Автореферат (Прижизненное полное собрание сочинений как структурно-семантическое единство в творчестве русских писателей (Д.С. Мережковский)), страница 6

Горького) // Текстологический временник. Русская литература ХХ века: Вопросы текстологии иисточниковедения. М., 2009. С. 690 – 697. Отдельная тема, редко привлекающая внимание исследователей, ‒история примечаний. В основном ей занимаются на материале посмертных, а не прижизненных изданий (см.:Чернец Л.В. Комедия А.Н. Островского «Свои люди ‒ сочтемся!» в зеркале примечаний // А.Н. Островский.Материалы и исследования. Вып. IV / Отв.

ред., сост. И.А. Овчинина. Иваново, 2013. С. 18 – 26).3118индивидуален по своему составу. В этой связи в качестве примеров в диссертациирассмотрены ППСС Д. Бедного, В.В. Вересаева, М. Вовчка, П.А. Вяземского,Козьмы Пруткова,В.Г. Короленко,А.И. Куприна,Д.С. Мережковского,С.П. Подъячева,Я.П. Полонского,А.И. Свирского,А.С. Серафимовича,А.И. Сумбатова,С.Г. Фруга,А.П. Чехова,В.Я. Шишкова,И.Г. Эренбурга,А.С. Яковлева. Многие из привлеченных текстов оказывают помощь при изучениитворческих и нетворческих составляющих воли автора (редактора, составителя илииздателя).В третьем параграфе «Историко-литературный подход» подчеркивается,что оба подхода – текстологический и историко-литературный – важны в равнойстепени.

Главной точкой их сближения является принцип контекста. О его важностидля филологической критики текста говорили В.В. Виноградов, А.Л. Гришунин,Л.В. Щерба. В свою очередь, Лихачев использовал понятие «литературный конвой».Историко-литературное изучение ППСС предполагает решение нескольких задач. Вопервых, следует выяснить причины, побудившие автора или издателя к выпускуППСС, а также исследовать процесс подготовки такого издания. Во-вторых,необходимо вписать рассматриваемое ППСС в контекст, определив его место втворчестве автора, литературном процессе.

Наконец, нужно охарактеризоватьреакцию современников на выход ППСС. У историко-литературного итекстологического изучения ППСС не только смежные задачи, но и общая проблема –разграничение авторской и редакторской составляющих издания. Воля автора ППССдолжна быть разведена с волей редактора (если они не совпадают) и тщательноизучена с точки зрения ее мотивации. Это имеет непосредственное отношение кпроблеме установления текста. Она весьма значима, т.к. при выборе основногоисточника текста исследователи порой ориентируются на последнее прижизненноеавторизованное издание, что не всегда оправданно. За исключением случаев, когдаприжизненное издание выходило без участия автора, в издательской практикевстречаются формы активной (писатель прочитал и выправил текст) и пассивной(писатель только поставил под текстом подпись) авторизации.

Как известно,авторизация всего собрания сочинений не гарантирует авторизацию каждогоотдельного текста. Документальными свидетельствами могут служить самые разныеисточники, главными из которых являются договоры издательств с писателями, атакже издательская переписка. Отсутствие документальных свидетельств (или ихнедостаточное количество) существенно осложняет исследовательскую задачу.

Втаком случае разграничить участие автора и редактора труднее (особенно приизучении состава издания, его композиции) и опираться приходится только наимеющиеся внутри ППСС сведения (авторские или редакторские предисловия,примечания и проч.). В данной ситуации помощь может оказать даже реклама,19обычно помещаемая в конце издания. В подтверждение этого приводятся примеры изППСС А.П.

Бибика, П.С. Романова, В.Я. Шишкова. Помимо сведений обавторизации, в рекламных объявлениях могут оговариваться принципы расположениятекстов (случай ППСС А.Н. Островского).В четвертом параграфе «Поэтологический подход» прежде всего решаетсявопрос об эстетической природе ППСС в посттрадиционалистскую эпоху – время,когда были сломаны привычные представления о гомогенности художественныхпроизведений (совпадение их внутренней структуры с внешними границами уженеобязательно).

Яркий пример «открытой» формы – циклические образования вразных родах литературы, которые иногда претендуют на статус самостоятельныхлитературных произведений. Однако, несмотря на поверхностное сходство, ППСС немогут рассматриваться как способ художественной циклизации по совокупностисодержательных и формальных совпадений. В отличие от циклических образованийППСС – более широкое понятие. Во-первых, они включают в себя тексты независимоот их родо-видовой принадлежности (здесь могут быть и эпос, и лирика, и драма, инехудожественные произведения) или особенностей речевой структуры (возможноналичие и стихотворных, и прозаических текстов), а во-вторых, ППСС в рамкахтворческого наследия одного писателя не противопоставлено более широкомукорпусу текстов (за исключением другого ППСС того же автора, выпущенногопозднее предыдущего).

