Национализм- (Рефераты)

ГЛАВА IX. ПРЕОДОЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ЭКСТРЕМИЗМА – ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ

Известно, что рядом с проблематикой “нации“ веками присутствует всегда и проблема “национализма“. В нашем понимании изначально заложено негативное восприятие национализма как идеологии угнетения других наций, унижения их достоинства, как агрессии против них. При этом четко разделяя все же национальное как момент самоутверждения и развития нации от национализма, как момент борьбы, сведения счетов, подавления других национальностей. Таковы традиции. В западной литературе национализм считается как нормальное проявление нации, как ее идеология самоидентификации и национального самосознания. То, что мы называем национализмом, там чаще называется расизмом, ксенофобией. Любое проявление нации, процесс ее мобилизации, самоутверждение, борьба – это, конечно, не национализм. Национализм начинается там, где национальное самосознание, национальная гордость, национальное требование переходит грань, за которой начинается ущемление национальной гордости, доступа и самочувствия других национальностей. В этом плане я и буду рассматривать национализм. Это, по–моему, понятный для меня и для моих соотечественников ракурс.

Действительное отличие национального от национализма я рассматриваю не как идеологическое, мировоззренческое явление, а как переход от необходимого процесса национального самоутверждения к недопустимой грани нарушения достоинства и самочувствия другой нации. Э.Ренан еще в прошлом веке подчеркнул, что нация – это плебисцит каждый день. Ради Бога, хоть каждый день, но если это плебисцит не есть этническая мобилизация, агрессия против другого народа. За такой агрессией начинается уже не нация, а национализм, национальный экстремизм. Не хочу кого–то пугать национализмом, но первая и вторая мировые войны на совести национализма. Но закономерен переход от нации, к национализму, а оттуда к нацизму, фашизму. Национализм – это постоянное состояние войны нации против других народов. Все сводится к агрессии и проискам других наций, уничтожению собственного потенциала за счет поиска причин всех бед во вне. “Русский национализм требует … стать воинами в защиту национального достоинства “[1]. Далее и повсеместно “мы вступили в самую опасную и коварную войны, какой еще не знала Россия, нас убивает, а врага как бы нет“[2]. За этим призыв “уточнить“ всех и вся, объявляя всех врагами, в том числе и прежде всего и тех своих, которые не являются националистами.

Национализм – это когда начинается культ, фанатизм собственной нации и он закрывает дорогу для равноправного диалога, сотрудничества с другими. Это действительно опасный культ. “Культ нации приводит к страшному делению всех членов общества на людей и нелюдей. При этом трудно умудриться остаться человеком, сохранить действительную святость нации, нравственную способность, обеспечить ее будущее“. Эти слова мною были выстраданы, высказаны еще в конце 80–х годов. Я очень рассчитывал, что их услышат. Но после этого одни за другими последовали трагедии Карабаха, Абхазии, Южной Осетии, Ингушетии, Северной Осетии, Таджикистана, Чечни. Тогда еще до многих из нас не доходила кровавая горечь межнациональной вражды. К сожалению, не доходит и сейчас, хотя каждый день кувыркаемся в межнациональных конфликтах. Но вместо согласия единого, многонационального Отечества националисты объявляют

свой народ главной жертвой, “против нас, русских, ведется страшная война…, война на уничтожение русского народа“[3]. Дальше узы призыв “Грузия для грузин“, “Россия для русских“, “Литва для литовцев“ и т.д. И тотальная война против всех других национальностей. За этим развал, разруха и блаженство незначительного слоя этнической элиты. Какие азербайджанцы и какие армяне стали благоденствовать после Карабаха? Грузины и абхазы стали лучше жить после войны? Русские выиграли от развала Советского Союза? “Пусть они (инородцы – Р.А.) постоянно доказывают нам, что они не враги нации“[4]. Сутками приходится доказывать русским в Эстонии, Латвии, Литве, Узбекистане, Молдове.

