Том 2. Новые и новейшие социологические теории через призму социологического воображени (С.А. Кравченко - Социология), страница 27

Любой отход от неговызывает у нас определенную реакцию — объяснениепо поводу изменения «реальности».Проведенный Э. Гоффманом анализ, позволил ему сделать некоторые выводы.Повседневность надо воспринимать со всей серьезностьюкак часть реальности, имеющей первостепенное значение.Реальность относительна: она не обязательно должна бытьочень уж «реальной»; с таким же успехом она может бытькак инсценировкой событий, так и самими этими событиями.

Своим организационным опытом люди создают фондпоучительных историй, игр, экспериментов, сплетен и прочих сценариев, поддерживающих «фреймированную картинудействующего мира».119«Если фрейм устроен таким образом, что ложь и шельмовство, присущие самой игре, являются ее элементом,у всех у нас возникает способность беззастенчиво врать»1.Заметим, что социолог в принципе избегает моральных оценок человеческого поведения. В повседневностискладываются определенные отношения между человекоми ролью, соответствующие определенной системе фрейма,которая подвержена изменениям. Из этого следует, что«Я — не какая-то сущность, частично скрытая за событиями,а изменчивая формула управления самим собой в заданныхобстоятельствах»2.По существу, данные выводы знаменуют собой новыйподход к качествам людей — они суть представления.Сказанное касается и морали. Если по Э.

Дюркгейму,мораль — жесткий социальный факт, то, по Э. Гоффману,мораль — хрупкое, непостоянное явление. Если по Э. Дюркгейму, характерные правила взаимодействия людей, обусловленные характером общественного разделения труда,ведут к социальной солидарности определенного типа, то,по Э. Гоффману, нарушения правил, по существу, являютсяправилом современной повседневности.Это касается и самоидентификаций людей. Социологвыделяет следующие их типы:— самоидентификация-как-игрока — способность индивида к фабрикации образов, сознательно создаваемых длявведения в заблуждения других субъектов в структуре социального взаимодействия;— самоидентификация-как-исполнителя — способностьиндивида выучивать и исполнять характерную роль, чтоявляется психобиологической основой человека;— самоидентификация-как-характер — типичный дляиндивида внешний образ, предлагаемый участникам социального взаимодействия.4.3.

Òîòàëüíûé èíñòèòóò è ñòèãìàВ своем творчестве Э. Гоффман показал, что современныйсоциум становится все более подвижным и динамичным.1 Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневногоопыта. М. : Ин-т социологии РАН, 2004. С. 692.2 Там же. С. 693.120Но в нем есть определенная часть, которая весьма ригиднаяи как бы выпадает из общей социальной и культурной динамики общества. Это — так называемый тотальный институт, являющийся особой формой организации с жесткимраспорядком жизни (психиатрическая клиника, монастырь,тюрьма), характеризующаяся тем, что время и пространствообитателей полностью контролируются персоналом, длякоторого люди являются «материалом для работы».Проблематику тотального института социолог изучална примере Национального центра психиатрии, в котором занимал пост помощника директора, что отрывалоему доступ к общению, как с пациентами, так и с персоналом лечебного заведения.

По итогам этой деятельностипоявились работы «Места изоляции»1 и «Характеристикитотальных институтов»2, хотя и в других своих работахсоциолог уделяет данной теме определенное внимание.Работа «Места изоляции» состоит из четырех эссе, каждое из которых публиковалось отдельно. В первом анализируется обычный повседневный опыт пациентов.

Во второми третьем — «тон жизни» пациентов. В четвертом — взаимоотношения персонала и пациентов.Главная цель социолога — понять организацию жизнив тотальном институте.Э. Гоффман специально исследует период, обозначенныйкак «при-пациентный». Он весьма важен. Именно здесь,когда человек начинает вести себя необычным образом, всясовокупность социальных фактов подталкивает его в местаизоляции. Он попадает в «предательскую воронку»: егосамые близкие люди, члены семьи и друзья, которым он такдоверял, резко изменяют к нему отношение — в его присутствии сменяют тему разговора, прекращают телефонный разговор, секретно встречаются, отказываются от откровеннойбеседы и все настойчивее рекомендуют посетить «доктора»,что могло бы быть полезно и т.д. В конце концов «припациент» передается под надзор социальных служб, психиатров, которые добровольно или принудительно доставляютчеловека в место изоляции.Будучи туда помещенными, пациенты подвергаются жесткому надзору, что характерно для всех тотальных институтов.1Goffman, E.

