные устои для государственной жизни. Так как в значительном количестве слу­чаев подобная потребность лучше всего удовлетворяется путем издания общих по своему содержанию норм, то законы весьма часто имеют характер общности, которая, по выражению Лаванда, составляет naturale, а не essentiale законов (то есть признак, обос­нованный фактически, но не логически необходимый)¹².

История убеждает, что жизнь государств, достигших прочно­го порядка, всегда бывает построена на законе: начало законно­сти имеет в них особый, превалирующий характер, закон в них первенствует и царствует. Государства западной культуры уже много столетий тому назад построили свою жизнь на преоблада­нии начала законности, которое в настоящее время составляет едва ли не главную отличительную черту европейского государ­ственного быта.

Первенство закона в государстве оказывает особое влияние на все проявления государственной деятельности. Проявления эти получают характер актов, обусловленных в той или иной степени законом, связанных законом и вытекающих из закона. Рассматри­вая проявления государственной активности с точки зрения отно­шений их к закону, необходимо различать следующие категории государственных подзаконных функций:

а) Закон прежде всего требует исполнения, и начало законно­сти в государстве создает особый род исполнительной деятельно­сти как подзаконной области управления. Есть два рода такой подзаконной деятельности государства — свободная и связанная. Закон может, с одной стороны, ограничиваться выставлением не­которых общих принципов деятельности, предоставив исполни­телям некоторый бланкет в исполнении частностей. Так возникают исполнительные функции, основанные на свободном усмотрении в пределах, положенных законом. Например, ст. 48 германской конституции предоставляет президенту республики пользоваться военной силой в целях принуждения в тех случаях, когда отдельные земли не выполняют обязанностей, возложен­ных на них законами. Равным образом президент, в случаях нару­шения общественного порядка и спокойствия, имеет право прибегать к чрезвычайным мерам, включая пользование военной силой. Хотя мероприятия эти и подлежат докладу рейхстагу и мо­гут быть им отменены, однако они обнаруживают ту сферу сво­бодной деятельности управления, которая предоставляется законами главе государства.

Но закон может точно установить, что должны делать испол­нители, лишив их свободы усмотрения и предусмотрев отдельные детали их поведения. Такое предусмотрение всегда имеет свои пределы и не может быть проведено безгранично. Закон не может предусмотреть всех подробностей той деятельности, которую принуждены проводить исполнители. Как бы далеко ни шли его отдельные предписания, он всегда оставляет некоторое место сво­бодному усмотрению, которое должен выявить всякий, даже са­мый незначительный, агент государственной власти. Поэтому, если говорить о функциях подзаконных, то проводимое в их пре­делах различие свободной и связанной деятельности всегда имеет несколько условный характер. Дело здесь идет о «более» и «ме­нее», а не о каких-либо абсолютных различиях.

б) Закон требует, далее, восстановления нарушенного порядка тогда, когда закон не соблюдается. Это составляет вид государст­венной деятельности, которая называется судебной. Она должна быть выделена в особую категорию, потому что для нее существе­нен момент реакции на нарушение закона, который отсутствует в исполнительных актах. Суд имеет дело не с проведением в жизнь непосредственной воли закона, но с утверждением этой воли по особому, частному случаю — по случаю несоблюдения этой воли. Поэтому судебный приговор и имеет характер такого властного акта, который как бы подтверждает закон, констатирует его и изъ­ясняет. Судебные акты суть как бы особый вспомогательный род деятельности по отношению к законодательству. По отношению к простой исполнительной деятельности судебный приговор зачас­тую имеет значение руководящее, поскольку исполнители долж­ны считаться не только с текстом законов, но и с теми применениями, которые установил суд по поводу различных кон­кретных правонарушений. В этом смысле судебные акты могут быть очень близки к актам законодательным, создавая как бы осо­бое субсидиарное законодательство, построенное на принципах, выработанных в официальном законе. Такова, например, практи­ка верховных судов, которым предоставлено право окончательно­го толкования законов. Отдельные толкования этих судов, особенно в случаях пробелов в официальном праве, могут иметь законодательный характер. Но и в судах низшей инстанции, если им предоставляется право свободного толкования, судья может выступать в роли законодателя, каковым был, например, римский претор, каковым является современный английский судья, в изве­стных пределах судья советский и каковым должен быть всякий судья по учению школы «свободного права». Нужно всегда пом­нить, что какова бы ни была свобода судебного усмотрения, все же мы имеем здесь дело с подзаконными государственными функци­ями, ибо усмотрение это присваивается судье законом. Равным образом в применении такого усмотрения судья связан самой конституцией суда, которая только и делает возможной отправле­ние его судебных функций.

