32480 (Преступность несовершеннолетних), страница 2

Это дает основания реально рассматривать показатели семейного неблагополучия в самом широком социальном смыс­ле определения соответствующих семей, в качестве основно­го при выборе приоритетных направлений воспитательно-профилактической работы с несовершеннолетними.

3.3. Динамика структурных, мотивационных и иных криминологически значимых характеристик преступлений несовершеннолетних

Наиболее распространенным в криминологии является структурный анализ преступности несовершеннолетних, про­водимый по таким видам преступлений, как умышленные убийства, умышленные тяжкие телесные повреждения, из­насилования, разбои, грабежи, кражи, хулиганство.

Статистические данные правоохранительных органов сви­детельствуют, что за счет постоянного сокращения в тече­ние длительного периода времени умышленных убийств, тяжких телесных повреждений, разбоев и хулиганств, их сово­купный удельный вес в общей структуре преступности несо­вершеннолетних снизился с 30% в период 1966—1970 годов до 11% в период 1986—1990 годов, т. е. почти в 3 раза. Однако начиная с 1991 года именно по этим видам преступлений на­метился наиболее интенсивный рост.

В абсолютных данных за 1995 год несовершеннолетние совершили 27459 общественно-опасных деяний, а в 1999 году – 106188, что в 3,8 раз больше предыдущего показателя.

Множатся факты завладения и применения огнестрель­ного оружия, сопротивления и злостного неповиновения за­конным требованиям работников милиции. Возрастает вовле­чение несовершеннолетних в сферу межнациональных кон­фликтов, что стимулируется деятельностью экстремистских национально-патриотических и шовинистически настроенных организаций и движений.

В среде несовершеннолетних все больше распространя­ются такие виды преступлений, которые ранее были прису­щи в основном взрослым, — торговля оружием и наркотика­ми; притоносодержательство и сутенерство; разбойные на­падения на предпринимателей и иностранцев; посягательст­во на жизнь и здоровье с использованием пыток, другие жес­токие способы обращения; мошеннические действия с валю­той и ценными бумагами; компьютерные преступления; тор­говля краденым; рэкет в своей среде; участие в насильствен­ном перераспределении дефицитных товаров.

Все это позволяет сделать вывод, что рост преступности несовершеннолетних в Российской Федерации, отражаемый статистикой, — это реальный факт, а не результат активи­зации деятельности правоохранительных органов, как часто пытаются объяснить его заинтересованные ведомства и ис­следователи, их обслуживающие. Больше того, есть основа­ния утверждать, что сведения официальной статистики с ка­ждым годом все меньше соответствуют картине действитель­ного роста преступности. Это происходит, во-первых, за счет уменьшения информированности правоохранительных орга­нов о совершаемых преступлениях. Ввиду слабой эффектив­ности их деятельности, царящего в отдельных регионах страны правового беспредела в милицию все реже поступают со­общения даже о тяжких преступлениях против жизни и здо­ровья как от потерпевших, так и от медицинских учрежде­ний и иных организаций, располагающих соответствующими сведениями. Во-вторых, и это главное, ввиду существенного снижения реальных возможностей правоохранительных ор­ганов справляться в установленном законом порядке с по­стоянно возрастающим объемом необходимой работы по борь­бе с совершаемыми в стране преступлениями.

С точки зрения криминологической оценки происходяще­го важно ответить на вопрос, каково действительное соотноше­ние в последние годы насильственной и корыстной преступно­сти несовершеннолетних, какие реально происходили здесь мотивационные изменения. Учитывая, что статистика не фикси­рует мотивы совершения преступлений, мотивационное струк­турирование можно представить более или менее точно лишь по результатам выборочных исследований. Установлено, на­пример, что при совершении подростками краж корыстные мотивы превалируют лишь в каждом третьем-четвертом слу­чае. В остальных — это мотивы солидарности, самоутвержде­ния в сочетании с групповой зависимостью или гипертрофиро­ванным возрастным легкомыслием. Есть данные о все возрас­тающей распространенности корыстных мотивов при совер­шении убийств, причинении телесных повреждений (с 15—20% в 80-е годы до 25—40% в период 1995—1999 годов).