Таким образом, ППСС стоят над циклическимиобразованиями и могут включать их в себя. Целесообразно поэтому рассматриватьППСС наряду с циклами, книгами стихов/прозы, но не в одном ряду с ними.Соответственно, мы не вправе говорить о ППСС как новом жанре (по аналогии скнигой стихов в поэзии Серебряного века) и художественном единстве втрадиционном смысле этого понятия. ППСС являются типологическойразновидностью литературных метатекстов. «Вполне естественно, – пишет В.С.Киселев, – что в течение долгого времени объектом литературоведческого изучениябыли только те разновидности метатекста, которые полностью укладывались в рамкихудожественной прозы или поэзии» 34. Между тем художественная циклизация – неединственная возможность в образовании структурно-семантических единств, всостав которых входят как художественные, так и нехудожественные(публицистические, документальные и др.) тексты. Пример тому – авторские иколлективные журналы, альманахи, сборники, имеющие «эстетическое измерение,четко опознаваемое читателями и активно используемое авторами, редакторами илииздателями» 35.

Строго говоря, метатекст – еще более широкое понятие, чем ППСС.Киселев В.С. Коммуникативная природа метатекстовых образований // Вестник Томского гос. ун-та.Бюллетень оперативной науч. информации. Томск, 2004. № 23. Март. С. 7.35Там же.3420Тексты в составе ППСС перестают быть равными себе. Отношения между нимивыстраиваются по принципу монтажа в расширенном толковании (как формальногосредства связи отдельных частей в единое целое), а не в сугубо кинематографическомили узко литературном (как нарративной техники, «способа построениялитературного произведения, при котором преобладает прерывность (дискретность)изображения, его “разбитость” на фрагменты» 36). Конечно, ППСС можно трактоватькак комплекс произведений, объединенных под одной обложкой, не конкретизируяприроду этого объединения.

И, вероятно, с позиций интерпретирующей поэтикиППСС позволительно рассматривать не только в том случае, если оно былоавторизовано. Творческая воля редактора (составителя, издателя) тоже представляетнаучный интерес как вид интерпретации, а для обнаружения внутренних связеймежду произведениями не обязательно заключать их в полное собрание сочинений,даже если оно прижизненное, поскольку личность автора (сознательно илибессознательно) всегда будет выступать связующим звеном всего творчества.

Длятемы данной диссертации представляют интерес именно авторизованные ППСС, вподготовке которых проявилось активное творческое начало самого автора, его воля.Исследователю, в свою очередь, предстоит понять стратегию автора, воплощенную втексте. Таким образом, с точки зрения интерпретирующей поэтики обавторизованных ППСС можно говорить как о не только формальном, но исодержательном единстве.В плане содержания ППСС – своеобразной большой формы – существентематический уровень, доминанту которого составляет внехудожественнаяреальность.

Принимая во внимание первостепенность авторской воли как силы,организующей ППСС, можно предположить, что проблемно-тематический слой втаком случае наиболее интересен со своей личностной стороны: в нем запечатленменяющийся во времени духовно-биографический опыт творца (написанное преждепроизведение попадает теперь в новый контекст). Отсюда неизбежностьреконструкции автобиографического (и если говорить шире – биографического)пласта.

Не менее ощутимо воля автора (и его личность) явлена на идейном уровне.Творец выступает носителем того или иного представления о бытии. Характеризуяидеологическую сторону литературного произведения, которая напрямуюсоотносится с авторской субъективностью, Лихачев выделял два слоя: активное ипассивное воздействие на читателей 37. В свою очередь, Хализев те же аспектыхудожнической субъективности называет «рефлективным» и «нерефлективным» 38.

НеХализев В.Е. Теория литературы. 5-е изд., испр. и доп. М., 2009. С. 277. О литературном монтаже см.,например: Зверев А.М. Монтаж // Художественные ориентиры зарубежной литературы ХХ века. М., 2002;Хуттунен Т. Имажинист Мариенгоф: Денди. Монтаж. Циники. М., 2007.37Лихачев Д. Заметки и наблюдения: Из записных книжек разных лет.

Л., 1989. С. 130.38Хализев В.Е. Теория литературы. С. 102 – 103.3621принижая значимость имперсональной стороны авторской субъективности, надозаметить, что для изучения идейного уровня ППСС как большой формы наибольшуюценность представляет «рефлективный» аспект, авторская преднамеренность,организующая смысловое единство. С учетом вторичности ППСС по отношению квходящим в него произведениям авторская преднамеренность обнаруживает себявдвойне.Прямым способом выражения эксплицитных связей между «семантическимиполями» являются авторские предисловия ко всему ППСС, а не к отдельнымпроизведениям, входящим в его состав 39.