Том 2. Новые и новейшие социологические теории через призму социологического воображени (С.А. Кравченко - Социология), страница 38

Для достижения критического мышления и эмоциональной независимости, считает Э. Фромм, следует запретить все методы «промывания мозгов», которые используются в промышленнойрекламе и политической пропаганде, создающие атмосферуполузабытья — человек одновременно верит и не верит происходящему, теряет ощущение реальности.Есть ли реальные шансы движения к здоровому обществу?С точки зрения конформизма, таких возможностей нет.Однако социолог оптимистично смотрит в будущее, отмечая веру в человеческий разум, добрую волю и здравомыслие. Э. Фромм утверждает, что лишь установка на плодотворность должна превратить «разумный шанс», каким бымалым он ни был, в «реальную возможность».

Прообразомбудущего, по его мнению, может стать здоровое общество,в котором на смену рыночному характеру придет характер171продуктивный, а роботизм будет заменен гуманистическимдухом.Из работы: Э. Фромм. Здоровое общество1Утверждать, что обществу в целом может не хватать психического здоровья, — значит исходить из спорного предположения,противоположного позиции социологического релятивизма, разделяемой большинством представителей общественных наук нашеговремени. Эти ученые исходят из того, что каждое общество нормально постольку, поскольку оно функционирует, и что патологиюможно определить только как недостаточную приспособленностьиндивида к образу жизни его общества.Говорить о «здоровом обществе» — значит базироватьсяна посылке, отличной от социологического релятивизма.

Это имеетсмысл только в том случае, если мы допускаем, что возможно существование психически нездорового общества; это, в свою очередь,предполагает существование всеобщих критериев душевного здоровья, применимых к роду человеческому как таковому, на основании которых можно судить о состоянии здоровья любого общества.Эта позиция нормативного гуманизма основана на несколькихглавных предпосылках.Человека как вид можно определить не только с точки зренияанатомии и физиологии; для представителей этого вида характерныобщие психические свойства, законы, управляющие их умственнойи эмоциональной деятельностью, а также стремление к удовлетворительному разрешению проблем человеческого существования…Развертывание потенций и преобразование их в меру своихвозможностей — вот что человек действительно совершает в процессе истории.

Изложенную здесь точку зрения нельзя считатьни исключительно «биологической», ни только «социологической», поскольку эти два аспекта проблемы следует рассматриватьв неразрывном единстве. В ней скорее преодолевается их дихотомия благодаря предположению, что основные страсти и побуждения человека проистекают из целостного человеческого существования, что их можно выявить и определить, причем одни из нихведут к здоровью и счастью, другие — к болезням и несчастью.Ни один общественный строй не создает эти фундаментальныеустремления, но лишь определяет, каким именно из ограниченного набора потенциальных страстей предстоит проявиться иливозобладать. Какими бы ни представали люди в каждой даннойкультуре, они всегда суть яркое выражение человеческого естества, но такое выражение, спецификой которого, однако, являетсяего зависимость от социальных законов жизни данного общества.1 Сокращено по источнику: Фромм Э.

Здоровое общество // Психоанализ и культура. М. : Юристъ, 1995.172Подобно тому как ребенок при рождении обладает всеми потенциальными человеческими возможностями, которым предстоит развиться при благоприятных социальных и культурных условиях,так и человеческий род развивается в ходе истории, становясь тем,чем он потенциально является.Подход нормативного гуманизма основан на допущении, чтопроблему человеческого существования, как и любую другую,можно решить правильно и неправильно, удовлетворительнои неудовлетворительно. Если человек достигает в своем развитииполной зрелости в соответствии со свойствами и законами человеческой природы, то он обретает душевное здоровье.

Неудача такогоразвития приводит к душевному заболеванию. Из этой посылкиследует, что мерилом психического здоровья является не индивидуальная приспособленность к данному общественному строю,а некий всеобщий критерий, действительный для всех людей, —удовлетворительное решение проблемы человеческого существования.Ничто так не вводит в заблуждение относительно состоянияумов в обществе, как «единодушное одобрение» принятых представлений. При этом наивно полагают, что если большинстволюдей разделяют определенные идеи или чувства, то тем самымдоказывается обоснованность последних.