Asylums. N.Y. : Anchor, 1961.Goffman, E. The Characteristics of Total Institutions // ed. by A. Etzioni.A Sociological Reader in Complex Organizations. L., 1970.2121Персонал самым тщательным образом контролирует и время,и жизненное пространство пациентов. В течение значительного времени они, по существу, отрезаны от внешнего мира,что в итоге ведет к «гражданской смерти», «умерщвлениюсамости». Их дисциплинировали во имя безусловного подчинения персоналу. Тот, кто отказывался от сотрудничества,подвергался еще более жестким условиям существования.А те, кто принимал на себя унизительные роли, вознаграждались «привилегиями» в виде чашки кофе, доступа к газетам и телевидению. Последствиями системы «привилегий»было то, что ее принимали пациенты, ранее отказавшиесяот сотрудничества. Ненамеренными последствиями этогоявлялась утрата пациентами чувства самоуважения — ониобнаруживали готовность принимать мелкие вознаграждения в условиях оказанного давления.

В этом смысле тотальный институт обретал функцию изменения личности людей,ибо вне этих стен пациенты никогда бы не пошли на сотрудничество в обмен на ничтожные вознаграждения.В этих жестких условиях пациенты научились сопротивляться тотальному институту, не прибегая к прямой конфронтации с ним. Э. Гоффман выделяет четыре стратегиисопротивления:— «бегство от ситуации», предполагающее интенсивныйдневной сон;— голодовка;— игра выздоравливающего;— принятие институциональной идеологии — полноесогласие принять действующие правила.Заметим, что Э. Гоффман был активным членом антипсихиатрического движения, возникшего в начале 1960-х гг.,выступившего против ортодоксальной психиатрии.

В неговходили как психиатры, так и социологии, которые исследовали ментальные болезни в терминах исторических институциональных контекстов, а также с учетом социальных ролей.Пациенты тотальных институтов подвергаются стигматизации.По Э. Гоффману — стигма — инструмент деформацииидентичности, осуществляющий разрыв между фактической социальной идентичностью и тем, что индивид на делесебя представляет — реальной социальной идентичностью,по которому отличаются индивиды с девиантным поведением, от тех, кто считается нормальным. Им было предложено понятие «испорченная идентичность» — под влиянием122пребывания индивидов в тотальном институте их репутацияподвергается позору.

Людям с данной репутацией оченьтрудно социально реабилитироваться.Как считает социолог, девиация не является актомсамим по себе, а скорее реакцией других. Соответственно,не столько важна первичная девиация, сколько вторичнаядевиация, порождаемая ответом индивидов на приклеиваниеярлыков (сумасшедший и т.п.).В этом контексте Э. Гоффман определяет болезнь каксостояние индивида, которое детерминировано стигмой1.А суть девиации ему виделась в стигматизации индивидовкак «неприемлемых» для определенной социальной группы,их сегрегация. Согласно его исследованиям, у людей с низким социальным статусом и аутсайдеров поведение чащеопределяется как девиантное, чем у индивидов, имеющихвысокий социальный статус и власть.

Более того, можетвозникнуть так называемая стигматизированная карьера —утрата индивидом прежнего социального статуса в результате его помещения в психбольницу и последующей соответствующей стигматизации.По существу, стигма является знаком различия людей«нормальных» и «заклейменных». Дальнейшее их взаимодействие зависит от того, к какой группе принадлежит человек.Îñíîâíûå òåðìèíû è âûðàæåíèÿВнешность — appearance — по Э. Гоффману — особенности, информирующие о социальном статусе актора.Задний план («закулисье») — back region — по Э.