174906 (596025), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Цель данной работы - рассмотреть и проанализировать механизм признания и объявления банка несостоятельным. В соответствии с поставленной целью в работе необходимо решить следующие задачи:

1. Рассмотреть развитие института банкротства, уделив особое внимание соотношению понятий "несостоятельность" и "банкротство".

2. Рассмотреть понятие банкротства с указанием его признаков.

3. Рассмотреть и охарактеризовать досудебные процедуры банкротства банков

4. Рассмотреть судебные процедуры банкротства банков.

Г Л А В А 1. Понятие и признаки банкротства.

§ 1. Развитие института несостоятельности (банкротства).

Несостоятельность - такое положение должника, когда он не платит долги в течение определенного времени при том, что его пассив превышает актив, то есть финансовое состояние является неудовлетворительным.

Российский закон, как и многие другие аналогичные законы, оперируют понятиями "несостоятельность" и "банкротство", считая их синонимами.

Возникает вопрос: действительно ли несостоятельность означает банкротство и наоборот или эти термины имеют самостоятельное значение, и, следовательно, их необходимо дифференцировать?

В современном законодательстве понятия "несостоятельность" и "банкротство" не дифференцируются. Между тем в литературе высказывалось мнение, что банкротством следует считать несостоятельность, сопряженную с таким виновным поведением должника, которое причиняет или ставит цель причинить вред кредиторам. Такого мнения придерживались некоторые российские ученые конца X I X- начала Х Х века, в частности, Г.Ф. Шершеневич, П.П. Цитович, А.Ф. Трайнин - но формироваться оно начало значительно раньше.

Так, при изучении Банкротского Устава 1753 г., обращает на себя внимание тот факт, что вообще в нем употребляются оба понятия и "несостоятельность", и "банкротство", но, когда речь идет о каких-то неправомерных действиях торговцев, употребляется только понятие "банкротство". Например, в Уставе описывается распространенная в то время ситуация, когда "купцы набирают в долги немалые суммы деньгами и товарами, а затем объявляют себя банкротами, а через некоторое время таким похищенным чужим капиталом снова пускаются в торговые обороты и наживают состояния, не думая удовлетворить своих кредиторов, а когда те к ним обращаются, они отвечают, что после приключившегося с ними несчастья некоторые капиталы получили по наследству или другим образом"⁰1. В таком контексте Устав ни разу не говорит о "несостоятельности", употребляя исключительно понятие "банкротство".

Такая же позиция присутствует и в следующем Уставе: 1763 г. Введение в него содержит рассуждение о том, что особую необходимость в данном Уставе имеет займодавец, который обманится в своем "занимателе", думая, что он человек "добрый и состоятельный". А.Х. Гольмстен пишет, что в этих трех пунктах займодавец может обмануться трояким образом: 1) должник, будучи "добрым" человеком впадет в несостоятельность; 2) будучи состоятельным, станет "плутом" и объявит себя банкротом; 3) в одно и то же время окажется "плутом" и несостоятельным⁰. Здесь можно проследить разграничение между "плутом" (банкротом) и добрым человеком, впадшим в несостоятельность (а не банкротство). Этим положением Устав вскользь коснулся проблемы весьма актуальной и в наши дни.

Впервые особое значение указанным понятиям придает Банкротский Устав 1768 г., заменяя термин "непорочный банкрот" термином "упадший", "которое звание должно обозначать в нем несчастного, а не дурного человека"⁰. Таким образом, термин "банкротство" предназначался для торговцев, виновных в том, что впали в несостоятельность.

Серьезная попытка дифференцировать эти понятия была сделана в Уставе 1800 г. В ст. 131 этого Устава указывается, что "для отличия беспорочного банкрота от прочих называть отныне пришедшего в несостояние упадшим, которое звание означает в нем несчастного, а не бесчестного человека; неосторожного и злого называть банкротом"⁰. Очевидно, тогда уже начало формироваться мнение о том, что банкрот - нечестный человек, имевший умысел на причинение вреда кредиторам.

Окончательно этот вопрос не был решен и в Уставе 1832 г., но из анализа его положений можно сделать вывод о том, что банкротство не является обязательным признаком несостоятельности. Такого мнения придерживались многие русские юристы. Так, П.П. Цитович, говоря о способах прекращения юридических лиц, отмечал, что "компания может быть объявлена несостоятельною, конечно, без квалификации несостоятельности в банкротство"⁰.

Г.Ф. Шершеневич писал, что "под банкротством следует понимать неосторожное или умышленное причинение несостоятельным должником ущерба кредиторам посредством уменьшения или сокрытия имущества"⁰. Таким образом, Г.Ф. Шершеневич считает, что банкротство предполагает несостоятельность, при этом необходимо только одновременно наличие несостоятельности и преступных действий, причинную связь между ними искать не следует. Несмотря на то, что законодательно четкого разграничения между понятиями не существовало, многие законы, регулирующие отдельные проблемы, по-разному относились к несостоятельным и банкротам. Так, в Законе "О правах и обязанностях семейственных", ясно прослеживается это разграничение⁰. Как отмечал П.П. Цитович, "несостоятельность торговца может оказаться банкротством, а сам он - банкротом с видами на тюрьму, если не на лишение всех прав состояния и ссылку"⁰.