Особую категорию подзаконных актов составляют акты кон­трольные. К ним принадлежит проверка, приостановка и отмена одних государственных актов другими. Само собою, разумеется, что такие акты становятся возможными только при значитель­ном упрочении начала законности в государстве; чтобы контро­лировать, необходимо сначала выработать надлежащий порядок нормального исполнения. Если нет идеи установившегося закон­ного порядка, то не может быть и идеи контроля. Контрольные акты находят свое применение в разнообразных проявлениях го­сударственной жизни. В процессе законодательства они осущест­вляются в форме veto над постановлениями законодательных органов, которое может принадлежать или главе государства, или народу. В сфере исполнительной мы наблюдали их в виде ин­ститутов так называемой политической ответственности агентов управления в виде запросов, в виде отозвания агентов исполне­ния и т.п. В сфере судебной они осуществляются в формах отме­ны приговоров судов низшей инстанции судами высшей инстанции (кассация и апелляция).

в) Наконец, с особой формой подзаконной деятельности мы имеем дело тогда, когда закон устанавливает известный порядок для пересмотра и изменения самих принципов, положенных в ос­нование какого-либо государственного строя. Это учредительные функции, которые следует отличать от простых законодательных. Законодательство имеет дело с изменением законов в установлен­ном порядке, а учредительные акты имеют в виду изменение са­мого порядка издания законов. Таким образом, учредительные акты изменяют самое понятие закона в формальном смысле этого слова в данном государственном строе, проводят новые границы между законодательством и управлением, словом, меняют основ­ное для данного государства распределение функций. Учреди­тельные акты можно назвать также актами изменения конституции данного государства. Учредительные акты суть, та­ким образом, проявления присущего каждому государству права на самоопределение и самоорганизацию. Учение об учредитель­ных функциях развилось преимущественно во французской публицистической доктрине в связи с теорией об учредительных пра­вах народа, которые находят свое выражение в народном восста­нии против установленной власти и в учреждении нового правительства. Германская юридическая теория государства обы­чно не содержит учения об учредительных функциях, хотя соот­ветствующие явления и излагаются германской теорией обыкновенно под видом учения о неограниченной власти госу­дарства, о способности государства произвольно менять любой правопорядок и т.п. Специфический характер учредительных ак­тов заставляет выделить их в особую категорию властных изъяв­лений государственной активности, стоящую наряду с деятельностью государства по законодательству, управлению, су­ду и контролю¹³.

5. Заключение

Деятельность государства широка и многообразна. Для того чтобы охватить, охарактеризовать ее в целом, требуется высокий уровень научной абстракции и соответствующие ему понятия. Они позволяют увидеть, что с момента возникновения и до настоящих дней задачи государства не остаются не измененными. Одни осуществляются до конца, на смену им приходят другие, более сложные.

Таким образом, на основаниии всего вышеперечисленного можно сделать вывод: внешние функции государства многоплановы, их формирование происходит в процессе становления и развития государства. В разные исторические периоды приоритетное значение приобретают те или иные задачи, цели государства, а следовательно, и различные его функции. На одних этапах центр тяжести переностися в сферу экономики, поэтому в деятельности государства приоритетное место занимает экономическая функция, в других - в область политики, отсюда - повышенное внимание к реализации функции государственной власти и т.д. Исчезают одни функции, возникают другие. Поэтому, классификация функций, которая приведена в данной курсовой работе не является конечной для Российского государства.

