Диссертация (Повествование действующих лиц и его значение в драматургии А. П. Чехова), страница 16

118 Важнымсчиталось не самовыражение персонажей, а самовыражение автора.119 Всякоеавангардистское понимание А.П. Чехова также сосредоточено было на егомузыкальности.120117Кугель А.Р. Русские драматурги: очерки театрального критика. М.: Мир, 1934. С. 123-124.118В целом оценка А.П. Чехова со стороны символистов двояка. Неприязнь старшихсимволистов к А.П. Чехову хорошо описана во многих работах (Капустин Н.В.

З. Гиппиус оЧехове (К вопросу об античеховских настроениях в культуре «серебряного века») // Чеховиана.Из века XX в XXI: итоги и ожидания. М.: Наука, 2007. С. 176-188). В.Е. Хализев объясняетпричину этой неприязни «несовместимостью наследия автора» и «самой его личности сатмосферой «серебряного века» (Хализев В.Е. Чехов в XX веке: contra et pro // Чеховиана.Чехов: взгляд из XXI века. М.: Наука, 2011. С. 13). Но был и другой взгляд: А.

Белый,признаваясь в том, что после смерти А.П. Чехова никакая попытка мистических реалистов неудалась, определяет «субстанцию чеховского творчества» «опрозрачненным реализмом,непроизвольно сросшимся с символизмом». А А. Блок признавался в симпатии к пьесе А.П.Чехова: «Я не досидел Метерлинка и Гамсуна, к Ревизору продирался все-таки сквозьполувековую толщу, а Чехова принял всего, в пантеон своей души, и разделил его слезы, печальи унижение» (Блок А.

Собрание сочинений: В 8-х томах. Т. 8. Письма: 1898-1921. М.; Л.:Художественная литература, 1963. С. 281, 283).119Основываясь на оценках ценителей-символистов, продолжалось исследование, котороеуподобляет чеховскую драму ритуальному действу, жизнетворчеству, мифу. (Собенников А.С.Драматургия А.П. Чехова 90-х годов и поэтика «Новой драмы» (проблема художественногосимвола). Диссертация на соискание степени кандидата филологических наук: 10.01.01. – Томск,1985). Не только связь с символистами, но и собственно авторская схема символов и метафорпривлекала исследователей. В этом направлении «Три сестры» занимают особенное место (См.Ахметшин Р.Б. Метафора движения в пьесе «Три сестры» // Чеховиана.

«Три сестры» - 100 лет.М.: Наука, 2002. С. 33-43; Одесская М.М. «Три сестры»: Символико-мифологический подтекст// Чеховиана. «Три сестры» - 100 лет. М.: Наука, 2002. С. 150-158).120«Секрет чеховского настроения скрыт был в ритме его языка. И вот этот-то ритм услышанбыл актерами Художественного театра в дни репетиций первой чеховской постановки»(Мейерхольд В.Э. К истории и технике театра (1907) // В.Э. Мейерхольд: Статьи. Письма. Речи.Беседы. М.: Искусство, 1968. Ч.1.

С. 122).73Понятие о монологичности чеховских диалогов также влияло на пониманиехарактеров персонажей. Современники автора чувствовали изолированность иодинокость персонажей, а также пессимистическое авторское пониманиечеловеческого существа. Например, Д.П.

Святополк-Мирский, хотя он пишет, чточеховский диалог, «с удивительной справедливостью распределяя вниманиезрителямеждувсемидействующимилицами»,«делаетневозможныммоноцентрическое построение и уравнивает всех персонажей», приходит квыводу, что все это направленно на изображение изолированных персонажей. Сучетом того, что идеальная демократия между персонажами совпадает спринципами Московского Художественного театра, где стремились создатьтруппу без звезд, в которой все актеры были бы одинаково прекрасны, ученыйприводит к выводу, что чеховский диалог является самой идеальной формой,выражающей одну из главных мыслей автора: «мысли о непроницаемости истранности всех человеческих существ, которые не могут и не хотят понять другдруга».121 Поэтому для него «нота мрака, отчаяния и безнадежности еще сильнеезвучит в пьесах Чехова, чем в рассказах»122.