А.Ф. Трайнин писал, что "банкротство - деликт своеобразный: он слагается из двух элементов, из которых один (несостоятельность) - понятие гражданского права, другой (банкротсткое деяние)- понятие уголовного права. Эта сложность состава банкротства чрезмерно затемняет его юридическую природу"⁰.

В связи с этим в российском праве возникла дискуссия о том, с какого момента должны применяться уголовные нормы к банкроту. Утверждалось, что уголовное преследование не должно зависеть от решения гражданского суда, при чем для возбуждения уголовного дела достаточно наличия преступных признаков по факту прекращения платежей, поскольку преступление должно преследоваться непосредственно после его обнаружения. Но если вопрос о банкротстве будет решаться уголовным судом до решения гражданским судом вопроса о несостоятельности, то возможно столкновение двух юрисдикций.

Г.Ф. Шершеневич считал, что если "лицо относительно которого гражданский суд отверг наличность несостоятельности, будет осуждено как банкрот уголовным судом, и наоборот, когда лицо, объявленное несостоятельным от имени гражданского суда, будет освобождено от уголовного преследования, несмотря на обнаружения в конкурсном процессе улики, то такая ситуация будет вести к подрыву судебного авторитета и многочисленным судебным ошибкам, вызванным хотя бы тем, что гражданский суд гораздо более компетентен в вопросах несостоятельности, чем уголовный"⁰. По мнению Г.Ф. Шершеневича, компетенция уголовного суда должна начинаться с момента признания несостоятельности и определения ее свойства судом гражданским.

Таким образом, в дореволюционном конкурсном праве обязанности по определению свойства несостоятельности лежали на органах конкурсного производства. Вопрос о наличии признаков банкротства (преступных действий) должника сначала решался конкурсным управлением (причем тогда, когда все гражданское производство будет окончено), затем общим собранием кредиторов. Окончательно этот вопрос решал гражданский суд, решения которого были принципиальными для возбуждения уголовного преследования⁰.

Однако на практике такое решение вопроса о банкротстве не имело положительного значения, поскольку конкурсное управление призвано было осуществлять не свойственные ему функции публичного обвинения. Это привело к бездействию конкурсного управления в

этом направлении. Так, А.Ф. Трайнин приводит интересные данные: с 1902 по 1908 г. в среднем по России за банкротство было осуждено менее двух человек, причем количество оправданных по обвинению в банкротстве составило 87,7 %, в то время как средний процент

оправданных по остальным преступлениям равнялся 36,5 %⁰. Эти факты говорили о том, что решить дело было крайне сложно, поскольку все материалы попадали в уголовный суд слишком поздно, уже на завершающем этапе конкурсного производства.

Некоторые ученые говорили о том, что нельзя предоставлять конкурсу и собранию кредиторов возможность решать вопрос о свойстве несостоятельности, поскольку это означает "перенесение судебных функций с суда государственного на установление частное, что никоим образом не может быть допущено"⁰. Такого мнения придерживался Н.А. Тур, говоря, что "обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в банкротстве, с одной стороны, излишне усложняет конкурсное производство, а с другой - без всякого основания стесняет преследование должника в уголовном порядке"⁰.

А.Ф. Трайнин⁰ видел решение данной проблемы в необходимости установления вмешательства прокурора в дело непосредственно после объявления судом несостоятельности, с тем, чтобы освободить конкурсное управление от необходимости решать вопрос о свойстве несостоятельности и не потерять время, необходимое для доказывания факта банкротства. А.Ф. Трайнин считал, что отделение гражданского производства о несостоятельности от уголовного производства о банкротстве обеспечит интересы должника, обезопасив его от личного усмотрения кредиторов.

Очень четко понятия "несостоятельность" и "банкротство" разграничивались во Франции. Из истории известен следующий интересный факт: при обсуждении в Государственном совете проекта соответствующего закона Наполеон настаивал на том, что банкротом следует называть каждого несостоятельного, пока он не докажет отсутствие намерения причинить вред кредиторам и не получит от суда свидетельства, его оправдывающего. Однако это предложение было признано слишком суровым и не вошло в закон⁰. К.И.. Малышев отмечал, что некоторые колебания в терминологии остались после принятия Уложения о несостоятельности, но они окончательно исчезли как во французском законодательстве, так и в литературе 70-х годов XIX в.

