58288 (572803), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Традиционно считается, что битва за Сталинград продолжалась 200 суток (17.07.1942 – 2.03.1943). В новейшей литературе, однако, встречается предложение включить в ее хронологические рамки оборонительные действия советских войск на Воронежском и Донбасском направлениях, начиная с 28 июня. В этот день ударная группировка армейской группы «Вейхс» перешла в наступление против войск Брянского фронта, — была начата «главная операция» летней кампании 1942 года, планом которой предусматривалось овладение Сталинградом и нефтеносными районами Кавказа⁶.

В развернувшемся ожесточенном сражении участвовали миллионные армии, многие тысячи единиц боевой техники. Чрезвычайно велики были потери сторон. Войска Германии и ее сателлитов потеряли 1,5 млн. человек (что составило примерно четвертую часть действовавших на советско-германском фронте сил), Красная армия – 1 млн. 130 тыс. человек⁷. Поражение под Сталинградом явилось настоящей катастрофой для стран фашистского блока. В то же время стало ясно, что победа антигитлеровской коалиции неминуема. Во всем мире Сталинград стал восприниматься как символ стойкости советского народа, символ победы над фашизмом.

Окружение и разгром советскими войсками вражеской группировки под Сталинградом справедливо признается решающим событием, предопределившим изменение военно-стратегической обстановки в пользу стран антигитлеровской коалиции и знаменовавшим коренной перелом в ходе Великой Отечественной. В то же время в современной литературе контрнаступление под Сталинградом (операция «Уран») предлагается рассматривать в общем контексте наступательных замыслов Ставки ВГК. В частности, внимание историков привлечено к сражениям на Центральном направлении, а именно 2-й Ржевско-Сычевской операции (операции «Марс»), проводившейся войсками Западного и Калининского фронтов в ноябре—декабре 1942 года. В прежние годы эта операция не получила достаточного освещения в отечественной историографии. Оживление интереса к вопросу о значении событий в районе Ржевского выступа для исхода Сталинградской битвы в настоящее время не в последнюю очередь связано с появлением монографии американского историка Д. Глэнца «Крупнейшее поражение маршала Жукова», в которой операции «Марс» приписывается самостоятельное значение, и она рассматривается как равнозначная по масштабу и значению операции «Уран». Согласно Глэнцу, окружение и разгром 9-й армии вермахта под Ржевом должно было наряду с наступлением под Сталинградом стать основным звеном в цепи громких побед Красной армии зимой 1942/43 года, что могло бы привести к поражению Германии уже в 1943 году.

Д. Робертс, критикуя вслед за Глэнцем советских историков за «принижение» значения операции «Марс», обращает внимание на названия планировавшихся Ставкой ВГК операций. «Если посмотреть на замысел стратегических наступательных действий командования Красной армии в кампании 1942/43 года, — пишет он, — то можно заметить, что запланированные тогда операции располагались на карте с севера на юг точно в таком же порядке, в каком убывали от солнца те планеты, названия которых они как раз и носили – Марс, Юпитер, Сатурн и Уран». Эта точка зрения оказалась привлекательной для некоторых российских историков, согласившихся считать операцию «Марс» провальной и возложить ответственность за это на Г.К. Жукова. Действительно, ставшие известными историкам в последнее время материалы позволяют дать убедительное обоснование тезиса о тесной взаимосвязи победы под Сталинградом с развитием событий на других участках фронта, прежде всего — на западном (московском) направлении. Тем не менее, обстоятельства подготовки и проведения операции «Марс», а также некоторые важные детали (в частности, сообщение П.А. Судоплатова о том, что советской контрразведкой немцам были переданы сведения о планирующемся наступлении под Ржевом⁸), вынуждают рассматривать итоги операции «Марс» прежде всего в контексте общей ситуации на всем советско-германском фронте: несмотря на неудачу наступления под Ржевом, советское командование в целом переиграло противника в стратегическом плане, воспрепятствовав переброске немецких войск с московского направления на юг и обезопасив себя от вероятного удара вермахта на Москву.

В числе других дискуссионных вопросов истории Сталинградской битвы особое место занимает оценка приказа Народного комиссара обороны № 227 от 28 июля 1942 года об итогах первого года войны и мерах по наведению порядка и дисциплины в войсках, известного как «Ни шагу назад!» Приказ требовал укрепления дисциплины самыми жестокими мерами. Предусматривалось создание штрафных подразделений, а также заградительных отрядов, которые должны были располагаться в тылу дивизий с задачей в случае паники и беспорядочного отхода частей расстреливать на месте паникеров и трусов.⁹ (Следует отметить, что формирование заградительных отрядов в Красной Армии практиковалось с сентября 1941 г.) В российской историографии соответствующие оценки Приказа № 227 получили распространение лишь недавно. В предисловии к изданному в серии «Русский Архив: Великая Отечественная» сборнику приказов Наркома обороны за 1941—1942 годы, например, предусматривавшиеся приказом № 227 мероприятия по укреплению дисциплины характеризуются как «аморальные», «циничные», «фашистские», «нечеловеческие методы принуждения русских воинов к ведению боевых действий», которым нет примеров в истории России.

