План работы

1. Когнитивная лингвистика как составная часть когнитивной науки

2. Понятие концепта в когнитивной лингвистике

3. Особенности когнитивного процесса категоризации

4. Теория концептуальной метафоры

1. Когнитивная лингвистика как составная часть когнитивной науки

Когнитивная наука (cognitive science), или ког(н)итология, – это самостоятельная отрасль научного знания, главной задачей которой является изучение процессов, связанных с получением, обработкой, хранением и использованием информации человеком. Это «наука о знании и познании, о результатах восприятия мира и предметно-познавательной деятельности людей, накопленных в виде осмысленных и приведенных в определенную систему данных, которые… составляют основу ментальных, или когнитивных процессов».

Когнитивная наука – это комплексная дисциплина, объединяющая самые разные области знания - психологию, лингвистику, антропологию, философию, физиологию, теорию искусственного интеллекта, общая цель которых – постигнуть природу и функционирование человеческого разума.

Центральное понятие когнитивной науки – когниция (когнитивная система) – определяется как «совокупность ментальных процессов, служащих целям обработки поступающей извне информации» (Клобуков, 1999:139). Когниция включает множество «блоков»: перцепцию, память, внимание, умозаключения, поиск информации, способность к разумному решению проблем, воображение, обработку языковых данных и др., которые в когнитивной перспективе рассматриваются как взаимозависимые и взаимоопределяемые. Таким образом, в отличие от генеративистов, считавших язык автономным «модулем» человеческого знания, когнитивисты видят в нем [языке] способность, обусловленную различными когнитивными механизмами и процессами: «…язык влияет на пути образования и развития понятий, а остальные виды когниции – на усвоение языка».

Важнейшей предпосылкой возникновения когнитивной науки было изобретение ЭМВ и последующее интенсивное развитие новых компьютерных дисциплин – теории информации и моделирования искусственного интеллекта, поставивших своей задачей создание программ, способных выполнять такие же виды операций, какие осуществляет человеческий мозг. Признание аналогии между ментальными репрезентациями нашего сознания и структурами компьютерных данных, а также «вычислительными» операциями, производимыми когнитивной системой и ЭВМ, было и остается одним из центральных моментов в когнитивной науке. Подобная аналогия, однако, нередко приводит к абсолютизации метафоры «Мозг – процессор/ информационная система» и одностороннему, механическому представлению о познавательных процессах. Как показали когнитологи, человеческий мозг оказался намного сложнее и многограннее, чем вычислительная машина.

Следствием существенного влияния компьютерологии на когнитивную науку стало заимствование когнитивистами большого количества компьютерных терминов для описания структур представления знаний и когнитивных процессов. К таким терминам, относятся, в частности, следующие: «фрейм», «слот», «сценарий», «схема», «модель», «по умолчанию», «обработка информации».

Приведем пример употребления подобной терминологии в лингвистике. Так, А.А. Кибрик использует «компьютерную метафору» по отношению к когнитивным механизмам, определяющим языковые структуры. Он разделяет их на феномены, отвечающие за использование языка в режиме реального времени – on-line: оперативная память, внимание, активация и те, которые связаны с языком как средством хранения и систематизации данных – off-line (в автономном режиме): долговременная память, категоризация, структуры представления знаний, лексикон. К явлениям типа off-line относятся категории лексической семантики, концептуальная метафора и др., в то время как процессы построения и понимания дискурса представляют собой феномены типа on-line (Кибрик, 1994:126-127). Другой пример применения компьютерной терминологии по отношению к языковым фактам: “When we volunteer a meaning for an isolated sentence, we do it typically on the basis of defaults and prototypes. It is only in rich contexts that we see the full force of creative on-line meaning construction” (Fauconnier, to appear).