Демократия справедливо раскрепощает национальную энергию, надеясь на нормальный процесс национального самоутверждения общностей и человека. Но изначально не было учтено, что национальное пробуждение и самоутверждение не всегда проходит по пути разума и добра. Национальное и националистическое в жизни народов, в их сознании и проявлениях как добро и зло являются вечными спутниками, которые сопровождают друг друга. Они бесспорно антагонисты, хотя, казалось бы, из одной природы: человеческой, национальной. Человек всю свою жизнь посвящает поиску грани между добром и злом. И, насколько это ему удается сделать, от этого порой зависит значимость и величие человека, память о нем, о его делах. Да, действительно, каждая нация, как и каждый человек, постоянно вынуждены находиться в поисках способов и форм своего существования, самоутверждения, в так называемом каждодневном плебисците. И он проходит опять–таки или через добро – раскрывая тем самым собственный самобытный потенциал народа, открывая его для

сотворчества с другими народами, готовностью восхищаться самобытной красотой и добротой других, или через зло – замыкая себя, свой народ от доступа к сотрудничеству для других и для себя, свергая и унижая других. Но и плебисцит может проходить как осознание и мобилизация на раскрытие, использование своего потенциала через сотрудничество, сотворчество, но и как мобилизация на борьбу против других, на национальный экстремизм. Истоки национализма ученые видят даже в мировоззрении древних народов. Да, так оно и есть, ибо национальное – созидательное и национализм как разрушительное, придуманное для борьбы друг с другом в человеческой природе, ибо добро и зло охватывают все сферы жизнедеятельности человека. Кроме того, прошел этап человеческой истории, когда представитель другого племени, народа объявлялся варваром, врагом.

Национализм сегодня – это зло в сфере национальных отношений. Национализм – это злое, разрушительное проявление нации и национальности, направление их энергии против других. Нация, этнос – это один из древнейших способов социальной организации общности, соборной, коллективной жизни людей, составляющих групповую, общинную самобытность культурно–нравственных и других качеств как отдельных индивидов, так и целых общностей. С нацией и национальной самобытностью культуры, традиций, психологии исторически связано целостное содержание национального и человеческого самосознания, достоинства, чести, особенностей мировосприятия и уклада жизни. Обобщая определения нации, известный социолог Питирим Сорокин в свое время указывал на приводимые аргументы “единство крови“, языка, религии, морали, нравов, философии, государства и т.д. “В итоге, – подчеркивает П.Сорокин, – ни одна из теорий не удовлетворяет и не знает, что такое национальность“. Национальность – это сложнейший феномен общественного развития общности людей и отдельного человека. Нация – это самобытное своеобразие становления и развития, свойственное социально–культурным качествам человека и данной общности. Нация, как человек, оставаясь родовым существом, является еще и индивидом с присущими ему особенностями социального и духовного творчества и сотворчества с другими индивидами и общностями человеческого рода. Национальность – это индивидуальность общности, ее лицо, форма развития и проявления. Это только повод для восхищения особой самобытной красотой другого человека, как представителя другого сообщества или свержения другого потому, что он представитель чужого сообщества и культуры. Вторая часть относится к национализму. Национальный патриотизм – это любовь к своему народу, гордость его истории и достижениями, а национализм – это ненависть к другим национальностям.

Говоря о национальном, надо сказать, что патриархально–родовое начало достаточно крепко сидит и в современном человеке. Он во многих направлениях своей деятельности может оказаться человеком пещерным, отсталым и невежественным, особенно в национальном вопросе. Фундаментальное понимание национального замыкает его в прошлом, в ценностях и ориентациях времени межплеменных войн и конфликтов. Национализм загоняет народ к племенному, пещерному периоду своего развития, дает минимальные шансы на развитие. Человечество переходит в ХХ1 век во многом так и не оторвавшимся по многим параметрам от пуповины первобытного, замкнутого узконационального бытия своей жизни. Национальное самосознание многих оказалось в полном несоответствии с современными достижениями техники, технологии, информационных и транспортных систем. Именно такое состояние национального самосознания отбрасывает многих на отсталость. Человечество освобождается от тех преград, которые мешают самоутверждению человека не только в своем роде, этнической общности, но и в стране, в мире. Научно–технические и информационные возможности приводят к глобализации человеческой личности. Но редко какой народ оказался способным к глобализации при сохранении все же и своей национальной самобытности. Эти две противоречивые тенденции проявляются сегодня в человеческом обществе. Они охватывают в том числе национальную и межнациональную политику. Конечно, отсюда не следует ни в коем случае, что национальное начало в человеке есть что–то только отсталое, отжившее, а безнациональный космополитизм – признак цивилизованности и прогресса. Такое понимание не в меньшей степени обкрадывает человека, народ, нашу человеческую жизнь, исключая из нее самобытное многообразие национального бытия. Это другая форма проявления невежества. Безнациональность никогда не была движущей силой истории цивилизации. Самое лучшее, если национальное становится своеобразной самобытной формой, еще одним рычагом прогресса личности, народа и общества. Для этого есть возможность. Таково его предназначение по сути. Человечество проходит трудный путь от наивности, невежества и предрассудков к науке и мудрости, от замкнутости и самодостаточности к глобальности.

