38493 (Власть и средства массовой информации в современной России)

Власть и средства массовой информации в современной России

Одним из главных лозунгов демократического движения в России в годы перестройки и последующих реформ стал призыв общества к свободе средств массовой информации. Однако спустя десять лет слова «свобода печати», «гласность» и «плюрализм мнений» звучат как анахронизмы эпохи реформ Горбачева. Изучение современных масс-медиа показывает, что главной причиной искаженного развития российских СМИ стало колоссальное влияние на их информационную политику со стороны политических сил и в первую очередь - действующей власти.⁰

Средства массовой информации и коммуникации – это сложная система источников сообщений и их получателей, связанных между собой разнообразными каналами движения информации. В СМИ включены периодическая печать, радио, телевидение, звукозапись, видеозапись, компьютерные накопление, обработка, передача и прием информации, система Интернет и др. Действие СМИ заключается в систематическом распространении политической информации среди различных по численности, рассредоточенных аудиторий с целью утверждения духовных ценностей данного общества или его правящих групп, оказания идеологического, культурного и политического воздействия на получателей информации. Вследствие научно-технической революции СМИ вошли буквально в каждый дом, оказывают практически постоянное воздействие на членов любого сообщества. В силу их значимости и влияния средства массовой информации уже давно определяют, как “четвертую власть” в обществе, после законодательной, исполнительной и судебной властей.

Отличительные черты СМИ – наличие специальных технических приборов, аппаратуры; публичность, т.е. неограниченный, обычно, надперсональный круг ее потребителей и пользователей; целенаправленный и, как правило, однонаправленный: от СМИ к потребителю, всегда контролируемый ими поток информации, даже при возможности обратной связи; различный, непостоянный характер их аудитории во времени и пространстве; разделенное взаимодействие коммуникационных партнеров.

Среди ведущих общественно-политических направлений функционирования СМИ необходимо отметить функции обеспечения общества как конкретной политической информацией, так и информацией в различных политических целях, по разным направлениям и для разнообразных политических процессов; политическое манипулирование информацией. Средства массовой информации служат для сбора, распространения информации; формирования общественного мнения; легитимности политических структур; выступают важным атрибутом оппозиционной политической деятельности; служат источником стабильности или нестабильности общества.

На протяжении 1990-х годов «четвертая власть» в России доказала, и неоднократно, что действительно является властью. Она возносила политиков. Она рушила политические карьеры. Она была оружием межолигархических войн и сражений между бизнесом и правительством.⁰ Надо признать — в России 1990-х свободы слова было больше, чем в любой другой стране, тем более что такие императивы, как достоверность информации, не говоря о политической корректности, не слишком стесняли российскую журналистику.

В XXI веке ситуация несколько изменилась. Одни говорят, что теперь у нас уже не намного больше свободы печати, чем в других странах; другие — что ее меньше, в особенности, на федеральном телевидении и в региональных СМИ.

Оптимальной модели отношений между государством и СМИ не придумал еще никто. В США нет государственного телевидения, но там нет и антигосударственного телевидения. В Италии все телевизионные каналы принадлежат либо государству, либо Сильвио Берлускони, который одновременно является премьер-министром. При этом и США, и Италия считаются, и по праву, демократическими государствами.

Разброс возможных вариантов взаимоотношений государства и СМИ очень широк. Одну точку отсчета задал в свое время Томас Джефферсон, сказавший, что если выбирать между правительством без прессы и прессой без правительства, то он бы без сомнения выбрал второе. Другую точку отсчета задает нам наше еще недавнее советское прошлое, когда пресса была частью аппарата власти партии и правительства. Очевидно, что в ближайшие четыре года проблемы взаимоотношений государства и СМИ останутся в центре общественного внимания, точнее, в фокусе внимания той части общества, которая считает свободу печати ценностью. К сожалению, для весьма значительной части россиян она никакой ценностью не обладает. Так же, как и права собственности, и свобода предпринимательства.