Недавно рассекреченные документы ФСБ России позволяют ближе подойти к ответу на вопрос, каким образом был воспринят приказ № 227 на фронте, непосредственно в частях на передовой. Согласно докладной записке особого отдела Сталинградского фронта от 14 августа 1942 года, подавляющее большинство бойцов и командиров приняли приказ с «большим воодушевлением… Приказ поднял боевой дух личного состава частей, укрепил веру в победу…». Были отмечены высказывания ряда военнослужащих, в которых выражалось сожаление, что подобный приказ не появился раньше. Особыми отделами фиксировались также и негативные, пораженческие реакции на появление приказа, вроде: «поздно проснулись», «как отступали, так и будем отступать» и т.п. Однако не они определяли общее настроение, морально-психологическое состояние советских войск в период Сталинградской битвы. Историки и публицисты, сетующие на «антигуманный» характер Приказа № 227, избегают сопоставления действий советского командования с мерами, предпринимавшимися в армиях других воюющих стран. Соблюдение принципа историзма, помещение сталинского приказа в широкий исторический контекст немедленно выявляет беспочвенность его рассмотрения как проявления беспрецедентной жестокости, свойственной «коммунистической системе» и ее представителям, не признававшим ценности человеческой жизни и готовым поэтому громоздить по любому поводу гекатомбы трупов.

3. Новая правда о Курской битве

Курская битва занимает в Великой Отечественной войне особое место. Она продолжалась 50 дней и ночей, с 5 июля по 23 августа 1943 г. По своему ожесточению и упорству борьбы эта битва не имеет себе равных.

Если заглянуть в 4-й том Советской военной энциклопедии (СВЭ), то в статье "Курская битва" победа 5-й гв. ТА признана безоговорочно: "…12 июля в районе Прохоровки сражение было выиграно советскими войсками… Основные силы врага перешли к обороне… 13-15 июля немецко-фашистские войска продолжали атаки против частей 5-й гв. танковой и 69-й армий в районе южнее Прохоровки (на картах-схемах Курской оборонительной операции 69-я А в эти дни действовала только восточнее и юго-восточнее Прохоровки. - В.С.)". Отсюда следует, что 2-й ТК СС далее района "южнее Прохоровки" продвинуться не смог. Между тем необходимые документальные подробности (рубежи развертывания корпусов, названия населенных пунктов и др.), подтверждающие успех 5-й гв. ТА, в тексте отсутствуют. Сказано только, что "за день боя гитлеровцы потеряли до 400 танков". Схема боевых действий не прилагается. В 6-м томе СВЭ в статье "Прохоровка" также нет каких-либо подробностей встречных боев, однако подчеркнута победа советских войска (схемы сражения также нет). В учебнике для военных академий ("История военного искусства", 1984, с. 201) обнаруживается и нечто новое: "…Враг не только был остановлен, но и в последующем был отброшен на 8-10 км". Какие-либо подробности сражения традиционно не приводятся, однако потери противника составили уже "свыше 400 танков" (схемы также нет). В 1999 г. выходит новая российская Военная энциклопедия (ВЭ), в которой прежние итоговые формулировки о Прохоровском сражении ("было выиграно" и др.) из текста изъяты, а сам факт победы 5-й гв. ТА обойден молчанием (удивляет схема на вкладке: на ней вместо окончания 16.07 боев 2-го ТК севернее Прохоровки почему-то проставлена дата 12.07). Приведены только данные об уроне: 5-я гв. ТА безвозвратно потеряла 350 танков и САУ, а противник - 360 танков и штурмовых орудий. Это "…предопределило срыв наступления противника на Курск с юга… Понеся большие потери… и опасаясь окружения своих войск, вклинившихся на глубину до 35 км, противник 16 июля начал планомерный отход главных сил в исходное положение"¹⁰.

Но вот что написал в 1987 г. академику Александру Самсонову научный сотрудник Белгородского краеведческого музея Лебедев: "…5-я гв. ТА уничтожила за три дня 150 танков противника, а не 400, как это провозглашал командарм 5-й ТА. Да и эти бои назывались в то время контрударом, а затем начали называть встречным танковым сражением. А ведь до 12 июля каждый день сражения был свирепее Прохоровки... Печать, радио, телевидение и кино фактически свели успех советских войск на Курской дуге к успехам 5-й гв. ТА у Прохоровки... До чего же мы допишемся дальше?.."

