38502 (Гарибальди в русской прессе)

РЕФЕРАТ

по дисциплине «Журналистика»

по теме: «Гарибальди в русской прессе»

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ГАРИБАЛЬДИ В РОССИЙСКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПУБЛИЦИСТИКЕ

2. РОССИЯ И ГАРИБАЛЬДИ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Джузеппе Гарибальди – национальный герой Италии, человек-легенда, одна из главных фигур итальянского Рисорджименто, движения за объединение Италии. Его имя стало символом борьбы за свободу и демократию. Его популярность и славу, пришедшую еще при жизни, не раз пытались использовать в своих целях другие политические деятели. То же происходило и после смерти прославленного героя. Фашисты, коммунисты и либералы объявляли его предвозвестником своих идей. Его тепло принимали во Франции и Англии, чтили в демократических кругах дореволюционной России, любили и в Советском Союзе.

Данная работа посвящена связям Гарибальди с Россией, рассматривается вопрос об отображении Гарибальди в дореволюционной российской публицистике, его взаимоотношениях с великими россиянами того времени.

1. ГАРИБАЛЬДИ В РОССИЙСКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПУБЛИЦИСТИКЕ

О Гарибальди написано множество книг, брошюр, очерков, статей, как в нашей стране, так и за рубежом. Отечественную публицистику, посвященную его жизни и деятельности, можно разделить на дореволюционную и советскую. В постсоветской публицистики и историографии Гарибальди пока практически не описан.

Деятельность Гарибальди, его знаменитый поход «Тысячи» сразу же нашли отклик в дореволюционной российской публицистике. Так, уже в 1860 г. в журналах революционно-демократического направления «Современник» и «Русское слово» появились восторженные статьи Н.Г. Чернышевского и И.А. Добролюбова, восхвалявшие подвиги героя Италии. Чернышевский дал глубокий анализ борьбы между итальянскими республиканцами и либералами, указав, что вражда между главой пьемонтского правительства Кавуром и лидером национально-освободительного движения Гарибальди – «это вражда двух партий, из которых одна полагает, что для создания итальянского единства надобно действовать революционным путем, другая надеется держаться только с разрешения императора французов» ⁰. И Чернышевский, и Добролюбов считали, что Гарибальди принадлежал к итальянским радикалам, а последний даже назвал его «олицетворением итальянской революции» ⁰. 

Русские либералы давали деятельности Гарибальди намного более умеренную оценку, подчеркивая руководящую и направляющую роль короля Пьемонта и Сардинии Виктора Эммануила и его первого министра Камилло Кавура в объединении Италии. В журнале «Отечественные записки» А.С. Невский в статье, посвященной событиям в Италии, писал, что «к счастью для Италии Виктор Эммануил пользовался огромным влиянием над народным вождем» ⁰. А либеральный публицист М. Капустин первое место безоговорочно отводил Кавуру и отмечал, что Гарибальди был «лишь орудием в руках первого министра» ⁰.

Кроме журнальных статей и откликов в прессе до революции появилось несколько популярных биографий Гарибальди, принадлежащих перу С.М. Степняка (Кравчинского), С.Ф. Русовой, А.И. Цомакиона, которые дали красочное описание удивительной жизни итальянского героя. Но их общим недостатком является отсутствие попыток научного осмысления и оценки политических взглядов Гарибальди, его роли в воссоединении Италии. 

Советские историки опирались на оценку Гарибальди, данную Марксом и Энгельсом, и видели в нем выразителя социалистических воззрений, а также единственного объединителя Италии, принижая роль короля Виктора Эммануила и Кавура. Советский историк В.Е. Невлер (Вилин) в не раз переиздававшейся биографии Гарибальди писал, что его имя стало символом борьбы с абсолютизмом и деспотизмом, опуская тот факт, что именно под знаменем Пьемонт-Сардинской монархии он совершил свой знаменитый подход «Тысячи» в 1860 г.⁰

В советской историографии и публицистике содержится также критическая оценка деятельности Гарибальди и его политических взглядов. Подводя итог жизни героя, А.Я. Лурье – автор популярной биографии Джузеппе Гарибальди, дважды (в 1938 и 1957 гг.) изданной в серии «Жизнь замечательных людей», констатировал: «В своей политической деятельности Гарибальди не мог подняться над уровнем мелкобуржуазных воззрений, которые господствовали среди демократических элементов итальянского национально-освободительного движения. Но его тесная связь с народными массами, его любовь к ним и понимание их нужд позволили ему, особенно в последние годы жизни, понять историческую роль рабочего класса в национально-освободительном движении» ⁰.