Нет ничего более далекого от истины, чем это предположение. Единодушное одобрениесамо по себе никак не связано ни с разумом, ни с душевным здоровьем… Ведь от того, что миллионы людей подвержены одними тем же порокам, эти пороки не превращаются в добродетели;от того, что множество людей разделяют одни и те же заблуждения, эти заблуждения не превращаются в истины, а от того, чтомиллионы людей страдают от одних и тех же форм психическойпатологии, эти люди не выздоравливают.Между индивидуальными и социальными психическими заболеваниями есть, однако, важное различие, предполагающее дифференциацию понятий ущербность и невроз. Если человеку не удаетсядостичь свободы, спонтанности, подлинного самовыражения, то егоможно считать глубоко ущербным, коль скоро мы допускаем, чтокаждое человеческое существо объективно стремится достичь свободы и непосредственности выражения чувств.

Если же большинство членов данного общества не достигают этой цели, то мы имеемдело с социально заданной ущербностью. И поскольку она присущане одному индивиду, а многим, он не осознает ее как неполноценность, ему не угрожает ощущение собственного отличия от других,сходного с отверженностью.

Его возможный проигрыш в богатствежизненных впечатлений, в подлинном переживании счастья восполняется безопасностью, которую он обретает, приноравливаяськ остальному человечеству, насколько он его знает. Не исключено,173что сама эта ущербность возведена обществом, в котором он живет,в ранг добродетели и поэтому способна усилить его ощущение уверенности в достигнутом успехе.Примером тому может служить чувство вины и беспокойства,которое вызывала в людях доктрина Кальвина. Человек, преисполненный чувства собственного бессилия и ничтожества, постоянномучимый сомнениями, будет ли он спасен или осужден на вечныемуки, едва ли способен на подлинную радость, а потому может считаться глубоко ущербным. Однако обществом была задана именнотакая ущербность: она ценилась особенно высоко, поскольку с еепомощью индивид был защищен от невроза, неизбежного в рамкахиной культуры, в которой та же самая ущербность вызывала быу него чувство полного несоответствия окружающему миру и изолированности от него.… История человека показывает, что мы упустили из видуодно обстоятельство.

Правящие клики и тираны могут преуспетьв подчинении себе своих собратьев и в их эксплуатации, но онибессильны воспрепятствовать их реакции на бесчеловечное обращение. Подвластные им люди становятся запуганными, подозрительными, одинокими. Падение таких режимов происходитне только под воздействием внешних причин, но до некоторойстепени и вследствие того, что страхи, подозрительность и одиночество рано или поздно лишают большинство людей способностиразумно и эффективно действовать. Целые народы или отдельныесоциальные группы можно длительное время порабощать и эксплуатировать, но они соответственно реагируют на это.

В качествеответной реакции у них развивается апатия и наблюдается такаядеградация умственных способностей, инициативности и мастерства, что они постепенно утрачивают способность выполнять функции, необходимые для их правителей; случается, что у них накапливается столько ненависти и желания разрушать, что они готовыуничтожить самих себя, своих правителей и существующий режим.С другой стороны, у них может возникнуть такое чувство независимости и стремление к свободе, что их творческий порыв становится основой для создания нового, более совершенного общества.Какова будет реакция, зависит от многих факторов — экономических, политических, а также от того духовного климата, в которомживут люди. Но какой бы ни была ответная реакция, утверждение,что человек может жить почти в любых условиях, правильно лишьотчасти; к нему требуется дополнение: если человек живет в условиях противных его природе, основным требованиям его развитияи душевного здоровья, он не может не реагировать вынужден либодеградировать и погибнуть, либо создать условия, более согласующиеся с его потребностями…1746.4.

Ôðîììîâñêèå ïîäõîäû ê èçó÷åíèþ äåñòðóêòèâíîñòèâ ïîëèòèêå: êåéñ-ñòàäèЭ. Фромм выделяет три основные ориентации по разрешению дисгармонии человеческого существования.Первая — мазохистская тенденция: человек приобщаетсяк миру, подчиняясь отдельной личности, социальной группе,организации, партии, государству или Богу.

При этом он, какправило, испытывает удовлетворение от причиняемых емуфизических или моральных страданий).Вторая — садистская тенденция: индивид достигаетсопричастности при помощи власти над миром, посредствомполитики господства над другими людьми. В этом случае онполучает удовлетворение от страданий других.Третья — тенденция, основанная на любви: в отношенияхс другими людьми человек принимает на себя ответственность за самого себя и свои действия. При этом его путь единения с ними и миром осуществляется посредством любвикак связи с кем-либо при условии сохранения целостностисвоего собственного «Я».В российской культуре любая политика — от царейдо коммунистов — имела два первых вышеназванные начала.От руководимых она требовала уничтожение собственной индивидуальности, личных прав и свобод.