Характер отношений между властью и СМИ в 2004-2005 гг. несколько изменился, хотя все изменения происходили в соответствии с тем импульсом, который был задан в 2000 году: Доктрина информационной безопасности, затем «зачистка» информационного поля от инакомыслия, огосударствление федеральных телеканалов, фактическое введение цензуры и самоцензуры в СМИ. В стране установлена монополия на информацию, поскольку два главных государственных телеканала страны — Первый канал и РТР — по охвату и степени влияния «перевешивают» все остальные 15 тысяч СМИ, выходящие сегодня в России. А на этих телеканалах, как и в других государственных СМИ, возможно только одностороннее пропагандистское освещение таких тем, как Чечня и ЮКОС, в целом политики Президента РФ, прав человека, действуют запреты на появление в эфире ряда лиц, исчезли передачи в прямом эфире.⁰

В разной степени эти тенденции характерны и для других СМИ. Поэтому в целом, достаточно объективным в отношении нашей страны выглядит рейтинг свободы слова, составленный авторитет ной международной правозащитной организацией «Репортеры без границ», в соответствии с которым Россия занимает 140 место из 167 стран. Хуже нас только Туркменистан, Северная Корея, Белоруссия и некоторые африканские страны.

2004 год внес некоторые уточнения и новые акценты в сложившуюся схему отношений власти и СМИ. Во-первых, существен но снизилась роль СМИ в политике. После президентских выборов 14 марта и отмены губернаторских и думских одномандатных выборов, СМИ из влиятельного игрока или существенного ресурса на политическом поле превратились в мелкий подсобный инструмент. Курс медийной валюты в 2004 году резко упал по сравнению с валютой административной и финансовой.

Во-вторых, в 2004 году власть открыто заявила о своем заказе на пропаганду. В конце года от Правительства поступил четкий заказ на информационное обеспечение монетизации льгот.

В-третьих, одновременно с заказом на пропаганду поступил запрос на серость. Изгнание из эфира вполне лояльных, но излишне ярких и профессиональных Леонида Парфенова и Савика Шустера стало знаковым событием 2004 медийного года.

В-четвертых, поскольку журналисты окончательно выпали из списка тех, с кем стоит считаться, власть поставила их в общий строй граждан, которых переехала монетизация. В отличие от чиновников и депутатов, которым в 2004 году Президент в несколько раз поднял зарплату, журналисты 2 тысяч районных (городских) газет лишились существенного источника финансирования. Прекращение действия Закона «Об экономической поддержке районных (городских) газет» поставило вопрос о существовании этого сегмента прессы.

В 2004 году в политике властей в отношении СМИ нарастали две противоположные тенденции. Одна, прогрессивная, направленная на уход государства из медийной сферы и предоставление возможности медийным и журналистским самоуправляемым организациям регулировать отношения в этой сфере законами добросовестной конкуренции, профессионализма и нормами права. Эта тенденция появлялась в тех отрицательных отзывах, которыми Президент блокировал наиболее одиозные поправки в Закон «О средствах массовой информации», а также его заявление об экономической основе свободы слова. Другая, реакционная тенденция, тащит назад, к советской медийной модели: государственные СМИ, пропаганда, цензура, журналист — подручный партии. Вторая тенденция доминировала.⁰

Таким образом, Ситуация с российскими СМИ, несмотря на многочисленные и весьма запальчивые дискуссии на сей счет, довольно проста и определенна. Если отбросить эмоции и политически ангажированные, в том числе, экспертные, оценки, то состояние СМИ в России вполне соответствует общему состоянию российской экономики, политики и общественного мнения. И дрейфует вместе с ними от анархически-романтического прошлого последних лет перестройки и первых лет демократии через нынешнюю промежуточную фазу, к будущему, сценарий которого применительно к СМИ не менее предопределен, чем сценарий развития самой России.

Речь идет о свободе печати (свободе изложения различных фактов и мнений в СМИ), а не о свободе слова. Свобода слова очевидно и безусловно шире, чем свобода печати, поскольку касается всех граждан страны, тогда как свобода печати – в первую очередь журналистов (профессиональных и, как правило, наемных работников) и довольно узкой прослойки публичных и известных людей.

Есть несколько институтов, имеющих определение национальных: территория, государство, вооруженные силы, язык, культура, валюта, религия и – пресса. Последняя, кстати, существует в первую очередь как пресса на национальном языке. Единое национальное сознание, национальный менталитет сегодня фиксируются именно в прессе – единственном материальном носителе повседневного «коллективного разума».