Тезис “мы“ и “они“, который всегда присутствует в национальном вопросе. Он часто использовался для противопоставления и агрессии по отношению друг к другу. Но он достаточно послужил и сотрудничеству, и дружбе людей и целых этнических общностей. Жан–Жак Руссо считал нацию некой коллективной личностью. С расширением границ общностей людей в рамках уже многоэтнических, многонациональных государств расширяются и масштабы межнационального сотрудничества и сотворчества этой коллективной личности.. И тут своими признаются все, кто относится к союзу племен, нации или государству. “Нам дороги родители, дети, близкие, родственники. Но все представления о любви к чему–либо соединены в одном слове – Отчизна. И националисты, национальные экстремисты, которые проповедуют национальную ограниченность, самоизоляцию между врагами прогресса. Какой честный человек станет колебаться умереть за нее, если о может принести этим ей пользу?“, – говорит Цицерон. И границы этого Отечества выходят далеко за этнические границы. Нация как коллективная личность зачастую начинает довлеть над индивидуальной личностью, устанавливает над ней диктат. Если русский человек в России предлагает правила поведения только в одном националистическом ракурсе: “Русский, помоги русскому!!! Русский, защити русского!!! Русский, поддержи русского!!!“[5]. А татарин в Татарстане, аварец в Дагестане и т.д. также поведут себя. Мы перестали быть людьми, гражданами единого Отечества. И какие перспективы будут при такой идеологии у России? Никаких. Однозначно. Утонем в крови межнациональных распрей.

Исторически самоутвердился стереотип, когда представитель той или иной национальности свою нацию одаривает самыми превосходными качествами, упуская из виду, что речь прежде всего идет о конкретных людях. За коллективной личностью иногда не видно конкретных индивидов. Невозможно найти такой народ, чтобы все в нем были колонизаторами, пьяницами или развратниками, воинами или героями. Или когда для всех “малых народов России“ приписывается “мафиозный национализм“, антирусский[6]. Внутри каждого рода, племени, народа всегда есть определенное присутствие всех человеческих качеств. Национальная самобытность и многообразие вовсе не ухудшают человеческие, индивидуальные качества людей, а составляют еще одну их грань. К прикрытию, под крыло коллективной личности начинают идти чаще всего те, кто потерялся, потерял способность к личностному самоопределению, не говоря уже о национальном.

Важно это понять и принимать. Крупнейшие мыслители – Платон, Конфуций, Ян Гус, Томас Мор, Михаил Ломоносов подчеркивали равноправие качеств людей своего и других народов. Это истины, которые лежат на поверхности, ибо прежде всего мы люди. Любая нация – это этнокультурная общность людей. Одновременно – это и этнокультурная самобытность личности. Национализм замыкает человека в плен коллективной личности – нации. Национализм – это рабство для личности, нации. Соответственно, будучи рабом, став рабом, такой человек агрессивней всякой другой коллективной личности. Отсюда и национализм как форма господства или рабства без всякого равноправного диалога и сотрудничества. Стремление национальности к самосохранению, к защите своего достоинства ничего общего не имеет с национализмом.

И проявление национального превосходства, кичливости, агрессивности к другим национальностям не только считается признаком отсталости, невежества, безнравственности, но и преступления. Во всем цивилизованном мире. От агрессивного национализма, национал–шовинизма, нацизма и фашизма погибли только в ХХ веке десятки миллионов людей. Человеческая цивилизация борется против этой преступной идеологии национального превосходства одного человека над другим, одного народа над другим. Всеобщая декларация прав человека провозгласила принцип: “Все люди (независимо от расовой, национальной и иной принадлежности – Р.А.) рождаются свободными и равными в своем достоинстве и нравах“. Это положение имеет огромное не только политическое, но и духовное, нравственное, правовое значение для нашей многонациональной России. Опыт человеческий, разум человеческий, совесть человеческая, если они есть. должны давным–давно придти к осознанию бесчеловечности национализма, нацизма, под какими бы идеями он ни возникал.