Результаты выборочных исследований позволяют так­же сделать вывод, что корыстная мотивация преступлений, совершаемых несовершеннолетними, за последние годы при­сутствует практически если не по всем, то по абсолютному большинству составов, ее реальный удельный вес по сравне­нию с мотивацией иного порядка в настоящее время самый высокий. Он достигает 35—45%.

Основными предметами удовлетворения корыстных мо­тивов все чаще становятся различного вида импортная и оте­чественная техника (автомашины, видеомагнитофоны, радио- и фототовары) — до 60%; валюта, ценные бумаги, деньги, золото, серебро, драгоценности — более 20%; дефицитная модная одежда — до 15%.

Реальный рост корыстной направленности в преступно­сти подтверждается и динамикой конкретных видов корыст­ных преступлений, их значительным увеличением, в том числе и в силу экономических трудностей, снижения жизненного уровня основной массы населения, утраты перспектив со­хранения привычных материальных и бытовых условий.

Преступность несовершеннолетних всегда носила преиму­щественно групповой характер. Доля групповых преступлений совершаемых несовершеннолетними, примерно в 1,5—5 раз выше аналогичного показателя взрослой преступности и со­ставляет от 20 до 80% в структуре всей преступности несо­вершеннолетних (в зависимости от видов преступлений, их территориального распределения и т. д.).

В силу возрастных, психологических и иных личност­ных особенностей групповое поведение как позитивного, так и негативного характера — это норма для несовершеннолет­них, а не отклонение от нее.

Стойкое единоличное совершение активных действий со стороны подростка, особенно если они носят противоправ­ный, асоциальный характер, также представляет высокую общественную опасность для общества (по дерзости, изощрен­ности, подготовленности). Если оценивать такое поведение с позиций борьбы с преступностью, то до определенных преде­лов единоличное совершение преступлений во многом труднее, чем групповое, поддается и выявлению, и фиксации, что часто не позволяет реально видеть и знать, с кем и как бороться.

Однако негативные социальные последствия, которые реально переживает общество в результате противоправных действий, совершаемых группой несовершеннолетних, без­условно, более значительны, чем последствия от действий преступника-одиночки. Повышенная импульсивность, жес­токость, интенсивность и ситуативность групповых преступ­лений, совершаемых подростками, достаточно часто сущест­венно отягощают последствия таких преступлений, часто доводят их до уровня более высокого в сравнении с тем, ко­торый наблюдается даже в результате противоправных дей­ствий взрослого населения.

В последние годы наметился процесс укрупнения групп несовершеннолетних с противоправным поведением. Пример­но три пятых таких групп имеют разновозрастной смешан­ный характер участников, что усиливает ориентацию их на длительную деятельность такого рода, способствует ее ин­тенсификации, отягощению мотивации, повышению дерзо­сти и упорства.

Активно идет процесс подчинения подростковых групп риска организованной преступности. Расширяется социаль­ная база для пополнения этих групп за счет безработных, не­совершеннолетних, занимающихся мелким бизнесом, а также вернувшихся из мест лишения свободы и не нашедших место в жизни, подростков из малообеспеченных, обнищавших семей. Наблюдается процесс все более массового вовлечения не­совершеннолетних в структуры теневой экономики и органи­зованной преступности. Лидеры организованной преступности охотно вводят в зону своего влияния подростков, следят за их профессиональным преступным формированием и ростом.

4. Особенности личностной характеристики несовершеннолетних преступников

Обращение к характеристике личности несовершеннолетних, совершивших преступления, имеет своей задачей определение качеств и свойств, отличающих совершивших преступление от сверстников законопослушного поведения. В связи с этим принципиальное значение имеет вопрос о роли общевозрастных осо­бенностей в правонарушающем поведении несовершеннолетних. Как известно, старшему подростковому и юношескому возрасту присущи неполнота сформированности собственных нравственных установок, недостаток жизненного опыта, повышенная эмоциональность, внушаемость, зависимость поведения от оценок ближайшего окружения. Рассмотрение возрастных особенностей как собственно криминогенных, способных породить преступное поведение, безосновательно. И не только потому, что соответствующие качества характерны для возрастной группы в целом, а преступления совершает лишь относительно небольшая ее часть. Отмеченные характеристики могут выражаться как в правомерных, так и в противоправных поступках. Определяющую роль здесь играет формирующаяся система ценностей личности, собственная социальная практика, образцы поведения, усвоенные в семье и ближайшем окружении. Свойственные же возрасту особенности лишь усиливают значение средовых влияний, поскольку внутренняя сфера личности еще не сформирована окончательно.