Президента России и Государственную Думу избирают раз в четыре года. Как может рядовой гражданин повлиять на президента и депутатов парламента в промежутке между выборами? Только через журналистов, неформальных представителей народа во власти (или при власти), всегда тяготеющих к власти, но все-таки не сливающихся с ней (даже в тоталитарных обществах). Сама демократия как система (ограниченного) народовластия реальна лишь тогда, когда имеется институт не столько свободной, сколько многообразной, плюралистической прессы.

Здесь, кстати, нелишне заметить, что слабость и неразвитость судебной власти в России усиливает власть СМИ сверх всякой нормы, за которую можно принять влияние национальных СМИ на политику и особенно на выборы в западных странах.

Свобода слова сегодня в России не только существует. Как и во всех обществах, находящихся на стадии анархо-демократии, она, по сути, абсолютна.

Это не означает, что в России нет проблем со свободой слова и угроз для нее. Эти проблемы и угрозы обусловлены тремя факторами.

1) Неумение и нежелание государства, провозгласившего свою демократичность, действовать в соответствии с демократическими нормами и правилами в этой сфере.

2) Безответственное использование свободы слова журналистами, что вызывает ответную, часто неадекватную реакцию государства.

3) Продолжающаяся «холодная гражданская война» внутри российского общества, его нестабильность, когда задача политического, а порой и физического выживания отдельных лиц, групп и самой власти заставляет их нарушать любые законы, в том числе и законы, охраняющие свободу слова.⁰

Для серьезного, а не поверхностного или конъюнктурного анализа проблемы нужно различать, как минимум, пять терминов и, соответственно, пять социальных ценностей и выстроенных на их основе социальных институтов: свобода слова, свобода печати, цензура, свобода конкретных средств массовой информации, свобода массовой информации.

Свобода слова в России сегодня реальна и абсолютна: можно говорить что угодно, где угодно и даже с меньшей ответственностью за свои слова, чем на Западе.

Свобода печати закреплена законодательно, наличествует в реальности, но в целом для общества воплощается как совокупность текстов и образов во всех российских СМИ, а не в каждом в отдельности. В принципе – это приемлемый стандарт.⁰

Цензура запрещена законодательно, фактически отсутствует в практике СМИ, кроме корпоративной цензуры, юридически, впрочем, тоже не существующей. Отдельно я указал бы на такие значимые факторы, как самоцензура самих журналистов, связанная с их политическими пристрастиями (это особенно проявляется по линии «коммунисты – антикоммунисты», причем с обеих сторон), а также, как я ее называю, цензура друзей. Позвонить другу-главному редактору или известному журналисту и о чем-то его попросить в России является нормой. Отказать в такой просьбе очень трудно: не потому, что страшно, а потому что неприлично отказывать. Так по привычке функционирует русский политический класс.

Свобода конкретных средств массовой информации различна, как это всегда бывает. Она ограничена и в многочисленных государственных СМИ (в наибольшей степени – в СМИ, принадлежащих или подконтрольных региональной и местной власти), и в частных – как минимум, интересами их владельцев, часто к тому же зависящих от государства, а также интересами главного менеджмента и самоцензурой (добровольной или корыстной) главных редакторов или самих журналистов.

Свобода массовой информации в России наличествует не в полной мере – прежде всего из-за многочисленных табу, негласно налагаемых на те или иные темы, как государством, так и частными владельцами СМИ и близкими им по бизнесу или политическим интересам группами.

Характеризуя ситуацию в целом, можно сказать, что отдельные ограничения всех этих свобод и, напротив, отдельные элементы неофициальной цензуры с лихвой перекрываются особенностями функционирования уже свободной, но пока еще не до конца ответственной русской прессы в обществе со слабой властью, воюющими друг с другом элитами (информационные войны, в которых используется много лжи, дают и громадные выбросы самой запредельной правды) и общей анархией.

Словом, свобода печати в России существует для тех журналистов, которые способны и имеют возможность работать в ее рамках, а свобода массовой информации – для тех, кто имеет возможность следить за передачами всех основных телеканалов и регулярно читать шесть-семь газет и два-три еженедельника разных политических направлений.⁰