В статье К.Э. Кировой, посвященной рассмотрению социально-политических взглядов Гарибальди, отмечалось, что, хотя «в целом идеология Гарибальди глубоко революционна», его можно отнести к мелкобуржуазным демократам, что, конечно, не умаляет его роли в объединении Италии⁰. Таким образом, в советской историографии и публицистике Гарибальди считался основным объединителем Италии, его деятельность оценивалась как революционная, а взгляды как революционно-демократические.

Практически невозможно даже кратко охарактеризовать здесь огромную зарубежную историографию почти на всех европейских языках. Поэтому ограничимся лишь несколькими замечаниями. Особенностью трудов английских историков о Гарибальди является фрагментарное рассмотрение его биографии по периодам. В Великобритании был опубликовал ряд книг, посвященных отдельным, наиболее ярким событиям из жизни Гарибальди и рассмотрению их места в процессе объединения Италии. При этом некоторые историки, например Д. Мак Смит, считали, что Гарибальди был во многом исполнителем политики короля Италии Виктора Эммануила и даже называли его преданным и восторженным сторонником монархии. Значителен также вклад британских ученых в изучение проблемы отношения Гарибальди с другими ключевыми фигурами итальянского Рисорджименто, главой либерального крыла освободительного движения Кавуром и лидером радикально настроенных республиканцев Мадзини, создавшим революционную «Партию действия». Наиболее полное изложение биографии и рассмотрение политической позиции Гарибальди даны в книге английского историка Дж. Ридли, которая является ныне одной из самых обстоятельных монографий о Гарибальди. 

В современной французской историографии выделяется переведенная недавно на русский язык книга М. Гало «Гарибальди», в которой популярно и подробно излагается биография Гарибальди, автор пытается дать анализ и объяснить причины тех или иных действий итальянского героя, показать многосторонность и неординарность его натуры. 

В Италии, на родине Джузеппе Гарибальди, написаны сотни его биографий, тысячи очерков и статей. С 1906 г. целенаправленные исследования ведет Институт истории Рисорджименто в Риме.

2. РОССИЯ И ГАРИБАЛЬДИ

Среди множества популярных, всем доступных дореволюционных изданий о Гарибальди одним из лучших было сочинение Сергея Степняка (Кравчинского). Этот человек был сам сродни итальянскому герою – благородный, отчаянный рыцарь подполья, талантливый писатель, однажды спокойно слушавший оперу в столичном театре, в то время как за его голову была назначена огромная награда и вся петербургская полиция была на ногах.

Вот какого Гарибальди рисовал Степняк: «Дикий наездник пампасов в красной рубахе и высокой калабрийской шапке с широким белым пончо на плечах, с огненно-красными кудрями и с такой же бородой, развевающимися по ветру, прекрасный, как античный Марс. Кто на него взглянет, тот с ума сойдет» ⁰.

Русский биограф, правда, невысоко оценил литературные достоинства воспоминаний самого Гарибальди, а его беллетристические сочинения вообще находил «ниже критики». «Дело в том, – замечал Степняк, – что Гарибальди не писал поэму, а создавал ее своей жизнью. Жизнь Гарибальди не только прекрасна, но именно художественно прекрасна» ⁰.

Гарибальди занимал значительное место в умах прогрессивно и либерально настроенных российских людей того времени. Можно сказать, что он был наиболее популярной исторической личностью для россиян второй половины позапрошлого века. Так, например, «Санкт-Петербургские ведомости» объявляли (20 мая 1860 года), что «вся Европа с нетерпением смотрит на одного человека. В его руках не только судьба Сицилии и Неаполя, но и всей Италии, и как знать, может быть, и значительной части Европы…» Тогда Гарибальди со своей «тысячей» освобождал Сицилию. Гарибальди был связан с такими прогрессивными людьми того времени как А.И. Герцен, Д.И. Менделеев, Л.И. Мечников, Н.И. Пирогов и др.

Добролюбов в своем письме к Некрасову писал: «Гарибальди! Вот человек, не уступивший пошлости, а сохранивший свято свои идеи… Очевидно, этот человек должен чувствовать, что он не загубил своей жизни, и должен быть счастливее нас с вами⁰ ».