Конечно, такая тема как “внешние функции государства” будет актуальной и через несколько десятков и даже сотен лет, пока существует такой институт как государство. По данной теме существует множество вопросов, часть из которых я попыталась раскрыть в данной работе. Это такие как: более подробная проработка каждой из приведенных в классификации функций, анализ различных теорий классификации функций государства, обработка и анализ материалов последних лет относительно данной темы и многие другие. Я думаю, что данная тема еще не “исчерпала” себя, и еще будет подвергнута всестороннему анализу в различных рефератах и научных работах.

В будущем будут возникать и новые функции, а вместе с ними и определенные трудности, которые необходимо будет решать.

Таким образом, из рассмотренных нами функций, мы видим, что государство является не только аппаратом подавления, представителем интересов господствующего класса, но и организацией выражающей интересы всего общества.

6. Библиография

1. Декрет II Всероссийского Съезда Советов от 28 октября 1917, Соб­рание Узаконений, № 1.

2. G. Моrin, La loi et le contrat. La decadence de leur souverainete, 1927.

3. Hauriou, La Souverainete nationale, 1912.

4. Laband, Arch, fur offentliches Recht, Bd. I.

Traite, II.

5. К. Zeugler, Quellensammlung zur Geschichte der deutschen Reichsverfassung, 1913, № 18,28,31,32 и др.

6. М. Lеrоу, La Loi, essai sur la theorie de 1'autorite dans la democratic, 1908.

7. Саrrе de Malberg, Theorie generate de PEtat, 1920,1,

8. Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. – М.: Аграф. – 1998.

9. Венгеров А.В. Теория государства и права. – М.: Юриспруденция. – 1999.

10. Петражицкий, О.с.,II,стр.36.

11. Л.А. Морозова. Функции Российского государства на современном этапе. // Государство и право. – 1993. - №6.

1 Ressorts, то есть области управления.

2 Декрет II Всероссийского Съезда Советов от 28 октября 1917, Соб­рание Узаконений, № 1.

3 Понятие государственной функции в формальном смысле не впол­не совпадает с нашим понятием формы властных актов. Формальной функцией называется специальная деятельность какого-либо органа, ме­жду тем как мы анализируем властные акты вне всякой связи с условной закрепленностью их за какими-либо носителями государственной вла­сти. Дюги называет функциями «1'activite juridique des gouvernants».

Это — справедливо, если только освободить понятие функции от юриди­ческого смысла. См. Traite, II, стр. 14. Очень близко к нашему понятию стоит Сагге de Malberg, Theorie generate de PEtat, 1920,1, который определяет функцию как активность государства, поскольку она выража­ется в различных способах проявления государственной власти. От функции он отличает атрибуты государства — то, что мы называем целя­ми и средствами.

4 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. – М.: Аграф. – 1998. – с. 549-562.

5 Венгеров А.В. Теория государства и права. – М.: Юриспруденция. – 1999. – с. 140-157.

6 Л.А. Морозова. Функции Российского государства на современном этапе. // Государство и право. – 1993. - №6. – с. 98-108.

7 Характерным явлением в этом отношении можно считать книгу М. Lеrоу, La Loi, essai sur la theorie de 1'autorite dans la democratic, 1908. Из более новых литературных явлений ср. G. Моrin, La loi et le contrat. La decadence de leur souverainete, 1927.

8 Hauriou, La Souverainete nationale, 1912, стр. 103,153.

9 Имеются в виду, например, акты средневековых государств, о которых см. К. Zeugler, Quellensammlung zur Geschichte der deutschen Reichsverfassung, 1913, № 18,28,31,32 и др.

10 Петражицкий, О.с.,II,стр.36.

11 Ibid, I, стр. 71; II, стр. 442.

12 Laband, Arch, fur offentliches Recht, Bd. I.

13 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. – М.: Аграф. – 1998. – с. 562-573.

16

Характеристики

Список файлов курсовой работы