Значение отмеченного выше в профилактической деятельности чрезвычайно велико: присущие «трудному» возрасту характеристики личности и поведения не исчезают сами по себе, по мере перехода в другую возрастную группу. Негативные личностные проявления в подростковом и юношеском возрасте требуют воспитательного и перевоспитывающего воздействия. При этом они еще не столь устойчивы, не переросли, как правило, в личностные установки и легче, чем в более зрелом возрасте, могут быть изменены при соответствующем воспитательном и со­циализирующем воздействии.

Социально-демографические особенности. Среди совершивших преступления несовершеннолетних устойчиво преобладают лица старшей возрастной группы. Несмотря на отмеченное омоложение преступности несовершеннолетних, доля 16—17-летних составляет около 2/3 от числа подростков, осужденных за совершение преступлений. Однако этот показатель не должен рассматриваться как ориентирующий сосредоточение предупредительной деятельности именно на старших несовершеннолетних. Недостатки в нравственном, правовом воспитании, профилактике правонарушений детей и младших подростков детерминируют, наряду с другими факторами, повышенную распространенность правонарушений уголовно-правовых норм в юношеской группе несовершеннолетних.

Доля лиц женского пола среди совершивших преступления несовершеннолетних сравнительно невысока: по данным МВД РФ, она составляет около 8%. Неслучайно поэтому на практике преступность несовершеннолетних традиционно рассматривается как проблема юношеской преступности. Однако выборочные исследования обнаруживают в последние годы увеличение доли девушек, совершивших преступления; в ряде регионов она достигает показателей, близких к доле женской преступности (до 15 - 20%). Причем несовершеннолетние женского пола ныне совершают не только такие «традиционные» для них преступления, как кражи, мошенничество, но и все чаще становятся участницами хулиганства, тяжких преступлений против личности, грабежей и разбоев, в том числе и в группах, состоящих исключительно из лиц женского пола.

Особенности преступности несовершеннолетних женского пола пока не нашли достаточного отражения в организации профилактики. Между тем личностные характеристики правонарушительниц имеют существенную специфику. По сравнению с совершившими преступления юношами, они, как правило, более скрытны, замкнуты, серьезно травмированы предшествующими жизненными обстоятельствами, при этом чаще изобретательно лживы, эгоистичны.

Принципиально различается распространенность преступлений в группах несовершеннолетних, выделенных по роду занятий: среди учащихся школ она ниже примерно в 3,5 - 4 раза, чем среди обучающихся в ПТУ; примерно в 10 раз — чем среди работающих несовершеннолетних. Наивысшей преступной активностью характеризуется группа неработающих и неучащихся, где преступления совершаются примерно каждым пятым. «Вклад» этой группы в преступность несовершеннолетних в настоящее время уже превысил соответствующий показатель не занятых общественно полезной деятельностью в преступности в целом.

Исследования показывают, что именно неработающие и неучащиеся подростки обычно связаны с криминальной средой. Ими совершается значительная часть тяжких, предумышленных преступлений несовершеннолетних; признанные до достижения 18 лет хроническими алкоголиками и наркоманами лица, как правило, нигде не работали и не учились. Вероятно, именно криминологический аспект проблемы незанятости несовершеннолетних способен привлечь к ней в ближайшее время серьезное внимание общества. Сегодня же можно отметить чрезвычайно высокую латентность, практическое отсутствие взаимного обмена информацией по этому вопросу между субъектами воспитания и профилактики, низкую эффективность мер социальной помощи, контроля и предупреждения правонарушений среди неучащихся и неработающих подростков.