Да, можно и нужно помнить о своем роде, нужно и не возбраняется носить в себе самобытность широкого философского понимания любви и гордости за свою национальность, но невозможно принять и терпеть озлобленный, враждебный и агрессивный национальный эгоизм, который, если хорошо покопаться, есть по сути озлобленность, агрессивность и невежество конкретного индивида, находящегося в плену невежества собственного или коллективного индивида. Как и любая другая социальная черта, национальность человека, тоже может проявляться как через разум, культуру, нравственность, так и в форме предрассудков, невежества и безнравственности. И то, и другое в человеке. Отсюда и ответственность национальной общности за человеческие качества тех, кто говорит от ее имени. Отсюда и ответственность личности за свою национальную общность. Если эта ответственность не будет проявлена, то целый народ может утонуть в предрассудках, амбициях, озлобленности и в агрессии. И ни один народ не застрахован от таких трагедий. Вспомните Германию, Гитлера, фашизм, когда великая немецкая нация – нация Гегеля и Гете – была одурманена борьбой против “неарийских народов“ и поиском “жизненного пространства“ для германской нации, утверждая, что “без расширения своих территорий великий народ (немецкий – Р.А.) обречен на гибель“. И это делал человек средних возможностей, среднего образования, но сумевший стать для немецкой науки “коллективным человеком“. Массе, “коллективному немцу“ тоже понравилось свое восхваление, величие, исключительность. Величие же России Гитлер, если даже где–то и признавал, но объяснял это лишь влиянием “германского фактора“. И подчеркивал “конец еврейского господства в России будет концом России как государства“. А наши национал–фашисты сегодня говорят наоборот, но идут тем же путем и к тому же трагическому краху, к которому пришел Гитлер. Если бы шли сами, а то тянут за собой народы, покрывая его черной тенью коллективной личности националиста. Чуть ли за каждым представителем нерусских народов России А.А.Касьянов и подобные националисты видят “такие народы“, за которыми “всегда может оказаться нацистская мафия“[7]. К ним Касьянов относит в России “корейцев, китайцев, народов Средней Азии и Кавказа, отчасти прибалтийцы, немцы, поляки и, особенно цыгане, армяне, греки, евреи“[8]. Оказывается евреи навязывают “родственные браки“, спаивают “толпу“, осуществляют наркологический геноцид, насаждают разврат, стимулируют “интеллектуальный застой“ и т.д. Наша задача избавить Россию от национал–фашизма, которая угрожает России со всех сторон. Гитлер считал Россию “народом более низкой культуры“ и ставил задачу уничтожения России, а нынешние поклонники Гитлера в самой России хотят ее “освободить“, “отгородить“ теми же гитлеровскими идеями от других национальностей. Свой Гитлер не лучше немецкого Гитлера. Факт есть факт. Это большая опасность социальной и духовной заразы, разъедающей национальный и инонациональный организм. И я не знаю хорошего национализма. Чума хорошей не бывает.

Гиммлер давал установки для обращения с русскими: “Принципиальная линия для нас абсолютно ясна – этому народу не надо давать культуру. Я хочу здесь повторить слово в слово то, что сказал мне фюрер. Вполне достаточно: во–первых, чтобы дети в школах запомнили дорожные знаки и не бросались под машины; во–вторых, чтобы они выучили таблицу умножения, но только до 25; в–третьих, чтобы они научились подписывать свою фамилию. Больше им ничего не надо“. И такая перспектива определялась нации Пушкина, Ломоносова, Достоевского, Толстого, всем нам. Сегодня Баркашов, Н.Лысенко, А.Касьянов, М.Хомяков и другие национал–фашисты многих других народов России ничуть не лучше. Их сегодня хватает везде. И дело не в национальности. Ясно одно: проявление национал–фашизма – это признак глубочайшего падения духа и нравственности общества, народа, человека. Национализм – это признак деградации народа и попытка перенесения ответственности за это на другие народы.

Национальный экстремизм – это страшное и преступное невежество, способное изгадить межнациональную жизнь на долгие годы своей агрессивностью, насилием. Заигрывать с ним – значит толкать свой и другой