Советы первокурсникам от П.Л. Капицы, страница 4

Сколько раз вот на таких же лекциях по общейфизике он пытался выводить законы соударения двух шаров, путался, ему это не удавалось,и в конце концов он говорил: «Ну, вы это в книге найдёте!». Но он понимал и ясно мыслил вфизических вопросах. Это понимание — каким бы методом ни достигалось — оно будет для васосновным.4Академик А.Н. Крылов (тесть П.Л. Капицы) в книге «Мои воспоминания» (из-во АН СССР, 1945, с. 111) рассказывает о профессоре Морской академии К.Д. Краевиче, в 1888/89 уч. году читавшем ему и другим слушателям 1-го курса лекции по термодинамике, и от которого он впервые услышал фразу зоолога Гексли (Т.Г. Хаксли,1825–1895), сказанную Уильяму Томсону (лорду Кельвину): «Математика, подобно жёрнову, перемалывает то,что под него засыпают, и как, засыпав лебеду, вы не получите пшеничной муки, так, исписав целые страницы формулами, вы не получите истины из ложных предпосылок».

В книге Крылова опечатка: зоолог Гекслиошибочно назван геологом. (Прим. ред.)8С другой стороны, были крупнейшие физики-теоретики как Гаусс, который совершенно неинтересовался экспериментами.5 Ньютон — исключение, он был и хорошим экспериментатором, и хорошим математиком. А возьмите Максвелла — блестящего теоретика — он был оченьплохим экспериментатором, у него не только на лекциях эксперименты не удавались, но и влабораториях его приборы были построены удивительно нескладно, нелепо.В основном, развитие науки, прогресс её определялись теми методиками и постановкой опытов, которые знакомили нас с природой. Тот же случай с электрической искрой: вы видитеискру, но пока вы не сообразите что мерить и как мерить, вы не сдвинетесь с места.

Крупные учёные, которые создали себе имя в физике, отличались тем, что они умели понять, чтов явлении важно, что нужно мерить и как нужно мерить. Другой тип учёных умел обобщать,применять математический аппарат и получать законы, которые уже и примерялись к природе.Это тоже большая задача, так что такие крупнейшие математики, как Ньютон, Гаусс — онисыграли свою крупную роль. Но это не значит, что человек, который не обладает способностьюк математике, не может быть физиком.С другой стороны чересчур формальное восприятие, придание большого значения математике, отрыв от жизни, — тоже не создаёт крупного учёного.

Возьмём такой пример. В историирусской науки, одновременно с Ломоносовым, членом Русской Академии Наук был Бернулли —крупный математик. Он заинтересовался вопросом кинетической теории газов, он стал изучатьматематически агрегаты, частицы, двигающиеся с определённой скоростью и вывел некоторыесоотношения, гипотетические предположения, написал об этом очень интересный трактат.Ломоносов не был сильным математиком, но обладал гениальной интуицией.

Он воспринимал кинетическую теорию газов иначе, он стал рисовать все явления в природе, как они моглибы выглядеть, если бы кинетическую энергию газа («живую силу»), кинетическую энергиюмолекулы считать обусловленной температурой тела, и Ломоносов нарисовал полную картинукинетической теории материи.Его работа не получила распространения по историческим причинам, не была опубликована и стала известна более широким кругам учёных лишь в 1904 году,6 когда учёный-химикМеншуткин заинтересовался этим сочинением и вскрыл потрясающую картину, что Ломоносовдал полную картину кинетической теории, может быть, своеобразным языком, так, например,«вращательное движение» он называл «коловратным движением» и т.

д., но картина была совершенно точная, он на 100 лет опередил всех. Тот же академик Бернулли пришёл к этомуматематическим путём и не смог развить теорию, а Ломоносов без математики дал потрясающую картину всей кинетической теории.Таких примеров много. Очень печально что наша русская наука стояла в стороне от европейской науки. В 18-м веке интернациональная связь учёных была не сильная и такая работаЛомоносова, как по этому вопросу, так и по многим другим вопросам, не оказала того влиянияна развитие мировой науки, которого она заслуживала по историческим причинам, по масштабам Ломоносова.

Но ценность работы самой по себе исключительно важна, это исключительноеявление — работа Ломоносова по кинетической теории газов.75Величайший математик Иоганн Карл Фридрих Гаусс (1777–1855), будучи научным советником по геодезическим съёмкам при правительстве Ганновера и выполняя в 1821–1823 гг. поручение произвести геодезическуюсъёмку Королевства Ганновер, в поисках отличия геометрии нашего физического пространства от евклидовойгеометрии провёл измерения суммы углов треугольника, образованных горными вершинами Брокен (1141 м),Инзельсберг (914 м) и Хохехаген (данных о высоте нет, видимо, это просто холм возле г. Хагена); наибольшаясторона треугольника — около 100 км.

(Прим. ред.)6Б.Н. Меншуткин «М.В. Ломоносов как физико-химик. К истории химии в России». Санкт-Петербург, Журнал Русского Физико-Химического Общества за 1904 год (отдел второй, стр. 77–304). (Прим. ред.)7См. также статью П.Л. Капицы «Ломоносов и мировая наука», УФН, т. 87, вып. 1 (1965 г., сентябрь), с.155–168. (Прим. ред.)9Вот основное, что я хотел сказать в начале изучения курса физики и что может вам в этомпомочь.

Не знаю, как я вам изложил эти вопросы, это довольно трудно излагать. Они не вполнеотносятся к вопросам науки, а скорее к психологии молодёжи. Я надеюсь, что это вам поможет,потому что все эти стадии изучения физики, все эти вопросы были мною пройдены, и как япреодолевал эти трудности — я вам сейчас об этом и рассказывал. Я потерял на этом довольномного времени и хотел бы, чтобы подрастающая молодёжь использовала опыт, который мыприобретаем в процессе изучения физики.

Может быть, вам это поможет.Этим можно закончить изложение основных положений, которые могут вам оказать помощьпри изучении физики и на этом я заканчиваю вводную часть.10.