Одним словом, с его точки зренияименно форма диалога есть эффективный способ выражатьневозможностьнастоящего диалога.После ранних эскизных замечаний о пониженной чуть не до нулякоммуникационности,средибольшинствамногихсоветскихсоциально-культурных критических отзывов возобладала более конкретная характеристика –а именно, о терявших коммуникационную цель диалогах в плане родовойособенности драмы; эта идея проведена А.П. Скафтымовым. Отчетливорезюмируя связь между особенностями чеховских реплик и отсутствиемдраматичного конфликта, А.П.

Скафтымов понимает черты чеховских диалоговкак способ выразить внутренние конфликты действующих лиц. По его мнению,разорванность, непоследовательность и изломанность тематических линий121Святополк-Мирский Д.П. Чехов <Фрагмент> (1926) // А.П.

Чехов: pro et contra. Т. 2. СПб.:РХГА, 2010. С. 189-190.122Святополк-Мирский Д.П. Там же. С. 190.74диалогической ткани пьесы у А.П. Чехова эффектно действует для выраженияобщей картины «внутренних несовпадений между всеми лицами». Через обзорвнешне наложенных кусочков и отрезков разговоров в 3-ем акте «Вишневогосада» А.П. Скафтымов довольно подробно перечисляет некоторые важные чертычеховских диалогов. Во-первых, он отмечает неожиданные и ни на кого нерассчитанные высказывания, которые больше всего обращены внутрь и поэтомупостроены в тонах лирической медитации. Даже иногда непосредственнообращенное высказывание совсем не входит в общую связь разговора. Во-вторых,ответы часто совсем не захватывают эти обращенные высказывания, и скользятвяло или совсем проходят мимо.

Иногда эти ответы, обходя прямую реакцию наданное высказывание, показывают уклончивость. В-третьих, А.П. Скафтымовдобавляеткэмоциональногочертамтоначеховскихречи,диалоговкотораямногократнуюобнаруживаетсяизменчивостьдажеводномпредложении. 123 Тут ясно, что новая манера составления диалогов приводитвнешний конфликт к внутреннему конфликту, который требует глубокогопсихологического анализа. Далее, такое понятие как провал коммуникации илиглухой диалог стало основным термином при изучении чеховских диалогов.Западныеисследователи,которыенаходилисьподвлияниемэкзистенциализма и абсурдизма, усиленных так называемым «лингвистическимповоротом», начали толковать черты чеховских диалогов как «болтовню».

Ихдиалоги толковались в философском смысле как манера стоять лицом кбессмысленному миру и преодолевать его пустоту. В основе этого направления Л.Ельницкая четко пишет, что «болтовня персонажей Чехова, будучи пародией наречь-коммуникацию, характеризуется избыточностью информации (что придаетсодержанию качество расплывчатости и неопределенности), наличием темныхмест, намекающих на непроявленность смысла... Болтовня служит для того,чтобы прятаться от жизни в слова либо искусственно возбуждать себя словами,создавая иллюзию деятельности.

Болтовня предстает также инструментом123Скафтымов А.П. О единстве формы и содержания в «Вишневом саде» Чехова (1946) // А.П.Чехов: pro et contra. Т. 2. СПб.: РХГА, 2010. С. 763-768.75перевода прежде живого смысла в категорию мертвого». «Если в мире Пушкинажизнь в ее вечной изменчивости потенциально могла спасти, то у Чехова жизньпредстает пространством хаоса, бессмыслицы, вечного несовпадения людей.Порча жизни предопределяет неполноценность человека, выражающуюся внеполноценности его речи.