В период НЭПа нормы о несостоятельности были включены в ГК РСФСР 1922 г.,

затем в ГПК в виде дополнения главы 37 в 1927 г. Конкурсное право того периода существенно отличалось от дореволюционного, сданного в архив истории (по выражению одного из ученых того времени)⁰. Процесс о несостоятельности был весьма сокращен (часто в ущерб качеству), проводился не кредиторами (практически не имевшими никаких прав), а государственными органами. По сути, это была аномалия конкурсного права и процесса. Но даже тогда наблюдались попытки разграничить указанные понятия. А.Ф. Клейнман писал, что сама по себе несостоятельность не рассматривается как банкротство, то есть социально-опасное действие, влекущее применение мер социальной защиты, - но, если в процессе ликвидации выявятся такие моменты в деятельности несостоятельного, которые свидетельствуют о злоупотреблении доверием или обмане со стороны должника с целью получения имущественных выгод, суд должен будет возбудить против виновного уголовное преследование по ст. 169 УК РСФСР⁰. Со свертыванием НЭПа применение института несостоятельности на практике прекратилось, в связи, с чем некоторые разделы через определенное время были исключены из кодексов, а также из учебников по гражданскому праву и процессу как не имеющие практической значимости. Советское право отказалось от регулирования отношений, связанных с несостоятельностью; поскольку существование данного института совершенно недопустимо с монополией государственной собственности и господством плановых начал в экономике. В результате на протяжении многих десятилетий функционировали многие нерентабельные, убыточные предприятия, поддерживаемые за счет государственного финансирования и периодического списания долгов. Отсутствие в законодательстве института банкротства породило неустойчивость кредитных отношений, нездоровое положение в сфере предпринимательства, незащищенность участников гражданского оборота. Безусловно, такая ситуация недопустима в рыночной экономике.

Первая попытка возродить отношения, связанные с несостоятельностью, была предпринята в связи с Указом Президента РФ от 14 июня 1992 г. N 623 "О мерах по поддержке и оздоровлению несостоятельных государственных предприятий (банкротов) и применении к ним специальных процедур". Однако на практике этот Указ имел весьма ограниченное применение из-за содержавшихся в нем неточностей и ошибок. Пункт 30 Указа определял вступление его в силу: с момента опубликования до принятия Закона "О банкротстве". 19 ноября 1992 г. был принят Закон РФ "О несостоятельности (банкротстве) предприятий, в соответствии с которым стало возможно проведение конкурсного процесса. Постепенно практика применения этого закона выявила существенные его недостатки.

В ряду недостатков указанного закона можно назвать неурегулирование им многих вопросов, возникающих в ходе реорганизационных процедур (например, было неясно, мог ли арбитражный управляющий совершать сделки, запрещенные уставом юридического лица для его руководителя⁰); невозможность или крайняя затруднительность спасения бизнеса (поскольку продажа предприятия как имущественного комплекса могла проводиться только на стадии ликвидации юридического лица); невозможность признания недействительными сделок должника на этапе внешнего управления, что существенно нарушало права кредиторов; отсутствие механизма признания несостоятельности физических лиц - индивидуальных предпринимателей и возможности объявления банкротами лиц, не имевших такого статуса; отсутствие дифференциации механизма банкротства различных категорий должников (кредитных, сельскохозяйственных, градообразующих организаций); невозможность осуществления ликвидации некоторых юридических лиц, у которых отсутствовали какие-либо средства, несмотря на то, что решение о ликвидации было вынесено арбитражным судом, он не могло быть исполнено, так как для этого было необходимо, чтобы кредиторы перечислили сумму, составляющую авансов вознаграждения конкурсного управляющего, а кредиторы, естественно не были заинтересованы в дополнительных расходах.

Представляется принципиально неправильным абсолютно одинаковый, одномерный подход ко всем категориям должников при применении к ним процедур банкротства, как это имело место в ранее действовавшем законодательстве. Закон не делал никаких различий между юридическим лицом и индивидуальным предпринимателем; между крупным (зачастую градообразующим) предприятием и посреднической организацией, не обладавшей собственным имуществом; торговым предприятием и крестьянским (фермерским) хозяйством; промышленным предприятием и кредитной организацией. В Законе 1992 г. разграничение юридических лиц и граждан по признакам банкротства отсутствовало. Кроме того, Закон 1992 г. распространялся только на граждан, зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей, и юридических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность.

При регулировании порядка применения процедур банкротства прежний закон совершенно не учитывал многообразие ситуаций, в которых могут оказаться должник и его кредиторы. К примеру, арбитражным судам зачастую приходилось сталкиваться со случаями, когда руководитель организации должника отсутствует и место его нахождения установить невозможно, когда должник не располагал имуществом, необходимым даже для покрытия судебных издержек и т.п. Во всех подобных случаях арбитражный суд должен был, как предписывал закон, объявить должника банкротом, открыть конкурсное производство и для его осуществления назначить конкурсного управляющего. Естественно, ни один из кредиторов не соглашался перечислить на депозитный счет арбитражного суда денежную сумму, необходимую для выплаты конкурсному управляющему вознаграждения (хотя бы в порядке аванса). Решения арбитражного суда о банкротстве таких должников в принципе было невозможно реализовать, поэтому суды хранили такие дела в сейфах, а должники, признанные банкротами, продолжали числиться в реестре юридических лиц.

Наличие пробелов в Законе о банкротстве 1992 года послужила причиной принятия многочисленных подзаконных актов. Достаточно сказать, что к моменту принятия нового закона в области несостоятельности (банкротства) действовало уже свыше 30 указов Президента Российской Федерации, постановлений Правительства Российской Федерации и ведомственных нормативных актов.

Характеристики

Список файлов ВКР