Когнитивная лингвистика, будучи одной из составных частей когнитологии, занимается изучением всех видов взаимодействия и взаимоотношения языка и когниции. Как отмечается в исследованиях (см., в частности, работы В.З. Демьянкова, Е.С. Кубряковой, А.Н. Кравченко), обращение когнитологов к фактам языка уже на раннем этапе формирования когнитивной науки было неизбежным и закономерным, ибо языковые формы, отражая когнитивные категории, представляют собой ценнейший источник информации о концептуальной организации знания в голове человека, «видимый» доступ к невидимым структурам нашего сознания. Именно структуры естественного языка «объективируют то, что уже подверглось когнитивной обработке человеческим разумом».

Для когнитологов, осознавших тот факт, что языковые формы являются не чем иным, как внешними манифестациями стоящих за ними сложнейших ментальных структур и феноменов, как нельзя более удобной и точной для демонстрации этого положения оказалась метафора айсберга, ставшая непременным атрибутом научных работ по когнитивной лингвистике. В терминах данной метафоры язык – это лишь «верхушка айсберга» (малая видимая часть) «находящихся под водой» (ненаблюдаемых и составляющих бóльшую часть) когнитивных процессов, участвующих в формировании языка.

К проблемам, входящим в круг интересов когнитивной лингвистики, относятся следующие: нахождение корреляций между когнитивными структурами и объективирующими их единицами языка; изучение структур представления знаний; объяснение той роли, которую играет язык в познавательной деятельности человека, в процессах концептуализации и категоризации человеческого опыта и др.

Решение этих задач невозможно без постоянного соотнесения собственно лингвистических данных с эмпирическими результатами разных наук, т.е. без того, что Дж. Лакофф называет своим «когнитивным обязательством» (cognitive commitment): «…обязательство строить объяснение природы человеческого языка в равной степени в согласии с тем, что известно об уме и мозге из других дисциплин и из нашей собственной [т.е. лингвистики]»

Когнитивное направление распространяется на исследование грамматики, лексической семантики и дискурса. Однако многие лингвисты признают особую роль именно когнитивной семантики в когнитивной лингвистике, так как «изучая семантику естественного языка, мы по необходимости изучаем структуру мышления».

Центральное понятие семантики – значение – рассматривается в когнитивной лингвистике с новых позиций – совместно со знанием: «…значения языковых форм следует изучать как результаты обработки и переработки информации, поступающей к человеку по всем его чувственным каналам». В противовес традиционной «объективистской» семантике, исходящей из положения о том, что значение существует в мире (вне человека), когнитивная лингвистика видит в значении когнитивный феномен, локализующийся в уме и определяемый особенностями концептуализации мира индивидом.

2. Понятие концепта в когнитивной лингвистике

Смыслы, которыми оперирует человек в своей мыслительной деятельности и которые отражают его опыт и знание, хранятся в сознании в виде особых ментальных структур, получивших в когнитивной науке название концептов. Концепт, будучи объектом исследования разных наук, имеет различные интерпретации в зависимости от того, какой дисциплиной он изучается. Так, когнитивную лингвистику интересует прежде всего вопрос о том, как связаны идеальные сущности, концепты, с объективирующими их языковыми формами. Ответив на этот вопрос, можно сделать определенные выводы о функционировании нашей когнитивной системы.

Приведем несколько наиболее распространенных определений понятия «концепт»: «Концепт существует в сознании (в ментальном мире) человека. Тот «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, которые сопровождают слово, и есть концепт»; концепты – это «сгустки» культурной среды в сознании человека»; концепт - это «глобальная мыслительная единица, представляющая собой квант структурированного знания»; концепт – «объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определенные культурно-обусловленные представления о мире «Действительность».

Как видно из определений, концепт рассматривается не только с точки зрения заключенной в нем ментальной информации о том или ином объекте/ явлении действительности, но и одновременно как единица культуры, поэтому изучение концептов в культурологическом аспекте, т.е. как ментальных культурно-специфических структур, представляется чрезвычайно важным для раскрытия их содержания.

Концептуально-культурологическое и лингвокультурологическое направления исследований, в рамках которых ставится задача выявления культурных концептов и способов их объективации, занимают важное место в отечественной науке. Число концептуально значимой лексики, с точки зрения культурологии, ограничено, так как не всякое явление реальной действительности служит базой для образования концепта. Рассмотрим основные критерии для выделения культурных концептов в лингвокультурологии.