Совершившие преступления несовершеннолетние проживают, как правило, в родительской семье. Сузившаяся в последние годы практика переезда подростков в крупные населенные пункты для учебы в ПТУ и работы в профилактическом отношении положительна. Индивидуальная миграция несовершеннолетних снижает возможности воспитательного воздействия, социальный контроль, повышает риск негативных влияний на личность и поведение. Соответственно знание субъектами профилактики особенностей семейной ситуации подростков-правонарушителей, воспитатель­ных возможностей семьи, оказание помощи родителям (как и применение к ним в необходимых случаях предусмотренных зако­ном мер воздействия) значения никак не утрачивают.

В последние годы доля воспитывающихся в неполных семьях среди совершивших преступления сокращается, приближаясь к общестатистическим показателям. Типичной становится не структурная неполнота, а так называемое «семейное неблагополучие» — недостатки воспитания, обусловленные личностными характеристиками и отношением к воспитательным обязанностям со стороны родителей или заменяющих их лиц.

Особенности семейной ситуации, условий жизни и воспита­ния несовершеннолетних, находящихся в детских домах, интернатах, у родственников-опекунов, весьма специфичны. Профилактические достижения практики в отношении этих групп более чем скромны, в то время как распространенность преступности намного превышает общую среди несовершеннолетних. Так, по данным Прокуратуры РФ, в течение первого года после выхода из детского дома преступления совершают около 20% их воспитанников. В теоретическом плане проблема предупреждения преступности несовершеннолетних, проживающих вне родительской семьи, также пока ожидает своих исследователей.

Особенности нравственно-психологической характеристики позволяют определить типовые направления коррекции личности, содержание мер профилактики правонарушающего поведения несовершеннолетних. Несовершеннолетние, совершившие преступления, как правило, характеризуются низкой успеваемостью, отсутствием интереса к учебе или работе, недобросовестным отношением к ним. Для значительной части учащихся-правонарушителей характерны прогулы. По выборочным данным, хорошо успевали около 10% из них, примерно четверть были неуспевающими. Однако исследования показывают, что причина обычно не в ограниченных возможностях усвоения учебного материала, а в отсутствии заинтересованности в получении образования или профессиональной подготовки. Для подростков правонарушающего поведения они не являются значимыми субъективно: отсутствуют, как правило, и планы на будущее, обусловливающие стремление получить образование и специальность их законопослушными сверстниками.

Субъективно более значимой сферой для несовершеннолетних правонарушителей является досуговая, соответственно связанная с ней деятельность оказывает более существенное формирующее воздействие на личность, чем в нормотипе. При этом содержательная характеристика свободного времени отличает подростков, совершивших впоследствии преступления, от других сверстников: предпочтение отдается праздности. Характерной является неразвитость интересов, реализуемых в сфере досуга. Чтению, например, уделяют часть свободного времени около 2/3 законопослушных и менее 10% правонарушителей; техническому творчеству, музыке, спорту — соответственно около 70% и 15 - 20%. Типична и неустойчивость интересов: даже занятие спортом, наиболее популярная из социально одобряемых форм досуговой деятельности среди несовершеннолетних правонарушителей, имеет для них лишь кратковременную привлекательность. Видимо, и экономические проблемы последних лет сократили объем посещения несовершеннолетними кино, дискотек, спортивных секций. Выборочные данные показывают, что бесцельное времяпрепровождение в кругу сверстников, часто связанное с потреблением спиртных напитков, не только сохраняет приоритет, но поглощает почти все свободное время. «Тусуемся» — так определили наиболее популярный вид досуга опрошенные несовершеннолетние рассматриваемой группы. Предшествующий совершению преступления опыт правонарушающего поведения обычно связан с бессодержательностью досуга, праздностью. Исследования указывают на их высокую распространенность (до 70-80% совершивших впоследствии преступления). Таким образом, механизм развития социально-негативной ориентации личности формируется у несовершеннолетних обычно не от внутренней потребности к определенным формам деятельности, а в обратном порядке: фактическое времяпрепровождение закрепляется в привычку, что формирует соответствующие потребности.

Исследования отмечают у несовершеннолетних правонарушителей развитость таких негативных свойств, как грубость, озлобленность, агрессивность, лживость, безответственность, отсутствие сострадания к другим. При этом характерным является не проявление одного из них, а наличие комплекса, свидетельствующее о нравственной деформации личности в целом.