Лучшие статьи о Гарибальди – своем личном друге написал А.И. Герцен. Вот, что он, в частности, пишет: «Костюм его чрезвычайно важен: в красной рубашке народ узнает себя и своего. Аристократия думает, что, схвативши его коня под уздцы, она поведет куда хочет и, главное, отведет от народа; но народ смотрит на красную рубашку и рад, что дюки, маркизы и лорды пошли в конюхи и официанты к революционному вождю, взяли на себя должности мажордомов, пажей и скороходов при великом плебее в плебейском платье… Гарибальди, целиком взятый из Корнелия Непота, с простотою ребенка, с отвагой льва… Он сделался «невенчанным царем» народов, их упованием, их живой легендой, их святым человеком, и это от Украины и Сербии до Андалузии и Шотландии, от Южной Америки до Северных Штатов. С тех пор он с горстью людей победил армию, освободил целую страну и был отпущен из нее, как отпускают ямщика, когда он довез до станции. С тех пор он был обманут и побит, и так как ничего не выиграл победой, не только ничего не проиграл поражением, но удвоил им свою народную силу. Рана, нанесенная ему своим, кровью спаяла его с народом⁰ »

17 апреля 1864 года итальянский герой поднимет бокал «за юную Россию, которая страдает и борется, за новую Россию, которая, раз одолев Россию царскую, будет, очевидно, в своем развитии иметь огромное значение в судьбах мира!»

Ответ Герцена: «Тост ваш дойдет до наших друзей, дойдет до каземат и рудников…»

Юный Дмитрий Менделеев, в политике отнюдь не революционер, молодой Менделеев в восторге: «Где был когда-нибудь такой человек, как Гарибальди?… Он всех и каждого очаровывает, заставляет бросить личные цели для общих, его красноречие просто, как и он сам, – моряк, генерал не по чину, а по природе, правитель, оратор… Он не берет ни почестей, ни денег. Счастлива страна, которая может назвать, может производить таких людей!»

Тимирязев же предлагает, может быть, лучшее объяснение, отчего к генералу в красной рубашке так тянутся ученые, особенно естественники: «Дарвин и Гарибальди… оба вели борьбу за свободу, один – мыслью, другой – жизнью!»

Тургенев в ту пору шутил, что боится ехать в Италию. «Потом вернешься в Россию и вдруг закричишь «Viva Garibaldi» « или «Abasso» (Долой!) кого-нибудь другого, и глядь, с трех сторон розги хлещут по спине» ⁰.

Тургенев необычайно тонко описал политические реалии России того времени. Там, в русской столице вокруг Гарибальди происходят вещи комические и трагикомические. С одной стороны, дело идет к свободе крестьян русских – значит, не страшны разговоры о свободе итальянской, к тому же нация, патриотизм – эти сюжеты ведь поощряются и российской властью! Наконец, Австрия, один из главных врагов итальянской независимости, в это время отнюдь не друг русской короне.

Поэтому о Гарибальди писать разрешено, но одновременно не очень… Ведь все-таки революция, все-таки неаполитанского короля сбросили с престола. Самый выгодный товар в книжных лавках – это портреты Гарибальди; но редактору газеты, поместившему такой портрет, тут же объявлен выговор; изображение генерала кое-где изъято, но… не совсем запрещено. Действительно, как бороться с портретами, когда в Одессе, скажем, они буквально в каждом доме, когда не удается справиться даже с изображениями друга Гарибальди, «государственного преступника» и изгнанника – Герцена (один чиновник, уличенный в том, что в его квартире над столом висит большой портрет Герцена, отвечал, что повесил «из ненависти», чтобы иметь возможность постоянно «плевать и проклинать негодяя»).

Власть напугана и будто слышит то, что говорит и думает немалое число людей: «Гарибальди – это мы!»

Гарибальди любят русские люди того времени довольно различных взглядов. Н.И. Пирогов, великий хирург и сверх того крупный чиновник министерства просвещения, мгновенно откликается на приглашение осмотреть, как он выразился, «знаменитую рану» Гарибальди. Как раз совет русского врача – не торопиться с извлечением пули – оказался верным (советский ученый Владимир Невлер отыскал в архиве теплые строки благодарности, которые Гарибальди адресовал своему исцелителю). Автор работы думает, что это было, прежде всего, связано с личными качествами Гарибальди – бойца, но притом рыцаря, революционера – но всегда чистого, благородного, вождя – но без корысти. Сергей Степняк писал: «Ярлык, на лицевой стороне которого написано «герой», имеет свою изнанку, на которой всегда почти написано «изверг». Такими были все цезари, наполеоны — большие, средние, малые и малейшие, — героизм их заключался в том, что, не щадя ни себя, ни других (больше, впрочем, других!), они добивались личного возвышения. Гарибальди для себя лично никогда ничего не добивался, нет! Даря царства, оставался беден, уж как последний из своих волонтеров⁰ ».