Сколько было танков и САУ у Ротмистрова к началу боевых действий в районе Прохоровки, также не все однозначно. Практически во всех изданиях, в том числе и мемуарных, называется цифра 850. Но, раскрыв фундаментальный труд "Стратегические решения и Вооруженные Силы", можно узнать, что 5-я гвардейская танковая армия имела "...5 корпусов, до 1100 машин". А о тяжелейших потерях объединения в боях у Прохоровки свидетельствует командующий Степным фронтом Иван Конев: "...Эта армия, вновь возвращенная фронту, была уже не той, какой она от нас уходила... в ней насчитывалось только 160 танков и самоходных орудий". Таким образом, без повреждений в 5-й гв. ТА осталось (с учетом восстановленных за две недели после окончания боев) порядка 14% бронированных машин¹¹. Для более объективной оценки событий тех июльских дней следует уточнить боевые возможности трех танковых дивизий 2-го ТК СС, которые командующий 4-й германской танковой армией Герман Гот бросил против соединений Ротмистрова. "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер" (1-я тд Ваффен СС), "Дас Райх" (2-я тд Ваффен СС) и "Тоттен Копф" ("Мертвая голова", 3-я тд Ваффен СС) к началу июля 1943 г., согласно всем немецким источникам, были полностью укомплектованы людьми и техникой. Соединения имели практически одинаковые численность (до 15 тыс. солдат и офицеров) и боевой состав, тяжелые танки Т-VI "Тигр" с 88-мм пушкой, танки Т-IV с новой 75-мм длинноствольной пушкой и дополнительными бортовыми экранами-"фартуками" и штурмовые орудия с 75 и 88-мм пушками (или 105-мм гаубицами). Всего во 2-м ТК СС насчитывалось около 500 танков (в том числе до 50 "Тигров", около 300 Т-IV). Командовал корпусом обергруппенфюрер СС Пауль Хауссер (1880-1972 гг., войну закончил командующим группы армий "Г" на Западном фронте, один из 159 кавалеров Рыцарского креста с дубовыми ветвями и мечами). Танковой армии Ротмистрова предстояло сразиться с лучшими (по немецким оценкам) дивизиями германской армии. Известно, что формирование 5-й гв. ТА (18-й гвардейский танковый, 29-й танковый и 5-й гвардейский механизированный корпуса и другие части, в основном оснащенные Т-34 с 76-м пушкой) закончилось всего за три месяца до начала Курской битвы. Так что, находясь в подчинении Ставки ВГК до момента передачи 9 июля 1943 г. Воронежскому фронту, армия необходимого боевого опыта практически не имела. Введенная после длительного форсированного марша в бой без должной разведки положения танковых частей противника и его отдельных подвижных противотанковых групп (8-12 88-мм ПТО с единым управлением огнем) армия понесла тяжелейшие потери. Результат боев свидетельствует о том, что критические замечания Сталина ("…ничего с танковыми армиями не получилось"), сделанные им 3 сентября 1942 г. в связи с неудовлетворительными действиями впервые организованных наших ТА, к июлю 1943 г. были учтены не в полной мере. Этот вывод в достаточной степени согласуется с мнением немецкого генерала Меллентина: "1943 год был для русских все еще периодом учебы… Лишь в 1944 году крупные русские танковые и механизированные соединения приобрели высокую подвижность и мощь и стали весьма грозным оружием в руках смелых и способных командиров". Некоторые авторы пытаются "усилить" 2-й ТК СС новыми танками "Пантера" и штурмовыми орудиями "Фердинанд" (а их летом 1943 г. дивизии Хауссера не имели) и "вводят" в его состав 11-ю тд 48-го ТК. Утверждают также, что на участке 2-го танкового корпуса СС действовал и 3-й ТК из состава группы Вернера Кемпфа, которая завязла в боях юго-восточнее Прохоровки в районе Сабынино-Казачье. В завершение этого хотелось бы выразить надежду, что о прохоровском сражении будет сказана правда: что было хорошо и что было плохо, где была победа и где была неудача. По своему военно-политическому значению Курская битва явилась крупнейшим событием как Великой Отечественной, так и всей Второй мировой войны. Курская битва – одна из наиболее славных дат в военной истории нашего Отечества, память о которой будет жить в веках.

Заключение

Характеристики

Список файлов ответов (шпаргалок)