Принято считать, что культурные концепты - это понятия, являющиеся ценностями культуры (и составляющие ее «метаязык») и выражающиеся в первую очередь абстрактными именами существительными типа вера, радость, закон, любовь, добро, зло, судьба, творчество, т.е. в вербальной форме концепты – «ключевые слова» данного языка и культуры. Н.Д. Арутюнова отмечает, что при всей значимости таких мировоззренческих понятий для каждого человека немногие могут раскрыть их содержание. «…сущность таких слов в узусе расплывчата. Носители языка не знают их точных дефиниций и, как правило, не узнают их по словарям». Вместе с тем такие понятия получают различные (и нередко противоречивые) интерпретации в произведениях философов, культурологов, литературоведов; причем каждая из наук формирует собственный взгляд на тот или иной концепт.

Следствием наличия в структуре концепта ценностного компонента является его вербализация большим количеством синонимов; это понятие часто становится темой пословиц, поговорок, художественных произведений; оно встречается в названиях популярных книг, в песнях; понятие, «глубоко укоренившееся в языке и культуре народа и поэтому являющееся диахронической константой языка и культуры».

Культурный концепт – это всегда объект оценки. Возможность использования оценочных предикатов по отношению к тому или иному феномену можно считать своего рода «индикатором» существования в рамках данной культуры концепта, основанного на этом явлении действительности. Так, с указанной точки зрения, анализ предикатов, употребляемых со словом “ideology” (Ideology is necessary/ inadequate/ important/ dangerous/ criminal/ inspiring/ tough; Ideology guides/ motivates/ leads/ justifies/ holds smb. captive и т.п.), показывает, что феномен идеологии формирует концепт – определенную ценность (или «антиценность») для носителей английского языка.

Кроме того, культурными концептами, отражающими картину мира того или иного социума, можно считать те, что репрезентированы безэквивалентными лексическими единицами, т.е. «словами, которые в процессе лингвокультурной трансляции требуют не пословного, а описательного толкования». Последнее положение не является однозначным в лингвистике, ибо возникает вопрос о том, что следует считать безэквивалентными лексическими единицами. Известно, что в каждом языке есть слова, обозначающие культурные реалии (специфические явления культуры) и не имеющие поэтому семантических эквивалентов в других языках.

Так, слова оригами, каратэ, икебана, самурай, бонсай ассоциируются с Японией; гондола, дож, спагетти, пицца - знаки итальянской культуры; тореро, коррида, фламенко, паэлла – «приметы» традиционной испанской культуры (все эти лексические единицы репрезентируют экзотические концепты). Ни у кого не вызывает сомнения «непереводимость» подобных номинаций на другие языки. Однако А. Вежбицкая постулирует «непереводимость» и таких слов, как грусть, гнев, пошлость – в русском языке, freedom – в английском, Angst – в немецком, miai – в японском. Таким образом, по мнению исследователя, слова свобода и freedom являются семантически нетождественными: если принять во внимание культурные реалии, стоящие за этими словами, т.е. историю, образ жизни, систему ценностей и т.п. того или иного народа, а также особенности речевого употребления «тождественных в смысловом отношении» лексических единиц в разных языках, то оказывается, что смыслы, которые принято считать совпадающими, далеко не близки.

А. Вежбицкая находит интересный способ «перевести» такие слова на другие языки, используя разработанный ею «Естественный Семантический Метаязык» (ЕСМ) (“lingua mentalis”, «алфавит человеческих мыслей») - определенный набор фундаментальных врожденных человеческих концептов (я, ты, нечто, хорошо, плохо, видеть, хотеть, где, если, много и др.), способных генерировать другие концепты. Вот, например, как выглядят толкования слов freedom и свобода на ЕСМ, полученные в результате детального лингвокультурологического анализа соответствующих концептов :

freedom

1) некто (X) может думать нечто вроде этого:

2) если я хочу что-то сделать, я могу сделать это