Или возможна обратная связь: порча языка ведет кизменению и распаду жизни. И реальность, и языковой инструментарий у Чеховапоставлены под знак вопроса». 124 Таким образом, А.П. Чехов, предшествуязападноевропейскому направлению абсурдизма почти на одно поколение, помограсцветурусскихабсурдистов,которыепоявилисьслишкомранодляблагодатного признания современников, и сам стал одним из признанныхродоначальников театра абсурда125, характеризуемого понятием трагедия языка(Э.

Ионеско). 126 Известно, что в данном ракурсе пьеса «Три сестры» частосравнивалась с пьесой «В ожидании Годо» С. Беккета, имеющей одну и ту жеобстановку ожидания.127Затем,принаступлениипериодатакназываемогопостмодернизма,исследователи и авторы постмодернистских текстов, несмотря на глубокуюразницу в мировоззрении с А.П. Чеховым 128 , апеллируют к А.П. Чехову какпредтече и опираются на его антидогматизм, релятивизм и, разумеется,коммуникативные неудачи его персонажей.124Ельницкая Л.

«Болтовня» как речевой дискурс в русской литературе (от Пушкина до Чехова) //II Международный симпозиум «Русская словесность в мировом культурном контексте»:избранные доклады и тезисы / Под общ. ред. И.Л. Волгина. М.: Фонд Достоевского, 2008. С. 95-96.125Кошелев В.А. «… Лег на диван и … помер»: Чехов и культура абсурда // Литературноеобозрение. 1994, № 11-12. С. 6-7); Венцлова Т.

О Чехове как представителе реального искусства// Собеседники на пиру (1997). М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 33-47.126Ионеско Э. Трагедия языка (1958) // Как всегда – об авангарде: Антология французскоготеатрального авангарда. М.: Изд-во «ГИТИС», 1992. С. 134-137.127Клуге Р.-Д. О смысле ожидания: Драматургия Чехова и «В ожидании Годо» Беккета) //Чеховиана: Чехов и Франция. М.: Наука, 1992. С. 140-145.128Петухова Е.Н. Чехов в восприятии постмодернистов // Образ Чехова и чеховской России всовременном мире: К 150-летию со дня рождения А.П. Чехова. СПб.: ИД «Петрополис»,2010.

С. 290-297.762.2.2. Понимание 2: Диалогизация монологовТем не менее некоторые ученые придерживаются иного мнения оизображении коммуникации между персонажами в пьесах А.П. Чехова. Обратимвнимание на замечание В.Е. Хализева. 129 Ученый, подчеркивая идиллическуюатмосферу в «Вишневом саде», обращает внимание на замечание А.П.Скафтымова, который считал, что в «Вишневом саде» господствует атмосфера«взаимной расположенности, доброты и сердечности», а персонажам присущиотзывчивость, «внимание к другим людям», стремление «к душевномуобщению».130 Напоминая большую редкость такого вида положительных оценок окоммуникационных отношениях между чеховскими персонажами, В.Е.

Хализевпридает этому уникальному замечанию социально-культурное значение, опираясьна мнение Д.С. Лихачева: «Бытовая демократия всегда была более сильна вРоссии, чем на Западе. Несмотря на крепостное право! Помещики, особенно ихдети, часто дружили с дворовыми. Были и няньки и дядьки из крестьян».131По большому счету, не возражая на подобное толкование, мы предлагаемсосредоточиться на одном из примеров, введенных В.Е. Хализевым в упомянутуюстатью. Это диалог между старым Фирсом и иностранкой-гувернанткойШарлоттой, который был удален из финала второго акта по просьбе режиссераК.С.

Станиславского, думавшего, что этот диалог никак не давался актерам.Ш а р л о т т а (Ищет).Вот веер… А вот платочек… духами пахнет.Пауза.129Хализев В.Е. Идиллическое в «Вишневом саде» А.П. Чехова // Известия РАН. Сериялитературы и языка. М.: Наука, 2005. № 4. С. 3-11.130Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей. М.: Художественная литература,1972. С.